Шёл золотой листопад. Было сказочное и короткое время Бабьего лета.
Когда чуть слышно моросят на землю золотые дожди листьев.
В желанный солнечный денёк я отправился за речку Ушму на глухое
« Вольное болото» за поспевшей клюквой.
Перед глазами была лесная речка « Ушма», с ивняковыми, с ольховыми,
с тростниковыми берегами. А само русло, словно в оправе густых зарослей
порыжевших камышей.
Зто есть маленькая камышовая речка, с коричневой торфяной водой и
живописными берегами.
Сентябрьский день разгуливался, щедро лилось солнце. В смешенном лесу
тонко пахло прелью, грибами, палыми листьями, с тихими шорохами ложились они на хвойную подстилку изумрудного мха.
Солнечный свет неровно растекался по лесу. И только мглистый ельник
оставался сумеречным.
Лесная дорога свернула к болотине, с редкими кустами ивняков, остравками
багульника, с корявыми берёзками вразброс росшими по всей болотине.
Обрамлённое с противоположной стороны густой стенкой тростника,
закрывающего лесное озеро « Глубокое». К нему с болота протянулись языки зелёные карликовых сосёнок и кочки с бардовой переспевшей
брусникой.
Зарастающее болотина шла неровно: появились по краям жёсткие лезвия
осоки, карликовые кусты ольхи.
Глаз только радовал изумрудный ковёр мхов, на котором густо местами
рассыпались однобокие красные бусинки клюквы.
Шуршал тростник, темнели плети пожелтевшего сабельника.Островками
по всей болотине голубичники: ягоды переспевшие, крупные, кисло-
сладкие, с горошины сизого налёта. Кое- где торчали высохшие рядки
ёлок.
Доносились издалёка трубные крики отлетающих журавлей, карликовые
тонкие берёзки,как тонкие свечки, стоящие вразброс уже сменили
зелёные косынки на ярко- рыжие полушалки.
- Кли-кли-кли- слетели с ближайшей ко мне корявой сосны резкий покрик.
На сером стволе сидела удивительно зелёная птичка- пёстрый дятел.
Я наконец рассмотрел на зелёной подстилке мха мелкие россыпи клюквы.
Слабо пахло брусникой, её перебивал запах острый багульника.Клюквы на
болотине было мало, только по краям, середина совсем пустая. Не урожайный год, наверное.
По всему болоту кувыркаясь летели пожелтевшие листья берёзок, слышно было,как в камышах возится какой-то зверёк, шуршит былинками. Нежданно увидел на болотной кочке смолисто-чёрного тетерева и его
подружку тетёрку, с выводкам молодых тетеревят, которые с жадностью
пожирали гроздья переспевшие брусники и даже не заметили меня.
Серая стая птиц пролетела низко над болотиной-журавли и их курлыканье,
тревожные звуки долго плыли над лесным простором, как знак печали и
разлуки с родными местами.
И лишь неугомонные сороки-трещётки всё громко стрекотали в болотной
мари.
Я повернул домой, грибы «болотовики» попадались всюду, они были крупны, упруги, свело- коричневые. В мелком березняке рядами стояли
подберёзовики-чёрноголовики и почти все чистые.
Сам воздух в болотной мари был густ, тишина просто тревожила душу,
в таких местах водятся наверное одни лешие, подумал я.
Всюду уже чувствовалась ранняя осень.