* * *
Мне б кавказское долголетие,
Выпил бы я всё вино Кахетии –
И стихи свои по свету пас…
Сколько бы заблудших душ я спас!
* * *
Владимиру С.
Я рад, что ты достиг спасительных высот
Гармонии, служа Победе и МузЫке.
Но было, к счастью, и наоборот:
Тебе! служила Музыка и Нике.
* * *
О, властный критик музыкальных сфер!
Как только хлопнешь ты в железные ладони
И крикнешь «Браво!» - вторит весь партер,
Весь зал тотчас гремит на твой манер,
И сам Артист перед тобой – в поклоне!
1997 г.
* * *
Когда открыто говорят
И перемен открыто ждут,
«Его Величество Театр»
Смелеет, как придворный шут.
* * *
- О, ревностный поклонник красоты!
Увидев прелести земного мира,
Какой же вывод сделал ты?
- Всё тот же. Ну…насчёт кумира.
* * *
Все краски и цвета палитры
Он находил на дне… поллитры.
* * *
Рождает струнная утроба
Глухой потусторонний звук…
Но всё равно с тобой до гроба
Твой форте пьяный старый друг!
МЕЧТАВШЕМУ УМЕРЕТЬ В ПАРИЖЕ
КАЗАЛОСЬ, ЧТО…
Вся надежда на Париж,
город мод а-ля prestige,
артистический Эдем
с гениальностью богем.
(Но стоит ли этой мечты нынешний Париж?)
КРИТЕРИЙ ИСКУССТВА
Буханка хлеба,
изображённая художником,
в отличие от буханки хлеба,
испечённой пекарем,
никогда не черствеет.
НА ТОМ И СТОИМ!
Главная опорная точка
в философии и искусстве –
твоя точка зрения.
ЭФИОПСКИЙ ЗЛАТОУСТ (1932 – 2012)
В пору моего знакомства в Аддис-Абебе (1970) с Афеворком Текле имя этого художника было уже известно во многих странах мира, где устраивались выставки его работ. Он был первым африканским художником, получившим звание Почётного члена Академии художеств СССР (1983), а с 1992 стал Почётным членом Российской академии художеств.
С каждым визитом в Москву после 1980 Афеворк непременно бывал у меня в гостях. Очерк об эфиопском «Златоусте» (так переводится его имя с амхарского языка) можно прочесть в 21-й главе моей книги «В стране последнего негуса» (2008), из которой я привожу коротенький отрывок:
«Большинство наших с Ириной гостей обычно составляли женщины. Афеворк вёл себя с ними непринуждённо, был всегда вежлив и предупредителен, быстро схватывал юмор, не прочь был и сам пошутить. Он видел, понимал, чувствовал, что нравится женщинам. И, словно желая загодя оградить себя от излишнего к нему интереса со стороны Ирининых приятельниц, он доверительно, с некоторой печальной иронией в голосе, однажды сказал ей: «А ведь я – монах в миру…».
Я знал это, но никогда не показывал вида, что знаю. Более того, я не придавал этому никакого значения. Главное, я не сомневался в том, что Афеворк умел разглядеть, оценить, а затем и достойно воплотить в портретном жанре женскую красоту и величие.
Может быть, поэтому в своём дружеском экспромте-послании (с устным переводом на английский) я так настойчиво убеждал его как-то за ужином, что…
Искусство – это женщина,
Красивая, ревнивая… Она
С тобой навек самим Творцом повенчана,
Ты кубок жизни с ней испей до дна.
Служить Красивой – не простое дело.
Ты ей довериться обязан, как судьбе.
Всю душу ей отдай и тело,
Тогда она откроется тебе.
Еще сложнее угодить Ревнивой.
Она чувствительна ко всем мирским страстям.
Она упрямо хочет быть счастливой,
Ревнуя блеску славы и... властям.
Так что вертись, на то ты и мужчина.
Ты сам избрал все тяготы венца.
И все же благодарная судьбина
Любимой женщине быть верным до конца!»
ЛЮБОВЬ К ИСКУССТВУ
Искусство требует жертв… от спонсоров!
МЫ НА СЦЕНЕ ЖИВЁМ…
Мы на сцене живём, на арене...
Не всерьёз – наши слёзы, мой друг.
Если стал вдруг актёр на колени,
Это просто сценический трюк.
Зритель – тоже актёр иль актриса,
В лицедейство весь зал посвящён.
Но у каждой души есть кулисы:
Постороннему вход воспрещён!
Представление кончится скоро.
Сколько было и смеха и слёз!..
Не берите примера с актёров,
Не играйте друг с другом всерьёз.
……………………………………
А поэты порой несерьёзно
Заливаются под соловья.
Не судачьте о них слишком грозно,
Их слова – это только слова.
САМООЦЕНКА РОЖДЁННОГО ПОЛЗАТЬ
От Божьего дара не уползёшь!
ИНТЕГРАЦИЯ В МИРОВУЮ КУЛЬТУРУ
ПО-ТУЗЕМСКИ
Мы племя Бумбо-Юмбо,
Мы за EXCHANGE культур.
В бордели разных наций
Мы поставляем дур.
ТВОРЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС ПО-ТУЗЕМСКИ
Мы племя Бумбо-Юмбо,
Мы учим, как TO WRITE:
Высасывай из пальца,
В носу не крвыряйт!
ЗАБОТА О РОДНОМ ЯЗЫКЕ ПО-ТУЗЕМСКИ
Мы племя Бумбо-Юмбо,
Мы свой язык храним.
Чтоб он не износился,
На ENGLISH говорим!
ИЗ КНИГИ ВАДИМА РОЗОВА
«ЦВЕТЫ В ЯПОНСКОЙ ВАЗЕ» (2011 г.)
В стиле хокку и танка
В ПОИСКАХ ВЕЧНЫХ ЦЕННОСТЕЙ
По магазинам
пробегал день!.. Джоконду
так и не встретил.
ОБОЗРЕВАЯ ШЕДЕВРЫ АВАНГАРДА
Глупо думалось,
будто глупость думает,
что она глупа.
ГАРМОНИЯ
Слышатся битлы
Из деревенской хаты.
Из хлева: «Хрю-хрю…»
ВЕЧНАЯ ПЕСНЯ
Памятник Барду.
У подножья тоскует
парень с гитарой.
НЕ ПО-РЫЦАРСКИ
А кто-то хнычет:
железный рыцарь «Феликс»
где-то ржавеет…
ТАЙНА ЗАМЫСЛА
Памятник коню
или седоку с шашкой? –
знает лишь скульптор.
ГОЛУБИНАЯ ЛЮБОВЬ
Голуби любят
на головах бронзовых
помёт оставлять.
ВО ИМЯ ПРЕКРАСНОГО
Розы, поверив,
что их красой торгуют,
всё равно цветут.
ВПЕЧАТЛЕНИЕ В ЗИМНЮЮ НОЧЬ
Белой вуалью
окутан спящий город.
Стиль Клода Моне.
ЗВЕЗДИСЬ ВСЕГДА
Звёзды толпятся…
Как тёзки их на сцене
в конце концерта,
когда они все вместе
выходят спеть – о дружбе.
О ТАЛАНТАХ И ПОКЛОННИКАХ
«Запел наш Петька! –
Заволновались куры. –
Не кукарЕку,
А просто хрип какой-то
Со свистом вперемежку!»
Запел и Мишка.
Он высосал из лапы
Рык «До-ррре-рррЕ-до!» -
Продолжив: «До-ррре-мИ-фа-
Соль-лЯ-си-дО-ррре-мИ-ррре…»
За ними Ося.
«Ия! Ия!» - вопил он.
Вот вам и трио!
Концерт прошёл на славу.
Но соловью – на горе.
«Как гарррмонично! –
Вран каркнул. - Бррраво! Бррраво!»
Сорока тоже:
«Ваш крррик души – вне кррритик
И ррразных там гррраматик!..»
В восторге прыгнув,
Слон наступил на ухо
Всем меломанам.
А графоман «под банкой»
Пять РЭНГА* слил в «Стихи.ру».
* В своей статье «Поэзия японских трёхстиший (хайку)» известный востоковед Е.М. Дьяконова писала: «рэнга (жанр, возникший как приятная забава в 12 веке) могла состоять из заданного числа пятистиший и сочиняться как несколькими, так и ОДНИМ (подчёркиваю – В.Р.) автором. Одноавторские рэнга назывались «ДОКУГИН» (букв. «один человек»). В данном случае рэнговая цепочка состоит из пяти танок-пятистиший.
О ХУДОЖНИКЕ
Он жил прогрессом
Искусственных новинок.
Кляня реальность,
Он разрушал каноны
Гармонии в Искусстве.
Дробя на части,
Размазал по холстине,
И вставил в раму
Им расчленённый облик
Того, Кто был Распятым.
Абстрактный образ
Страстей и мук - безжизнен;
Не вызывая
Ответных чувств, рождает
Лишь склонность к умозреньям.
Его работы
Иной раз искушают:
«Талантлив дьявол!
Как будто банки красок
На полотне взорвались!..»
Сказать конкретней,
Абстракция в картинах
Есть эхо ада
И хаоса вселенной! –
В сознанье затемнённом.
О ВКУСАХ
О, пресыщенье
Миллионерских вкусов!
Оно так жаждет
Модерна, авангарда –
Всего, что не похоже!
Не жалко красок,
Полос и закорючек,
Кругов, квадратов,
СимвОлов многозначных,
И клякс, и грязных пятен…
Аттракционный,
Какой-то «изм» абстрактный
Художник выдал,
Чем тронулся богатый –
Законодатель моды.
Такие могут!
Такие покупают
И выставляют,
Бессмыслицу толкуют,
Невежд дурача бойко.
Пошла раскрутка!
Рекламе платят щедро…
Художник – в славе!
И меценаты там же:
Не зря у них «шедевры»!
О ПРОГРЕССЕ
Протуберанцы
Кипят от злости, видя,
Как обогнали
Мы князя тьмы на трассе
С названьем «Путь Прогресса».
Гигантский камень
Из дьявольских пределов
Летит нам в спину…
Так ревность хочет разом
Прихлопнуть нашу фору.
Планетный стержень,
Пытаясь уклониться,
Смещает недра,
Вулканы пробуждая,
Вздымая океаны.
Но неизменны
Под кистью Хокусая
Волна и Фудзи:
Во времени застыли,
Как все плоды Искусства.
О, Совершенство!
Тебе прогрессы чужды.
А там, где вечно
Алкают улучшений,
Ты – только брэнд комфорта.
О ЦЕНЕ ВОПРОСА
Предмет искусства
Своей цены не знает,
Пока однажды
Не станет он товаром
Со стоимостной биркой.
В каком-то смысле,
Прямом и переносном,
Шедевр бесценен,
Пока аукционщик
Не стукнет молоточком.
Венец Творенья!
Поторопись на биржу
Трудов посильных
И, спросу повинуясь,
Продайся подороже.
Учти, что нынче
Не в счёт: национальность,
Религиозность,
Ориентир либидо,
Невинность, честь и совесть.
Пока живётся,
Не задаёшься целью
Существованья…
Но всё ж придёт день судный
И стукнет молоточком!