Предыдущая страница http://www.proza.ru/2018/06/25/380
Жалоб на то, что стрелкового оружия при обороне Севастополя не хватало, в мемуарной литературе мне встречать не приходилось. Хотя, по официальным сведениям, на 1 января 1853 года запас оружия на складах составлял половину того, что требовалось, а то, что имелось, никуда не годилось.
Весь этот брак исправно поставлялся Сестрорецким, Ижевским и Тульским заводами. На каждый штуцер в войска отпускались 17 патронов, а на ведение всей военной компании считалось достаточным иметь 140 патронов.
По требованию главнокомандующего войсками в Крыму генерала Горчакова эти нормы увеличили. Но главным оружием при обороне Севастополя служила артиллерия, а не стрелковое вооружение.
С ней дела обстояли не намного лучше, чем с ружьями. Те пушки, которые мы можем сейчас видеть в Севастополе на Историческом бульваре – все небольшого калибра, и стрелять из них можно было только на небольшое расстояние, предназначались они для ближнего боя.
Большие севастопольские крепостные орудия на поворотных платформах мы никогда, ни в каком отечественном музее не увидим: они достались союзникам в качестве трофея, а те отправили их на переплавку.
Стрелять из крепостных орудий было крайне трудно. Не хочу утомлять читателя техническими подробностями, скажу лишь, что у англичан и французов имелись специальные устройства для обслуживания орудий большого калибра, которые у русских отсутствовали, всё делалось вручную.
Противник регулярно обстреливал Севастополь не только из пушек, но и ракетами, иногда даже довольно успешно. В русском гарнизоне также имелось ракетное отделение, но в ходе боевых действий выяснилось, что проку от него никакого, и тогда его ликвидировали.
Порох в России изготавливали три завода в недостаточном качестве и весьма плохого качества. Как отмечалось в одном дореволюционном труде, всё это потому, что «сами заводы к этому времени были в очень расстроенном состоянии – строения ветхи, машины плохи, контроль слаб».
Обратим особое внимание на слова «контроль слаб» и запомним их. В марте в Севастопольском гарнизоне оставался минимальный запас пороха - по 20 зарядов на орудие. Положение - хуже не придумаешь.
Командирам батарей отдали приказ отвечать одним выстрелом на десять вражеских. Раньше отвечали одним выстрелом на два выстрела противника. Главнокомандующий доложил царю, что «должно быть готовым на всё: и на потерю Севастополя, и на уничтожение большей части его храброго гарнизона».
Начальника севастопольского гарнизона генерала Дмитрия Ерофеевича Остен-Сакена он предупредил, что «лучше нам сносить ежедневно большую потерю, как орудиями, так и людьми, чем быть не в состоянии отбить трёх штурмов».
Поясню: речь шла о том, чтобы не отвечать огнём своих орудий на обстрел противника, а беречь порох на случай штурма. Для этого предлагалось идти на жертвы. Люди ничего не стоили по сравнению с позором захвата штурмом союзниками Севастополя.
Каждый день от артобстрелов в городе гибли свыше семисот человек, не считая в два раза больших потерь ранеными. Ряды защитников сокращались, как шагреневая кожа. Несложные подсчёты показывали, что при таком положении дел в Севастополе к концу апреля не останется достаточного количества людей, чтобы отстоять его при штурме.
Для пополнения убыли в людях Горчаков ввёл в Севастополь ещё четыре новых полка. Солдат и офицеров этих полков ждала участь их предшественников, погибших на бастионах только потому, что тыловые службы русской армии не выполняли своих обязанностей.
Чтобы не оказаться вообще без зарядов, по распоряжению начальника гарнизона на бастионы отправили порох со всех кораблей Черноморского флота и береговых батарей, а также с крымских подвижных складов.
Положение сложилось критическое: Севастополь не мог обороняться при атаке с моря и мог продержаться только короткое время в случае штурма с суши.
Продолжение http://www.proza.ru/2018/06/27/1707