Глава 15
Человек ко всему привыкает, и я не исключение. Вскоре Эдик уже не так раздражал, тем более, я уважала его за воскресшую преданность папе и тот воистину героический поступок ради меня. Это вдохновляло, и я вспоминала тот вечер, сначала казавшийся ужасным, немного с другими эмоциями. Сердце приятно замирало, и такое непривычное чувство придавало сил и энергии. Иногда я даже сама готовила ужин, а Эдику специально подкладывала побольше его любимых специй.
И однажды воскресным утром Эдик пригласил составить ему компанию на практическую съемку. Она проходила на интересной выставке, куда простым обывателям было накладно попасть, а мне, как «ассистенту студента-искусствоведа» вход предполагался бесплатный.
- Глупо тебе это предлагать, конечно, ты ж меня ненавидишь, - хмыкнул Эдик и до безумия удивился, когда услышал мое согласие. Папа так вообще был на седьмом небе от счастья. Пока я одевалась в своей комнате, он в коридоре нахваливал Эдика и что-то ему шептал. Я чувствовала себя в центре внимания, и сама с собой смущенно улыбалась от этого приятного замирания в сердце, хотя перед уходом заметила отчего-то немножко грустные папины глаза.
Пока Эдик подписывал всякие бумажки и пропуски на входе, мне было выделено время пройтись по выставке. Экспонатов было много, у нас в городке такие мероприятия никогда не проводились. В одном помещении перед глазами резко опустилась зеленая марля до пола. Подумав, что здесь, судя по всему, ремонт, я хотела идти дальше, но сидящая в углу бабка-смотрительница, очнувшись от вечного сна всех бабок-смотрительниц, остановила меня:
- Это тоже экспонат!
- А что он значит?
- Пройди через всю аудиторию и скажу.
Я послушно прошла через завесы зеленой марли и уперлась носом в противоположную стенку.
- И?
- Заметила сходство с лабиринтом?
- Ну?
- В этом вся соль. Жизнь – лабиринт, а выход из него всегда есть, даже если это тупик. Эту инсталляцию предоставил авангардный художник Василий Арт, его биографию можно прочитать на листке у входа.
- Тупик – это не выход, - возразила я.
- Слушай, девочка, мне что сказали сказать, то я тебе и сказала. Здесь и так платят с гулькин нос, поэтому шагай-ка дальше.
Я вернулась к Эдику, он уже устанавливал штатив в одном из первых залов.
- Слушай. Тупик, по-твоему, это выход?
- Опять тебя прет куда-то в дебри… Поставь свет ровнее, он что-то косится вправо.
- Так лучше? Там один экспонат выглядит как лабиринт, а в конце стена.
- Лучше, ага. Только провод спрячь, а то он в кадре. Осторожнее, ну! Этот лабиринт символизирует жизнь?
- Да блин, я осторожная. Да, жизнь.
- Ну к тебе это уже не относится, ты ведь вышла из тупика, - Эдик отогнал меня из кадра и настроил объектив, прицеливаясь к большому полотну.
- Да, я сама замечаю, что вышла. Не до конца, конечно. Но мне лучше становится. Папа очень хороший. Добрый, заботливый. А я еще поначалу себя с ним отчужденно вела. Но он так рад, и я тоже, потому что он рад. И это… Ты тоже прям…. Отличился, так сказать.
- Тем, что сюда привел? Ну тебе ж всякое искусство и возвышенность нравится, вот я и решил тебя взять. Развеять немножко, к тому же Владимир тоже поддержал.
Эдик принялся что-то записывать в большую тетрадь, не поднимая взгляд на меня. Я, как послушный ассистент, держала его свет.
- Не держи пока, я же не фотографирую.
Свет был положен на аккуратно расстеленный чехол из-под штатива.
- Так вот, - мне почему-то было непросто молчать. – Я очень рада, что ты… Когда Валерик приехал…
Эдик, сильно сжав пальцами твердую обложку, посмотрел на меня в упор. Глаза у него словно еле заметно светились.
- Когда Валерик приехал…
- Товарищи, а можно мы вас подвинем как-нибудь?
Прямо между нами выскочила приземистая женщина с бейджиком на груди – экскурсовод. За ней подтягивалась гудящая толпа пенсионеров. Пришлось экстренно, но все так же аккуратно собирать оборудование и перетаскивать в сторону.
Эдика сбили с нужного настроя, он разворчался и, сфотографировав еще пару картин и какой-то шар на подставке, символизирующий Землю в руках человечества, сказал:
- Мне еще надо эссе к снимкам написать, но тут я не смогу этим заниматься. Пошли в кафе посидим.
Покинув выставку, мы нашли на той же улице небольшую кофейню и решили писать эссе там. Мягкие белые кресла со вшитыми золотыми ниточками по краям окружали симпатичные и не треснутые деревянные столики, на окнах висела розовая тюль и стояли небольшие вазочки с искусственными цветами. Еще и официантка приветливо улыбалась, несмотря на кислую физиономию Эдика, который делал заказ.
- Ты сегодня отлично поработал, - сказала я, когда официантка отошла.
- Угу.
Эдик опять достал тетрадь.
- Напомни про лабиринт, давай я про него тоже напишу, - пропыхтел он, поставив точку в конце первой страницы. Я как-то нескладно повторила. Ручка в его длинных тонких пальцах как будто вальсировала. Челка падала на очки, он то сдувал, то убирал ее рукой. – Чего ты так смотришь на меня?
В этот же момент нам принесли кофе и два пончика.
- О, клубничная начинка… - неловко произнесла я.
- Естественно, я такой и заказывал.
Эдик ел, глядя только в свой текст. Потом достал фотоаппарат и начал с ним возиться. На уголках его губ осталась начинка. Я протянула через стол руку и вытерла ее пальцем.
- М?
- Эдуард…
- Что? В чем дело? – вся работа была вмиг отложена на другую сторону кресла.
- Ты тогда… Когда Валерик… - у меня закипело в глазах и во рту. Эдик отвел мою руку от своего лица и приоткрыл рот. – Когда ты сказал… Что документы надо…
- Что? Ну что ты хочешь сказать?
- Спасибо тебе, ты… Я так благодарна… Я не знаю, что сказать!
- Не говори ничего.
Эдик сжал мою ладонь в своих, поглаживая ее и оставляя следы от протекшей ему на пальцы ручки. Я смотрела на него, не в силах нормально сглотнуть, и видела, как неподвижны и напряжены темные глаза под густыми бровями, как слегка дергаются уголки губ по краям девственных усиков, на которых все-таки осталось немножко начинки…
Вечером, выйдя из ванной, я услышала разговор папы с Эдиком на кухне.
- Честно, я не рассчитывал, что всё так быстро и легко получится, - тихо говорил Эдик. Увидев меня, он дернулся и чуть не разлил чай. Папа тут же засмеялся и встал, раскрывая перед мной объятия.
- Эдуард в шоке, не думал, что так быстро вам удастся пофотографировать выставку.
- Да мы там просто не все обошли, экскурсовод спугнула… - улыбнулась я. В сторону Эдика старалась не коситься. Он в мою сторону тоже.
Глава 16
http://www.proza.ru/2018/06/26/1410