Небольшое предисловие
Мою дочь в 22 года, после окончания факультета иностранных языков с красным дипломом, взяли на работу Международный отдел ПетрГУ, где она в должности менеджера работала с иностранными студентами в Открытом Европейском университете.
От заключения договоров с зарубежными университетами до окончания этого договора в нашем университете она ‘вела’ каждого студента.
Самым, на мой взгляд, хлопотным моментом в её работе было устройство студентов на проживание в домах и квартирах горожан.
Я сразу же включилась в помощницы. Договаривалась со своими подругами, бывшими коллегами, у кого позволяла жилплощадь прописать временно иностранного студента. Многие, особенно бывшие преподаватели иностранных языков, делали это охотно.
Вскоре моя дочь вышла замуж и стала жить отдельно своей семьей. И я осталось одна в двухкомнатной, довольно просторной квартире.
Однажды дочь сказала мне:
- А почему бы и тебе не взять студента на проживание, пока на короткое время.
И я решилась. Деньги за проживание платили неплохие, и к моей пенсии это было совсем не лишним. К тому же у меня была возможность выбирать. Девушку или юношу, с питанием или без питания и даже страну.
Все они приезжали в университет с главной целью- изучение русского языка. А в этом я могла бы (как и получилось потом) быть им полезной. От меня не требовалось даже знания английского. Они все хотели в домашних условиях говорить только на русском.
Я тогда и не предполагала, что за три года в моей квартире поживет пол-Европы студентов.
Я расскажу лишь о некоторых из них, кто наиболее мне запомнился. Надеюсь, что это будет интересным и для читателей.
Итак, первым был…
СИГУРД ИЗ НОРВЕГИИ.
На пороге моей квартиры появился первый иностранец.
Молодой, 25-летний, представитель Скандинавии. Выше среднего роста, белолицый, голубоглазый, со светлыми вьющимися волосами и такой же небольшой бородкой. Просто сказочный Викинг!
- Привет, Анна! – улыбаясь, поприветствовал он меня.
Я на мгновение опешила: давненько ко мне так никто не обращался. Вот уже десятилетия, по роду своей профессии, я слышала обращения к себе только по имени и отчеству. Особенно со стороны молодых людей.
- Жалко – не Аннушкой, уж сразу бы как когда-то за глаза «величали» некоторые мои ученики, -успела мысленно пошутить.
Но через мгновение и я уже так же весело ответила:
-Привет, Сигурд! Милости прошу в мой дом. Проходи в свою комнату.
Комната его находилась в конце коридора-прихожей и отделялась от моей комнаты кухней. Очень удобное расположение: даже музыка или работа телевизора почти не слышны были в другой комнате. Ванная и туалет были раздельными и находились рядом.
Сигурд оказался спокойным, вежливым и доброжелательным. Он проживал у меня без питания. Сам закупал себе продукты, в основном на завтрак. Обедал всегда в университетской столовой, а ужинал там, где проводил вечер. Утром сам себе готовил завтрак.Всегда все делал тихо,стараясь меня не разбудить, хотя я к этому времени уже не спала,занимаясь каким-либо делом в своей комнате.
Я сразу взяла себе за правило –без надобности не искать общения. Как говорится, “не мозолить глаза”, когда надо, он сам ко мне обратится.
После занятий и обеда в университете он возвращался домой. Всегда приходил ко мне. И чаще на кухне за чаем мы разговаривали. Он рассказывал мне о своей стране,семье,университете. В его голосе слышалась гордость за тех, о ком или о чем он говорил.
Всегда просил меня поправлять неправильное произношение или выражение. Потом дважды проговаривал это правильно, иногда записывал.Часто просил дополнительно объяснить ту или иную форму слова,принцип согласования слов в словосочетании и другие детали грамматики.
Например,однажды долго выяснял, почему русские на вопрос: - Как дела? Отвечают: - Ничего. Или на такой вопрос: -Ты это знаешь? -Да нет конечно.
О! Наш Великий Русский язык! Каким ты бываешь загадочным для иностранцев!
Сразу он мне сказал,что его интересуют русские пословицы и поговорки и он хотел бы их записывать. Что мы с ним немедленно и стали делать,заведя специальную тетрадь.Вечером у себя в комнате он заносил эту информацию в компьютер.
К его приходу я что-нибудь готовила необязательное, так как он проживал без питания и предлагала ему отведать.
Однажды я сварила в духовке пшённую кашу на молоке и с тыквой. Сама я любила такую кашу и предложила ему. Он с удовольствием съел и тут же решил удивить меня знаниями фольклора.
- Щи да каша – пися наша,- изрек он и гордо посмотрел на меня,ожидая похвалы. Вначале я не поняла,что он такое сказал,а сообразив,рассмеялась. Он,кажется, надулся. Но когда я достала толковые словари и предложила найти в них эти слова-пися и пища -, и он наконец-то понял что к чему, он уже сам долго смеялся. Затем старательно записал в свою тетрадь: Щи да каша –пища наша.
Как –то я угостила его пельменями. Они ему очень понравились, и он сам стал часто покупать их в магазине.
Если он куда-то спешил вечером, то приходя из университета, варил себе целую пачку пельменей и уходил на всю ночь.
Приходя поздно, иногда под утро, он очень тихо открывал дверь ключом и так же тихо проходил в свою комнату, стараясь не побеспокоить меня.
Я не ставила таких условий, но он сам об этом догадывался.
Одевался Сигурд очень просто, но добротно. На нем всегда был или свитер, или джемпер всевозможных расцветок и рисунков, но не ярких.
Джинсы всегда были чистыми, ботинки вычищенными. Я ни разу не видела его в пиджаке или в выходном костюме. По-моему, их у него и не было. Даже в театр или на концерты он ходил в своей традиционной одежде, но выглядел всегда элегантно.
Бывали вечера, когда он оставался дома: читал или делал уроки (это выражение он считал чисто русским), сидел с ноутбуком. В такие вечера он всегда приходил ко мне в комнату. Мы или разговаривали, или смотрели спортивные передачи. В ту зиму шел ЧМ по биатлону. Мы оба любили этот вид спорта. Сигурд был полон гордости за норвежскую команду, которая всегда была впереди.В его комнате тоже был хороший телевизор, но он предпочитал смотреть с товарищем, то есть со мной. Мою любовь к хоккею и футболу он не разделял. Может, потому, что его страна в этих видах спорта не была на передовых позициях.
Часто мы говорили и о литературе. Видимо,готовясь к поездке в Россию, он читал русских писателей и легко называл русских классиков. В числе его любимых русских классиков был и Ф.М. Достоевский. Я всегда удивлялась, как легко они, иностранные студенты, об этом говорят. Мне, прочитавшей достачно произведений Достоевского, трудно так просто заявить о любви к этому сложному писателю.
Но к приезду Сигурда и я немного подготовилась, накануне прочитав роман в трех книгах Кристин дочь Лавренса норвежской писательницы Сигрид Унсет. Книга мне понравилась, и я сказала ему о том, что хотела бы побольше знать об этой писательнице. Перед Новым годом Сигурд принес мне из университета несколько листов объемного текста биографии Сигрид Унсет. Я приняла это как подарок на Новый год и сделала соответствующий жест. Подписала подарочный экземпляр карело-финского эпоса “Калевала”.
Физически Сигурд был здоров и крепок. Вот только горевал, что совсем не ходит на лыжах. Не хватает времени,светлый день рано заканчивается.
Зимой, после занятий, он любил посидеть в горячей ванне, а потом скоро уходил из дома. Я в таких случаях его предостерегала, что он может простудиться и заболеть. Но он,беспечно улыбаясь, отвечал:
- “Ничево!”
Ничего не скажешь –способный ученик – на лету все запоминает…Понял значение слова.
Но однажды после такой длительной прогулки пришел с больным горлом. Температура быстро подскочила до 39. Я немедленно позвонила в поликлинику и вызвала участкового терапевта. Правда, пришлось долго объяснять: кто он? почему он живет у меня? есть ли у него медицинская страховка? Но вскоре все уладилось. Пришла врач,выписала рецепты,объяснила, как лечить ангину.
Лечили долго. Сигурд раза 3-4 в день измерял температуру, пока не уронил градусник. Градусник разбился.
Как он расстроился по поводу того, что ртуть разбежавшаяся по полу, вредна для здоровья. И мы,свернув из бумаги кулечки, ползали по полу, собирая ртутные шарики в эти кулечки.
Пришла моя родственница и успокоила нас, рассказав, как в детсве они нарочно разбивали градусники, чтобы погонять эти самые ртутные шарики по столу.
- И ничего До сих пор пока живы,- резюмировала она. И Сигурд вроде успокоился.
На зимних каникулах он поехал в родно город Тремсе и в свой университет в Осло, предварительно закупив несколько блоков сигарет,сам он не курил.
-Сделаю маленький бизнес, - пояснил он мне. -С той же целью он закупил несколько бутылок водки.
Расстались мы с Сигурдом до окончания договора проживания и учебы в университете.
Однажды,это было уже в марте, с субботы на воскресение он привел к себе девушку на ночь. Это было нарушением правил проживания по договору.
Утром он не вышел на завтрак. Но в прихожей стояли его ботинки. Стало быть, он дома. Поваляться в постели с книгой или ноутбуком в выходные дни –это привычное для него дело. И я не стала беспокоиться.
Но после того, как я сходила в магазин и еще куда-то, пришла домой и обнаружила, что он все еще не выходил, я забеспокоилась. Подождав еще около часа, а было уже почти 3 часа. Я решила постучать в его дверь. Мне и голову не приходило, что он может быть не один. Не услышав ответа, я приоткрыла дверь…
Я не Ги де Мопассан и не Густав Флобер и не берусь живописать картину тайного свидания…
Сигурд, увидев меня, весело поприветствовал:
- О! Анна! Доброе утро! Я сейчас выйду.
Вскоре он вышел в халате… Розовенький и счастливый…Сразу постарался сделать вид, что все О ‘Кей… Но я не захотела поддерживать его счастливое состояние души и тела и сказала ему:
- Сигурд, мы с тобой так не договаривались
- О! Анна… я знаю…так получилось…Юля живет очень далеко (как потом оказалось: Юля жила в соседнем доме)
Вскоре они оделись, не стали завтракать и ушли.
Вернулся Сигурд поздно вечером…один. И сразу пришел ко мне на кухню. Мы стали пить чай. Я не стала возобновлять утреннюю тему. Но Сигурд сам решил сообщить мне новость.
Анна, мы решили с Юлей жить вместе, и я скоро уйду в ее семью. Они живут близко. Помолчав, добавил:
-Мы будем приходить к тебе в гости.
Я тоже добавила:
-Да, будем дружить семьями… Отлично! Может, тебе и жениться на Юле?
-О'Кей… Конечно да, -взволнованно, но серьезно сказал он мне.
В конце марта он ушел жить к Юле. Попрощались мы с ним тепло. Он надписал мне красивую открытку с благодарственными словами и вложил в нее 1000 рублевую купюру. Увидев ее, я сказала:
- Зачем? Не надо денег. Мне хорошо платили за твое проживание.
Но он уточнил:
-Деньги за градусник… Я разбил его… Купи сама.
P.S Больше мы не встретились. А когда я приехала осенью из деревни,то дочь мне сказала, что Сигурд женился на Юле, и они уехали в Норвегию. Она показала фото в интернете из Дома бракосочетания. Сигурд был в светлом костюме, который был очень ему к лицу. Молодые выглядели счастливыми.
Продолжение в следующей истории…