Я никогда не любил, но очень хотел бы. В подростковом возрасте уже начинаешь осознавать, что такое «любовь». Мне никогда не везло с этим чувством. Эта обжигательная миледи в вызывающем платье всё время отказывала мне в танце. Но я не отчаивался. Когда я учился в школе, среди ребят, ничем не отличающихся от меня, я скрывал свои чувства. Свои внутренние переживания я не показывал на людях, хоть и было таковых предостаточно. С самого раннего возраста мне доводилось скрывать всё внутри – в душе. Вскоре это превратилось в болезнь. Тогда мне не хотелось, чтобы она стала неизлечимой… Да и сейчас не хотелось бы. То, что со мной происходило пришлось выражать искусству кино. Садился я за свой новенький ноут и искал фильм, который сможет выразить меня за меня, как бы глупо это не звучало на этом листке бумаги. Годы шли и кино крепко прижало меня к своей мощной груди. Вечно интересующая «любовь» ходила за мной везде. Вскоре вышло так, что я полюбил её, полюбил это чувство. Любовные драмы, мелодрамы, мюзиклы, отлично сблизились с моим сердечком, а суббота официально стала для меня днём фильмов о любви.
В школе я сильно хотел в кого-нибудь влюбиться. По-настоящему. Ну, так, чтобы навсегда. Уверен вы понимаете. В кинематографе первая любовь изображалась нечто чудесным и мнение "киноделов" плотно застряло у меня в голове. Моя раковая опухоль, от которой нельзя умереть. У меня в классе было много девочек, к сожалению, ни одна из них не походила на ту единственную, на тот образ, переданный мне с помощью кино. Одна пила каждые выходные, другая спокойно выкуривала по две пачки легких, других же я принимал за проституток, ибо проститутка та, кто хочет ею казаться. Да, мой класс, в общем как школа не состоит из девочек с экрана, и это меня беспокоило. Беспокоило так, что мальчик мог заплакать, сидя за столом комнаты, занимаясь уроками. Будь дверь открыта, родители бы всё равно не услышали тех падений кристальных слёз на тетрадку по английскому.
Лёжа у себя на диване, я мог запросто представить день, когда её увижу. Увижу ту самую, чьи волосы будут освещать улицу огнём, от чьих веснушек все будут превращаться в камень. Шли месяцы, опухоль идеальной девочки поражала мой мозг всё больше и больше. Нет ничего в этом мире заразнее чем идея. Она нас поражает, и мы становимся оплодотворителями нового. Делаем то, что прикажет заразившая нас идея. У меня же идея стала любовью. Я полюбил спустя три года свою опухоль.
Некоторые скажут, что они сейчас читают бред сумасшедшего, но обзываться не вежливо. Так ведь?
Год пролетел незаметно для всех. Идея найти идеал жила в голове без нужды выплачивать аренду. Любовь к ней разрешила жить бесплатно и сколько будет угодно. Единственная не находилась. Сайт знакомств в соц. сети позволял смотреть на девушек проматывая их простым движением мыши. Здесь их было куда больше чем я мог встретить на улице и большинство было куда симпатичнее чем в школе. Выбор был очень велик. Мне пришлось составить три правила, три закона, которые я не смогу нарушить: 1 – Нет лица на фотографии или его не полностью видно, значит НЕТ. 2 – В анкете есть брань – НЕТ. 3 – Если девушка курит или пьёт – НЕТ. Не буду вас мучить и скажу – листал я так анкеты порядком пяти месяцев.
Любовь самое невероятное чувство, которое я так сильно хочу ощутить, так сильно хочу найти ту, что полюбит меня, стало казаться мне не таким уж и прекрасным. Наверное, я люблю просто не то.
Идея поглотила меня в самом раннем возрасте. Идея влюбиться в прекрасную девушку, коснуться её лица, потрепать волосы, так крепко прижать к себе, невероятно нежно поцеловать как будто завтра я её не увижу, начала вянуть. Врачи сказали, что моя опухоль может пройти вот уже через несколько месяцев. Нравилось ли мне это сообщение от маленьких человечков из моей головы? – я никогда не смогу ответить на этот вопрос. Любовь я уже не ожидал найти. В 17 лет приходит всё, и, возможно, она придёт тоже.