Предыдущая страница http://www.proza.ru/2018/07/01/1457
Моё поколение в школе и в военно-морском училище воспитывали на этой фразе, внушали, что лучше погибнуть, чем сдаться. С годами я многое прочитал, узнал и понял. Восклицательный знак сменился на вопросительный. Оказалось - сдавались, да ещё как!
Случалось, что люди попадали в плен в беспомощном состоянии, а бывало, и сами охотно поднимали руки вверх. Без сомнения, существует немало примеров, когда воины предпочитали смерть плену, но обратных примеров всё же больше.
Не забираясь вглубь веков, вспомним, что в русско-японскую войну 1904-1905 годов сдался гарнизон крепости Порт-Артур, и, что вообще беспрецедентно, сдались в плен русские броненосцы и эсминец. Такого позора сдачи в плен боевых кораблей не испытывала ни одна страна в мире.
Во время первой мировой войны в австро-германском плену находились свыше двух миллионов русских солдат и офицеров. Во время второй мировой войны в марте 1945 года в плену на территории фашистской Германии ещё оставались свыше четырёх миллионов советских военнопленных.
Можно продолжать, но всё и так понятно. Разница лишь в том, что в девятнадцатом веке и в начале двадцатого века к пленным относились более или менее гуманно по сравнению с тем, что стало твориться позже.
Первых русских пленных после сражения на реке Альме, чтобы с ними не возиться, выделяя продовольствие и охрану, союзники частично отпустили к своим, часть перевезли в Турцию, а остальных под парламентским флагом доставили в Одессу.
Во время осады Севастополя, когда по взаимной договорённости устанавливали на каком-нибудь участке фронта временное перемирие для обмена убитыми и ранеными, каждая сторона часто передавала другой письма от находившихся в плену солдат и офицеров.
Французы раненых русских пленных, взятых во время осады Севастополя, сначала перевозили в свой госпиталь, находившийся в Камышовой бухте. Затем, после оказания медицинской помощи, на транспортном судне доставляли в Константинополь.
Там, в здании русского посольства, они устроили госпиталь. Тех, кого можно было считать более или менее выздоровевшими, перевозили в лагерь военнопленных на острове Принкипо в Мраморном море и во Францию, в Тулон.
Одного из офицеров, из числа последних защитников Малахова кургана, который раненым попал в плен к французам, отвезли во французский госпиталь, находившийся в Камышовой бухте.
Там он узнал об отступлении севастопольского гарнизона на Северную сторону и увидел около 300 мортир большого калибра с огромным запасом бомб. Он вспоминал, что его первой мыслью при виде этого арсенала было: «Слава тебе, Господи, что бойня прекратилась и что этим адским машинам не достанется более проливать кровь наших храбрых солдат».
В плену отношение к офицерам было лучше, чем к солдатам и матросам. Им разрешали даже выбрать любой город для проживания, кроме Парижа. Солдат держали впроголодь, изнуряли работами. Они спали в сырых помещениях на голом полу.
Провинившихся пленных сажали в карцер. Бывали случаи, правда, очень редкие, жестокого обращения и с офицерами. По некоторым воспоминаниям, материальную и духовную помощь попавшим в плен соотечественникам, которые оказались во французском плену, оказывал Анатолий Демидов, отпрыск богатейшего рода заводчиков Демидовых.
В молодости он служил в дипломатическом ведомстве, затем вышел в отставку. Демидов свободно путешествовал по Европе, имел роскошное имение в Италии, находился в дружеских отношениях с французским императором Наполеоном III, поэтому имел возможность посещать лагеря русских военнопленных.
Англичане лечили раненых пленных в Скутари, а затем перевозили в Англию, в город Льюис.
Продолжение http://www.proza.ru/2018/07/03/786
На рисунке: пропаганда не всегда соответствует реальности