Теория естественного общества

            ОБЩЕСТВО КАК ЧАСТЬ ПРИРОДЫ

            Будучи советскими студентами, мы повторяли эту фразу часто, чтобы сдать зачёт по диалектическому материализму, наиболее рациональной до сей поры философии. Повторяли почти бездумно, не умея доказать, правда ли это. Да нам это никто и не доказывал, не обосновывал.  В наши нынешние сложные времена пора бы это обосновывать научно, а не только философски бездумно констатировать по истрёпанной схеме, и далее пользоваться этим знанием научно-техническим образом на благо общества не только для красного словца и философской апологетики.
             Всё, что возникло на нашей планете, будь то пласт горной породы, биологический вид или, наконец, общество людей – это всё части природы. Последнее уже трудно себе представить как часть природы, поскольку мы уже сами, точнее не именно мы с вами буквально, а наши властные верхушки, придумывают департаменты, законы наших взаимоотношений и вообще весь строй с его конституцией, т.е. все те атрибуты и схемы, по которым мы живём, или пытаемся жить. Построение искусственного общества, а точнее выдуманного на бумаге, может дать результат на несколько лет, а может даже и на несколько десятилетий, за счёт чего и кажется у придуманного общества наличие устойчивости. Но эта мнимая общественная устойчивость нам видится только по сравнению с нашей личной индивидуальной человеческой жизнью. А на самом деле мы "молекулы" со своими инстинктивными "молекулярными орбиталями" и "валентностями" , пытающиеся организовать этот общественный кристалл, внутри которого собираемся жить, и его правильное построение зависит от соблюдения законов природы, согласно которым следует его строить, а не выдумывать его политически, и не черпать из учебников истории, кои кишат выдумками летописцев и сфабрикованными легендами о величии Рима, давшего нам римское право,демократию и республику.
            Чтобы спроектировать общество по естественным законам общественного построения нужна специально предназначенная инженерная наука (которой, кстати, не существует до сих пор), как и для всякого проектируемого дела, ведь законы природы не обойти нигде и ни в чём, и они везде требуют инженерного рассуждения, а не приблизительного философского.
            И это должна быть наука, имеющая свои фундаментальные корни и методики, которые не просто выведены на глазок через собственные эмпирические наблюдения и умозрительные формы, а происходившие от наук, предшествующих по уровню организации материи, т.е. предшествующих фундаментально.
            И в связи с этим аспектом имеются претензии к некоторым наукам, как раз и занимающимся различными сторонами общественного бытия. Скорее всего, именно поэтому построение и регулирование общества происходит без какой-либо научной базы, никто ведь не сможет привести в качестве доказательства какие-либо научные выкладки по этим вопросам, как и научные труды на эту тему, почему, например, именно демократия признаётся оптимальным и справедливым обществом на сегодняшний день. А в самом деле, почему? Кто сказал и доказал, что это именно так? Определили на глазок или воспользовались примером древней рабовладельческой демократии, погубившей целый ряд общественных ценностей и великих общественных деятелей подвергая их остракизму или просто убивая прямо на собраниях? Да ещё, кстати, фальсифицированной в учебниках истории, где упущен один маленький момент, что демос - это малая зажиточная часть городского населения, имеющая свою недвижимость, свой бизнес и своих рабов, а вовсе не народ. Народ стал называться демосом спустя несколько веков, когда этой политической системы уже не было. Химера в качестве доказательства?..
            Придётся всерьёз говорить о благонадёжности некоторых наук, целых наук, а не только отдельных их деятелей. Необходимо ввести ясный и строгий критерий, с помощью которого можно вывести на чистую воду лженаучность современного толка, которая отличается от мистической сути прежней лженаучности и приобрела сущность демагогическую. И это отнюдь не сложно. Просто для этого необходимо рассмотреть тезис о межнаучной фундаментальной последовательности, и с этой позиции выяснить, нет ли серьёзных нарушений в общественных науках, да в рассуждениях на тему общества в целом.

            ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЙ СТРОЙ  НАУК И  РАССУЖДЕНИЯ НА ТЕМУ ОБЩЕСТВА

            Говоря о какой-либо науке, которая велит нам делать что-то определённым образом, мы должны были бы подразумевать и ревизию данной науки на предмет её правомерности диктовать нам научный взгляд, способы рассуждений и технологию. Вообще-то мы (человечество) забыли уточнить, на основании каких научных рассуждений мы строим общество именно так, как строим на сегодняшний день, раз уж человечество глобально взялось за технологии. В таком случае нет ничего оригинального в мысли о том, что время от времени всё должно проходить через ревизию, которая может выявить или не выявить серьёзных нарушений. Критерий для такой ревизии довольно прост: мы просто должны посмотреть, какая наука из какой должна фундаментально вытекать согласно природе вещей и философии, на каких науках каждая имеющаяся наука реально базируется, и не висит ли она в воздухе за счёт своих и наших иллюзий, а то и за счёт мошенничества.
            Физика с математикой лежат в самой фундаментальной основе знаний нашей цивилизации. Физика – потому, что штурмует самый край природы, самую её базу, докуда она нам известна; а математика – вообще не наука о природе, а наука о формальных системах, организующих любую нашу работу, особенно научную.
            Далее в фундаментальной последовательности идёт химия, основывающая свои рассуждения на знаниях физики и математики, добавляя к ним знания от наблюдений химической формы материи и обязательно сверяя эти знания с физикой и математикой. Вот первый пример принципа фундаментальной вытекаемости.
            Далее биология фундаментально строится на базе химии (биохимия), так как жизнь это совокупность множества сопряжённых, скоординированных и строго управляемых химических реакций. Но биология в её самых передовых разделах пользуется базой и физики и математики (соответственно биофизика и математическая статистика, также и учение о градиентах).
            Далее психология должна была бы основываться прежде всего на биологии, на её учении о рефлексах, инстинктах, и вообще о нервной деятельности. Но если такие работы и есть в арсенале психологии, то давно уже забыты современной психологией, любой представитель которой не считает нужным заострять внимание на рефлекторном и инстинктивном уровне организации, а скорее переходить к рассуждениям образно-эмоционального уровня, забывая при этом, что и сам образно-эмоциональный уровень как-то остаётся без обоснований и повисает в кутерьме безосновательных измышлений. Из этого следует, что дальнейшие рассуждения психологии становятся бесконтрольными с научной точки зрения. Это даже видно из практической стороны психологии, которая не справляется с заявленными функциями. Количество самоубийств, разводов, жизненных и профессиональных провалов со временем лишь растёт, а не уменьшается. В обществе растёт число вредоносных тренингов не основанных ни на чём, и фактически производящих психически нездоровых людей. Дальнейшее прерывание фундаментальной научной цепи произошло по причине отказа психологии от участия в ней, не взяв от биологии фундаментальных знаний в фундаментальной научной эстафете, и не дав следующим наукам учение о человеке, т.е. о его сознании. Учение же о человеке, точнее о его сознании должно было дать элементы рассуждения следующим наукам, которые являются общественными. Поэтому далее все общественные науки, оказались без ключевых представлений о человеке, как если бы биология оказалась без знаний о молекулах, химия без знаний об атомах. Таким образом, общественные рассуждения на сегодняшний день оказались без какой-либо базы и тоже приобрели произвольный характер, не ведущий ни к каким здравым техническим выводам с полным отсутствием возможности для каких-либо инженерно-технических решений. В результате все общественные построения производятся на глазок, ведь никто из нас не видел обоснованные фундаментальные труды, например, о демократии.
            
            ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ В ЦЕНТРЕ ОБЩЕСТВЕННЫХ ЯВЛЕНИЙ

            Человеческое общество является объединением не просто людей, а их сознаний. Даже физические, физиологические и прочие взаимодействия людей являются выражениями тех тенденций, которые задаются их сознаниями. То, что мы хотим съесть, то, к чему испытываем сексуальные влечения – это всё определяется сознанием, и не только низшей его формой, низшим (первым) его диапазоном, но и высшими, потому что и сексуальные и пищевые и прочие инстинктивные проявления у людей (и даже в животных стаях) не происходят без договорённостей и без соблюдения традиций (ритуалов), которые тоже основаны на социальных инстинктах. И, возможно, на львиную долю путаница в определении общественных явлений связана с ложным определением сознания, отождествляемом только с интеллектом, который является лишь особой его частью (см. интеграционную модель сознания). Следует в первую очередь учитывать роль инстинктов в вопросе формирования общества, и этот аспект мы будем в дальнейшем обсуждать очень подробно.
            Таким образом, сознание — это отнюдь не интеллект, который является лишь малой его частью, а основной вопрос в этом направлении таков: с какого пункта, с какого уровня отсчитывать начало сознания. Этот вопрос философски труден в той же мере, как и вопрос о корпускулярно-волновой природе мира, где провести границу между волнами и частицами? На подобные вопросы никогда не будет чёткого и вразумительного ответа, и вопросы о подобных «границах» между металлами и неметаллами, волнами и корпускулами, бессознательной и сознательной живой материей являются лишь поводами для бесплодной философской писанины и спекуляций.
             Единственный  способ чётко и без всяких произвольных философствующих фантазий определить нижнюю границу сознания – это отсчитывать его от нейронного сигнала, как тривиального образа. Сознание, как, например, и пищеварение не возникло у человека вдруг, а имеет очень длительную эволюцию от самых примитивных жизненных форм. Во всяком случае, объяснять сложность и многообразие поведенческих форм многих животных нелепо одними только условными рефлексами, да и их тоже проще причислить к теме сознания, чтобы далее заниматься сугубо технологическими выводами, закрыв тему для бесплодных философских споров, которые являются питательной средой для контингента определённого рода. Так однажды Сергей Павлович Королёв на ходу чиркнул расписку: «Считать грунт на Луне твёрдым»; для того, чтобы прекратить бесплодные споры и приступить к строительству аппарата.
            И даже высокое интеллектуально-смысловое сознание, как и социальное, бесспорно имеет свою инстинктивную базу, о которой мы в дальнейшем неоднократно будем вести сложный технический разговор.
            Мы рассмотрим здесь схему сознания, на сколько возможно кратко, так как более подробно это изложено ранее в ИНТЕГРАЦИОННОЙ МОДЕЛИ СОЗНАНИЯ. Затем, опираясь на вытекающие из неё свойства человека, будем говорить о естественной структуре общества и о государстве, как виртуальной (административной) машине, обслуживающей это общество (этнос), и которое должно следовать за этим обществом в его природном смысле, а не в выдуманном на основании никому не понятных и никем не доказанных рассуждений.

            СТРУКТУРА СОЗНАНИЯ И СТРУКТУРА ОБЩЕСТВА

            Структура сознания и структура общества по сути должны быть рассмотрены практически вместе, потому что:
            
            Во-первых, в индивидуальном сознании уже заложены принципы общественного сознания ввиду одинаковости построения. Общество — это, прежде всего, общественное сознание, т.е. совокупность организованных сигналов, предназначенная для решения текущих и перспективных жизненных задач. Таким образом, есть сознание индивидуальное, есть сознание общественное — и то и другое есть формы сознания, предельно сходные по своей организации. Сознание, как особо сложная система (сверхсложная) имеет рациональное построение, а потому имеет множество повторений, т.е. отражений нижних уровней на верхние. И, как мы дальше увидим, эти повторения имеют необыкновенно чёткий порядок от диапазона к диапазону, так что можно говорить о полной изоморфности структуры и функций между ними. Подробнее об этих диапазонах многочисленных уровней сознания можно узнать в работе «ИНТЕГРАЦИОННАЯ МОДЕЛЬ СОЗНАНИЯ», но и здесь мы повторим некоторые важные тезисы.
            
            Во-вторых, в структурах отдельных сознаний, возникших, естественно, на биологической основе, инстинктивно заложены принципы их объединения в различные сообщества, подобно тому, как и у животных заложены принципы объединения в стаю на основе инстинктов социальной группы. Таким образом, тип общества, его структура полностью согласованы с принципами индивидуального сознания, к коему принадлежат инстинкты социальной группы, делающие природу общества и его структуру непреложными и на самом деле неизменяемыми, как неизменяема биологическая природа человека.
            
            В-третьих, в сознании всё построено настолько рационально, что повторение до полной изоморфности его структур и его свойств  во всех диапазонах неизбежно. Таким образом, третий диапазон сознания, отражающий и организующий структуру общества полностью изоморфен как первому, так и второму диапазонам сознания, относящимся к индивидуальным функциям.
            
            Вот, пожалуй, три весомые причины, по которым законы и структуры как  сознания, так и общества следует рассматривать неотъемлемо друг от друга. Вот, собственно, почему теоретический разговор об обществе начинается со структуры и функций сознания.

            КРАТКИЕ ОСНОВЫ УСТРОЙСТВА СОЗНАНИЯ

            Основу его построения составляют уровни сознания, подразделяющиеся на два типа: образные и связывающие, содержащие в себе соответственно образы и связи между ними. Уровни строго чередуются между собой. За каждым образным уровнем сразу идёт связывающий, связи которого позволяют соединять предыдущие образы в следующие, более крупные, принадлежащие следующему образному уровню. Далее происходит всё тоже самое, т. е. объединение в следующие образы с помощью следующих связей, что уже сформулировано в ИНТЕГРАЦИОННОЙ МОДЕЛИ СОЗНАНИЯ.
            На сегодняшний день хорошо теоретически разработаны три диапазона уровней сознания. В таблице, расположенной ниже, нечётные номера соответствуют образным уровням, а чётные связывающим. Эти три диапазона изоморфны друг другу, как и уровни, поставленные под одинаковыми номерами, т.е. работают по одним и тем же законам. Разница между соответствующими уровнями разных диапазонов заключается лишь в масштабности образов и связей, которыми они занимаются, а также масштабами времени их работы в единичных актах. Если первый диапазон ведает текущими рефлексами и интуитивными выводами, то второй текущей жизнью и деятельностью индивидуального сознания, а третий – жизнью перспективной, жизнью общественной, возможно даже, на поколения вперёд. И всё это описание относится к расширенной ИНТЕГРАЦИОННОЙ МОДЕЛИ СОЗНАНИЯ, которая подробнее описана отдельно, но опубликована была пока только для первых двух диапазонов. Теперь же интеграционная модель сознания разработана для трёх диапазонов, включая не только закономерности индивидуального сознания, но и общественного.
            
I.Рефлекторный диапазон сознания
 
1. сигнальный
2. безусловно рефлекторный
3. реактивный
4.условно рефлекторный
5. действенный
6. сочетательный
7. впечатленческий
8. интуитивный
9. представленческий

II.Индивидуальный диапазон сознания

1. представленческий
2. ассоциативный
3. поведенческий
4. мотивационный
5. деятельностный
6. смысловой
7. ролевой
8. ценностный
9. личностный

III.общественный диапазон сознания

1. личностный
2. симпатический
3. семейно-компанейский
4. социальный
5. коллективно-родовой
6. репутационный
7. племяобразующий
8. культурный
9. этнический

            В каждом диапазоне находятся по четыре связывающих уровня сознания (под номерами 2; 4; 6; 8), соответствующих четырём типам связей и по пять образных уровней. Если для начала сделать разбор на примере второго диапазона, как самого удобного, то это окажется легче для восприятия.
            Во втором диапазоне мы видим следующие типы связей: ассоциативные, мотивационные, смысловые, и ценностные. Эти четыре типа связей различаются друг от друга по своей конструкции, усложняясь от первой до четвёртой. И ещё важный тезис заключается в том, что каждая следующая связь состоит из некоторого множества связей предыдущего типа, следуя определённой конструкции. В данной работе нет смысла и нет возможности описывать конструкции этих связей, но эти описания есть в других работах по ноономике, например, в ИНТЕГРАЦИОННОЙ МОДЕЛИ СОЗНАНИЯ.
            Если мы обратимся к изоморфным диапазонам, то связи под одними и теми же номерами будут одинаковыми по своей конструкции, но только будут действовать в различных масштабах времени. Такой порядок построения сознания значительно облегчает процесс его изучения, так что это перестаёт быть сверхзадачей и превращается в посильное и обозримое мероприятие. Это и не мудрено ведь если считать первый диапазон первичным в освоении окружающей жизни, то построение второго диапазона осуществляется на базе первого, а третьего – на базе второго, т.е. на одних и тех же механизмах. Отсюда вытекает и их стопроцентная изоморфность между  соответствующими уровнями в разных диапазонах. Отсюда следует, что раскрытие законов общества – тоже отнюдь не сверхзадача, так как третий диапазон каждого индивидуального сознания ведает своим вкладом в построение общества, и важно лишь то, чтобы построением общества занимались только те индивидуумы, которые имеют в своём собственном индивидуальном сознании хорошо выстроенный и отлаженный третий диапазон, что на сегодняшний день обычно далеко не так. Естественно возникает вопрос: как же контролировать отбор тех, кто может осуществлять адекватное построение общества, соответствующее природе вещей без какого-либо волюнтаризма. И ответ на этот наиболее насущный вопрос будет раскрываться в последующем изложении, и опять-таки согласно природе вещей, и не более, и не менее, потому что в самой природе общества этот механизм запрограммирован совершенно жёстко, как отдёргивания руки от горячего, и только в искусственном обществе это не работает. В этом и есть суть теории естественного общества, а именно, теории отбора, как фундаментального природного механизма, регулирующего общественную жизнь естественным путём, не то что испокон веков, а миллионами лет эволюции млекопитающих, не исключая и человека, как млекопитающего из отряда приматов, и без всяких там духовных и гуманистических демагогий, уводящих людей и общество от их природы.
            
            ОБЩЕСТВО КАК САМОДОСТАТОЧНЫЙ САМОРЕГУЛИРУЮЩИЙСЯ ПРИРОДНЫЙ ОБЪЕКТ
            
            Основные рабочие тезисы темы общества таковы:
            
            Общество не надо выдумывать, как это делалось в эпоху новой истории и по настоящее время, не взирая на рост в мире преступности и общественной нестабильности, о чём красноречиво говорит количество революций и переворотов в течении упомянутой эпохи от Наполеона до Муамара Каддафи
            
            Общество – это объект природный, сформированный эволюционно и существующий за счёт инстинктов социальной группы. Однако в отношении животного общества, т.е. организации стаи, мы это признаём, а в отношении человеческого общества - нет. Признаём наличие брачных а также и охотничьих инстинктов. Признаём единство организмов человека и животного, единство эволюционного происхождения. А в отношении сознания и общества — нет.
            Совершенно нелогично исключать тему человеческого общества из эволюционной концепции, тем более, что естественный отбор у человека, как вида, шёл по родам, т.е. неким социальным объединениям, аналогичным популяциям.
            Общество в своём естественном самопроизвольном построении и функционировании опирается на инстинкты социальной группы, практически не отличающиеся от социальных инстинктов животных, у которых они работают бесперебойно, контролируя общий и незыблемый порядок в стае.
            
            
            Общество, как объект, имеющий свои цели, задачи и границы, функционирует в замкнутом режиме по своим внутренним законам,  вытекающим из законов сознания. Общество — это объединение сознаний и, соответственно, несёт на себе черты сознания. Общество объединено за счёт комплиментарности сознаний.
            
            Общество – это не новообразование, свойственное только именно человеку. У животных тоже есть свои сообщества, называемые стаями. Они, конечно, не столь крупны, как общества, строимые нами, людьми, но  тоже основаны на инстинктах социальной группы. Социальные инстинкты используются для регуляции  взаимоотношений между особями внутри стаи или внутри общества, если речь идёт о человеке. И не надо говорить, что мы, люди, всегда осознанно подходим к принятию в своё сообщество кого-либо. Наш выбор или неприятие очередного приходящего лица основан на принципе: нравится – не нравится, т. е. зачастую отнюдь не аналитически, что означает инстинктивный подход. Из этого вовсе не следует, что этим мы ограничиваемся, особенно в случае развитых сообществ. Инстинкты нами используются в качестве инициации процесса, как директива поведения или отношения, но в дальнейшем у нас происходит рассмотрение по социальным, репутационным и культурным механизмам сознания, а не только по симпатическим. Но это дальнейшее имеет более сложные механизмы, и будет рассматриваться подробнее. Единственное, что можно сказать наперёд, так это то, что инстинкты во всех этих дальнейших и более сложных процессах играют тоже не последнюю роль, так как музыка сознания, в том числе и общественного, играется на струнах инстинктов. Любые проявления человека происходят и инициируются на почве инстинктов: при выборе любой деятельности человеком движут либо желания и влечения; либо подчинение более сильному; либо следование общим стадным тенденциям, выраженным у человека в форме моды. Но всё это есть ни что иное, как инстинктивная инициация к любой из деятельностей, которой мы начинаем заниматься.
            Таким образом, и структура, и функции, и процессы общества во многом предопределены инстинктами человека, а именно, инстинктами социальной группы. Следовательно, саморегуляция общества на любых уровнях его организации тоже предопределена. Предопределена природой человека, как биологического вида, т.е. инстинктивно, как и у других животных.
            Построение сообществ у животных вызывает гораздо меньше проблем, чем у человека, потому что, во-первых, доля влияния интеллекта в сознании человека гораздо выше, чем у животных; а, во-вторых, животное общество обладает большей обозримостью, чем современное человеческое, и это важно для безупречной работы репутационных связей. И, уж поскольку интеллект человека склонен постоянно искусственно вмешиваться в процессы общественных построений, то человеку, в отличие от животного, следует чётко знать природные законы построения человеческих сообществ, включая и самый глобальный уровень – этнический, а может, и межэтнический. Мы, человечество, не сможем отдать процесс построения общества целиком на откуп одной только природе в силу непомерного развития у нас функции фантазийноси и мечтательности, но и вразрез с природой не сможем построить ничего путного. Единственный выход – это открывать природные общественные законы, а потом следовать им в своём волевом и интеллектуальном технологическом построении общества. А что касается общества, построенного естественным путём, то, согласно природе, в нём самом заработают законы саморегулирования всех его процессов, что снизит долю внутренних силовых структур, необходимых для поддержания искусственного порядка, и значительно облегчит им работу. Вы можете с этим спорить, считать наивным или утопическим, но посудите сами, знаете ли вы хотя бы какой-нибудь период естественного общественного построения, кроме, конечно, первобытно-общинного? На протяжении всей записанной истории мы видим только историю войн на основе осознанного и нелепого вмешательства в вопрос построения общества.
            Возврат к природному состоянию общества в смысле его построения вовсе не означает возврат к пещерам, каменным топорам и каннибализму. Первичный быт для построения общества по природным законам нам не нужен, если, конечно, кто-то не захочет отдохнуть особым экзотическим способом, но главным в первобытно-общинном остаётся – общинное, несущее в себе те самые законы общественной саморегуляции, которые продиктованы нам нашей инстинктивной природой, которые мы постоянно чувствуем в себе, и не можем никак вернуться к ним в силу искусственных социальных (а по сути антисоциальных) нагромождений, диктуемых нам юриспруденцией, политикой, экономикой и психологией. Тем более, что известны позитивные примеры общинного образа жизни в цивилизованную эпоху, например, в малых населённых пунктах: «Здесь держать можно двери открытыми, что надёжней любого замка».
            Структура общества должна повторять структуру сознания, потому что общественная сборка зависит от индивидуальных сознаний всех членов общества, особенно от третьего диапазона их сознаний, и от качества их инстинктивной базы, конечно. Во всяком случае, если так будет, то общество выстроится близко к идеальному. Можно сказать, что это будет человеческий заповедник, где у человека будут все возможности строить свою жизнь согласно природным законам и личным адекватным пожеланиям. И, знаете ли, это не будет жестоким обществом, как утверждают гуманисты, которые считают, что необходимо преодоление инстинктов, а кровавую жатву называют зверством. На самом деле общественный порядок зависит от социальных инстинктов, а зверь никогда не бывает жестоким, он просто охотится, если он плотоядный, а иногда защищает потомство.

            ПОЛОЖЕНИЕ ДЕЛ С ИЗУЧЕНИЕМ СОЗНАНИЯ И ОБЩЕСТВА.

            При этом изучении заложен целый ряд научно-технических конфликтов:
            
            Основной технический конфликт с психологией при изучении сознания кроется в том, что с её подачи сознание рассматривается как интеллектуальная сфера, а интеллект на самом деле лишь некоторая его часть, а сознание гораздо                шире.
            
            Путаница психологии с сознанием возникает в том, что сознание по мнению психологии возникает в эволюции как бы вдруг, а не имеет такой длинной эволюционной истории, как, например, пищеварение, выделение, кровообращение и тому подобные функции многоклеточного организма, т. е. в их рассуждениях их нисколько не волнует эволюционный логический пробел.
            
            В психологии абсолютно не решён (а точнее даже, не поставлен) вопрос: с какого уровня организации нервной деятельности следует рассматривать сознание. Да и о мышлении у них имеются только философские рассуждения, но отнюдь не технические, что, естественно, не даёт никакого практического выхода.
            
            Классическая схема психического отражения (ощущение, восприятие, суждение...), признанная в современной философии и в психологии, категорически неверна. Особенно ошибочно в ней указаны роль и место ощущения, восприятия, а также характеристика мышления.
            
            Один из рефлексов, а именно сочетательный, они полностью пропустили, хотя рассматривать надо тройку рефлексов. И из-за пропуска сочетательного рефлекса, идущего после безусловного и условного, имеется логический пробел (а точнее даже — провал) между условным рефлексом и образным мышлением.
            
            
            
            Нагромождение путаниц в психологии возникает потому, что психология вовсе не вытекает из биологии, как следовало бы из принципа межнаучной фундаментальности, она даже физиологии высшей нервной деятельности на самом деле практически не касается. Попробуйте найти хоть какую-нибудь статью по психологии, где имеется хоть какая-нибудь межнаучная связь и фундаментальная опора на физиологию. Но не так, как у Б.Г.Ананьева, классика психологии, одни лишь пустые декларативные упоминания о связи психологии с фифиологией. Психологи настойчиво игнорируют любое упоминание рефлексов условного и безусловного, и уж тем более они выкинули из рассмотрения третий рефлекс – сочетательный, открытый Бехтеревым, причислив его к тому же условному, вопреки всем логическим противоречиям к этому, проигнорировав статьи самого Бехтерева. Они сами формулируют, что условный рефлекс — это выработанная в течение нескольких сеансов реакция на индифферентное ПРОСТОЕ воздействие, но при этом не замечают, что впечатление, как продукт сочетательного рефлекса, вырабатывается мгновенно, что отличает его от продукта условного рефлекса. И ещё: условный рефлекс, как реакция на ПРОСТОЕ воздействие, не вяжется с их словами, что такова же реакция на символ или на группу воздействий, потому что такое воздействие не может считаться простым. Элементарная логика.
             И их здания, таким образом, повисают в воздухе без сочетательного рефлекса, как промежуточного звена в логической цепи от физиологии к образному мышлению. Также вообще не выделено место интуиции, которая у них пасётся как-то обособлено и на правах чуда. Вот основная причина, по которой вопросы сознания и общества остались не то что нерешёнными, но даже и не затронутыми. Тем более, что именно сочетательный рефлекс и интуиция должны быть основой их работы, как генератор впечатлений и представлений соответственно, как залог всех неврозов, как сердце того, что они в своих мудрствованиях зовут подсознанием. Думается, что из всего вышесказанного следует, что во всех рассуждениях о сознании и обществе надо точно обходиться без психологии, которая не развивает тему сознания, а тормозит её.
            
            ОБЩЕСТВО КАК ОБЪЕДИНЕНИЕ СОЗНАНИЙ ПО ПРИРОДНЫМ ЗАКОНАМ

            Общество – это объединение сознаний отдельных индивидуумов посредством их внешних действий и актов общения, подчиняющихся социальным инстинктивным законам, организующим общую (единую) цель и живущих по общему распорядку, согласно сходным привычкам, традициям и в соответствии с общественной иерархией.
            Следует заметить, что здесь сказано: «по инстинктивным законам», во-первых, потому, что основу общественной организации обеспечивают инстинкты социальной группы, а не какие-либо сформулированные государственные юридические или административные законы; а, во-вторых, потому что если сформулированные государственные и всякие административные законы не соответствуют этому главному условию, мы получаем не общество, а сброд, вынуждающий к усилению силовой инфраструктуры. Обычная динамика искусственного общества (противоречащего инстинктивной социальной базе) такова: общество  по инерции, по инстинктивному кредиту доверия и по первичной самоорганизации существует некоторое время, за которое постепенно переходит в состояние сброда с параллельным наращиванием силовых инфраструктур, а затем сброд совместно с этими структурами совершают революцию. Любое несоответствие природным общественным законам всегда ведёт к одному и тому же результату – к революционной ситуации.
            Общество – это объединение сознаний, но происходит это объединение вовсе не на идейной основе, принадлежащей высшей форме сознания, а прежде всего на инстинктивной.
            Внимание к животным истокам человеческого общества и к структуре сознания – вот, что в необходимой мере объяснит механизм объединения сознаний отдельных индивидуумов в единое общество. Нам может казаться, что интерес к другим членам сообщества у высокоразвитого индивидуума возникает на идейной основе, но это далеко не так даже в отношении самых высокоразвитых членов общества. Кстати, невольно это сегодня признаётся политтехнологами, ведь недаром они так кропотливо «колдуют» над мелочами имиджа, хотя нам преподносится, что побеждает идея. Просто работа инстинктов в этом случае остаётся глубоко в тени в силу отсутствия интеллектуальной регистрации этого компонента, а идея, как хорошо регистрируемая мыслеформа, ошибочно выдаётся за основу общественного формирования или просто какого-либо произвольного объединения. И только за счёт этого феномена подмены роли инстинктов на роли идеей можно было убедить людей в том, что демократия якобы несёт людям и обществу справедливость. Нас постоянно убеждают, что на основе концепции договорённостей, присущей демократии, можно решать очень многие вопросы, хотя мы прекрасно видим, как при этом собачатся и в парламентах и в политических ток-шоу, вместо тех самых джентльменских договорённостей. Но это ложный путь, путь, игнорирующий истинные механизмы общественного влияния. Как мы видим в реальности, практически все договорённости всё равно хромают, если вообще не рушатся полностью. И, если бы у демократии не было бы сильного защитника в лице всемирной банковской системы (а точнее, прородителя), она давно бы уже рухнула, потому что некому было бы покупать (извините, лоббировать) принимающиеся законы.
            Недаром так настойчиво отрицаются совершенно очевидные инстинктивные основы общественной регуляции, которые, даже не будучи официально признанными и то порою спасают общество в тяжёлых ситуациях. Взять хотя бы назначение Кутузова на должность главнокомандующего.
            В обществе действительно произошла подмена роли инстинктивного регулирования на идеи, которые порой без естественных корней бродят беспорядочно, заражая неокрепшие умы, как, например, в романе Достоевского у Раскольникова. И это возможно потому, что идеи хорошо регистрируются, передаются и распространяются практически повсюду, а порой и внушаются, особенно в эпоху сильного технического прогресса.
            Хорошо регистрируются (особенно при самонаблюдении) те акты сознания, которые используют полноценные образы, начиная хотя бы с представлений, а ещё лучше — более высокие, как деятельностные и ролевые. Но образы нейронных сигналов, безусловных реакций (позывов и инстинктов), действий (желаний и влечений) от условного рефлекса и даже впечатления, переживания и поступки от сочетательного рефлекса трудно зарегистрировать самому индивидууму без специальной организации эксперимента. Интеллект даже следующую ступень, интуицию, не может толком рассмотреть у себя самого в её свойствах, потому что интуиция тоже не цельнопредметная функция, она формирует представления, но сама ещё не регистрируется толком. И только, когда интуиция создаёт и распознаёт представления и ассоциации, можно уже хоть как-то регистрировать у самого себя образные взаимодействия.
            Это объясняет, почему инстинкты, как продукт безусловного рефлекса в фазе мышления не рассмотрены концептуально относительно формирования общества. Мы страдаем глубоко укоренившимися иллюзиями, что договорившись на высокоинтеллектуальном и высококультурном уровне социального взаимодействия, мы упорядочиваем наши общественные отношения. Ничего подобного. Если бы это и в самом деле было так, то мы давно гармонизировали бы  наше общество. Подобные договорённости столь же эффективны, как нарезание хлеба линейкой, как причёсывание волос граблями. Это потому, что при этом не учитываются действительные свойства, действительные механизмы и действительные масштабы, которые на самом деле правят здесь бал, и это инстинктивные механизмы и масштабы. Без учёта природных механизмов общество перестало обладать природной структурой, позволяющей контролировать внутреннее состояние дел. Всё в обществе и в сознании устроено так, что наиболее глубокие механизмы наиболее влиятельны. По этому вопросу имеется полная и безоговорочная корреляция, и поэтому только через постижение инстинктивных законов формирования стаи и цивилизованного общества можно добиться успеха в общественном построении. И другого пути нет кроме пути фундаментального объединения сознаний, т.е. начиная с инстинктивно-эмоционального, переходя на интуитивный, продолжая понятийным, заручаясь идейным, укореняясь ценностным, выверяясь социальным, оттачиваясь репутационным, и окончательно завершаясь культурным. В этом смысле даже культурная связь, как связь, образующая этнос, зависит от тех же человеческих инстинктов, роль которых нам непременно надлежит рассмотреть по вопросу правильного и надёжного строительства общества.
            
            ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ БАЗА РАССУЖДЕНИЙ О СОЗНАНИИ И ОБЩЕСТВЕ.

            Уже предыдущая глава о природных основах объединения людей в различные  сообщества и в глобальный социум показала читателю сложность  проблемы, если, конечно, не напугала его, тем, что надо начинать всё сначала, поскольку на данном поприще ничего толком не сделано, т.е. принято огромное количество искусственных мер и не проведено практически никакого исследования природных механизмов общества. Но есть повод и для оптимизма, ведь устройства сознания и общества в принципе рациональны, а, следовательно, с позиции смысла — легко постигаемы, в силу повторяемости его природных законов и функционального порядка на всех уровнях организации. Когда расшифровка механизмов станет полной и ясной, станет легче воспринимать теоретические рассуждения, хотя полной лёгкости ожидать не придётся, ведь лёгкость – это спутница профанации. Наука всегда сложна, ведь далеко не все горазды заниматься всерьёз, например, физикой или математикой, зато любителей и знатоков психологии — пруд пруди. Правда, таковых в последнее время становиться всё меньше и меньше в силу возрастающего недоверия людей к психологии. Теперь перед нами стоит задача изложить некоторые естественные рациональные основы построения сознания и общества.

            КРАТКИЕ СТРУКТУРНО-ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ ОПИСАНИЯ СОЗНАНИЯ И ОБЩЕСТВА

            Сознание — это сложная структура, и поэтому оно состоит из большого множества уровней, а не трёх или около того, как рассматривается в психологии со времён Фрэйда. Часть сознания имеет отношение к сугубо индивидуальной сфере высокоорганизованных существ (рефлекторно-интуитивный диапазон сознания), часть делит функции между индивидуальной деятельностью и социальной адаптацией (деятельностно-личностный диапазон), а часть сознания посвящена общественному построению и взаимодействию (социальный диапазон). Как видно, общественное сознание, на котором основано любое общество, напрямую вытекает из сознания индивидуального, внутреннего; и вся его структура повторяется в сознании общества, как мы увидим из дальнейшего анализа.
            
            При изучении сознания (без разницы: индивидуального или общественного) очень важно рассматривать его подразделение на уровни. В сознании всё зиждется на его уровнях, подразделяющихся на два типа: образные и связывающие. Они чередуются между собой  (образный-связывающий-образный…и т.д) мы уже обсуждали этот принцип построения, как и интеграцию образов от низа к верху на этих уровнях. На данный момент отмечено 25 уровней сознания, которые распределены на три диапазона по девять уровней в каждом. Куда делись два уровня? Уровень, которым заканчивается один диапазон, является первым уровнем следующего. Так первый инстинктивно-интуитивный диапазон заканчивается представленческим уровнем и с него же начинается второй деятельностно-личностный диапазон. Этот второй заканчивается личностным уровнем, и личностным же уровнем начинается третий, т.е. общественный диапазон.
            Таблица уровней во всех трёх диапазонах уже была приведена выше, и по ней можно сверится, какие уровни из разных диапазонов соответствуют друг другу в аспекте изоморфности.
            Так что в аспекте количества уровней и их значения уже проявляется сложность научного подхода в отличие от примитивного разбиения на ничего не значащие сознание, подсознание и надсознание, которые лишь имитируют научный подход. А степень сложности ещё выше, если учесть и следующий аспект – фазовый.
            Кроме уровней сознания, которых сейчас насчитывается двадцать пять, всё сознание подразделено ещё и на три фазы: фаза мышления, фаза поведения, фаза восприятия, проходящие через все образные уровни от самого низа до самого верха; так что любой из образных уровней проявляется в любой из этих трёх фаз. По этой причине образ порой тоже неоднозначен, потому что один и тот же образ, соответствующий определённому образному уровню сознания, может  казаться нам не совсем одним и тем же в разных трёх фазах сознания. Так, например, представления могут именоваться таковыми в фазе мышления, а в фазе поведения – это навыки, и в то же время в фазе восприятия мы относимся к ним как к оценкам. Аналогично и такие образы, как впечатление – восприятие, переживание – мышление, поступок – поведение, являются одними и теми же образами в разных фазах.
            Психологи решили, что восприятие – это стадия того, что они называют мышлением, но за этим кроется множество нелепых ошибок психологии, возникающих на почве отсутствия у неё научно-логического анализа, да и вообще научно-логического аппарата. Но мы на самом деле не можем говорить о восприятии, как о стадии, тем более о низовой, потому что мы зачастую имеем в виду, например, смысловое восприятие, эмоциональное восприятие, предметное восприятие, деятельностное восприятие и т.д.  и т. п., т.е. под восприятием следует понимать любую форму активизации своих внутренних образов под влиянием внешней среды. Ну, а мышление, которое они сузили до чисто интеллектуальных проблем и вопросов, когда мышление является на самом деле циркуляцией любого количества и любой комбинации нейронных сигналов. Таким образом, и восприятие и мышление – это вовсе не стадии психического отражения, как утверждает психология, а фазы, которые есть на всех стадиях, а, точнее, на всех образных уровнях сознания. И этих фаз, затрагивающих все образные уровни, три: мышление, поведение, восприятие. И далее следует таблица уровней сознания, в которой образные уровни рассмотрены в трёх фазах. К сожалению данный ресурс не позволяет помещать множество иллюстраций, тем более размещённых в нужных местах текста, поэтому приходится публиковать их отдельно, указывая лишь ссылку на них всё в том же ресурсе:  http://www.proza.ru/2018/04/04/162 .
            
            
            Как видно из таблицы, образы – не единственный тип объектов сознания. Есть ещё и связи, с помощью которых образы любого уровня объединяются в более крупные и масштабные образы следующих уровней. Наряду с образными уровнями существуют и связывающие, содержащие соответствующие связи.
            В каждом из диапазонов сознания содержится по четыре связывающих уровня, каждый из которых содержит соответствующие одноимённые связи
            Эти связи различаются своей конструкцией, усложняясь от низа к верху
            Каждая следующая связь состоит из связей предыдущей ступени.
            Все эти связи имеют изоморфные аналоги в двух других диапазонах, т.е. между собой изоморфны связи безусловно-рефлекторная, ассоциативная, симпатическая; изоморфные между собой связи второй ступени: условно-рефлекторная, мотивационная, социальная; связи третьей ступени: сочетательная, смысловая, репутационная; связи четвёртой ступени: интуитивная, ценностная, культурная.
            К какому бы диапазону не принадлежала связь определённой ступени (одной из четырёх), она имеет сходный  структурно-функциональный характер со всеми связями  той же ступени из других диапазонов.
            
            
            СВЯЗИ ПЕРВОЙ СТУПЕНИ

            Связи первой ступени — это безусловно рефлекторная, ассоциативная и симпатическая, которые являются просто линиями, обладающими векторными свойствами, отправляющими от одного пункта (образа) к другому (к следующему) без какой-либо обратимости, строго в одну сторону. Так обратная ассоциация – это уже другая ассоциация, также и обратная симпатия — другая,   хотя мы обычно называем её взаимной. Применительно именно к теории общества надо сказать, что при правильном его построении всё должно в нём зиждиться на симпатических связях, т.е. на симпатиях, что в противном случае ведёт к искусственному обществу, планомерно идущему к развалам и катастрофам.
             Бесспорно, и безусловный рефлекс тоже сугубо односторонний и линейный, как и все изоморфные ему связи. Соответственно они связывают нейронные сигналы (безусловная), представления (ассоциативная) и личности (симпатическая). Эти три связи соответственно ведут к образованию реакций, поведений и компаний, в том числе и семей (хотя для полноценной семьи это всего лишь будет завязкой (но неизбежной), но понадобятся и другие связи третьего диапазона в дальнейшем развитии).
            
            
            Но это всё вопросы общей организации сознания и это уже совсем другая история, тогда как основная задача, стоящая перед нами сейчас — это разбор функций связей общественного диапазона сознания, начиная с симпатий.
            
            СИМПАТИЧЕСКИЕ СВЯЗИ

            Это первые связи из третьего диапазона. Симпатические связи, или просто симпатии – связи примитивные, как и всякие первые связи любого из диапазонов. В этом заключается один из парадоксов сознания: последняя связь диапазона является сверхсложной, а следующая связь, являющаяся первой связью следующего диапазона, становится примитивной, хотя и выше в общей архитектуре сознания. Возможно, это и путает многих исследователей сознания в вопросах, что выше, а что ниже. Так ассоциация выше, но примитивнее интуиции; симпатия выше, но примитивнее ценности.
             Симпатии возникают у нас порой к кому-либо, и ни к чему не обязывают ни лиц, проявляющих симпатии, ни лиц, к которым они обращены. В симпатиях, т.е. в их механизмах много инстинктивного, и поэтому они неосознанны; да и являясь плодом примитивизации ценностных связей (четвёртой связи второго диапазона), они не могут вместить в себя всё их богатство, всё разнообразие, всю многогранность, в результате чего в них исчезает часть того образного материала, без которого нельзя осуществить причинный просмотр, т.е. то, что принято называть осознанным. Симпатические связи являются продуктом ценностных связей, высших связей из предыдущего диапазона. Именно то, что жизненно важно (ценно) для нас, проявляется в особом внимании к кому-либо, что мы и называем симпатиями. Они являются похожими на нити, идущие от нас к объекту нашего особого позитивного внимания. В первых связях всегда заложен парадокс: они являются продуктом от самых сложных связей предыдущего диапазона(может быть, кроме безусловного рефлекса), но сами являются примитивными.
            Но, тем не менее, именно симпатические связи (симпатии) являются фундаментальной основой всей остальной общественной жизни, общественного сознания, общественного порядка, если, конечно, следовать природе общества, а не искусственному порядку вещей.
            Если бы общество и в самом деле жило в своём естественном природном режиме (тут отнюдь не имеется в виду, что в лесу, а при природном порядке взаимоотношений), то симпатии играли бы в нём основополагающую роль. По степени отхождения от симпатий общество и определяется как естественное или неестественное. Правда, механизмом, конкурирующим с симпатиями иногда выступает воля, а воля — это проявление личности в фазе поведения. Таким образом, мы действуем иногда вопреки текущим симпатиям, опираясь на волю, откладывающую частные сиюминутные симпатии во имя более существенных дивидендов возможных в дальнейшем. Это, увы, зачастую оказывается ложным мотивом, приводящим к негативным последствиям. Если мы проявляем волю на основе широкого причинного образного просмотра, и не на всю свою жизнь, как в браке или в выборе профессии, например, то волевой выбор может быть здравым и данное проявление воли является естественным, поскольку откладывает наши же неспелые блага, для больших, для более существенных симпатических дивидендов в дальнейшем, фигурально выражаясь, даёт плодам созреть. В таком случае режим естественности симпатий и общества сохраняется, если применяется собственная личностная воля. Но искусственное общество, в коем мы вынуждены непрерывно жить сегодня, осуществляет чужое идеологическое воздействие на наши личные симпатии, подавляя их и принуждая выполнять социальные действия вопреки нашим личным симпатиям. Собственно, именно такое положение дел и называется рабством. Таким образом, рабство выступает как основа противоестественного общества. Надо сказать, что рабство длительное время считалось исторически неизбежным общественным этапом, но сегодня этот тезис подвергается глубокому сомнению. Есть мнение, и оно логично, что рабство было только в трёх странах: в древней Греции, в древнем Риме и в древнем Израиле, в основном и определяющем всю мировую работорговлю. И по древнему Риму, считающемуся основой европейской цивилизации, тоже весьма много вопросов накопилось сегодня.
            Но естественное развитие общества может происходить только на основе следования собственным симпатиям при условии непротиворечивости своим собственным интересам и интересам общественным, что является функцией культуры. Однако, укоренившиеся за счёт религий подавляющих индивидуальную волю, такая идеология сильно трансформировала развитие общества от эпохи древности. Было ли это неизбежным этапом, или общество могло развиваться естественным путём, если бы не геологические катастрофы и не географические факторы — вопрос чрезвычайно трудный. Но сейчас ясно одно, что не взирая на всё происходившее с нами в процессе исторического пути, увы, похожего на корявое дерево, мы должны (обязаны) вернуться на естественный путь развития и регуляции личных и общественных отношений, где всё общественное должно начинаться с симпатий во избежание суррогатных формирований.
               
            СВЯЗИ ВТОРОЙ СТУПЕНИ
            
            Связи второй ступени: условно рефлекторная, мотивационная и социальная являются конструкциями из соответствующих связей первой ступени. Так мотивационная связь образуется на основе кольца из группы представлений (в тщательном мотивировании они называются аргументами), у которых есть ассоциирование с одним и тем же объектом, в результате чего получается совместное кумулятивное ассоциирование, которое бесспорно сильнее простого ассоциирования. У условно рефлекторной связи есть сходный кумулятивный эффект от группы сонаправленных инстинктов. У социальной связи, где некий круг лиц может вырабатывать сходные симпатии по отношению к кому-либо или к чему-либо, тоже проявляется кумулятивный эффект как усиленная симпатия по отношению к симпатии от одного человека. При этом социальная связь есть не только среди нескольких лиц обладающих самостоятельной жизнью, но в сознании индивидуума, где отражены личности (характеристики) знакомых ему людей вместе с кумулятивным пучком их симпатий. И даже несколько собственных личностей одного и того же человека тоже могут симпатизировать друг другу и чему-либо (кому-либо), и, конечно же, формировать кумулятивный пучок симпатий, создавая сугубо внутреннюю социальную связь. И когда несколько личностей одного и того же индивидуального сознания проявляют симпатию к одному и тому же объекту, это создаёт очень устойчивую социальную направленность данного лица. У социальной связи, как связи третьего диапазона, положение двоякое: внешнее и внутреннее. Связи второй ступени ведут к образованию соответственно действий, деятельностей и коллективов или проектов (в случае мыслительного употребления этой связи), объединённых некой совместной деятельностью, в том числе и родов, объединяющих несколько семей. В случае условно рефлекторной связи или просто условного рефлекса происходит слияние (соединение) безусловных рефлексов в единый пучок. Связи второй ступени всегда кумулятивны.
            
            СОЦИАЛЬНЫЕ СВЯЗИ
            
            Социальные связи – это связи второго типа в третьем, общественном, диапазоне сознания, являющиеся кумулятивным объединением симпатических связей и предшествующие связям репутационным. Социальные связи приводят к созданию ещё пока не сложных социальных объединений, т.е. неких коллективов, или родов, особенно если речь идёт о первобытно-общинном способе совместного существования. Но и в современном обществе род может иметь весьма немалую роль в общественной жизни.
            
             Их функция в сознании человека и в обществе, не может быть реализована должным образом, если не обратиться к симпатическим связям, предшествующим социальным, потому что социальные связи есть кумулятивные пучки симпатий, по крайней мере, должны были бы быть таковыми при естественном развитии и регулировании общества.
            Но социальные связи в современном обществе формируются довольно суррогатным способом, минуя, а точнее, игнорируя формирование симпатий. Как уже говорилось ранее, всякая связь в норме формируется из связей предыдущего типа. Следовательно, социальная связь должна формироваться из зрелых симпатических связей, т.е. симпатий. Но мы с вами все прекрасно знаем, что в нынешнее время практически не берётся в расчёт роль симпатий к объекту нашего социального направления, нашей социальной обязанности. Вот именно, что обязанности, которой нам заменили симпатию. Очень многие идут работать в сферу, которой не симпатизируют, а уверяют, что из социальных соображений. Но теоретически видно, что эти соображения антисоциальны, поскольку нарушается принцип правильного построения этих связей. Таким образом, мы на самом деле живём не в социальном мире, а в антисоциальном, т.е. несоответствующем социальным нормам, заложенным природой и эволюцией. Вдобавок, имея в виду непреложный тезис о построении следующей связи из совокупности предыдущих, следующая репутационная связь  оказывается построенной из ложных социальных и тоже является ложной, из-за чего отношения в обществе становятся запутанными, неадекватными, не формирующими общечеловеческого порядка путём социальной конвекции. Да и четвёртая связь, культурная, тоже формируется ложным образом. Так что симпатии, как основа общественного мышления определяют собой качество общества в целом, и пренебрежение ими практически полностью разрушает природу социальной жизни от низа до верха. Коммерциализация современной жизни пускает подавляющую часть социума по ложному социальному следу, где заработок определяет выбор и жизненной позиции и судьбы в целом. Ложные общественные и личные мотивы доминируют в таком обществе, формируя между людьми политические отношения вместо дружественных, которые должны были бы доминировать согласно природе человека, как вида. Стоит пересмотреть некоторые взгляды. Например, вместо определения войны, как продолжения политики, уместнее и справедливее с точки зрения научного исчисления говорить, что политика — это продолжение войны средствами, внешне напоминающими мирные. Политика, происходящая в коллективах вместо дружественного сотрудничества значительно понижает КПД работы такого коллектива, а иногда и приводит его к полному разрушению.
            При таком нарушении социальных связей в обществе формируется перманентная война между лицами социума и между личностями индивидуальных сознаний, что приводит их к массовым психическим расстройствам, прогрессирование которых мы наблюдаем год от года. Говоря проще, мы наблюдаем, как наше общество и его отдельные лица сходят с ума.
            Надо ещё отметить, что симпатические связи и связи социальные, как связи соответственно первой и второй ступеней, ещё не могут быть устойчивыми сами по себе. Только тогда, когда чётко сформированы следующие связи: репутационные и культурные, только тогда общество обретает функциональную замкнутость и вытекающую из неё устойчивость, покровительствующую симпатиям и социальным связям. Но, в свою очередь, репутационная и культурная связи тоже не могут сформироваться правильно при отсутствии правильных симпатий, а вслед за ними и правильных социальных связей.
            
            
            СВЯЗИ ТРЕТЕЙ СТУПЕНИ
            
            Связи третьей ступени: сочетательная, смысловая и репутационная  являются конструкциями из соответствующих связей второй ступени.
            Сочетательная связь, как третья связь  первого диапазона, объединяет условные рефлексы, уже выработанные на данный момент, и индивидуум в момент их объединения получает впечатление (образ в фазе восприятия), которое потом переходит в переживание (образ в фазе мышления) и поступки (образ в фазе поведения). Сочетательная связь — это также и сочетательный рефлекс, открытый Бехтеревым, третий рефлекс, пропущенный психологами.
            Смысловая связь, как третья связь второго диапазона, объединяет деятельности в роль, и состоит из мотивационных связей. Мы пользуемся в нашей жизни многими ролями. Мы работаем, учимся в учебных заведениях — и это, например, наши роли, которые в свою очередь состоят из множества деятельностных компонентов.
            Репутационная связь — это уже связь третьего диапазона в этом списке изоморфных связей третьей ступени. Она ведает объединением коллективов в племена. Тут читатель непременно удивится: какие ещё племена, двадцать первый век на дворе, да и двадцатый с девятнадцатым вроде бы к племенам не располагали! Но вот здесь кроется большое заблуждение: племена невыраженно существуют в современном социуме, и, более того, практически весь социум разбит на племена, правда их никто таковыми не считает. Это любые наши крупные социальные объединения, среди которых есть и официальные и неофициальные. Просто сама природа человека располагает к наличию племён в нашей жизни, поэтому и общество, как часть природы, включает в себя неизбежные природные объекты — племена.
            
            Связи третьей ступени создают устойчивую непрерывную циркуляцию в любом из диапазонов. Именно поэтому так устойчивы наши переживания, так устойчивы наши смысловые позиции и так устойчивы наши отношения репутационные, в которых каждый из нас инстинктивно держится за своё племя. Последнее особенно важно в теме общества. Связи третьей ступени способны совершать обратные операции, что значительно отличает их от связей первых двух ступеней, т.е. односторонних. Именно связи третьей ступени являются залогом устойчивости, широты и универсальности сознания. На примере смысловой связи можно объяснить, что эта связь является стопкой мотиваций, мотивационным тоннелем, через который циркулируют потоки впечатлений, и эти потоки, как магнитное поле в электромагнитной катушке обходят периферию и возвращаются обратно в тоннель. Это позволяет подбирать подходящие поведения и деятельности, как мы говорим, по смыслу, и формировать из них роль. В репутационной связи таким же образом циркулируют уже не впечатления, а мнения, формируя мнение общественное, являющееся тем самым репутационным ярлыком, который определяет далее судьбу лица через отношение общества к нему. Репутационная связь образует племя, для которого чрезвычайно важно, кто на каком месте в нём должен находиться, чем племя и определяется. И ещё к этому надо добавить, что племя – это не пережиток прошлого, а актуальная структура для нашей современной жизни, так мы одновременно состоим в нескольких племенах. Связи третьей ступени подготавливают почву для иерархии образов, включая личности и через них иерархию лиц. Выделять главное в каждой ситуации – вот одна из важнейших функций связей третьей ступени. Вдобавок репутационная связь выстраивает общественную иерархию в племени, что немаловажно для функционирования общества через общины. Точнее, общество неминуемо подвергается распаду и дисфункции при нарушении работы репутационной связи.
            
            РЕПУТАЦИОННАЯ СВЯЗЬ

            Это третья связь третьего диапазона в сознании. Как всякий объект третьего диапазона, будь то образ или связь, она существует в двояком режиме: в режиме внутреннем, как мыслительный объект индивидуального физиологического сознания; и объекты общественного сознания, формирующийся между отдельными индивидуумами общества, составляющими социальные ячейки, пропускающие через себя разнообразные мнения обо всём, приводя их ко мнению общественному.
            Основные свойства репутационной связи таковы:
            Первая её отличительная черта — это циркуляционный характер её функций в отличие от связей первой и второй ступени. Она состоит из небольшого множества социальных связей, выстроившихся сонаправленно, и передающих друг другу некий поток мнений о ком-либо или о чём-либо. Проходя через социальные связи, как через ворота, мнения каждый раз приобретают ещё более стандартизованный и более откомпилированный характер. Проходят они многократно, поскольку репутационная связь, как любая связь третьей ступени из любого диапазона, работает циркуляционным способом, охватывая, надо сказать, весьма обширные окрестности вокруг себя, и захватывая много разного информационно-образного материала, пропуская его через себя и обрабатывая на входящих в неё социальных связях (социальных группах)
            Репутационная  связь проявляет только  позитивные свойства. Отрицательные отношения к чему-либо или к кому-либо проявляются только как недостаток положительных. Почему это так? Потому что, если некая особь будет формировать отрицательные характеристики, то другими она будет инстинктивно сама восприниматься негативно и её мнения автоматически снизят ценность для всех окружающих. Так вообще любая связь третьей ступени, будь то репутационная, смысловая или сочетательная, в негативном режиме будет практически изживать сама себя, оставляя особь либо без полноценных связей третьей ступени, либо формируя их в позитивном ключе. Устойчивая негативность возможна только в случае искусственного поддержания за счёт административных или идеологических ресурсов не следующих репутационному порядку вещей. Административные законы закрепляют положение тех индивидуумов, которые в норме согласно природе общества должны быть исторгнуты из него, ограничены в правах и находится под контролем. Но, тем не менее, искусственный административный порядок существует, удерживает свой временный порядок в обществе и в государстве, ведя его по дороге кризисов, криминала, политики и разрушений, всегда заканчивая своё дело революцией. Таковы уж свойства римского права, справедливость которого никто не доказал, и истинное происхождение которого весьма туманно, но которое почему-то является образцом конституционного жизнепостроения.
            Репутационная, как и всякая связь третьей ступени, обладает оптимизационными свойствами. Она (как и все изоморфные ей связи) поддерживается инстинктами выгоды. На самом деле никакому индивидууму не свойственно проявлять симпатию к лицу аморальному, неумеющему, ненадёжному, как и с прочими негативным качествами, которые могут коснуться любого индивидуума общества лично и в любой момент. Таким образом, при работе репутационной связи обществом будут отмечаться индивидуумы способные приносить пользу в широком смысле этого слова, так как с лицами противоположного типа или с лицами, обладающими только лишь узконаправленной пользой, сводящейся на нет личным негативом, контакты и поощрения будут невыгодны. Тогда не будут фиксироваться симпатии. Это форма естественного отбора, который всегда в природе оптимизирует свойства особей по такому огромному числу признаков, что и сосчитать невозможно. Это является полной противоположностью административному порядку, точнее, искусственный административный порядок является полной противоположностью естественному порядку репутационному, который вдобавок является одной из форм естественного отбора, свойственной высшим млекопитающим. Остальные связи других диапазонов, изоморфные репутационной, т.е. сочетательные и смысловые тоже производят естественный отбор, но только внутренний, касающийся образов в сознании, приводя их к оптимальному состоянию, в обыденном привычном смысле слова.
            Обратные операции также характерны для репутационный связи, как для любой связи третьей ступени. Её обратные операции основаны на её образных или общественных циклах, которые стабилизируются со временем и стандартизируются, что приводит к регулярному возврату любого из проходящих образов. Поэтому возможна последовательность и от объективной причины к объективному следствию (индуктивная последовательность); и от следствий к причинам (дедуктивная последовательность). Именно это и позволяет производить расследования, осуществляемые не только следователями и журналистами, но любым лицом, столкнувшимся с обманом, чтобы восстановить своё сознание. При общем тотальном репутационном порядке также можно будет опираться и на мнения авторитетных окружающих, что невозможно при мнимой свободе демократии. И основную часть своей внутренней деятельности человек вынужден посвящать собственным расследованиям и восстановлением собственного сознания после очередного психического надлома, вызванного хищным манипулированием, характерным для демократии. Это делает непродуктивной любую сознательную деятельность любого человека, живущего в демократическом режиме. И в таком режиме обратные операции, свойственные репутации практически невозможны, что заставляет людей ограничивать свой круг, стили общения. Люди переживают социальное разобщение и разлад своего психического состояния. Преступность неудержимо растёт при демократии, растут самоубийства, растут разводы и прочие негативные тенденции.
            Репутационная связь оттачивает мнения, и совокупность мнений о ком-либо или о чём-либо, что, собственно, и есть репутация. Аналогично другие изоморфные связи тоже оттачивают образы, циркулирующие в них до ясной оценки. И эта оценка достаточно объективна, потому что репутация складывается как отражение личных мотивов человека, о котором складывается данная репутация. Мнение каждого отдельного индивидуума может оказаться в разной степени справедливым, а от отдельных лиц, может, и вовсе несправедливым, но общая стохастическая совокупность будет стремиться к объективности неизбежно согласно закону больших чисел и согласно репутации лица, дающего данную характеристику (разная весовая категория мнений от разных лиц, как статусный принцип). Ясность, чёткость этой совокупности мнений, составляющих характеристику — вот главная задача репутационной связи, которая передаёт далее эстафету культурной связи, которая далее уже осуществляет отбор и конвекцию, потому что получает упрощённый стандартизованный материал, с которым проще и рациональнее работать. То, что мы обычно считаем окончательной репутацией, на самом деле является продуктом культуры, т.е. культурной связи, которая осуществляет общественную конвекцию, выводя в верхние слои то, что объективно и оптимально является наиболее полезным для племени, для этноса, при условии, что работа репутационных и культурных механизмов происходит правильно.
            Обозримость как основное условие. Репутационная связь может исправно работать только на обозримом человеческом пространстве, и желательно стабильном. Репутация требует сведений и мнений, что требует физической возможности удержания в сознании. Это может быть и мнение о незнакомом, но от представителя знакомого и надёжного. В любом случае — обозримость; обозримость и оседлость, которые являются непреложными условиями бесперебойной работы репутационной связи.

            СВЯЗИ ЧЕТВЁРТОЙ СТУПЕНИ
            
            Связи четвёртой ступени – это связи интуитивная, ценностная и культурная, состоящие из сочетательной, смысловой и репутационной соответственно.
             Связи четвёртой ступени обеспечивают нам узнавание и распознавание оптимального порядка вещей в окружающей реальности. Каждая из трёх связей занимается этой работой, но в различных масштабах. Интуитивная связь обеспечивает нам узнавание предметов и ситуаций; смысловая – распознание технологий, идей, ролей; культурная – распознаёт своих, отделяя их от чужих (как говорил Лев Николаевич Гумилёв об основном свойстве этноса), определяет основные свойства этноса и вообще крупных сообществ, классов, сословий и каких-либо слоёв населения. Недаром она, кстати, называется культурной, потому что она отделяет приемлемое от неприемлемого, что собственно и относится к функциям культуры.
            
            
             Эти связи способны фокусировать внимание на самом ключевом объекте: интуиция – на критерии объекта; ценность – на принадлежности объекта; культура – на уместности объекта. Теперь, когда уж далее нам предстоит говорить про общество, то необходимо прояснить, что культура, как постоянно действующая связь, постоянно определяет уместность и неуместность действий, объектов, идей, способов, технологий, поведений, выражений и много чего другого, что касается общества в целом и положения в нём определённого индивидуума на основе его собственных проявлений в обществе. Культура вовсе не вспомогательное явление в общественной жизни, а определяющий центральный механизм в жизни общества, глобальное общественное средство управления. Даже гораздо больше, чем управление, потому что общество без неё сразу начнёт разрушаться, подобно, например, современному самолёту, в котором отказала вся электроника.
            В общем то, любая из связей четвёртой ступени при нарушении своей работы ведёт в итоге к катастрофическому обвалу, но только нарушение в культурной связи создаёт негативные последствия самого глобального характера и самого фатального.
            Способ действия любой связи четвертой ступени — это многоступенчатая компиляция образов предыдущего типа и выстраивание их в чёткую и пирамидальную иерархию. В отношении третьего диапазона это репутационно-статусный порядок. Любая из связей четвёртой ступени работает в три цикла, что лучше всего видно на примере интуитивной связи, которая в три этапа компилирует дикие впечатления. Эти связи для своих компиляционных функций используют уровни следующего диапазона, даже если они ещё не обустроены, как у младенца.
            Так интуитивная связь использует деятельностный, поведенческий и представленческий уровни второго диапазона, начиная именно в таком порядке задом наперёд. Первый компиляционный цикл проходит на деятельностном уровне и называется собственно интуицией. Тут происходит компиляция диких впечатлений и выделение свойств, которых меньше и каждое из них возглавляет некую группу первичных впечатлений. Далее свойство проходят круг компиляции на поведенческом уровне, что соответствует стадии опыта, выделяя из свойств признаки. На третьей стадии интуитивной компиляции, которая использует представленческий уровень и называется воображением, из признаков выделяются критерии, которых, конечно, меньше, чем признаков. Получается иерархическое пирамидальное построение из четырёх слоёв: впечатления, свойства, признаки, критерии; что в общем и целом является представлением, т.е. первым образом второго диапазона или последним образом первого.
            Ценностная связь, как высшая связь из второго диапазона, занимается компиляцией ролей. Роли, склонности, назначения, атрибуты — аналогичные четыре слоя, которые выделяются ценностной связью при создании личности. Личности — это тоже образы определённого уровня сознания, их в каждом индивидуальном сознании существует некоторое множество. Каждая личность, как и представление, только что разобранное нами, является пирамидальным построением в четыре слоя.
            Четвёртая связь третьего диапазона, согласно интеграционной доктрине изучения сознания, работает по тому же принципу, что две только что описанные, но только в ней нет исторически заложенных чётких названий для этнических слоёв. Да, именно этнических, потому что формированием, производимом культурной связью является этнос, создаваемый из племён, которые незримо существуют и в современной жизни, и всегда будут существовать, как природная неизбежность в структуре человеческого общества. Иначе обществу не существовать, не существовать без статусов, без репутационно-статусного принципа, заложенного в нас и в наше общество природой. И когда этот принцип нарушается, это приводит к неминуемой гибели общества, к разрушению этноса. Таким образом, любой этнос существует, пока при работе культурного механизма в нём всё подчинено репутационно-статусному принципу. Если культурный принцип в данном этносе унифицирован, то на основе репутационно-статусного принципа, статус, выработанный в «племени», как в обозримом конвекционном и ректификационном механизме, этот статус далее следует за человеком в общей системе атрибутов. Это, конечно, противоречит всеобщей доктрине безусловного равенства, но никто научно не доказал, что безусловное равенство — это благо, никто не доказал, что это правильный принцип.
            
            О государстве можно сказать лишь одно, оно является формальной системой или виртуальной машиной для обслуживания этноса.
            Основное назначение господарства в том, чтобы заботиться об удовлетворении всех инстинктов членов общества. Но, согласно культурному принципу, культурному распределению всё должно происходить в своём месте и в своё время. Государство вторично относительно общества, и, зная законы общества, как природного объекта, можно грамотно проектировать государство с учётом этих законов и ведущей роли культурной связи при регулировании общества путём репутационно-статусных отношений.
            
            
            Оседлость является ключевой технической деталью этого вопроса. Она, оседлость, была долго недоступна нам в связи с ростом городов и полной свободой перемещений и даже кардинальной сменой места жительства. Но точно также, как технический прогресс когда-то разъединил людей, разбросав их по свету, сегодня он снова может их объединить в стройную живучую систему, создав виртуальную оседлость, обозримость и общественный порядок без каких-либо диктатур, кроме диктатуры совести и репутации в специально созданной для этого социальной сети. Всё равно государство будущего — это сложная социальная сеть.
            
            РЕПУТАЦИОННО-СТАТУСНАЯ СИСТЕМА
            
            Репутационно-статусная система — это не выдумка изобретателя нового  общественного порядка в попытке превзойти природу, выделяя из неё человека и общество. Репутационно-статусная система — это сама природа, природа человека, природа его инстинктивно заданного общества, и даже более того — природа любых стайных образований высших млекопитающих; и ничего нового. Нужно просто наблюдать и исследовать природу, в том числе природу сознания и природу общества. Ни психология, ни социология, к нашему всеобщему сожалению, не выполнили эту задачу, а если у кого-то иное мнение, то он может попробовать поискать какие-либо их рациональные идеи, сформулированные по всем правилам науки, имеющие инженерный продукт. Увы, за отсутствием таких продуктов и рациональных идей приходится действовать в обход этих так называемых наук, наук, фундаментально не вытекающих из естественных дисциплин. Теперь мы вынуждены идти совсем другим путём с привлечением биологии, поскольку только таким способом можно фундаментально обосновать законы сознания и законы общества, выходящих из животного мира, где можно наблюдать репутационно-статусные отношения в самых диких природных условиях и видеть, что для человека и его общества они также не чужды.
            
            
            Репутационно-статусная система взаимоотношений зарождается в условиях племени. В стабилизации этих взаимоотношений принимают участие и репутационные и культурные связи, т.е. третьей и четвёртой ступеней. Четвёртая связь всегда предельно тесно связана с третьей, как интуиция с сочетательным рефлексом и как ценности со смыслом. Поэтому и культура с репутацией идут одна за другой: сначала репутация, потом сразу культура. Так репутация характеризует, а культура тут же отбирает как образцы для подражания, следования и обучения. Итак, репутационные связи создают племя, а затем в племени начинает функционировать культурная связь, и это племя наряду с другими племенами начинают объединяться в этнос, как в конгломерат племён, но только со сложной системой отношений. Именно культурная связь придаёт сначала племени пирамидальную структуру со статусным распределением, а затем этносу. При этом племена тоже репутационно характеризуются, а после статусно распределяются за счёт культурной связи.
            Племенная структура абсолютно фундаментальна для человечества и единственно верна, поскольку у человека эволюционно выработалась эта  система как окончательная и непреложная. Разница только в том, что современные племена мы не называем так. Мы говорим: общины, клубы, банды, команды, учебные заведения, фирмы, т.е. все те добровольные или обязательные крупные объединения людей с чёткими условиями и даже уставом. Надёжность такого объединения зависит только от одного: насколько чётко это объединение соответствует природной структуре племени. Так что от племён мы никуда не ушли, и в нормальном социуме мы должны усердно культивировать общины и клубы, иначе будут формироваться банды. Кстати места работы и учёбы нам бы тоже следовало приводить к виду клубов с чёткими уставами. Таким образом, следует отдать предпочтение двум видам современного племени: общинам и клубам. Если же некое объединение людей не обладает структурой племени (общины или клуба), то в нём неизбежно начинают происходить политические брожения от особей, склонных к войне. Как уже написано выше, политика есть продолжение войны средствами, внешне напоминающими мирные. Так, например, вежливость является одним из основных методов ведения такой войны. Постепенно политика практически целиком заражает всё объединение, вытесняя все нормальные и естественные формы взаимоотношений, и объединение рушится. Собственно, репутационно-статусные отношения и нужны в природе для того, чтобы на максимально ранних этапах определять и неблагонадёжных политических особей, и особей, способных брать на себя ответственность за существование и развитие племени, т.е. отделять зёрна от плевел, а мух от котлет. Только не будем думать, что речь идёт о политической неблагонадёжности. Скажем так, что малейшая склонность к политике, как к замене нормальных дружественных отношений — это и есть сама неблагонадёжность. В этом смысле также особое внимание следует обратить на конкуренцию, введённую демократией, как на наиболее вредоносный фактор. Конкуренции в племенах никогда не было, это не соответствует нормальной природе человека, и не совместимо с выживанием племени. Турнирам отводилось и время и место только в определённом сезоне.
            Короче говоря, в нашем современном обществе функционирует столько противоестественных общественных механизмов, выдуманных без какого-либо наблюдения природы, ставших, к сожалению, уже привычными, что, возможно, будут некоторые трудности с перенастройкой, подобной бросанию вредных привычек. Увы, выработана зависимость, идеология и внушённые ценности, но сквозь всё это нам предстоит пройти.
            
            СОВРЕМЕННЫЕ РЕАЛИИ РЕПУТАЦИОННО-СТАТУСНОГО ОБЩЕСТВА

            Итак, основная причина, по которой сошла на нет природная репутационно-статусная система — это потеря обозримости по причине разрастания населённых пунктов и свободы переездов, отсутствие оседлости. Конечно мы не можем остановить и тем более пустить вспять эти процессы, да это было бы некорректно и с моральной точки зрения, но выход всё же есть.
            Если мы не можем восстановить физическую оседлость, то можем ввести оседлость виртуальную, что было бы на сегодняшний день доступным материально и справедливо с моральной точки зрения. Это глобальная социальная сеть с единственной страницей на каждого человека. Всё равно государство будущего — это глобальная социальная сеть, только значительно более сложная, чем любая из имеющихся на сегодняшний день. Возможно, это будет множество социальных сетей по разным разделам, но подчинённых одной управляющей и координирующей, задающей основной конституционный порядок всей этой системе, порядок репутационно-статусный, положенный нам с точки зрения человеческой природы. Это единственный порядок, который сможет ставить культуру на самое главное место в вопросе управления обществом. И надо понять, что альтернативы нет, что это единственный тип общества, в котором может быть восстановлен природный порядок: оседлость, обозримость, репутация, статусы, главенство культуры абсолютно во всех общественных процессах.
            
            Почему решение основного организационного вопроса в обществе должно происходить через социальную сеть? Потому что всё равно все тенденции развития современного общества указывают на неизбежное сопряжение всех общественных, социальных и государственных функций с Интернетом, и. кстати, и упорядочивание Интернета тоже необходимо. Остаётся сделать только один логический вывод о том, что государство будущего — это и есть сложная социальная сеть. Но она будет исправно работать (т.е. без накруток и манипуляций) только при безупречной работе репутационного механизма, который сегодня, увы, значительно подорван современной общественной системой.
При всей кажущейся малости, репутационный аспект — это крайне серьёзный вопрос по целому ряду причин.
• Репутационный механизм в обществе основан на ряде человеческих инстинктов, а, следовательно — непреложен, так как ничто инстинктивное не терпит игнорирования.
• Репутация — это ещё и форма естественного отбора в человеческом обществе. Он вовсе не прекратился на человеческом роде, а приобрёл усложнённый вид. Если у высших животных естественный отбор носит турнирный, а не только летальный характер, то в человеческом обществе это следующая ступень усложнения — репутация, а вовсе не конкуренция, вопреки демократическому учению. Даже уже у волков констатировано наличие репутационного отбора в стае, позволяющего придавать стае сложную и целесообразную общественную структуру эффективно способствующую выживанию всей стаи.
• Репутация бесспорно древнее, фундаментальнее, чем правовая форма регулирования общества, и она первична по отношению к ней. По этой причине она не прощает её оттеснения правовыми принципами человеческого общежития.
• Правовая форма регулирования общества не совпадает с темпом общественной жизни, в отличие от репутационной, и поэтому необходимо вернуть в общество репутационную регуляцию отношений, как более адекватную.
• Правовая форма — всегда критериальная, тогда как репутационная — впечатленческая, что делает её оперативнее правовой. За испорченное впечатление идёт борьба путём подбора чётких аргументов и критериев, что делает борьбу неравной, при которой разрушать много проще, чем защищаться. Это не способствует прогрессу общества.
• Репутационная форма общественной регуляции является истинно профилактической, тогда как законно-правовая рассчитана на устранение последствий, да и то не полностью, с опозданием, а чаще вообще невпопад.
• Репутационный выбор руководящих личностей перманентен, а не зависим от особого момента, к которому можно специально подготовиться и выиграть за счёт искусственных мер.
• Репутация носит диалектический характер, и не позволит в одном месте быть одним, а в другом — другим (Чистый, он потому и чистый, что регулярно ходит в баню, в отличие от вшивого. Это, Петька, и есть диалектика (выдержка из старого советского анекдота)). Если серьёзно, то этот аспект контроля, зависимый от репутации, особенно важен, поскольку устраняет влияние ложных впечатлений в обществе, которые сейчас всесторонне используются при демократии,что ведёт к разрушению общественного сознания.
• Активно работающий в обществе репутационный механизм обладает сильной воспитательной ролью и способен реабилитировать общество.
Можно ещё долго перечислять преимущества репутационной общественной регуляции. Важнее будет обсудить вопрос о её сопряжении с Интернетом посредством социальной сети и вопрос о статусной дифференциации общества посредством учёта репутационного капитала, а также условия правильной работы этого механизма.
Первейшими условиями для его правильной работы в обществе являются общественная обозримость, оседлость и ясность истории.
Обозримость в такой сети будет достигнута за счёт клубного распределения, где каждый виртуальный клуб не будет превышать, допустим, человек тридцати-сорока (малый круг).
Оседлость физическая, которая раньше была основой репутационной стабильности, конечно же, немыслима в современном обществе, но оседлость виртуальная — это уже реальная возможность. Необходимость накопления своего репутационного капитала потребует придерживаться принципа виртуальной оседлости для каждой личности и для каждого объединения (клуба).
Ясность истории будет поддерживаться за счёт непременного участи в виртуальных клубах, которые будут неизбежны, поскольку часть из них должны соответствовать реальным предприятиям и организациям, в которых эти люди работают или состоят. Хотя регистрация любых объединений в социальной сети будет добровольной, как и участие в них, это будет выгодным для всех добросовестных граждан.

Преобразование общества посредством социальной сети репутационно-статусного типа обладает целым рядом преимуществ:
• Все мероприятия можно проводить параллельно государственным и независимо от них, нисколько не нарушая их сколько-нибудь отлаженные механизмы.
• Начать можно с малого очага, а далее распространять принцип шире, попутно отлаживая его.
• Новое общество по новым принципам (хорошо забытым старым) будет формироваться внутри имеющегося на данный момент и замещать его принципы постепенно.
• Общество такого типа будет обладать естественной многомерностью, но не закроет дорогу ничему развивающемуся в силу естественных свойств репутации.

Основные организационные принципы репутационно-статусной социальной сети
• Каждый участник имеет свою чёткую страницу по своему желанию.
• Всевозможные объединения людей представлены соответствующими клубами в сети (от дворовой команды и до …).
• На странице отдельного участника и клуба есть кнопка одобрения (симпатии). Она может быть и дифференцированной по различным разделам. Но суть принципа в том, чтобы отсутствовала негативная характеристика. Негативное отношение будет выражаться как отсутствие позитивного голосования.
• В зависимости от накопленного репутационного капитала и личность, и клуб будут занимать свой статус, свой уровень в обществе с разными возможностями, зависящими от высоты статуса. Это восстановит важный баланс между правами и присущей ответственностью.
• Должно происходить регулярное плановое понижение капиталов в системе, одинаковое для всех, т.е. о репутации нужно будет заботиться постоянно и впрок её не скопить.
Формы защиты системы — это отдельный вопрос, который хотелось бы обсудить в другое раз. Отметим только, что к технической защите здесь добавляется и внутренняя идеологическая.

Конечно, всё перечисленное о репутационно-статусной социальной сети — это лишь малая часть очень большой темы. Которая будет развиваться далее как практика, а данная работа посвящена теории, теории общества. Практика — это тоже очень важная вещь, но это уже совсем другая история.