Я проснулся в субботу около десяти часов и решил сходить в парк. До него километр. Побрился, умылся и вышел на улицу. Солнце улыбалось ярко и весело, и мне хотелось, чтобы в парке было ярко и весело, потому что иногда именно это и нужно.
Пешком идти не хотелось, я сел в маршрутку и проехал пять остановок до Кузьминок, потом вышел, оглянулся и двинулся по главной аллее.
Здесь мне знаком каждый куст. Здесь двадцать лет назад я любил красивую девочку. Здесь я встретил другую красивую девочку, и чуть не влюбился в нее, за этим поворот стоял пивной ларек, и я любил сидеть на берегу прекрасного пруда на темной выцветшей лавочке, курить сигареты и потягивать из горла зеленой бутылки жигулевское пиво, закусывая жареным бараньим шашлыком из окрестных палаток и стуча по дереву воблой.
Мне все здесь знакомо, но вдруг я почувствовал: что-то меняется в пространстве. Мне навстречу стали попадаться неформалы: татуированные и пирсингованные подростки и взрослые с розовыми, фиолетовыми и зелеными волосами в рваных джинсах, ехавшие на роликовых конках, скейтах и гироскутерах.
Неформалы шли колоннами, тысячи и тысячи неформалов без пива, беляшей и семечек (они глотали попкорн!). Неформалы катались на каруселях, прыгали на тренажерах, запрещали мне разводить костер и выпивать на лавочке (из всех горячительных напитков я нашел только автоматы с кофе). Когда я попытался закурить сигарету, ко мне подошли четыре огромных добрых неформала и потребовали, чтобы я потушил сигарету, потому что в колясках сидело и лежало еще с десяток маленьких пухленьких неформальчиков.
Я стал искать любимый куст, но он был забетонирован. Я пошел к любимому дереву, но вместо него красовалась неформальная сиреневая пластмассовая сакура, мигавшая тысячью неоновых огоньков, на месте любимого пруда с жабами, лягушками и уточками красовался мраморный помпезный фонтан. У собак забирали какашки, кошки не гонялись за голубями, голуби не просили крошек. Исчезли рыбаки. С прудов, раскинувшихся голубой гладью, пропали беззубые красные пенсионеры и пенсионерши, которые здесь уже двадцать лет покачивали удилищами и тягали золотоголовых карпов и карасей. Их не было. В глубине парка пропали грибы, даже сыроежки.
Над всей идиллией летали автоматические дроны. Толпа неформальных детей тыкала в них пальцами, объедаясь гамбургерами, пиццей и кока-колой.
Я сел на отличную новую блестящую лавочку. Оглянулся по сторонам и вдруг понял, что в своей футболке «Битлз», кепке «Ну, погоди!», трениках с полосками и тапочками-вьетнамками неформалом уже являюсь я.
Мне представилось, что я сижу в зоопарке в клетке, на клетке табличка «Неведомая зверушка». Неформальные дети тыкают в меня палками и суют мизинчики сквозь прутья клетки. Неформальные родителя одергивают их и кричат с ужасом: «Прокл, Варвара, Святополк, уберите ручки, оно кусается!»
#вхбред
Когда я вошел в кофейню брать американо, то на жидкокристаллическом экране главный злодей Глот из мультфильма «Тайна третьей планеты» грыз прутья железной клетки, а вокруг него прыгал прямоугольничек на ножках, переливаясь всеми цветами радуги.
Я не мог оторваться от картинки, хотя уже подошел к кассе. Девочки (все пять), продающие кофе, увидев мой интерес, тоже развернулись. Мы стали вместе смотреть мультик. Корабль «Буран» с капитая кравожадных пиратов.
Сзади стояли иностранцы, может даже и американцы, говорили они на английском языке. Они ничего не понимали в мультике, но ни один из них не попытался прервать эти странную идиллию единения продавца и покупателя.
Через пять минут пошли титры, я очнулся, зашевелились и девочки. Мне пробили заказ, я сел у окна. По экрану бегали Том и Джери, но американцы почему-то на них не обращали никакого внимания.
#вхбред