Глава 15.
Гонец
Архимандрит вошел в комнату, ведомый чувством тревоги, возникшем сразу после известия о том, что с Заяцкого острова к нему прибыл схимонах Митрофаний.
Старик сразу поднялся, как только настоятель монастыря открыл дверь. В его светлых, выцветших от старости, а может от постоянных соленых морских ветров, глазах плескалась тревога.
- Митрофаний! – воскликнул архимандрит, обнимая и троекратно, по обычаю, целуя брата по вере. – Что стряслось?
Митрофаний жестами показал, что ему нужны бумага и карандаш. Несколько лет назад, приняв великую схиму, монах удалился в Андреевский скит на Большом Заяцком острове и дал обет молчания. С тех пор ни одно слово не сорвалось с его уст. Жизнь его была наполнена молчаливой молитвой, да заботами трудной островной жизни. В большой монастырь старый монах приплывал на лодке только по крайней надобности. Что могло заставить его сейчас, среди лета, задолго до начала сезона штормов, внезапно примчаться к главе монастыря? Но отец Александр терпеливо ждал, не прерывая, когда Митрофаний закончит излагать свой рассказ дрожащей от волнения рукой на бумаге.
Наконец старик протянул ему исписанный корявым почерком лист. Язык его давно отвык от произнесения слов, да и старые пальцы отвыкли держать карандаш, не слушались.
Архимандрит, нахмурив седые брови, внимательно читал текст, узнавая, как английские моряки разорили древний Андреевский скит, храм которого был построен еще при царе Петре Первом; как сбежал от мародеров любимец Митрофания козлик Васька, а вернулся к опустевшему загону для животных лишь под утро, когда захватчики уже покинули остров. «А козел то герой, просто герой!» - воскликнул архимандрит, не сумев сдержать восхищение решительностью и смелостью животного. Как ремонтировали англичане поврежденный борт своего корабля, а когда закончили ремонт, снова пришли на остров, уже с переводчиком, который на плохом русском языке объяснил, что от монаха хотят англичане. А хотели они одного, чтобы он отправился к монастырскому начальству и передал их требование (слово «требование» было подчеркнуто жирной неровной чертой) пополнить запасы продовольствия и пресной воды обоих британских кораблей. Если требование не будет выполнено, то капитаны кораблей угрожали расправой над мирной обителью. Архимандрит поднял на Митрофания изумленные глаза:
- Требование?.. Значит, пожаловали к нам незваные гости, да еще и требуют? А в Британской империи вежливым просьбам не учат, только требовать?
Архимандрит раздраженно скомкал исписанный лист и отбросил комок в угол комнаты. Старый монах смотрел на него и согласно кивал головой.
- Россия сейчас ведет войну с Турцией в Черном море, а Британия выступает на стороне Турции. Что означает, что друг моего врага – мой враг! С какой стати мы должны снабжать продовольствием своих врагов? А, Митрофаний? Да еще по первому наглому требованию! – отец Александр нервно ходил по комнате из угла в угол сжимая кулаки, а Митрофаний с удивлением наблюдал за ним. Вдруг он снова схватился за карандаш.
Спустя несколько секунд, старик сунул в руку архимандриту новое сообщение. «Откажи им! Что тебя так тревожит?» - прочел настоятель.
- Ты меня тревожишь, брат Митрофаний! – изменившемся голосом, в котором тревога смешалась с сочувствием, ответил архимандрит. – Не понравится им мой ответ! Еще сорвут злобу на ни в чем не повинном гонце. Вдруг решат убить тебя?
Морщинистое лицо старика осветилось спокойной, ясной улыбкой. «Я не боюсь смерти, брат Александр!» - побежали уверенные строчки по бумаге. «Господь давно ждет меня на свой суд.»
- Не боишься, значит? – переспросил архимандрит. Старик отрицательно покачал головой, продолжая улыбаться. – Ладно. Пусть возвращаются незваные гости в свою Британию. Нечего им тут делать в нашем Белом море. Требование мы их выполнять не собираемся! А бояться мы их, не боимся! Так и напишем.
Архимандрит сел за стол и принялся писать ответ английским капитанам. Митрофаний, заглядывая ему через плечо, одобрительно кивал старой, седой головой
http://www.proza.ru/2018/07/14/384