Я от неожиданности в чём мать родила из бани выскочила...
Я в баньке фронтовой привыкла по ночам плескаться. Днём банька занята обычно, солдат ведь много в полку, мужиков то есть, а женщина я одна – радистка. Вот и приходилось мне момент поджидать, когда банька наверняка свободна, чтобы в чистоту себя привести и форму от вшей пропарить.
В одну из таких ночей парюсь я, стало быть, в деревенской баньке. Расслабилась, хорошо мне. О плохом не думаю, тем более, что победа скоро. А тут, откуда не возьмись, в окне физиономия возникла в немецкой каске. В свете керосиновой лампы очень отчётливо нарисовалась, пялится на меня голую – глаза бесстыжие!
Я от неожиданности в чём мать родила из бани выскочила. Бегу среди домов по деревне, к которой наша часть была на время приквартирована, и ору во всё горло:
– Фашисты! Фашисты!
Только не подумайте, что я трусиха какая. Я девушка не из пугливых, честное слово! Фашистов во время боёв будь здоров навидалась! Но в этот раз совсем другое дело было.
Линия фронта в то время очень быстро на запад двигалась. Только-только поменяем расположение, а она уже километров на пятьдесят нашу дивизию обогнала. Казалось бы, откуда при таких делах взяться фрицам в нашем тылу? Да ещё среди ночи... Но как то так вышло, нежданно-негаданно, что они в этот самый тыл проникли. В общем, хотели фрицы внезапно на нас напасть и спящими перебить.
Солдаты, разбуженные моим криком, из изб деревенских выскакивать начали. Одеваются на бегу, глаза спросонья продрать пытаются, автоматы и винтовки к бою готовят. По сторонам головами вертят, фрицев в темноте высматривают. Но и на меня голозадую глазеть не забывают. Мужики ведь они такие! Стыд и срам для девушки, одним словом.
Но я всё равно кричу, как оглашенная, на всю округу. Тревогу подняла будь здоров! А вокруг уже выстрелы слышатся – автоматные очереди и одиночные – из винтовок. Бой начался. Вовремя я наших на ноги подняла!
Из соседней избы мне навстречу старшина Степанюк выскочил. В одних портках, но с гранатой в руке! Глянул на меня, перекрестился, портки как следует подтянул и побежал в ту сторону, где стреляют.
В общем, перебили наши солдаты немецкий отряд – забредших в советские тылы диверсантов. Из леса возвращаются, расходятся по домам и головами качают. "Бывает ведь такое, братцы! Даже в тылу от фрицев спасения нет!" А старшина Степанюк подошёл ко мне и говорит ласково:
– Спасла ты нас, Катюша! Наша фронтовая принцесса! – А сам в шинель свою меня кутает, прячет голую от мужских глаз.
Меня с той поры в полку очень зауважали. Солдаты в знак благодарности мне угощения приносили. Кто шоколад трофейный немецкий, а кто пирожки с яблоками или капустой – с пылу с жару, только-только из русской печки.