Бабушка Марья жила на левом берегу Амура в небольшом посёлке. Домики жителей тесно стояли друг к другу, отделяясь невысоким забором. Жители этого селения жили дружно. Небольшое озеро, заросшее камышом и кувшинками, тянулось вдоль главной дороги. Крупных животных бабушка не держала, только птицу.
Гуси и утки целый день плавали в озере, только к вечеру возвращались – оставлять водоём им не хотелось, а куры гуляли по двору. Хохлатки у хозяйки были крупные – инкубаторские, но главное, они были ручные. Страха куры не понимали – не боялись ни собак, ни кошек. Девятилетняя внучка Юленька прибегала к бабушке каждый день, чтоб её проведать и посмотреть пушистых цыплят. Внучка жила на параллельной улице. По утрам, взяв хлеб или крупу, они с бабушкой Марьей выходили во двор и громко звали курочек:
– Цыпа, цыпа, цыпа...! – пеструшки сбегались в кучу, обступив девочку и хозяйку со всех сторон, подняв свои любопытные головки, ждали с нетерпением угощение.
Соседский петух, слыша призыв к еде, подбегал с наружной стороны забора и в щёлочку подглядывал на падающий корм, оставив своих кур без присмотра. Очень ему хотелось отведать Юлиного хлеба. Ему казался он вкусней, чем в его дворе. На забор петух не взлетал, старался быть незамеченным, хотя и мог – крылья у него были мощные, но боялся, что его прогонят, а ведь это было каждый раз. Кочет просовывал голову между досок совсем низко, к земле, – такая у него была тактика. И если кто подходил к забору, то делал вид, что что-то клюёт. Бабушка Марья улыбалась, глядя на него, говорила:
– Хитрая птица, хоть и инкубаторская.
Тем временем куры с аппетитом клевали крошки хлеба и просо, рассыпанные по земле. Только одна курица высоко подпрыгивала и клевала хлеб прямо с Юлиной руки, и это она делала всегда, когда девочка держала перед собой что-нибудь съедобное. Курица страдала постоянным аппетитом, и ей хотелось всё съесть самой. Она поднимала свои рыжие крылышки, отгоняя своих подруг от рассыпанного корма. Юля прозвала её Лакомкой, и, что удивительно, курица стала отзываться на кличку.
Лакомка стала попрошайничать даже у бабушки Марьи, когда та что-то несла в руках, будь то кастрюля или корзина. Хохлатка высоко подпрыгивала, выпрашивая корм и, конечно, получала угощение. Но это не всё, забавная птица стала бегать за Юленькой по улице. Она преодолевала большие расстояния, не обращая внимания на уличных собак, которые норовили выяснить с нею территориальный вопрос.
К проделкам Лакомки привыкли все соседи, пеструшка без стеснения выпрашивала у них еду, поглядывая то левым, то правым глазом на руки, при этом её гребешок переваливался из стороны в сторону. А если женщины лузгали семечки, то крутилась возле них, пока бабульки угощение ей не отдадут и не вытряхнут всё со своих карманов.
Вскоре Лакомку Юля носила на руках, причём курица не убегала от девочки во двор. А ещё пеструшке нравилось, когда её гладили Юлины подружки, при этом они угощали хохлатку печеньем.
рисунок мой