Подчиненных, как известно, не выбирают. Капитан второго ранга Игорь Полицинский получил назначение командиром эскадренного миноносца «Настойчивый». Вместе с кораблем, с его огневым и прочим содержимым, целое хозяйство. А на хозяйстве этом целый колхоз трудно управляемых военных, привыкших к вольнице прошлого командира. Характер нового командира позволял ладить с людьми без крика и давления. Но на застоявшийся у берега экипаж этого оказалось мало. Только море сплачивает людей. Только реальная схватка с морем делает экипаж единым организмом. Но, моря не было. Не хватало денег в бригаде эсминцев, как и во всей стране.
Не случайно я сравнил корабль, доставшийся Игорю, с колхозом. Кроме техники и механизмов, уже достаточно потрепанных и износившихся, был еще и разношерстный экипаж. Офицеры, засидевшиеся на своих должностях, мичмана, лишенные постороннего дохода, (а что взять на старом корабле), малообразованные старшины, занимавшие должности баталеров.
Тут надо дать пояснения. Баталер – специалист младшего начсостава, ведающий на корабле денежным, вещевым и продуктовым довольствием. Это в отличие от петровского баталЕр, (батальор – за неимением в клавиатуре буквы Е) то есть вояка, ветеран, заслуженный военнослужащий. Нашему баталеру проявлять боевые качества не приходилось, не те должности.
Служба Игоря пришлась на голодные девяностые. Офицеры недоедали, мичмана носили продукты домой, деньги платили с большими задержками.
Для получения денежного содержания ( а так на флоте называлась заработная плата военнослужащих) существовала целая система. Деньги в банке должен был получать начфин в сопровождении вооруженной охраны. На корабле Игоря начфином служил выходец с полтавщины, капитан Курильченко. Не имевший никаких перспектив роста, а потому мелкий пакостник по натуре. В банке он имел знакомую даму, которая отпускала ему требуемые суммы за определенные услуги. Курильченко платил ей доппайком офицеров ( пока он существовал). Стареющая дама намекала на иные формы расчета, но Курильченко, разленившийся от бесперспективности, не понимал ее намеков. А в последнее время, нарушая все инструкции, сам за деньгами не ездил, а отправлял финансового баталера Тищенко. Тищенко, коренному сельчанину из Винницкой области, нравилось это поручение. Получая крупные суммы, он гордился своей значимостью. Роль баталера распирала его от гордости. Пусть всего час, но он держал в своих руках огромную денежную сумму, которую никогда не видело все его село, утопающее в абрикосах и вишнях.
В этот раз Тищенко ехал в банк с особым чувством. Ему предстоял отпуск на родину, и надо было обязательно получить деньги. Ведь в их сумме были и его отпускные, целых четыреста рублей. За два месяца. Хитрый начфин Курильченко не предупредил Тищенко об особенностях получения денег, и мичман ехал в банк налегке.
Дама, уязвленная отсутствием начфина Курильченко, холодно приняла баталера Тищенко и сообщила, что деньги будут только в конце месяца. Но отпуск начинался завтра, и явка на корабль с пустым мешком ничего хорошего не сулила. Хитрый Тищенко мысленно взвесил свои активы и совершил маневр. Он выскочил на ближайший стихийный рынок, где граждане продавали за гроши выращенные ими продукты огородничества, в расчете купить цветы. Цветов не было. Но внимание Тищенко привлек почти художественно оформленный бабушкой –продавщицей пучок редиски. Ярко красные, на фоне зеленой ботвы, смачно блестящие от сбрызнутой на них водички.
Банковская дама хотела было швырнуть редиску в круглое селянское лицо баталера, но услышала его слова, что из отпуска он привезет ей ведро абрикосов. В суровом краю, где служили финансисты, про абрикосы почти и не слышали. И дама смягчилась. Однако не совсем. Н хватило хитрости у мичмана намекнуть на иной способ расчета. Он уже весь был в родном селе, на родной винничине, где рассчитывал покорить сердце Галины своей морской выправкой.
Словом, дама деньги выдала, но объяснила, что купюр в наличии нет, а есть металлические рубли. Тяжелые, солидные, весомые советские деньги с профилем Ленина, отчеканенного с простой советской твердостью. Общий вес полученных денег составлял около сотни килограммов. На корабль их несли втроем.
Начфин Курильченко пришел в ужас, представляя что скажет ему командир Полицинский. Весь день он обзванивал знакомых начфинов, чтобы выменять хотя бы нужную сумму для командира. При этом обмен происходил некорректно, с удержанием «комиссионных». Начфин не представлял, как он будет компенсировать недостачу, но страх перед командиром перемог. На кораблях строго соблюдался принцип единоначалия. Первым деньги получает командир, потом уже строго по иерархии остальные. Дошла очередь и до баталера Тищенко. Начфин с ехидной улыбкой сунул ему ведомость, где баталер расписался за четыреста пятьдесят рублей, и тут же получил в руки два банковских мешка с рублями. Общий вес их достигал восьми килограммов!
Не чуя под собой ног от радости, что отпуск не сорвался, мичман ринулся в аэропорт, спрятав два мешка денег в чемодане.
У регистрационной стойке аэропорта отпуск баталера закончился.
На экране рентгеновского аппарата смачно высвечивались два подозрительных предмета, похожих на взрывные устройства. Подскочивший наряд милиции увлек чемодан, как мичмана, в отделение милиции. Чемодан был вскрыт с большими предосторожностями. Изумлению милиции не было предела, когда мешки были извлечены и вскрыты. На доске дежурного красовалась ориентировка об ограблении почты в отдаленном районе. Преступники вскрыли и похитили деньги в металлической монете!
Звонки летели во все концы области. Дежурный отделения докладывал об успешной операции по поимке грабителей. В аэропорт мчались дежурные следователи. Работа кипела всю ночь. Одни снимали пальцевые отпечатки с рублей, другие допрашивали перепуганного мичмана, третьи пересчитывали деньги. Самолет на Киев улетел без мичмана.
Утром в отделение милиции аэропорта приехал разъяренный начфин Курильченко и не менее озабоченный замполит корабля капитан третьего ранга Печенкин. С трудом им удалось забрать мичмана на корабль, с обещанием закрыть его в каюте и поставить охрану. Через неделю инцидент был исчерпан.
В возбуждении уголовного дела было отказано за отсутствием события преступления. Изъятые в качестве вещественных доказательств рубли остались в сейфе милиции. Мичман Тищенко поразмыслив трезво, за ними не поехал. А про его отпуск так и забыли…