Белый пароход

Анатолий Комаристов
Я служил в должности старшего врача 41-го  топографического отряда Дальневосточного военного округа семь лет (1954 - 1961).

За эти годы довелось побывать во многих районах Хабаровского и Приморского краев, пройти по всему побережью Охотского моря. Был в Еврейской Автономной и Амурской областях, на острове Сахалин, Камчатке, Курильских островах.  Не был с топографами только на Чукотке и в Магадане.

Не помню, в каком году наш отряд получил задание обновить топографические карты некоторых районов Камчатки.

На полуостров нас должен был доставить самый большой пассажирский пароход СССР  «Советский Союз».  Про него ходило множество легенд, одна невероятней другой; каждый его приход в Петропавловск-Камчатский был маленьким, но событием для всех жителей полуострова.
 
«Советский Союз», огромный белоснежный красавец с непривычной для современников сильно вытянутой формой корпуса. Много лет «Советский Союз», как говорят моряки, стоял на линии Владивосток — Петропавловск-Камчатский.
 
Интерьер этого парохода уникальный. Ковры-дорожки с прихотливым рисунком, тускло-желтого цвета металлическая отделка, шикарные светильники в бронзовой фигурной оправе, огромные панно на стенах на морскую тему, растительные узоры у иллюминаторов и дверей. Работали несколько ресторанов, бассейн, спортивная площадка. Богатые пассажиры размещались в каютах «Люкс».

Честно отслужив положенный срок, пароход подлежал списанию и разделке на металлолом.  Был списан с баланса транспортного флота, после чего переименован в «Тобольск». Год  простоял на приколе во Владивостокском морском торговом порту и в марте 1982 года   вышел в последний рейс и официально передан  для разделки на металл одной из компаний Гонконга.
 
…Командование нашего отряда предупредили, чтобы на верхней палубе парохода не было военной техники и не болтались военнослужащие в форме, а те автомашины, что будут,  приказали хорошо замаскировать.
 
Дело в том, что как только мы проходили пролив Лаперуза, в нейтральных водах каждый рейс парохода встречали американские самолеты разведчики.

Облетали корабль со всех сторон и фотографировали. Нагло летали прямо у иллюминаторов, так близко, что были видны лица летчиков. Все офицеры и солдаты прятались в каютах и наблюдали за самолетами через иллюминаторы.
 
Взлетали самолеты с аэродрома на острове Хоккайдо.
 
Вышли мы из Владивостока вечером, погода чудная, океан спокоен. Проснулись ночью от страшной качки. Ноги выше головы, голова ниже ног. Начался шторм.

Особенность этого громадного корабля такова - если его шторм раскачал, то океан уже давно спокоен, а он все качается на малых волнах.
 
Во время шторма экипаж убирал все ковры и дорожки, ругался,  ибо морская болезнь достала всех пассажиров.
 
На третьи сутки пришли в Петропавловск-Камчатский, началась разгрузка корабля. Кроме сотен огромных ящиков туда везли тысячи бочек с овощами, ящиков с фруктами и спирт в бочках. Помню, как мы с офицерами заглянули в один из трюмов и поразились его глубине. Казалось, что дно трюма где-то там в  океане.
 
Во время разгрузки нашего имущества произошел эпизод, над которым смеялись все рабочие порта.

Имущество из трюмов выгружали портовые краны в огромных сетках из толстых канатов. Погрузили в сетки несколько больших металлических сейфов.

Стали опускать на пристань, а  одна сетка или была с дырой или ее порвали сейфы. В эту дыру с огромной высоты полетел большой сейф. При ударе о бетон пристани дверцы сейфа открылись и оттуда посыпались старые сапоги, телогрейки, валенки и прочий хлам.
 
А сейфы, между прочим, охранял часовой! Портовые рабочие хохотали до слез и мы тоже. Смутился только начальник штаба отряда.
 
В то лето я по делам службы дважды ходил на этом корабле из Владивостока на Камчатку и обратно.

В нашем отряде был неписанный закон - все кто возвращались с материка на Камчатку (офицер или сверхсрочник) должны были привезти несколько бутылок водки и обязательно два ящика - огурцов и помидор. Я задачу выполнил, чему все офицеры  штаба отряда были несказанно рады.
 
Во время второго рейса на пароходе «Советский Союз» я практически бросил курить.

Мы стояли на палубе корабля, любуясь океаном, дельфинами и курили.
 
Кто-то из офицеров сказал, о том, что доктору не следовало бы курить. Я и сам давно подумывал об этом (курить начал в 1942 году).

И я заявил всем, что докуриваю последнюю папиросу и  бросаю курить. Все только улыбнулись. Я бросил окурок в океан, и за ним полетела начатая пачка «Беломорканала».  С тех пор я больше не курил.

Когда меня спрашивают злостные курильщики, как я бросил курить, я всегда рассказываю им о белом пароходе с гордым названием «Советский Союз».