Первые недели, проведённые на Земле, прошли для Клода Стенина в сладком упоении, как будто он попал в одну из самых волшебных сказок Тысячи и одной ночи. Полмиллиона — деньги немалые, и теперь бывший космический контрабандист мог себе позволить практически всё. Первым делом Клод решил отдохнуть на одном из самых роскошных курортов на африканском побережье Атлантического океана и снял самый лучший номер, какой только был в отеле. Купание в бассейнах, голубой лагуне и отдых на пляже ему наскучили уже через день.
Спустя неделю праздного шатания по курорту, он решил прикончить мини-бар. Чонг, широкоплечий верзила с квадратной головой и монголоидным разрезом глаз, дежурил вне пределов номера, старательно избегая встречи со своим хозяином, и появился лишь после того, как Стенин посулил ему двойную ставку, после чего заставил выслушивать его рассказы о путешествиях в открытом космосе и прочие разглагольствования на всевозможные, не относящиеся к космосу, темы в течение долгой лунной ночи. Наутро, когда Чонг, убаюканный речами хозяина, заснул прямо в номере, Стенин продолжил уничтожение бара, содержимое которого по какой-то необъяснимой причине, всё никак не заканчивалось. В конечном итоге это привело к тому, что Клоду пришла в голову гениальная идея — переплыть в одиночку Атлантический океан на обычном надувном матрасе. Воплотить эту идею в жизнь ему помешал проснувшийся Чонг, силой оттащивший с берега его отчаянно сопротивляющееся тело обратно в номер.
Через день, видимо, от скуки, Стенин заказал из банка несколько мешков с наличными и принял ванну, наполненную купюрами вместо воды. В буквальном смысле он искупался в деньгах. Немного протрезвев, но всё ещё пребывая в некотором тумане, под покровом вечерней мглы он тайно закопал один мешок с наличными под пальмой в десяти километрах от отеля, поклявшись себе, что вернётся сюда через три года, дабы воспользоваться этим надёжным капиталовложением, если его финансовые дела по какой-то причине пойдут не в гору, а с горы. Удовлетворённый собственным здравомыслием и дальновидностью, Стенин откупорил ещё одну бутылку коньяку, а проснувшись наутро, был вынужден констатировать тот малоприятный факт, что начисто забыл, под какой именно пальмой он закопал одну из внушительных частей своего начинающего истощаться состояния.
После этого он твёрдо решил завязать с распиванием крепких напитков по крайней мере на неделю, и, взяв в аренду яхту и наняв с помощью одной очень почтенной судовладельческой компании однорукого матроса и одноногого седого штурмана, прихватив с собой верного Чонга, отправился в турне вдоль атлантического африканского побережья, чтобы прочистить мозги, собраться с мыслями и решить, чем ему заняться в дальнейшем? Однако, не успев отдалиться от берега на расстояние и нескольких миль, по совету опытного старого штурмана, который был убеждён, что во избежание морской болезни нужно как следует надраться, он открыл бутылку рома, (куда же без него в открытом море?) и, как следствие, забыл не только о морской болезни, но и о том, что, собственно, подвигло его на это опасное путешествие. То, что случилось немного позднее, напоминало тяжёлый чёрно-белый сон.
Стенин был ещё не слишком пьян, когда, выйдя на палубу после долгого хмельного сна следующим вечером, увидел гряду серых туч, застилающих небо. Мощные порывы ураганного ветра едва не сдули его в открытый океан. Штурман сунул ему в руку новую бутылку рома и посоветовал снова спуститься в каюту, поскольку надвигается сильный шторм. Ром помог ему справиться со страхом, но сделал его совершенно беспомощным перед сумасшедшей качкой, когда его яхту начало кидать по высоким волнам, будто игрушечный кораблик. Услышав крики моряков на палубе и выпив остатки спиртного из бутылки, Стенин бесстрашно рванул по трапу наверх, будучи твёрдо убеждённым, что там нуждаются в его помощи, и тут же растянулся на палубе, не удержавшись на ногах, когда судно снова накренилось под ударом новой волны.
Его спасло то, что он упёрся спиной об борт. От воды на палубе было скользко, как на ледовом катке, и все его попытки встать заканчивались новым падением. Наконец он инстинктивно мёртвой хваткой вцепился в какую-то снасть, когда к нему подбежал Чонг с выражением ужаса на лице и коротко, несколькими криками объяснив Клоду, что они тонут, оторвав его руку от снасти, надел на него спасательный круг и обнял, вероятно, для того, чтобы проститься. Новая волна накренила корпус яхты, которая, видимо, уже была готова перевернуться, и Стенин, выпустив из рук скользкий мокрый канат, сбитый с ног напором солёной воды и невиданным по силе порывом ветра, перелетел через борт и упал вместе со спасательным кругом в холодную бездну океана.
Если и был на свете киборг, который, обладая состоянием в полмиллиона «синих», даже не знал, как их потратить, то его следовало искать где-то между Уралом и Средней Азией, в краю живописных горных озёр, где с некоторых пор он и уединился, предаваясь мирной рыбалке, спокойствию и медитации. Здесь Айре Ленкову было более чем уютно и комфортно. Население этого тихого местечка, обладающего репутацией одного из самых безмятежных и располагающих к самосозерцанию на Земле, было довольно пёстрым, однако здесь было не принято задавать лишних вопросов, и это Айру вполне устраивало.
После прибытия на Землю, когда они со своим другом Стениным после недолгих споров, решили отменить межзвёздное странствие в направлении галактики Андромеда, по крайней мере, до тех пор, пока не соберутся с силами, мужеством, или попросту не потратят все свои деньги, Ленков около месяца искал место, где он сможет надолго остановиться, и нашёл его на отшибе цивилизации, в краю настолько красивом, тихом и девственном, что киборг уже подумывал о том, чтобы остаться здесь навсегда. Он купил домик недалеко от горного озера, где в кристально чистой воде водилась, возможно, лучшая рыба на планете. Днём на дне этого прекрасного водоёма, окружённого величественными лесистыми хребтами, можно было различить мельчайший камушек или кусок янтаря, а ночью на его поверхности, казалось, отражался весь безграничный космос с россыпями сверкающих звёзд, любоваться которыми можно было до самого утра, когда солнце окрашивало небо в нежнейшие розовые тона и не могло в свою очередь не радовать глаз и не вселять в душу какого-то восторга, упоения идиллической красотой природы и светлой радости, доступной разве что в далёком детстве.
В такие удивительные минуты, Айре порой и впрямь чудилось, что он попал в своё детство, когда он был ещё человеком, маленьким мальчиком, грезившим дальними межпланетными странствиями и приключениями в неизведанных мирах. Со временем эти мечты и грёзы осуществились, но он заплатил за них высокую цену, и теперь в одиночестве и покое обдумывал, смириться ли ему со своей участью навсегда, или рискнуть и, восстав из пепла подобно Фениксу, снова ринуться в бой.
Наловив целую корзину рыбы, ближе к ночи Айра решил наведаться в местный бар, который находился в городке километрах в двадцати от его домика. По обычаю, он отдавал весь свой богатый улов владельцу бара Лину, который позволял ему оставаться в заведении, сколько ему заблагорассудиться, не заказывая выпивки, которая, конечно, киборгу была не нужна. В такие моменты Айра не чувствовал себя совсем отрезанным от цивилизации и обычного человеческого общения. Завсегдатаи бара уже давно знали его в лицо, и никто не приставал к нему с расспросами или же с идиотскими воплями, мол, что здесь делает этот механический «агрегат»? Иногда он находил себе и собеседника, с которым можно было поговорить по душам или рассказать о невероятных приключениях, которые ему довелось пережить наяву, и при виде выпивохи, раскрывшего рот от удивления, до конца сомневающегося в том, не травит ли киборг попросту байки подобно легендарному барону Мюнхгаузену, он чувствовал нечто вроде гордости за свою былую, насыщенную опасностями и, надо полагать, не бесцельно прожитую жизнь.
Был уже поздний вечер, когда он подкатил к дверям бара на своей «тарантайке» — четырёхколесном монстре-внедорожнике, купленном по очень приемлемой цене, уже как добрую сотню лет напрочь вышедшем из моды и считавшимся чудом техники былых времен, — не из-за скупердяйства, а скорее чтобы просто почувствовать себя снова на родной Земле с её ухабами и бездорожьем, всё ещё не исчезнувшим в глубинке, какую и представлял собой тот живописный край. Кстати говоря, подобную машину тут можно было встретить нередко. Можно сказать, что в этом уголке мира у него было достаточно единомышленников как среди простого люда, так и сумасшедших миллионеров, подобных ему.
В баре сидели несколько подвыпивших посетителей, пялившихся в большой экран на стене.
— О! Старый знакомый, — воскликнул бармен, широко улыбнувшись. — И снова с богатым уловом. Давай-давай, сейчас я быстренько чего-нибудь из него приготовлю.
Пара посетителей дружелюбно закивали головами, увидев киборга с корзиной, полной свежей рыбы.
Ленков, также ответив кивком и сдержанной улыбкой, поставил корзину на стойку и уселся за свой привычный дальний столик, испытывая некоторое скрытое удовольствие от винных паров и сигаретного дыма.
— Привет, дядя Айра! — крикнул ему со своего поста местный вышибала, атлетически сложенный молодой парень по имени Зига. — Сегодня будут щучьи котлеты? Неплохо!
— Да, там была вроде и щука, — усмехнулся Ленков, устраиваясь поудобнее.
Иногда он просто обожал этот бар. Стук шаров на бильярдном столе убаюкивал, звон стаканов действовал, будто ласковая успокаивающая музыка, а их блеск на стойке и полках зеркального шкафа после тщательной промывки и чистки барменом казался ему чудеснее сияния тысяч самых крупных бриллиантов.
— Что сегодня новенького по ТВ, Зига? — спросил Айра.
— Не поверишь, — со смешком отозвался вышибала. — Серийный убийца «Крюк» снова чудит.
— Снова петиция за досрочное освобождение?
— Круче! Его вчера освободили, и он собирается баллотироваться в президенты.
Бармен сплюнул и в сердцах воскликнул на весь бар:
— Ну скажите мне, куда катится мир?! Губернатор соседней области живет с мальчиком, вице-премьер — с девочкой, а президент Соединенных Штатов — китаец…
— Эй, я тоже наполовину китаец, ну и что? — сердито оборвал его один из поддатых посетителей, клевавший носом за стойкой.
— Да нет, ничего, всё нормально! — буркнул бармен, начав судорожно протирать полотенцем очередной стакан.
Айра от души рассмеялся, его приятно позабавила эта болтовня местных завсегдатаев, как будто он услышал старую добрую, прослушанную когда-то до дыр скрипучую пластинку.
— Всё нормально… — повторил он за барменом, искренне, по-детски радуясь каждой секунде, проведённой в этом прокуренном и пропитанном ароматами крепкого алкоголя, заведении.
И это только начало. Вечер обещал быть столь же привычным, тихим и приятным, как всегда. После новостей наверняка включат хоккейный матч — скорее всего, между командами андроидов, хотя, если повезёт, сыграют и живые люди, звёзды Лиги чемпионов. А после игры и криков столпившихся у экрана пьяных болельщиков, кто-нибудь случайно, неверной рукой включит в автомате тихую красивую музыку, которая постепенно увлечёт Ленкова в мир грёз и, возможно, ему даже удастся ненадолго заснуть спокойным мирным сном, а это было бы неплохо с учётом того, что, засыпая в одиночестве у себя дома, ему чаще всего снились ужасные кошмары — кровожадные рептилии со Змеевика, карлики с Веста или одержимые «чёрные фартуки» с искусственной Луны-sc4-50.
Скорее всего, этот вечер так бы и прошёл, если бы в бар не заявились двое не совсем обычных гостей. Они вошли безо всякого шума, и киборг, сомкнувший веки в сладкой неге, их даже сразу и не заметил. Некоторое время он дремал, прикорнув в своем тёмном уютном углу. Когда он снова открыл глаза, то увидел у стойки забавную парочку: девушку лет двадцати не совсем опрятного вида и грязную лохматую собаку. Очень скоро выяснилось, что девушка пьяна, что называется, почти вдрызг. Этот томный вечер в баре не был особенно щедр на посетителей слабого пола, поэтому не было ничего удивительного, что несколько подвыпивших завсегдатаев уже попытались завязать с девушкой общение, но, пообщавшись с ней не более пары минут, каждый из них по очереди возвращался к своему столику, кто посмеиваясь, а кто и с выражением недоумения на лице. Собака смирно легла у ног хозяйки, испуганно поглядывая на посетителей.
Поначалу всё шло гладко. Поддатая незнакомка заказала выпивку и с минуту переговаривалась о чём-то с Лином, пока что-то не заставило его повысить голос, что случалось крайне редко.
— Спрячь! — сердито прикрикнул он, когда посетительница попыталась что-то достать из внутреннего кармана своей кожаной куртки, на что в ответ послышалась отборная ругань, не достойная прекрасных уст лучшей половины человечества.
Вскоре выяснилось, что девица принесла с собой бутылку со спиртным, что было категорически запрещено и каралось беспощадно, по крайней мере, в отношении мужчин. В таких случаях на сцене появлялся Зига, и выдворял незадачливого клиента за дверь, порой награждая его и серьёзными тумаками. Но в данный момент вся сложность ситуации состояла в том, что нарушителем оказалась малолетняя девчонка, которой, возможно, едва перевалило за семнадцать. Очень скоро гнев взбалмошной девицы обрушился и на её ни в чем не повинную собаку, которая получила несколько сильных ударов поводком. Животное взвизгнуло, попытавшись укрыться от хозяйки под стулом, но это оказалось не так-то легко. Визг собаки и крики взбешённого бармена привлекли внимание большей половины посетителей, включая и Айру. Вышибала, тянувший время до последнего, внемля выразительному жесту бармена, наконец-то решился заняться своими прямыми обязанностями и безо всяких проблем вытолкнул девушку с собакой за дверь, крикнув, чтобы та больше не возвращалась.
С этой минуты атмосфера в баре несколько переменилась. Её уже нельзя было назвать убаюкивающей и располагающей. В помещении как будто похолодало и стало ясно, что потребуется время, чтобы в него вернулось прежнее домашнее тепло.
— Малолетняя дура! — воскликнул бармен, но его почему-то никто не поддержал.
Начинался хоккейный матч, как назло, с андроидами, и все прильнули к экрану, правда, без особых азартных возгласов, обычно сопровождающих хорошую игру. Криков болельщиков не стало больше даже после того, как на пятой минуте матча между командами завязалась потасовка, в ход пошли клюшки, и на лёд пролился неестественно красный, точно вишнёвый сок из консервантов, антифриз. Киборгу расхотелось спать, игра была ему совсем не интересна, и он решил уйти.
Распрощавшись с барменом и Зигой, он сел в свой внедорожник и отправился известной дорогой, петлявшей вдоль гряды холмов и заканчивавшейся у горного озера, где стоял его домик. В небе собирались тяжёлые тучи, неистово свистел ветер и начинал моросить дождь. Спустя мгновение небо озарили вспышки молний, прогремел гром, и на землю обрушился сильнейший ливень. Дворники не успевали справляться с этими мощными потоками воды, и Ленков сбавил ход, вглядываясь во тьму, которую с большим трудом немного рассеивал свет фар. В этот момент он заметил на обочине фигурку той самой девушки с собакой. Кругом простиралась пустошь, им негде было укрыться, непогода застигла этих двух бродяг врасплох посреди ночи — промокшие насквозь, они казались и смешными, и жалкими, будто два пугала, стоявшие на дороге.
Киборг объехал их, чтобы не забрызгать грязью, проехал несколько метров, как вдруг дал по тормозам. Он посигналил, дожидаясь, пока бродяги не сообразят, что он хочет их подвезти.
Девушка открыла дверь, молча уставившись на киборга.
— Добросить до города? — спросил он.
— Нет, мы только что оттуда, — заплетающимся языком, ответила незнакомка. — Нам туда не надо.
— Ну, всё равно садись! Собачья погода.
— Это точно, — хихикнула девушка, пинком отправляя своего пса на заднее сиденье, а сама усаживаясь на переднее.
С минуту они сидели молча, глядя через лобовое стекло, как по дороге по направлению к долине текут бурные ручьи из грязи и воды.
Наконец девушка сказала:
— Тут рядом горы. А что, если случится оползень?
— Тогда нам кирдык, — невозмутимо ответил Ленков. — Знаешь что, у меня рядом дом. Можешь переночевать одну ночь у меня со своим… четвероногим другом.
— Серьёзно? — хрипло спросила девушка. — Эй, Лохмач, что ты на это скажешь?
Пёс в ответ жалобно заскулил, видимо, ожидая от хозяйки новых побоев.
— Лохмач? — хмыкнул Айра.
— Да, так его зовут. Это мой лучший друг и охранник. Он может порвать на части — за меня!
— Не сомневаюсь, — со скукой ответил киборг. — А как тебя зовут? Хотя, неважно.
— Аэлита. Что, в андроидов нынче вставляют программу человеколюбия? — усмехнулась девушка. — «Можешь переночевать у меня одну ночь…»
— Я не андроид, а киборг, — поправил Ленков. — Это большая разница. Я — человек, только наполовину из железа… ну, немного больше, чем наполовину. Это бывает.
— Ладно, поехали, киборг, — сказала его новая знакомая. — Нечего болтать, пока нас не смыло с дороги дождём.
Айру насмешил этот ответ, как будто ему сделали одолжение, но вслух он ничего не сказал. Дождь стал слабее, картина впереди прояснилась, и Ленков как следует нажал на газ, чтобы поскорее добраться до дома. Девушка даже не пристегнулась. Она достала из-под лацкана своей куртки ту самую бутылку, которую он видел ещё в баре, и бесцеремонно отхлебнула из неё.
Минут через пятнадцать Айра притормозил перед домом. Аэлита и Лохмач не нуждались в дополнительных уговорах и вбежали в дом раньше самого хозяина. Девица начала вести себя ещё более развязно, чем раньше, должно быть именно в силу выпитого во время поездки. Она прошлась по дому, не выпуская из рук почти опустошённой бутылки, попыталась дать ещё одного пинка собаке, но промахнулась, видимо, несколько потеряв ориентацию в пространстве, и чуть было сама не растянулась на ковре в гостиной перед холодным камином. Пёс прикорнул в коридоре, видимо, уяснив, что там для него самое безопасное место. Ленков решил растопить камин, чтобы его ночная гостья согрелась, ну и заодно создать иллюзию домашнего уюта для себя самого, хотя, понятное дело, сам он в обогреве не нуждался.
Аэлита, расположившись на кресле, наблюдала за его манипуляциями и посмеивалась, то и дело прикладываясь к своей бутылке, пока наконец не выронила её из руки и не уснула.
Киборг сел напротив и внимательно рассмотрел девушку при свете разгорающегося в очаге, подрагивающего пламени. Она была ещё совсем юной, но, видимо, уже достаточно испорченной и потерянной для общества. Таких, как она, можно было встретить в любом уголке планеты, подобно камням на обочине пыльных дорог или ярким цветам, увядающим в безводной провинциальной степи, хотя по-своему была уникальным экземпляром. Для рафинированного общества она была чем-то непонятным и крайне непривлекательным, чтобы не сказать опасным и чуждым.
«Куда катилось теперь это перекати-поле, и до чего оно докатится?» — задался вопросом Айра, с сожалением посмотрев на симпатичное, не избалованное дорогой косметикой лицо молодой девушки со спутанными чёрными грязными волосами, спадавшими ей на глаза. Спустя минуту раздался её тихий храп.
Киборг поднял с пола бутылку — этикетки на ней не было, и только по запаху он догадался, что, вероятно, в ней был обычный спирт, разбавленный водой.
«Неслабо, — сказал он про себя. — Бутылка прекрасно заменяет ей плюшевого медвежонка… Впрочем, вместо игрушки у неё — живая собака, которую можно ласкать или бить, отнюдь не понарошку».
Ленков накормил собаку, накрыл тёплым шерстяным пледом уснувшую бродягу, и сидел перед камином около часа, но так и не смог уснуть. И помешали ему отнюдь не всполохи молний, гром и непроглядный ливень за окном. Что-то упорно не давало ему покоя, и он не смог бы объяснить, что именно. Некое предчувствие в эту ночь подействовало на него, точно укол адреналина. Можно было бы предположить, что появление странной парочки, которую он приютил на ночь из жалости, несколько выбило его из колеи, но это было просто смешно, ведь за годы, проведённые в открытом космосе, Ленков насмотрелся и не на такое! Глядя на угасающие языки пламени в камине, Айра мучительно пытался понять, от чего где-то внутри него растёт какая-то необъяснимая тревога, что случилось в его тесном внутреннем пространстве или что должно произойти?
Наконец он вскочил с кресла так стремительно и шумно, что в коридоре зарычал Лохмач, а его пьяная гостья перестала храпеть, сделал несколько громких шагов взад-вперёд по гостиной и, уставившись в бушующую тьму за окном, воскликнул:
— Клод! Чёрт тебя побери! Неужели с тобой снова что-то приключилось?!!
Шум прибоя, пустынный пляж и яркое солнце напомнили Клоду Стенину о многом и, в частности, о лиловом пляже на далёкой планете Зене, на котором ему некогда довелось побывать. Конечно, морская вода, которой он нахлебался досыта, пока его носило по волнам во время шторма, была, что называется, более естественной и привычной на вкус, но отнюдь не менее неприятной, едкой и солёной. Однако он не утонул, не захлебнулся, дело было на Земле, а не открытом космосе, и можно было сплясать от радости на диком незнакомом пляже хотя бы в честь этих трёх вполне удовлетворительных обстоятельств.
За узкой полосой песка и дюн возвышался тропический лес. Поодаль виднелась необыкновенно красивая голубая лагуна. Стенин, обсыхая на ходу под палящим солнцем, направился прямо к ней, бросив свой спасательный круг на песке подальше от воды. Он здраво рассудил, что даже если это необитаемый остров, его найдут и очень скоро. Они договорились общаться с Ленковым по медиафону в конце каждой недели на тот случай, если с кем-нибудь из них приключится что-то неприятное. Пока они скитались в космосе, на Земле у них не осталось никого в живых из друзей или родных, — вот к чему приводят погрешности в расчётах военных учёных, контролирующих работу подпространственных телепортов, — так что это было оправданной и адекватной мерой взаимопомощи. Несмотря на то, что они успели перессориться уже несколько раз, им хватило ума договориться поддерживать связь хотя бы первое время, пока они не решатся на новую совместную межзвёздную кампанию или не разойдутся насовсем.
Стенин прошёл всего с полкилометра вдоль кромки голубой и прозрачной воды, в которой медленно проплывали небольшие медузы и плескались маленькие рыбки, когда, к своей невообразимой радости, разглядел за кронами дальних деревьев, высокую башню, выкрашенную в ослепительно белый цвет. Как выяснилось, остров был обитаем и можно было не испытывать на себе муки хрестоматийного Робинзона Крузо в ожидании помощи! Очевидно, что она уже пришла или, скорее, уже была здесь — она появилась на острове даже много раньше, чем он попал в катастрофу.
«Вот она судьба, вот она карма, и от неё не уйти! — подумал Стенин. — Ты захочешь броситься в бездну, но она найдёт тебя и там, на глубине в тысячу метров. Значит ли это, что ты создан для приключений и опасностей, которые никогда не заставят роптать и не сотрут тебя в порошок? О да, мой друг, ты смел, отважен и непобедим!.. Только надо бы поменьше рому…»
Со счастливой улыбкой на лице он поспешил к строению с высокой башней, скрывавшейся за деревьями, и спустя минуту его взору открылся роскошный дворец, окружённый неприступной белокаменной стеной, достойный самых респектабельных рекламных проспектов, на страницах которых стоимость недвижимости исчислялась даже не в десятках, а в сотнях миллионов. Клод видел изображения таких дворцов, расположенных на прекрасных живописных островах, прилагавшихся к недвижимости, и, глядя на ценники, спрашивал себя, богачи ли они с Айрой, или есть ещё и те, кто смеётся над другими богачами, глядя на них сверху вниз?
Ворота искусной кузнечной работы автоматически раскрылись перед ним, словно пещера Сим-Сим, и он вошёл внутрь. Стенин очутился в тени зелёного оазиса, в котором благоухали удивительно красивые цветы, с пальм свисали сочные тропические фрукты, и доносились чудесные голоса певчих птиц. Посреди сада бил большой искусственный фонтан. По периметру бассейна его окружали несколько статуй из дорогостоящего белого мрамора, изображавшие фигуры собак неизвестной породы. Эту породу Клод не знал, но в ней не было ничего безобразного — больше всего она напоминала шотландскую овчарку, возможно, с более худым, изогнутым телом и чрезмерно длинными ногами. Он обратил внимание на то, что на тело каждой собаки был надет пояс с сумкой. Стенин счёл это за любопытную причуду скульптора, но не придал этому совершенно никакого значения. Всего статуй было пять — они словно бежали по кругу вокруг бассейна с водой, над которым возвышался фонтан в образе гигантской кибернетической руки, держащей факел.
«А вот это — рука Прометея, — догадался Клод. — Ведь Прометей подарил человечеству огонь, не так ли? Только почему рука механическая?..»
Он попробовал воду в бассейне на вкус — она оказалась чистой и пресной, и Стенин с удовольствием утолил жажду.
Сразу за бассейном оказалась парадная стеклянная дверь, которая раскрылась при его приближении также, как и ворота. За всё время Клод не увидел ни души. Он понимал, что двери, возможно, открывают сенсоры движения, а не хозяева дворца, — это значило, что он рискует стать незваным гостем, которого никто не ждёт. Впрочем, Стенин был уверен, что хозяева окажутся гостеприимными людьми или хотя бы поймут его бедственное положение. А если же дворец совершенно пуст, и хозяева временно отсутствуют, он наверняка найдёт внутри здания средства связи, и вызовет помощь сам. Не в его ситуации стесняться, и нужно быть храбрее и наглее, тем более что он не вор, а просто человек, потерпевший кораблекрушение.
Переступив порог дома, Клод на всякий случай громко крикнул:
— Эй! Есть тут кто-нибудь? Разрешите войти?
Не услышав ни звука в ответ, он бодро шагнул вперёд и очутился в просторном, но сумрачном вестибюле. На мраморном полу стояли статуи собак, подобных тем, что были снаружи, только чуть поменьше.
«Хозяин — кинолог?» — подумал Стенин и сказал вслух погромче:
— Эй! Я внутри, добрые люди. Мне нужна помощь!.. Да где же вы все?! — его удивлённый голос отозвался эхом и затих где-то в глубине помещения.
Клод увидел широкую лестницу, которая вела на верхние этажи. Он уже хотел было подняться наверх, как вдруг встал как вкопанный, перепуганный не на шутку одной любопытной и вполне логичной мыслью:
«А нет ли здесь собак?!!»
На секунду он представил себе свору отнюдь не мраморных, а живых разъярённых собак, набрасывающихся на него со всех сторон, отрывающих у него руки и ноги в отсутствие отбывших по делам хозяев, которые, хоть и были, вероятно, добрыми людьми, но останки непрошеного гостя об этом уже никогда не узнают. Его потрясение при этой мысленной картине было так велико, что Стенин и сам застыл подобно статуе перед лестницей, не зная, что ему делать дальше.
Неожиданно он услышал чей-то кашель и хриплый старческий голос, раздавшийся, казалось, прямо из стены неподалеку от него:
— Поднимайтесь наверх, на второй этаж, молодой человек. Я вас жду! И ничего не бойтесь, собачки на цепи.
Аэлита потянулась, пошарила рукой по полу в поисках бутылки и замерла при виде Ленкова, смотревшего на неё в упор странным взглядом, словно у анаконды, приготовившейся к броску.
— Ты… чего? — испуганно пробормотала она, вжимаясь в спинку кресла.
— Ищешь бутылку? — спросил киборг. — Не ищи, я её выкинул. И дай мне слово, что больше никогда не будешь пить эту дрянь!
— Ну, вчера это точно была дрянь, — поморщилась девушка, облизывая пересохшие губы. — Мне хотели подсунуть крутку в пластмассе, но я сказала ясно: беру только в стекле!
— Я разбил её. Больше не пей… никогда, — проговорил Айра, не сводя с неё пристального взгляда.
В данный момент он смотрел как бы сквозь неё, думая вовсе не о том пойле, которое та употребляла, а совсем о другом. Он уже успел узнать, что в эту ночь его друг Клод попал в беду. Недоброе предчувствие его не обмануло. Стенина смыло с яхты, на которой он отправился в открытый океан. Судно пришвартовалось после шторма в каком-то порту, из которого его телохранитель Чонг сообщил в отель о несчастном случае. Спасатели уже начали прочёсывать побережье, едва океан немного поутих, но пока хороших вестей не было. Чонг промелькнул в утренней сводке новостей, сообщив репортёрам, что его работодатель жутко надрался водки и прямо в разгар шторма выскочил на палубу, откуда его и снесло первой же мощной волной. Телохранитель был вне себя от горя, заикался и поспешил скрыться из виду камер в неизвестном направлении.
— Что значит, никогда? — обиженно огрызнулась Аэлита, вставая. — Кто ты такой, чтобы мне указывать? Всё, я ухожу, спасибо за ночлег. Лохмач, за мной!
Пёс послушно заковылял за своей хозяйкой, и они скрылись за дверью. Киборг помедлил немного, и вышел за ними. С удивлением он увидел, что его ночная гостья стоит на веранде, глядя в сторону озера. Солнце заливало светом долину, искрясь на глади спокойной воды, в которой отражалось прояснившееся голубое небо.
Всхлипнув, девушка посмотрела на Айру и сказала со слезами на глазах:
— Надо же, как здесь красиво!
— Тебе некуда идти? — спросил Ленков.
Девушка отрицательно помотала головой.
— Нет.
— С моим другом случилась беда. Мне нужно лететь к нему на помощь. — Ленков сказал это, хотя уже не совсем был уверен, что подоспеет вовремя. — Ты можешь остаться здесь с Лохмачём, присмотреть за домом, пока я не вернусь. Рассчитаюсь за присмотр и уборку позже.
— Нет, одна я здесь не останусь, — отрезала девушка. — А куда ты летишь?
— Западное побережье Африки. На гиперзвуковом болиде скоро уже буду там.
— Полетели вместе! Я люблю путешествия, никогда не была так далеко.
— А какой от тебя прок?
— Я умею стрелять. — Девушка ловко выхватила из внутреннего кармана, где прежде хранилась бутылка, небольшой компактный пульсар и похвасталась:
— Со ста метров бью в десятку.
— Ладно, погнали, — согласился после недолгого колебания Айра, запрыгивая в «тарантайку».
После получаса тряски по дороге, они добрались до местного аэродрома, где можно было взять на прокат сносный гиперзвуковой двухместный модуль. За солидную взятку на место хозяйки засунули и пса, который теперь охотно мог пойти за сытно накормившим его киборгом куда угодно.
Стенин поднялся на второй этаж, вошёл в просторную комнату и застыл перед огромным зеркалом, глядя на своё отражение. Кроме зеркала, занимавшего всю стену, в помещении больше ничего не было. Впрочем, был ещё и потайной динамик, в который снова продребезжал слабый старческий голос незнакомца:
— Думаю, теперь мы можем поговорить, молодой человек. Дальше я вас впустить не могу. Мой внешний вид вызовет у вас жалость и отвращение, чувства, которые я ненавижу. Я слишком стар и немощен, а вы — молоды, стройны и здоровы, чтобы мне красоваться перед вами. Слишком сильный контраст. Так что говорите перед зеркалом, а я буду наслаждаться вашей мужественной красотой.
— Хм!.. — начал, немного смущённый странной манерой обращения невидимого хозяина, Клод. — Простите за вторжение. Мне нужна только связь с континентом, разрешите позвонить в службу спасения. Больше мне ничего от вас не нужно.
— Вижу, что сама судьба доставила вас ко мне, и мне не придётся обращаться к преступным элементам за помощью, — проскрипел голос. — Простите, что не могу предложить вам чаю или кофе, мои роботы не приучены ухаживать за незваными гостями, а только за мной. Послушайте меня, я буду краток. Я — нейрохирург с мировым именем. Но я никогда не ожидал, что с моим научным опытом, связями и многомиллионным состоянием, под конец жизни меня будет ждать одиночество. Десять лет назад все близкие и друзья отвернулись от меня, контракты с медицинскими учреждениями были разорваны, и я оказался никому не нужен. Так случилось, что этот остров — мой последний приют в жизни. Кто-нибудь скажет, что от одиночества сходят с ума, и будет прав. Тысячу раз прав! Но меня спасли мои собачки… Я вывел новую породу — она существует только здесь, на этом острове. Что за генетика! Ах, эти создания — просто чудо! Более добродушных и преданных собак ещё не рождалось на Земле.
Незнакомец умолк, закашлялся и спустя некоторое время продолжил:
— Так вот, мои собаки обожают меня. Я часто выпускаю их гулять по всему поместью, дому и саду. Они подходят к моей кровати и лижут мои руки, глядя на меня своими удивительными глазами, будто говоря при этом, как им жаль, что так всё получилось. Эта идиллия могла бы продолжаться бесконечно, если бы я не обнаружил в новой породе редкий дефект. Одна особь из рождённых пятидесяти обладает чудовищной яростью, можно сказать, рождается с единственной целью — разорвать на части представителя расы господ, своих создателей. Моя слабость как создателя в том, что я не могу своими руками уничтожить это ущербное существо, в отличие от многих заводчиков, которые спокойно топят в ведре бракованных щенков. Я считаю, что не имею на это морального права. Поэтому я придумал выход из этого тупика. Возможно, он покажется вам экстраординарным, но для меня это единственный вариант. И самое главное, этот вариант доставит мне невыразимое наслаждение. Этот вариант — вы, молодой человек.
— Простите, я вас не понимаю, — проговорил Стенин, у которого от вкрадчивого голоса хозяина-невидимки поползли мурашки по коже.
— Я увидел вас через камеры, которыми напичкан весь остров, сегодня на рассвете. Вы долго лежали на берегу, потом пришли в себя, отряхнулись как ни в чём не бывало, и я понял, что вы быстро найдёте мой дом. Я успел провести одну несложную процедуру с собакой-монстром, ведь я хоть и лежачий больной, но хотя бы одной рукой всё ещё что-то делать могу. Мне во многом помогают мои роботы, но кое-что обязан сделать и я сам. Собаку усыпили, и я привязал к ней сумку со взрывчаткой и сенсорным взрывателем, который сработает только тогда, когда монстр настигнет вас и попытается перегрызть вам горло. Тогда тротил взорвётся, и моей собачки не станет… впрочем, как и вас, молодой человек. Собственно, вы и будете тем детонатором, который взорвёт бомбу.
Хозяин умолк на минуту, пока Клод в изумлении и совершенном шоке осмысливал услышанное. Наконец он обрёл дар речи и громко спросил:
— Слушай, грёбаный старик, а ты в своём уме?!
— Думаю, что нет, — ответил незнакомец, и динамик сотрясся от его визгливого дьявольского смеха. — Поторопитесь, милейший, покинуть мое поместье, потому что злая собака проснётся и отправится на поиски своей жертвы уже через несколько минут.
Клода охватила ярость, ему захотелось найти вредного старика и вытрясти из него остатки жизни, как вдруг ему послышался лай собаки откуда-то с верхних этажей башни. Это быстро остудило его пыл и вселило нарастающий ужас. Могло ли быть так, что хозяин дворца сказал ему правду? Конечно, это похоже на полный бред, но что, если он в руках опасного маньяка?
Угрожающий лай повторился, и стало ясно, что это не слуховая галлюцинация. Стенин со скоростью кометы слетел со второго этажа вниз, выскочил во двор, промчался через сад и вылетел, как пушечный снаряд через раскрытые ворота, устремившись к лесу. Пока он бежал, ему казалось, что лай доносится прямо у него из-за спины, и клыки преследующего его пса вот-вот вцепятся ему в лодыжку. Лишь оказавшись в чаще леса на расстоянии более трёх километров от дворца, он решился оглянуться. Солнце с трудом пробивалось сквозь толстые ветви и густую листву тропических деревьев, благодаря чему в лесу царил полумрак, но света было достаточно, чтобы убедиться, что собаки рядом не было. Однако, если принять во внимание всё сказанное сумасшедшим хозяином, поверив в серьёзность его маниакальных намерений, можно было предположить, что чудовищный пёс с поясом смертника уже вышел на его след.
Гиперзвуковой болид невероятно быстро домчал киборга и девушку с собакой до западного африканского побережья, где находился известный на весь мир курортный чудо-городок, в отеле которого останавливался Стенин. Ленков не стал терять времени, и быстро разузнал подробности катастрофы, в которую попал его друг. Киборг с некоторым подозрением отнёсся к тому факту, что яхта, на которой и произошёл несчастный случай, не только не получила ни малейших повреждений, но в этот день стояла на якоре в порту этого самого городка.
На борту яхты никого не оказалось, и Ленков решил разыскать Чонга, который должен был знать больше всех остальных. По пути он наведался в ближайший полицейский участок, чтобы узнать об успехах поисковой службы, но там его ждала тревожная новость. Тело Стенина так и не было найдено в тех широтах, в которых, по сведениям полиции, его смыло с яхты в океан. В деле, которое завели по факту несчастного случая, была поставлена точка, а власти и мэрия курорта, как понял Ленков, быстро заткнули рот средствам массовой информации, чтобы не оттолкнуть мрачными и шокирующими новостями богатых отдыхающих, выбравших этот городок излюбленным местом для отдыха.
Айре не оставалось ничего другого, как под вечер в сопровождении Аэлиты и ее пса наведаться в отель, в котором провел свои последние дни его лучший друг и компаньон. Киборг был немного удивлен, узнав, что номер Стенина снимает его бывший телохранитель Чонг. Айра чрезвычайно вежливо и приветливо поговорил с симпатичной администраторшей, к счастью, оказавшейся не андроидом, а живым человеком, подсунув ей крупную купюру и рассыпавшись в комплиментах, в результате чего узнал о том, что их новый постоялец сорит до неприличия большими деньгами направо и налево, принимает чрезвычайно шумных гостей сомнительного вида, в том числе, дешёвых шлюх, и вообще претендовал бы на экстренное выселение, если б щедро не оплачивал свои выходки. Выкупив у словоохотливой администраторши запасной чип от двери, Ленков со своими колоритными спутниками, поднялся на верхний этаж, где располагались номера люкс с видом на побережье и без приглашения воспользовался ключом, тихо открыв дверь.
Войдя в номер, и осторожно выглянув из-за стены, отделявшей центральное помещение от прихожей, он увидел любопытную картину. По всему помещению валялись «синие» купюры, окурки и женское нижнее бельё. За круглым столом посреди комнаты восседали Чонг, одноногий штурман и однорукий матрос с известной по трагичным новостям яхты. На столе стояла выпивка, и в беспорядке были свалены пачки денег. Телохранитель и моряки, яростно переругиваясь и дымя крепкими сигаретами, играли в карты, по всей видимости, на деньги, сложенные на столе. Одного взгляда Ленкову хватило, чтобы прикинуть, что сумма на кону стоит немалая. Айра не сразу дал о себе знать, и прислушался к разговору троих пьяных, вошедших в азарт, игроков. По нескольким насмешливым репликам он догадался, что игра идёт на деньги, уж точно нажитые не честным трудом.
Седой одноногий штурман только что проиграл Чонгу некую сумму, яростно выругался и потребовал реванш, на что Чонг, опрокинув в рот стакан со спиртным, посетовал на то, что «придурок» Стенин снял слишком мало наличных, и им практически не на что играть. Этого хватило, чтобы Айра наконец обнаружил своё присутствие и под яростный лай Лохмача, опрокинул стол с картами, деньгами и обоими моряками, одной рукой приподнял перепуганного Чонга в воздухе и спокойным тоном спросил, под каким именно градусом северной широты и западной долготы смыло с яхты его друга? Все попытки Чонга отбрыкаться от киборга закончились для него вывихом челюсти, после чего он прошепелявил, что знать точные координаты может только одноногий. Миролюбиво обратившись к штурману, Айра узнал, под какими координатами они (намеренно или случайно) избавились от Клода, и вышвырнул всех троих из номера, по очереди дав каждому солидного пинка.
Аэлита энергично занялась уборкой номера — дело, которое ей было если не слишком хорошо знакомо, то, по крайней мере, по силам и соответствовало полученному образованию. Особенно хорошо у неё получалось складывание рассыпанных повсюду наличных в аккуратные пачки и их точный подсчёт.
Пока девушка занималась своим делом, киборг сверил полученные от штурмана примерные координаты с виртуальной картой. Область северной части Атлантического океана, где пропал Стенин, южнее островов Кабо-Верде, была достаточно удалена от западного побережья африканского материка. Предположительно это случилось примерно в пятистах километров от крайней западной точки Африки и, соответственно, ещё несколько дальше от курорта, в пустынных водах Атлантики. Ленков обнаружил на четырнадцатой параллели северной широты в этой части океана всего один остров из числа тех, которые выставлялись на продажу для толстосумов за безумные деньги. Отнюдь не факт, что Клоду настолько повезло, что после скитания по волнам Атлантики его выкинуло как раз на берег этого небольшого островка, если он вообще уцелел, и его не разорвали акулы, но, как говорится, чем чёрт не шутит? Для него было ясно одно — остров необходимо посетить хотя бы для того, чтобы убедиться, там его друг или нет? А если нет, то, вполне возможно, пиши пропало.
Подсчёт денег показал, что сумма не превышала и трети доли Стенина от того миллиона, который они в своё время поделили пополам. Киборг всё ещё многого не мог понять, но он догадался, что его бывшего компаньона грубо развели и, возможно, не последнюю роль в этом сыграло его праздное и запойное времяпрепровождение. «Лёгкие деньги», добытые на Змеевике, не довели его беззаботного друга, оказавшегося морально слабым для такого богатства, до добра.
— Что будем делать? — спросила Аэлита. — Знаешь, на эти деньги можно жить пять лет.
— Можно, если покупать дешёвую водку и шляться по подъездам, — ответил Ленков. — Но это не наши деньги, а моего компаньона. И если он жив, мы их ему вернем.
— Я уверена, эти трое уже ждут нас внизу со стволами. Я, конечно, выбиваю десятку со ста, но…
— Эти трое ещё своё получат. Мы сюда вернемся, но сначала отправимся на поиски Клода.
Айра огляделся по сторонам, и взгляд его упал на смятую постель. Он сорвал с двух подушек наволочки и упаковал в них пачки синих купюр.
— Мы не будем спускаться вниз, — сказал он, выходя из номера на просторную террасу.
На вечернем небе проглядывали первые звёзды, в воздухе витали ароматы тропических растений и стоял солёный запах моря, на которое открывался прекрасный вид с высоты двадцатого этажа. Ленков дистанционно вызвал болид, который через минуту послушно поравнялся с террасой, раскрыв боковой люк. Перемахнув через перила, киборг перешёл на борт болида, и поймал подброшенные Аэлитой наволочки, набитые наличными. Затем девушка взяла Лохмача на руки и перебралась в салон воздушной машины сама.
Трое пиратов так и не дождались киборга и его спутников у парадного входа в отель, заметив лишь смутную серебристую тень, подобно молнии метнувшуюся в направлении побережья. Спустя мгновение скоростной болид уже летел над величественным Атлантическим океаном, на спокойной синей глади которого мерцали последние отблески заходящего солнца.
Стенин долго шёл через сумрачный лес, пока не вышел на противоположный берег острова. Он решил, что лучше как можно дальше отдалиться от дворца маньяка-собачника и выйти на открытую местность, чем оставаться в джунглях, подвергаясь риску в любой момент быть атакованным собакой из-под прикрытия густых зелёных зарослей. Тогда ему несдобровать, даже если никакая сенсорная бомба к собаке не привязана.
В голову ему лезли разные бредовые мысли и страхи. Преследовавшая его собака представлялась ему неким огромный монстром, жутким вервольфом, с оскаленной пастью несущимся через лесную чащу по его следу и делающим гигантские трёхметровые прыжки. Безусловно, это было навеяно разыгравшейся фантазией и вполне резонным опасением Клода за свою жизнь, и, конечно, можно было усомниться в том, что престарелый шизофреник спустит на него с цепи обычную болонку.
Он разглядел силуэт собаки лишь на закате, спустя несколько часов, проведённых на берегу. За это время Клод сплёл себе дурацкий венок из каких-то тропических цветов, (чтобы голову не напекло), и вооружился копьём, сделанным из прочного сука большого увядающего дерева. С венком на голове и своим единственным оружием в руках он сурово вглядывался вдаль, готовый принять бой с кем угодно, хоть с демоном в собачьей шкуре, и пусть к ней будет привязана целая связка из двадцати бомб, когда монстр высунулся из чащи в километре от него. Собака оказалась далеко не гигантской, но и не мелкой. У нее была вытянутая хищная морда и длинные ноги, на которых она медленно, напоминая четвероногого робота, направилась прямо к нему. Пёс не спускал с него глаз, слегка наклонив голову и высунув длинный язык из пасти. Стенин разглядел, что к его спине действительно привязана толстая сумка, набитая неизвестным содержимым. Проверять его на взрывчатость Клод не собирался, и первым делом попытался остановить пса, методично выследившего его до самого дальнего побережья, (хоть и не сразу), громкими угрожающими криками. По его мнению, это было первым средством, способным остановить любое хищное животное. Однако это был не волк, не медведь и не тигр, а собака, а этот представитель животного мира, как известно, обладает некоторым интеллектом, не считая холодных инстинктов хищника. И если верить маньяку-учёному, у этой собаки было ещё и не всё в порядке с генофондом, некая мутация, сводившая её с ума при виде двуногих, возможно, даже самого ее хозяина. Конечно, было крайне странно, чтобы такая мутация появилась случайно, но не следовало забывать, что далеко не всегда нужно верить на слово отпетым психопатам.
Приблизившись к Стенину на расстояние двадцати метров, собака остановилась и злобно зарычала. Щурясь, она посмотрела в сторону заходящего солнца, и Клоду показалось, будто её глаза блеснули ярко-красным огоньком. Затем, ощерившись, пёс снова направился к нему. Убедившись, что крики на животное совершенно не действуют, Стенин, доведённый почти до нервного срыва, сконцентрировав всё своё внимание, замахнулся копьём и со всей силы метнул его в пса, когда между ними оставалось уже менее десятка метров. Как ни странно, пес не успел отреагировать, и копьё попало точно в цель, угодив «остриём» куда-то в область его живота. Собака жалобно взвизгнула, метнулась в сторону, но спустя минуту остановилась и, зарычав ещё громче, чем прежде, решительно направилась к Стенину, успевшему отойти поближе к воде. Клод бросился прочь от берега, найдя единственно верное решение — если бежать, то только к морю. Никогда в жизни от не бегал так быстро, чтобы окунуться. Спустя мгновение дно ушло из-под его ног, и Клод совершил самый быстрый в своей жизни заплыв в стиле «кроль».
Проплыв не менее пятидесяти метров, он оглянулся и увидел собаку, ожидавшую его на берегу. Возможно, на тот момент он и рассчитал всё верно — если в сумке пса обычная взрывчатка, то надеяться на то, что она намокнет и не взорвётся не стоило, — те же пластиты сохраняют свои взрывчатые свойства и в воде, однако в море больше шансов выжить. Если же в сумке — тяжёлая бомба, — скорее всего, она утянет собаку на дно. Но преследовавший его пес оказался умнее. Он остался на берегу, и вероятно, собирался ждать его там до того момента, пока Стенин снова не выйдет из воды. А ведь когда-нибудь это неминуемо должно случиться.
Клод не предполагал, что ему захочется вернуться на берег ещё задолго до заката. Он проплыл вдоль берега около километра, держась в воде с таким расчётом, чтобы он не был в пределах досягаемости злобного пса и чтобы его не утянуло в открытый океан, который, на его счастье, в этот вечер был удивительно тих и спокоен, и окончательно убедился в том, что пёс следует за ним, не спуская с него глаз. Солнце близилось к закату, откатываясь к горизонту и окрасив небо над ним в алый цвет, когда Клод заметил вдалеке какие-то всплески на воде и странные тени.
Присмотревшись, он с ужасом для себя осознал, что это не что иное, как несколько острых плавников, приближавшихся к нему со скоростью быстроходного катера. Вскоре у него не осталось сомнений, что это плавники нескольких акул, видимо, почуявших его ещё издали, пока он бил руками по воде, улепётывая вплавь от жуткого пса. Акулы явно были заинтересованы им не меньше, чем четвероногий монстр с сумкой смертника, и очень быстро их плавники заметались вокруг него в опасной близости. Стенин интуитивно замер в воде, стараясь не делать лишних движений, и не привлекать внимание хищных тварей лишний раз, понимая, что если он не будет ранен и не будет поднимать шум, у него есть слабый шанс остаться в живых. Это были ужасные минуты, тянувшиеся бесконечно. Клод не раз попадал в опасные передряги на других планетах, но теперь ему казалось, что всё это сущие мелочи по сравнению с жуткой переделкой, в которую его угораздило попасть не где-нибудь, а на родной Земле. Он оказался по сути дела между двух огней: стаей голодных акул и собакой-убийцей.
Время шло, понемногу багровеющий диск солнца закатился за горизонт, и над островом сгустились зловещие сумерки. Когда в небе зажглись первые звёзды и чинно выплыла полная луна, пёс, так и стоявший на берегу напротив Клода, едва касавшегося пятками дна и боявшегося даже дышать, чтобы ненароком не навлечь на себя ярость акул, задрал морду кверху и тоскливо, протяжно и страшно, по-волчьи завыл. В этот момент сумрачное небо пронизал ослепительно яркий луч света, который скользнул над лесом, промчался вдоль берега и остановился на собаке, яростно залаявшей на неопознанный летающий объект, зависший над островом.
Ленков с минуту разглядывал в камеру наблюдения странную собаку, увеличив изображение на экране в несколько раз, и потому от его взгляда не укрылась её странная амуниция.
— Собака с сумкой, — констатировал он, обращаясь к Аэлите, в то время как она пыталась успокоить Лохмача, который пришёл в какое-то исступление и лаял на стены, иллюминаторы, собаку с сумкой, на самого Айру, на луну, и чёрт знает на что ещё.
— Лохмач злится, — сказала она. — Значит, дело пахнет жареным.
— Ты видела когда-нибудь собак с сумкой? На ней какой-то военный вещмешок, пристёгнутый лямками.
— Кроме собаки, ещё что-нибудь видно? — спросила девушка.
Ленков снова прочесал лучом прожектора всю видимую часть побережья, но, кроме странного пса, не заметил ничего интересного. Его пропавшего друга нигде не было видно. Айра решил обогнуть на болиде весь остров на тихой скорости, и собирался уже повернуть штурвал, как вдруг Лохмач точно взбесился. Он упёрся передними лапами в стеклянный боковой люк, и залаял с ещё большим остервенением, давая понять, что причина его раздражения находится где-то в прибрежной полосе океана.
— По-моему, он что-то увидел в море, — заметила Аэлита. — Его что-то тревожит. Я его знаю, он может лаять так, только если мне грозит опасность.
— Ну вряд ли тебе сейчас что-то угрожает, — ответил Ленков.
На всякий случай он решил проверить и этот слабый шанс найти своего бывшего компаньона, и направил луч прожектора на тёмный океан. Он не поверил своим глазам, когда на экране камеры увидел высунувшуюся над поверхностью воды голову Клода Стенина, с выражением неимоверного ужаса и мольбы смотревшего на болид, зависший всего в десятке метров над ним. Айра заметил ещё и несколько крупных акул, круживших неподалёку от его друга.
Его реакция была мониеносной. Он открыл боковой люк и крикнул своей спутнице:
— Где твой пульсар?
— Здесь! — с готовностью ответила та, выхватывая своё грозное оружие.
— Я хочу проверить твоё мастерство. Бей прямо по акулам!
Вода закипела, когда плазменные мини-снаряды пульсара обрушились на акул. Нескольких тварей сразу разорвало на части, остальные сгинули в пучине, и Ленков не без скрытого удовлетворения впервые оценил навыки своей спутницы. После этого болид спустился как можно ниже к поверхности океана, и киборг помог Стенину подняться на борт летательного аппарата. Вид Клода с венком из диких цветов на голове, который он так и не снял, был уморителен и жалок. Он не мог поверить в то, что, благодаря какому-то чуду, снова видит перед собой своего старого приятеля. Под конец, отдышавшись и немного придя в себя после нешуточного стресса, он истерически рассмеялся, в то время как Аэлита и её верный пёс с удивлением и интересом его разглядывали.
Айра смотрел на него с некоторой жалостью и совершенно без веселья. Отчего-то ему было совсем не смешно. У него мелькнула мысль о том, что их приключения и постоянная игра с судьбой в кошки-мышки, становится похожим на какое-то проклятие. Без смертельно опасных приключений буквально никуда!
Дождавшись, пока истерика Клода не закончится, он подтолкнул к нему ногой две наволочки с деньгами и сказал:
— Твой преданный телохранитель Чонг решил ограбить тебя, когда ты непонятно зачем начал снимать наличные. Тебя напоили и выкинули в океан, ты чудом спасся.
— Чонг? Скотина, он своё получит!.. Но мое спасение могло стоить мне дорого. На этом острове живет маньяк.
Вкратце Стенин рассказал о своем посещении белокаменного дворца, разговоре с малоприятным хозяином, не решавшимся обнаруживать свою внешность, и чудовищной собаке, намеревавшейся сократить его дни при помощи взрывчатки.
— Собака должна быть ещё на берегу, — сказал Клод. — Вы её видели?
— Она ушла, — заметила Аэлита, не спускавшая глаз с побережья. — Видимо, дьявольски умная, поняла, что больше ей тут делать нечего. Наверно, решила вернуться к хозяину.
— Айра, этого старого ублюдка надо наказать, — твёрдо заявил Стенин. — Иначе он будет продолжать творить свои злодейские деяния. Да и потом… мне хотелось бы разок посмотреть ему в глаза, коли уж выпадает такой случай.
Уговаривать Ленкова долго не пришлось, его и самого заинтересовала эта история с собаками. Но визит они решили отложить до рассвета.
Когда солнце поднялось над верхушками пальм, озарив прибрежный песок, по которому жизнерадостно засеменили оранжевые крабы, выползшие из океана, Айра доставил болид к тому месту, где Клод впервые заметил среди деревьев белую башню дворца.
Втроём, не считая Лохмача, они осторожно направились к поместью. Верный пёс был спокоен, пока они не дошли до самых ворот, которые, по-прежнему, оказались открыты, как будто приглашая войти всех желающих. Эти кованые врата выглядели, как зев плотоядного цветка, заманивающего наивных насекомых.
Троица с псом прошла через ворота и сад, так и не столкнувшись с собакой-монстром. Лохмач зарычал лишь тогда, когда в поле их зрения попал парадный вход дворца. Проходя мимо бассейна с мраморной композицией, изображающей «сумчатых» собак, Ленков застыл на месте при виде гигантской кибер-пятерни с факелом, возвышавшейся над всем сооружением.
Он хотел было что-то сказать, но промолчал, утаив какую-то мысль. В поместье царила напряженная тишина, которая действовала угнетающе на всех троих. В это утро в саду по какой-то непостижимой причине, казалось, умолкли даже птицы. Лохмач не выказывал особой тревоги, и визитёры смело вошли в вестибюль. Клод знаком показал, что им следует подняться по лестнице наверх. Спустя минуту все четверо уже стояли в приёмной перед огромным зеркалом.
Стенин почти не удивился, услышав слабый и хриплый голос незнакомца, тут же раздавшийся в потайной динамик:
— Что я вижу! Собачки, милые мои, вы только поглядите, кто к нам пришёл.
— Послушай, старый чёрт, — рявкнул Клод, осматриваясь и видя кругом лишь отражения своих друзей, — ты проиграл! Где ты прячешься? Если не скажешь, мы всё равно тебя найдём.
— За стеной, — рассмеялся в ответ невидимка.
Ленков подошёл к зеркалу и, вложив всю свою механическую силу, наотмашь заехал по нему своим железным кулаком, но стена выдержала, даже не дрогнув.
— Это было лишнее, — прохрипел невидимка. — Перед вами самое прочное зеркало в мире!
— Отойдите! — сказала Аэлита, направляя дуло своего пульсара на зеркальную стену.
Троица поспешно разбежалась в стороны, когда раздался оглушительный хлопок, и зеркало с грохотом рассыпалось вдребезги, засыпав осколками всю приёмную. За стеной, как и следовало ожидать, находилась ещё одна комната, больше напоминавшая больничную палату какой-нибудь дорогостоящей частной клиники. На широкой постели под капельницей лежал старик с белыми, как снег, длинными спутанными волосами и бледным лицом, положив на одеяло худые руки. Перед ним лежал неопланшет, который, видимо, был подключён к системе наблюдения за домом, островом, а, возможно, и за многими островами и домами, помимо его собственного. Вокруг его ложа суетились пять собак, отдалённо напоминающих злобного пса, преследовавшего Клода. Однако от монстра их отличало удивительное смирение и, по-видимому, абсолютная преданность хозяину. Одна из собак лизала ему руку, остальные, скуля, бегали по просторной комнате, испуганно глядя на четверых визитёров.
Очевидно, их очень напугало это вторжение с обрушением зеркальной стены, но они быстро успокоились и улеглись на полу под кроватью хозяина, поглядывая живыми добрыми глазами то на него, то на непрошеных гостей.
Старик с трудом приподнялся в постели, воспользовавшись помощью громоздкого кибер-манипулятора, исполнявшего функции домашнего лакея, стоявшего у его постели. Скорее всего, было мало вещей, которые хозяин поместья мог делать самостоятельно, однако он сам смог поднять правую руку и вытянуть указательный палец в направлении Айры Ленкова.
— Однажды мне было видение, — сказал старик. — Несколько лет назад я увидел сон, в котором ко мне пришёл киборг. Да-да, я говорю о тебе, теперь-то я это понимаю. И знаешь, что он сделал со мной во сне? Он простёр надо мной свою механическую длань, избавив меня от мучений. Я ждал тебя несколько долгих лет, и вот ты пришёл! Подойди ко мне, киборг, и покончи со всем этим!.. Забери меня из этой клетки. Похороните меня вместе с моими собачками, они самые прекрасные и добрые существа, каких я знал. Я их создатель, я имею право уйти вместе с ними. Сделай это, киборг!
— Только этого мне и не хватало! — презрительно бросил Ленков. — Хотя… вот Стенин — он твой должник, к нему и обращайся.
Старик перевёл взгляд на Клода, и в нём промелькнула какая-то насмешка.
— Нет, — сказал хозяин, — мне кажется, твой друг на это не способен. Он слишком… человечен.
Старик издал несколько смешков, но быстро ослабел, выражение его лица сменилось с торжественно-радостного на мученическое, и кибер-лакей уложил его на бок. Хозяин больше не смотрел на непрошеных гостей и как ни в чём не бывало начал играть одной здоровой рукой со своими собаками.
— Ну что, будешь мстить? — с ухмылкой спросил Айра у своего друга.
Клод стоял в растерянности, созерцая эту абсурдную картину. Конечно, с его злейшим врагом без проблем можно было сделать всё, что угодно, и ясно, что милейшие собачки не были бы помехой. Но покарать немощного, пускай и отпетого мерзавца, теперь ему казалось далеко не самым благовидным делом.
— Где собака? — спросил он наконец, так и не решившись подойти к постели умирающего.
— В клетке на третьем этаже. Она осматривает мои владения из башни и видит, кто ещё есть на острове, кроме меня. Ты же знаешь, что я не могу убить её.
— А этих пятерых можешь со спокойным сердцем?
Лохмач осуждающе тявкнул, будто соглашаясь с этим саркастическим замечанием Клода.
— Они отправятся со мной в рай, а демону там не место.
Стенин неожиданно подошёл к кровати и забрал неопланшет, лежавший рядом со стариком.
— Я не хочу, чтобы он открыл клетку, войдя в систему, — пояснил Клод Айре. — А теперь мы поднимемся на третий этаж.
Старик не солгал. Собака-монстр сидела в своём вольере за стеклянной, закрытой на электронный замок, дверью. Увидев Лохмача, она яростно бросилась к двери, и не менее пяти минут псы неистово лаяли друг на друга. Казалось, монстр даже не обратил внимание на троих незваных гостей, наиболее уязвлённый визитом именно лохматого четвероногого друга Аэлиты. Однако на нём, по-прежнему, была военная сумка, в которой могла находиться неизвестная бомба.
— Если мы оставим её в живых, то подвергнем опасности тех, кто придёт сюда после нас, — сказал Клод, немного удивившись тому, что смог додуматься до столь возвышенной формулировки. — Наверно, это жестоко, как жестоко топить щенков в ведре. Но мы должны это сделать.
— Пожалуй, я смогу открыть эту дверь, — произнёс Айра, копаясь в виртуальном содержимом неопланшета. — Вопрос в том, кто убьёт собаку?
— Я не могу, — быстро сказала Аэлита. — Но могу одолжить пульсар. В нём как раз осталось заряда на один выстрел.
Стенин принял оружие из рук девушки с каким-то странным смешанным чувством злости, отвращения и жалости. Лохмач, словно сообразив, что собирается предпринять Клод, перестал лаять и отошёл подальше от двери. Стенин медленно направил дуло пульсара через стекло на голову чудовищной собаки. Та также умолкла и пристально посмотрела прямо в глаза Клоду. Возможно, она всё поняла. А, возможно, и нет.
Спустя пять дней, Айра решил вечерком снова заехать с богатым уловом в свой любимый кабак на внедорожнике.
Бармен и Зига, как всегда, приняли его радушно, и Лин, проявляя чрезмерную вежливость, по-свойски проводил его до столика в дальнем углу, который к его приходу был всегда убран и свободен.
— Скоро будут последние новости, — сказал он, подмигнув киборгу. — А потом хоккей.
— Что нового в мире? — спросил Ленков.
— А ты разве не слышал об острове с маньяком? — с готовностью откликнулся вышибала.
— Нет, — ответил Айра, и глазом не моргнув. — Что за остров?
— Маньяк выращивал собак-чудовищ и натравлял их на простых людей. Так вот, всё закончилось чудесно. Маньяка посадили в дом для престарелых убийц, а собаку — в клетку. Её купил какой-то богатей для своего зоопарка. Сейчас в нём несколько инопланетных пупырчатых тихоходов, рыба-сон и собака-монстр. В новостях сообщают, что хорошо сработала полиция, хотя опыт мне подсказывает, что ей сильно помогли.
Бармен сердито стукнул стаканом об стойку и сказал:
— Ничего не меняется в этом проклятом мире! Одно радует, что это всё происходит не здесь, — и все присутствующие были вынуждены согласиться с его последней репликой.