Сегодня по календарю был обычный январский воскресный день. А тогда , тогда на Северном Кавказе весна уже властно вступила в свои права. И был обычный какой уже не помню день, когда в учебную роту связи что располагалась в Грозном, прибыло пополнение новобранцев. И из ихней небольшой кучки выделялся худой как щепка парень, улыбчивый с острым носом и пытливыми глазами. Вновь прибывшие начали знакомиться с другими курсантами. Разговорились и улыбчивый парнишка сказал знакомясь; меня зовут Наиль Миркурбанов,- а в общем мир, курица, баня. Запомнили ? – Ему в ответ согласно закивали.
Вскоре подошёл старшина роты прапорщик Темков, и повёл молодёжь получать новую форму. Так что вторая учебная рота была полностью укомплектована личным составом. И потекли жаркие дни в учебном подразделении. Время бежало как вода сквозь пальцы, и не было возможности остановиться подумать что к чему. Потому что курсантов сержанты гоняли как сидоровых коз. Жёсткий режим, распорядок дня от подъёма до отбоя не давал возможности оглядеться подумать о будущем, а впереди ещё два года службы.
Тихо шелестел вентилятор в отдушине, полутьма стояла в маленькой уютной квартире старого дома. За окном был уже морозный вечер, а память уносила сидящего за столом мужчину в те далёкие восьмидесятые годы конца прошлого века. На дворе давно уже стояли кризисные двухтысячные, а память воскрешала те события так, как будто это было две недели назад. Итак, учебное подразделение- это вам не сахар, не к тётушке на блины.
В шесть часов утра дневальный включив свет, орал в тишину казармы- рота подъём. Вслед, замкомвзвода Григорьев старший сержант, трубил во все лёгкие; форма одежды № 2 с голым торсом, выходи строиться, бегом! Курсанты намотав портянки вбивали опухшие ноющие ноги в сапоги, и по головам и табуретам выбегали строиться на проходе. Звучала другая команда; - через туалет, на улицу бегом марш. Облегчившиеся курсанты выбегали на улицу обхвативши руками плечи, ёжась и подрагивая от знобящего холода улицы. – Правое плечо вперёд, по стадиону бегом марш,- звучала следующая команда. И вторая рота на цыпочках тихо матерясь от саданящей боли в ногах, наматывала круги на разминке. Вслед за разминкой был спортгородок, где курсантов выматывали до потери пульса. Затем полоса препятствий и на десерт, километровый кросс по военному городку. Ну а после уборки постелей и отбивания по ним табуретом острого уголка всё шло своим чередом; уборщики ровняли кровати и подушки по натянутой вдоль белой нитке. Все остальные шли умываться. И под барабанную дробь печатая шаг, рота двигалась по маршруту на завтрак.
Когда после столовой где курсанты наспех кое как проглотили завтрак, рота шла на развод, а над военным городком уже вставало ослепительное солнце. День как обычно обещал быть знойным, когда термометры показывали сорок градусов по Цельсию. После развода обычно шли занятия в классах учебного корпуса, где курсантов обучали работе на радиостанциях и стучанию морзянкой на ключе.
Ну а в те редкие часы затишья , когда курсанты располагались на скамейках около стадиона, там же на лавочке, раскладывал свои нехитрые приспособления для стрижки Наиль Миркурбанов. Обычно от желающих подстричься у него отбоя не было. С улыбкой легко орудуя ножницами, он со знанием делал своё дело. Среди других ребят, он был одним из первых и по приёму морзянки и по работе на станциях.
А когда он попадал в наряд по столовой, всегда находились желающие посмотреть как он ловко орудует вместо ложки двумя палочками. Раньше в детстве как объяснил он, Наиль жил с родителями в Китае, где усвоил многие привычки и местный образ жизни. Там же в наряде, когда к часу ночи заканчивались все работы, курсанты сдвинув столы начинали пировать. На столах появлялась жареная картошка, кубики сливочного масла с серым хлебом, и конечно пара чайников с бормотухой местного разлива. – Та бормотуха за которую ребята отдавали местным ханыгам мешок картошки со склада. И было уже два часа ночи, когда они уставшие и пьяные добирались до казармы. А в пять утра наряд по столовой уже выходил из помещения роты.
А по воскресениям – таком желанном дне, когда можно было не ночью, а днём постирать Х.Б. и , повесить его сушиться на кустах акации, обычно устраивался спортивный праздник. Это значило что курсантов целый час будут вымучивать на снарядах в спортгородке, на турнике и брусьях, длинной изгибистой лестнице крокодила, которую надо пройти вися на руках. И закончится это удовольствие всё тем же километровым кроссом. Ну а Наиль спокойно и уверенно преодолевал все препятствия на спортгородке. И на кроссе уверенно укладывался в норматив. Всё так же незаметно и быстротечно проносились дни. И так же жгло и жарило солнце, когда курсанты в О.З.К.- защитных комплектах и противогазах, взмыленные наматывали круги на стадионе. И с затаённой завистью смотрели на окна многоэтажных домов за забором городка. Там где шла спокойная и такая желанная гражданская жизнь. И многие с надеждой ждали, что когда-никогда закончится как кошмарный сон эта жизнь. И они вернуться домой на дембель.
Наверное также думал и Наиль Миркурбанов, кто знает. А пока, пока шла служба и один за другим бежали дни.
Тихо шелестел вентилятор на маленькой уютной кухоньке старого дома. Полутьма стояла в пустой квартире. Мужчина сидевший за откидным столиком серого пластика щёлкнул зажигалкой, прикурив тонкую цивильную сигарету. Память чувств нахлынув откатилась в темноту комнаты. Тогда после окончания учебки, он как и другие курсанты, получил звание младшего сержанта и отбыл по распределению к новому месту службы.
А Наиль,и ещё несколько сержантов из лучших, были оставлены в учебке на должностях командиров отделения. Это будет потом, а впереди курсантов ещё ждал полевой выход. А это сорок километров марш-броска по сопкам в изнуряющую жару, с автоматами наперевес и вещмешками за спиной.
И поход на высокогорное стрельбище, откуда роту потом повезут на машинах в часть. Ну а потом, потом будет общевойсковая проверка, где курсанты будут показывать всё то, чему их научили в учебке. А после года службы, Наиля вместе с другими отделенными переведут в учебно-боевую роту. Туда где порядки помягче и служба спокойнее.
А сейчас, сейчас шёл семнадцатый год нового тысячелетия. Кто знает как сложилась дальнейшая судьба мл. сержанта Миркурбанова. Будем надеяться что хорошо.