Я себя помню где-то с пяти лет, с тех пор, как научилась читать. А в шахматы, кажется, умела играть всегда. Папа мне говорил: если тебя будут спрашивать, когда ты научилась играть в шахматы, говори — в три года.
Мой папа был умнейшим человеком, работал в конструкторском бюро и имел множество изобретений в разных областях знаний. Он, конечно, надеялся, что вместо меня родится сын, ведь дочь — моя сестра - у них с мамой уже была. Но появилась на свет я, и ему пришлось сделать меня своей помощницей во всех домашних делах и затеях.
То ли от рождения, то ли от воспитания, я росла довольно азартным ребенком. Меня водили в детский сад, но я очень плохо просыпалась утром. Мама, отчаявшись поднять меня с кровати, звала на помощь папу. Он умел найти подход к любому человеку и решал вопрос просто:
- Вставай, сыграем партию в домино!
Я тут же вскакивала с кровати, мгновенно умывалась и доставала детское домино, с флажками, барабанами и прочими картинками, наклеенными на деревянные плашки. В это домино я почти всегда выигрывала, так как выучила, какие картинки скрываются за ярко выраженной текстурой сосны, и могла безошибочно выбрать нужные «на базаре». Быстро закончив партию, я уже без капризов одевалась и отправлялась с мамой в детский садик.
В выходные дни к папе иногда заходили коллеги, как они говорили, на партию в шахматы. Я вертелась рядом, проявляя интерес к игре. Папа пытался научить играть меня, но какая игра может быть между взрослым и ребенком? Делая первый ход королевской пешкой на две клетки, папа комментировал:
- Пойду сразу в ферзи! - уже этим повергая меня в смятение. А через несколько ходов объявлял:
- Мат!
Одно поражение следовало за другим. Я ревела, мама прибегала из кухни и увещевала отца:
- Ты что, не можешь ей поддаться?
- Ну не могу! - честно отвечал он.
Однажды папа сказал:
- Вот проиграешь тысячу раз — научишься играть.
Плохо понимая, сколько это — тысяча, но приободрённая его верой в моё светлое будущее, я стала относиться к проигрышам спокойнее. И вот чудо — я начала что-то понимать в шахматах, уже могла не только разгадывать папины ловушки, но и расставлять свои. Я научилась играть с папой на равных и даже обыгрывать его!
- Ну вот, научил на свою голову! - притворно сокрушался он, а в душе, я думаю, радовался, потому что был добрейшим человеком.
Его любимым развлечением теперь стало удивлять своих товарищей. Когда к нему заглядывал кто-то из них на партию в шахматы, он говорил:
- Я пойду в кухню схожу, соображу там чего-нибудь, а ты пока сыграй с ней.
Обычно друзья смотрели на меня с сомнением и делали ходы, неуверенно поглядывая на мою реакцию. Я же полностью уходила в игру и рубилась изо всех сил.
- Мат! - объявляла я какому-нибудь большому дяде.
В этот момент появлялся отец, видимо, стоявший за дверью и наблюдавший за игрой исподтишка.
- Слушай, она меня обыграла, не может быть! Ну это же случайность, давай ещё одну! - говорил обычно товарищ, в растерянности почёсывая затылок. Аттракцион мог продолжаться долго, конечно, с переменным успехом.
Мы жили в "сталинском" доме, в котором на первом этаже располагался Дом пионеров со множеством кружков и студий. Я ходила туда учиться играть на пианино, петь в хоре, впрочем, больших способностей и интереса у меня не было. Многие подружки ходили в кружок вязания, но моя мама сказала, что вязание — это не для девочек, а для старух:
- Понадобится что-то связать — возьмешь да и свяжешь, а сейчас нечего на это время тратить.
Сама она вязать не умела, но прекрасно шила, хотя нигде не училась. Ей нравилось кроить, резать материю, делать ровные строчки. Позже в своей жизни я связала несколько вещей, конечно, очень далёких от совершенства, и один период времени много и неплохо шила.
Однажды, гуляя во дворе, в большие окна первого этажа Дома пионеров я увидела, что там играют в шахматы. Так как против шахмат мама не возражала, я набралась смелости и отправилась туда. Руководителю кружка понравился мой активный стиль игры, и он сказал обязательно приходить на занятия. Он был уже мастером спорта, но из-за молодости мы называли его просто Володя. На занятиях мы разучивали дебюты, осваивали стратегию игры, учились ставить мат разными фигурами. Очень пригодилось в дальнейшем умение просчитывать количество ходов в эндшпиле, когда пешки устремлялись в ферзи.
Разбирали партии великих шахматистов, знакомились с их биографиями. У меня была книга «Курс дебютов», авторы В.Панов и Я.Эстрин, я сохраняю её до сих пор. Женские партии в ней встречались только с Верой Менчик — первой чемпионкой мира по шахматам среди женщин. Вера Францевна родилась в России до революции, но русских корней у неё не было, и семья переехала в Лондон. Она участвовала в мужских турнирах, часто выигрывала, её современники даже в шутку предлагали основать клуб Веры Менчик и принимать в него всех мужчин, которых она обыграла. Вера Менчик оставалась чемпионской мира вплоть до трагической гибели при бомбёжке Лондона в 1944 году.
Фамилию этой чемпионки я запомнила потому, что при размене фигур мы часто шутили:
- Вера Менчик идет на разменчик!
Еще любили повторять банальную фразу:
- Меньше фигур — легче играть!
Девочки в кружок заглядывали редко, а те, что появлялись, долго не задерживались. У нас сформировалась команда из нескольких человек, мы участвовали во внутригородских и областных турнирах.
Но главное приключение произошло летом, когда я закончила шестой класс. Володя сообщил, что нашу команду пригласили на турнир в одну из прибалтийских республик! Он пришел ко мне домой, чтобы познакомиться с родителями и отпросить меня. Не скажу, что он им понравился, но меня отпустили.
В гостинице я жила в многоместном номере с сибирячками. Турниром руководил известный гроссмейстер. Соседки подговорили меня пойти и взять у него автограф. Я взяла «Курс дебютов», с которым не расставалась, и отправилась к нему. Он, наверное, удивился, но без лишних слов подписал мне чужую книгу.
Мы играли длинные партии с регламентом по два часа каждому игроку на сорок ходов, а потом ещё по полчаса давалось на доигрывание, если за основное время партия не заканчивалась.
Володя играл на первой доске, на второй и третьей играли Виктор и Михаил, они были постарше меня, им было уже лет по шестнадцать — семнадцать. Я играла на четвёртой, женской доске. Не помню, как я сыграла в турнире, кажется, что-то выиграла, что-то проиграла.
В последний день организаторы устроили блиц-турнир. В одной из партий моя соперница зевнула ферзя. Я, нисколько не сомневаясь, побила его и начала азартно истреблять вражеские фигуры. Вокруг нас собралось много людей, наша партия привлекла всеобщее внимание. В заключение у соперницы истекло время, и она, очень расстроенная, быстро ушла. Оказалось, что я обыграла чемпионку республики.
На другой день Володя сказал, что со мной хотят поговорить организаторы турнира. Он подвел меня к двери кабинета и предложил зайти туда одной. Я вошла, мне предложили сесть. У нас состоялся приблизительно следующий разговор:
- Ты же не можешь играть сильнее чемпионки республики, правда?
- Конечно, не могу, но она же зевнула ферзя!
- Ты не думаешь, что правильно будет отказаться от этой победы?
- Нет, конечно, я же выиграла у неё!
Меня не стали больше уговаривать и отпустили. Володя выслушал, как прошёл разговор, и сказал неопределённо, что всё хорошо. Как самой юной участнице турнира, мне подарили деревянную куклу в национальном костюме.
Когда я приехала домой, то рассказала родителям об этом эпизоде. Мама сказала, что я повела себя неправильно и надо было уступить. Для меня это было удивительно: мама не рада моей победе и тому, что я её отстояла! Впоследствии меня часто упрекали в заниженной самооценке. Я думаю, что корни этого лежат в подобных эпизодах моей жизни, когда я оставалась без поддержки близких людей.
Но мама вообще недолюбливала спорт, она была деликатным миролюбивым человеком и не разделяла общего ликования, когда наши спортсмены выигрывали в хоккей с разгромным счетом у слабого соперника или занимали все первые места в фигурном катании, не оставляя другим никаких шансов.
Учась в институте, мне пришлось играть в турнире за факультет. Через какое-то время я сдавала экзамен незнакомому преподавателю, который, лишь только я подсела к нему и начала отвечать, взял мою зачетку, вывел «отлично» и с улыбкой сказал:
- Спасибо, коллега!
Только выскочив в коридор, я вспомнила, что этот преподаватель руководил турниром и наблюдал за моей игрой.
После института я получила распределение в научно-исследовательский институт и вышла на работу. Коллектив состоял приблизительно равно из мужчин и женщин, но все руководящие должности занимали мужчины. В обеденный перерыв большинство сотрудников отправлялись в столовую, оставались только шахматисты. Наскоро перекусив бутербродами, принесенными из дома, доставали шахматную доску, расставляли фигуры, заводили часы. Начиналась азартная игра, с подсказками, радостными возгласами и обидами. Проигравший вставал, его место тут же занимал другой игрок. Выигравший выставлял часы, по пять или семь минут. Некоторые не играли, а только болели.
- Лошадью ходи! - неизменно произносилось кем-нибудь популярное изречение Савелия Крамарова из «Джентльменов удачи». Надо было обязательно ответить как Георгий Вицин: - Отвали!
Еще у нас был мем, не знаю, откуда взявшийся, наверно из телепередачи "Клуб путешественников": «Какая неудача постигла экспедицию Пржевальского», - это произносилось после зевка и явного ухудшения позиции. Потом стали говорить то же самое со словом «удача» после удачного хода. Почему-то всем, кроме непосвященных, это казалось смешным.
У меня было два основных соперника — Марк и Эдик. Иногда, желая выяснить первенство, договаривались играть без подсказок. Игра проходила в напряжённой тишине, нарушаемой только стуком фигур о доску и нажатием на кнопку шахматных часов. Но каждый раз находился кто-то, вошедший в комнату позже и не знавший об этой договорённости, который подсказывал. Начинались разборки, не такие, конечно, как в «Джентльменах удачи», с шахматной доской по голове, но с обидами. Провинившийся оправдывался:
- Шахматы — это спорт, а в спорте нужны болельщики!
Страсти утихали, обеденный перерыв заканчивался, все расходились по рабочим местам.
Женщины приходили с обеда, нагруженные пакетами и кульками с продуктами. Они с сожалением смотрели на нас, пожимая плечами и удивляясь:
- А эти всё играют...
Впрочем, на отношение ко мне женского общества это никак не сказывалось, у меня было много подруг, с некоторыми из них я поддерживаю отношения до сих пор.
Иногда, особенно в летнее время, когда семьи разъезжались на дачи, а дети в пионерские лагеря или к бабушкам, оставались поиграть после работы. Работать в НИИ было интересно. Практически каждый из сотрудников имел какое-то увлечение по жизни. Читали толстые журналы, передавая их по очереди друг другу. Доставали билеты на Московский кинофестиваль, в популярные театры — на Таганку, в Современник... Вместе ездили осваивать горные лыжи, а еще ходили на ипподром, ставили на приглянувшихся лошадок. Некоторые играли в шахматы по выходным дням в парках на деньги — было и такое.
После переезда в другой район города мне пришлось поменять работу — слишком далеко стало ездить. Я оказалась в научно-производственном объединении, тоже космической тематики. Там публика оказалась совсем иная, чем в НИИ. Мужчины сплошь были автомобилистами или мечтали ими стать. Разговоры у них были только о том, как починить машину, заработать дежурствами право на автостоянку, залить бензин подешевле. Женщины в обеденный перерыв спешили купить продукты, сделать мелкие дела, сбегать домой проведать детей.
Мне выделили свободный стол в центре огромного светлого зала. Вернувшись из столовой в первый же рабочий день, я увидела, что за ним расположились шахматисты. Я подошла и стала наблюдать за игрой. Меня быстро приняли в компанию игроков. Сильнее всех играл наш начальник Альберт, человек с очень сильной харизмой. Он ещё двигался по коридору, а энергетика в комнатах на всём этаже уже повышалась. Когда он появлялся в зале, жизнь буквально начинала бурлить вокруг него. Потом он, к сожалению, серьёзно заболел. Его преемник был хорошим специалистом и неплохим человеком, но не обладал и десятой долей таких способностей. Альберт приходил к началу обеда и говорил мне:
- Давай сыграем!
Я не возражала. Вокруг собиралась плотная группа его болельщиков, и он, конечно, до некоторой степени рисковал своим авторитетом, играя с женщиной. Если я начинала выигрывать, он применял разные приёмчики: начинал обращать внимание на мою одежду, причёску или иным способом отвлекал моё внимание. Я возмущалась:
- Так нечестно!
В результате я теряла драгоценные секунды, и, как помню, ни разу у него так и не выиграла, хотя игра часто шла на равных. Недавно, спустя почти три десятка лет, мы случайно встретились, чему я очень обрадовалась.
- А я тебя помню, мы в шахматы играли, - сказал он, тоже явно обрадованный.
В девяностых годах космическая отрасль начала резко беднеть, наш проект закрыли. Я получила второе образование и перешла работать в финансовую сферу. Мне не было сложно работать и продвигаться на новом поприще. Коллектив в нашей крупной организации преимущественно был женский, немногочисленные мужчины, как правило, занимали руководящие должности. Моё умение играть в шахматы опять оказалось востребованным: у нас проводились спартакиады, соревновались, кроме шахмат, в мини футбол, настольный теннис и на лыжах. Играли короткие партии по десять минут каждому игроку с кем попадёшь - деления на женские и мужские доски не было. Напряжённая игра в блиц привлекала внимание, вокруг столов собиралось много людей, даже тех, кто сам играть не умел. У меня быстро появилось много знакомых, а это позволяло легче решать рабочие вопросы. Позднее в финансовую сферу хлынули мужчины, но высшие должности стали нередко занимать женщины.
Однажды, возвращаясь из командировки кружным путем, мы совершали длительный перелёт из Гонконга в Хельсинки финскими авиалиниями. Самолёт был большой и очень удобный, в спинку каждого впереди стоящего кресла был вмонтирован компьютер, в котором можно было найти всё: фильмы, сериалы, игры. Я открыла шахматную программу и провела несколько часов в увлекательной игре с виртуальными соперниками. Это подтолкнуло меня к тому, чтобы по приезду домой зарегистрироваться на шахматном сайте и играть заочно уже с реальными соперниками. На то, чтобы сделать очередной ход, отводились сутки. Прибежав после работы домой, я первым делом открывала компьютер, вникала в позицию и делала ход. Меня очень увлекала игра, хотя многие знакомые считали, что я трачу свое время понапрасну. Для игры на этом сайте я и придумала ник Непешка, которым пользуюсь до сих пор.
Наша институтская группа отмечала в ресторане круглую дату выпуска. С одним из бывших сокурсников, Сашей, речь зашла о шахматах, и мы договорились сыграть партию на сайте. Партия оказалась очень напряжённой, но я её выиграла в пешечном эндшпиле. Помогло просчитывание ходов, которое показало, что я успеваю пройти в ферзи на один ход раньше. Саша, очень одаренный математическими способностями человек, на следующей встрече через несколько лет удивлялся:
- Вот не знал, что ты так сильно играешь!
Ужасно горько, что этой зимой мы его похоронили — подвело сердце.
В молодости в моей жизни было много путешествий в поездах. В вагоне обязательно находились люди, которые сидели за шахматной доской. Часто шахматы были маленькие, магнитные. Подойти, понаблюдать за игрой попутчиков считалось нормальным.
В моей семейной жизни шахматы тоже присутствовали, но не всегда, а эпизодически. Одно время играли часто, но детям любовь к шахматам не передалась. Не всё ещё потеряно с внуками, которые периодически пытаются обыграть меня. В отличие от моего папы, я поддаюсь, хотя постепенно прихожу к выводу, что это не лучшая стратегия.
Внимание самых широких слоёв населения неизменно привлекали матчи на первенство мира среди мужчин. А вот матчи среди женщин не были так популярны, за исключением борьбы между очень известной в Советском Союзе Нонной Гаприндашвили и молодой Майей Чибурданидзе.
Моя мама считала, что это оскорбительно для женщин — проводить отдельные чемпионаты среди женщин в интеллектуальной игре.
- Неужели женщины глупее мужчин? Надо с ними на равных быть! - возмущалась она.
Нонна Гаприндашвили также, как упомянутая выше Вера Менчик, успешно играла в мужских турнирах и вызывала большое уважение мамы.
Впрочем, слишком далеко мамины мысли о гендерном равенстве не заходили.
- Вот выберут во Франции женщину президентом, в Америке тоже, - рассуждала она, когда, будучи уже совсем пожилой, слушала новости о предвыборных баталиях за рубежом. - Соберутся эти тётки с Ангелой Меркель и другими мировые вопросы обсуждать, и чего они там придумают? Всё же серьёзные вопросы мужики решать должны...
Действительно, такая перспектива картины мира выглядела странно. Хотя в некоторых странах президентами избраны женщины, руководят они также центральными банками. Женщины работают наравне с мужчинами и руководят мужчинами, и это не считается чем-то экстраординарным.
Интересно, что Юдит Полгар, являющаяся согласно рейтингам сильнейшей в мире женщиной - шахматисткой с середины девяностых годов, никогда не соревновалась за звание чемпионки мира среди женщин. Она играет исключительно в мужских турнирах. Юдит получила звание международного гроссмейстера в пятнадцать лет, превзойдя рекорд Бобби Фишера! Она обыгрывала в быстрые шахматы Анатолия Карпова, Гарри Каспарова и других чемпионов мира. И при этом Юдит замужем, у неё двое детей. Не могу сказать, что она очень популярна в России, а ведь она знает русский язык — её мать родом из Закарпатья.
Шахматы сопровождали меня всю жизнь, делая её более насыщенной и интересной, воспитывали характер, помогали занимать активную жизненную позицию и своё место в любом коллективе. Жаль, что сейчас эта игра не так популярна, а современных чемпионок мира по шахматам, среди которых много китаянок, мы почти не знаем.
Я никогда не мирилась с тем, чтобы оставаться простой незамеченной пешкой, всегда была открыта новому, стремилась достичь поставленной цели.
- Плоха та пешка, которая не мечтает стать ферзем! - поучал меня в детстве папа, перефразируя известное изречение великого полководца.
И я желаю всем читателям этих строк, под которыми равно понимаю и читательниц, не застаиваться на исходной позиции, а стремиться вперед!