На грудь, штанга легла неожиданно легко. Несмотря на это, она всё - же умудрилась припечатать к помосту низко, да так, что плохо разогретые ноги противно затрещали в коленях. В такой сед, Михаил не садился никогда...
...На что - на что, но на ноги, ему было грех жаловаться. И правда длинные и сухопарые, они были необычайно сильны и прыгучи. Шутки ради, он играючи прыгал с разбега далеко за шесть метров, чем приводил в восхищение, а порой и лёгкую зависть, стремительных легкоатлетов. При весе под сто пять килограмм, Михаил был строен и поджар. Никто, на слово, не верил, когда речь заходила о его весе.
- Брехня и враки - от силы восемьдесят, ну может чуток поболее, на один - другой килограмм, но вряд - ли.
Каково было их удивление, когда стрелка весов стремительно преодолев рубеж центнера, уверенно замирала на сто пятикилограммовой отметке. Удивлённо чухая затылки, они все, как один приходили к единому выводу - мол кости тонкие.
В движениях, с виду неторопливых, таилась взрывная сила, управляемая столь - же взрывным характером. Она частенько сослуживала плохую службу.
... Вот и сейчас..., Михаил не чувствовал веса штанги. Не редко, на соревнованиях, он мог запросто начинать с веса, который никогда не покорялся на тренировках. Неуёмный кураж пьянил мозги и рассудок своей неуправляемой бесшабашностью и удалью. Да и откуда взяться соревновательному опыту, когда он занимался тяжёлой атлетикой без году неделя, вернее - без недели год. И толкни эти сто семьдесят два, да ещё с половиной - быть ему Мастером Спорта СССР.
... Штангой Мишка занялся случайно - ох, уж эта вездесущая случайность?!...
Бредя по вечернему городу, и ища на кое что приключения, их компания услышала непривычный звон металла. Такой - же приходилось слышать, разве только по телевизору. Сердце сладострастно забилось, а ноги, сами по себе, понесли к открытому настеж окну. Густо дохнуло свежим потом здорового мужского тела, сильно сдобренного запахом неизвестных мазей.
Широко распахнув глаза, он во все глаза смотрел на здоровенных парней. А они, лихо куражась, легко взметали громадную штангу, которая радостно взвизгивала никелированными блинами. Нехотя падая в низ, она с приятным стоном припечатывала деревянный помост.
Михаил завороженно онемел. Его с детства будоражили сказки о богатырях. Позже он восхищённо взирал на людей, не обделённых могучей силушкой. Уже после Армии, сам не из хилых, с упоением читал об Александре Зассе и других российских чудо - богатырях. А тут, вон сколько их!...
Увидев толпу любопытствующих ребят, к окну подошёл крепко сбитый, черноволосый мужчина - в годах.
- Что ребята, нравится?... - широко улыбнулся, - Может хотите свою силу испытать? Есть смелые - заходите...
Смелыми оказались все.
Выделив самый дальний помост, мужчина, а это был тренер, внимательно наблюдал за ватагой ребят. Парни неумело и очень коряво мучили допотопную штангу. То и дело, она не желала покоряться тщедушным ручонкам и своенравно вырывалась.
Но тем не менее, вес на штанге рос. После восьмидесяти килограмм, Мишка остался один.
По колхозному взваливая на грудь, он натужено вспоминал, как её - непокорную, поднимали по телевизору штангисты. Но увы..., получалось сикось - накось и нечто среднее между жимом и толчком.
Стольник, как говорили подошедшие ребята, покорился довольно легко. Сто пять и сто десять - почти так - же. Сто пятнадцать поднимал с натугой.
Когда поставили следующий вес, в зале стало тихо. Все ребята уважительно смотрели на взопревшего Михаила. Тренер незаметно подмигнув штангистам - для страховки, внимательно наблюдал за парнем.
Сто двадцать килограмм Михаил взял хоть и в раскоряку, но в стойку. Не умея разгонять штангу ногами, пихнул её, чуть - ли не от пупа. Где - то чуток выше головы, гриф застопорился... Ощерясь и скрепя зубами, не желая показать себя слабаком, крупно трясясь, из последних сил, Михаил дожал непокорный вес. Затем, не желая бросать штангу на помост, так - же коряво, через тот - же пуп, опустил её на помост.
Все громко и разом заговорили. Парни одобрительно похлопывали по плечам, на что Мишка глупо улыбался.
Подошёл тренер и взяв за локоть отвёл в сторонку.
- Занимался чем нибудь? - мужчина коротко глянул в глаза, при этом, как - бы невзначай, прощупывал мышцы и суставы парня.
Михаил, отрицательно махнул головой:
- Нет... Так для себя малость... Ну, ещё в школе, лёгкой атлетикой...
- Лёгкой атлетикой говоришь?!... Это хорошо - весело заглянул в глаза слегка опешившему Михаилу, - А тяжёлой атлетикой не хочешь заняться?
Парень недоуменно пожал плечами:
- А не поздно мне? Я ведь после армии...
- Запомни, мил человек, штангой заниматься, никогда не поздно, а у тебя, ещё вся жизнь впереди... Слышал наверно такую песню?
Михаил вновь молча, но утвердительно кивнул.
Так, нежданно и негаданно, сбылась давняя Мишкина мечта. К штанге прикипел сразу и накрепко. Да и результат попёр, как из рога изобилия. Не прошло и года, а он уже пытался выполнить норматив Мастера Спорта.
Вот и сейчас...
Вверх вес ушёл легко и точно - будто гвоздь вбил единым махом.
После отмашки судьи на помосте, зал возбуждённо загудел под возгласы судьи о выполнении мастерского норматива.
Прихрамывая Мишка сошёл с помоста.
Тренер одобрительно похлопывая по плечу, кивнул на ногу:
- Что с ногой?...
- Да та-а-ак, ничего... Малость затрещало в суставе...
- Слышал я этот хруст... - лицо тренера посерьёзнело, - Как бы он не аукнулся в будущем. Неделю... Нет две будешь отдыхать, пока я буду в отпуске - своих стариков надо попроведывать - заждались чай. Сколько лет обещаю, да только вас, оболтусов не на кого оставить... Запомни Михаил - две недели, чтоб твоего духа в зале не было!...
... - Ну да-а-а!... Сейчас!... Две недели - с ума сойти!...
Сила из парня пёрла, как из рога изобилия. Ну а в мечтах, он легко и играючи приблизился к мировым рекордам - чай не тяп - ляп ведь, а настоящий Мастер Спорта. Нога болела, но терпимо.
- Ничего... Клин - клином... - Михаил оставался и здесь верен мужицкой смекалке, - Закачаю...
И правда, первое время старался работать на малых весах. Но мощный прилив адреналина смёл все его благие намерения на нет. Ну как не опробовать себя, когда силушка разгулялась нешутейно. Что верно, то верно, все показатели в подсобных упражнениях были перекрыты и с лихвой. В приседаниях со штангой на плечах и груди тоже, а боль, сильно сглаженная эйфорией присутствовала не давая уйти в нормальный сед.
Так что к приезду тренера, Михаил хромал основательно. А ополчившийся боль уже приносила неудобства в быту. Даже в туалете, садясь на банальный "горшок", он скрипел зубами...
- Ну, что парниша, всё - таки не утерпел?!... - были первые слова тренера после возвращения из отпуска, - Эх, а ещё говоришь после армии? А ведь пионерская зорька ещё играет в одном месте... Да-а-а-а, натворил ты делов!...
Начавшаяся эпопея хождения по физдиспансерах, не приносила ощутимых результатов. Боль прочно вцепившись в живую плоть, не хотела упускать свою добычу и лишь сильнее, да более судорожно гнездилась в поражённом колене.
- Поедешь в Москуву - к Зое Мироновой, есть там мировая знаменитость. Она сама бывшая спортсменка, по моему конькобежка, да и не важно это... - говорил тренер, - Главное нашего брата - спортсменов, поставила на ноги не счесть сколько - со всего Мира съезжаются. У нас там недалече соревнования - выступишь как нибудь - в стойку. Килограмм сто семьдесят пихнёшь и то ладно... Я тебе пробил из нашего диспансера направление...
Выступил в Коломне с горем пополам. Зато повидал в живую Ригерта, Рахманова...
В ЦИТО имени Приорова, долго крутили направление из далёкой Алма - Аты, с каким - то мастеришком спорта, но положили. Не отправлять же приехавшего за тридевять земель паренька обратно, не солоно хлебавши.
Больница оказалась типовой, но больные и впрямь были со всего света. В палате с Михаилом, лежал знаменитейший футболист Николай Осянин и не мене знаменитый фигурист - одиночник Константин Кокора - замечательные, компанейские ребята. А какие девушки приходили к ним - с ума сойти! Среди них, он впервые увидел Киру Иванову - ничего-о-о-о...
Месяц, который Миша провалялся в московской больнице, кроме кратковременного облегчения боли, ничего путного не дал. Приходило жестокое, но реальное понимание, что его мечты о большом помосте рушатся, так толком и не начавшись.
По приезду домой он ещё довольно продолжительное время тренировался, но боли были ужасными. Наверно нет ни одного народного средства, которое не было опробовано.
Однажды разоткровенничавшись, Михаил спросил у наставника о результате на который он был способен, не будь злосчастной травмы - 220 - 230 был его неутешительный ответ..Горько и больно было такое слышать. Вот она, цена необдуманного поступка!...
Из тяжёлой атлетики он уходил тяжело. Наверно так - же тяжело, как расставаться с любимой. Однажды прикипев к этому незамысловатому снаряду, окунувшись в море страстей бурливших возле неё в тренировочном зале и особенно на соревновательном помосте, ощутив не понаслышке приток неуёмной бодрящей силы и ласкающую душу эйфорию мышечной радости, это подобно любви с первого взгляда, понимаешь в какой крепкий узел всё это крепко срослось - связалось. А слепо рубить по нему Михаил, ох как не хотел.
Да, он не мог достойно выступать на помосте, но что мешает ему ходить просто так - для себя - подкачиваться. Но время и бремя новых, теперь уже семейных забот, медленно, но верно, уводило в сутолоку жизненных проблем.
...Прошло много лет... Погрузневшему Мишане было уже сорок пять. С годами он как - то сжился с болью. Нет, она не ушла, и порой донимала весьма изрядно.
Однажды прослышав о чудодейственном лечебном голодании, Михаил решил опробовать и его. Закрутив волю на все гайки, он начал, теперь уже не спеша, тщательно воплощать задуманное.
Особых мук не ощущал. Конечно дискомфорт был, как была и всепоглощающая слабость с головокружением. Михаил все это воспринимал, как должное - издержки, когда обращаешься к чему - то новому. Вспомнилось, как после первых тренировок болело все тело, зато потом...
Нечто подобное случилось и здесь. Через несколько дней добровольных мучений, он вдруг ощутил резкое облегчение и некоторый прирост упавших сил. Но что больше всего интересно, боль в ноге - нет не ушла, но стало определённо легче. Этот, казалось малоприметный нюанс, но он чётко врезался в душу и Михаил поверил в этот способ лечения.
Теперь он не спешил - всё делал чётко неторопливо и обстоятельно. Последовали многократные семи и десятидневные голодания. Провёл и трёхнедельное - терпимо. Хотел замахнуться на месяц, но что - то помешало.
После одной из последних голодовок его вес был порядка девяноста килограмм! Господи, какая была лёгкость! Таким, Михаил был на заре своей беспечной юности. Часто ловил себя на желании пробежаться, ну самую малость. И... он побежал. Колено позволило ему это сделать. Радости и восторга не было предела. Пробежки, хоть и были осторожными, но становились более продолжительными. Здесь он неукоснительно соблюдал данный себе обет - торопи не надо...
Очень медленно его вес стал порядка ста килограмм. Энергия казалась неуёмной. Ну и конечно вновь потянуло в зал тяжёлой атлетики, в котором он не был тысячу лет.
Изменилось там многое... Почти все самодельные тренажёры поменялись на заводские - привлекательно сверкая и улыбаясь, они зазывали в зеркальное помещение. Как старым знакомым, Михаил улыбался и долго гладил сваренные ребятами брусья и универсальные стойки для приседаний, жима сидя и лёжа. Тренировочные помосты были те - же и смотрелись вполне современно.
Не было и тренера... Вернее был, но другой и ни одного штангиста - все поголовно хотели быть Шварценеггерами. Позднее узнал, что с появлением сауны с бассейном и прочими причиндалами, чудесным образом заглохла тяжёлая атлетика с классическим двоеборьем.
- Ничего страшного не случится, если и я мал - мал подкачаюсь.
И вновь, уже далеко не юношеское тело, податливо отзывалось на нагрузки. А тут, как снежный ком на голову - соревнования по силовому троеборью. Название новое, но упражнения - то старые - привычные. Видя Михаилову прыткось с весами, предложили выступить - закрыть весовую категорию, свыше ста. Мол сколько не поднимешь - всё хорошо... Нет, ничего не изменилось за столько лет!...
Внешне, Михаил хоть и стал старше, но характер - увы... - тот - же. Проигрывать, так с музыкой!...
И правда через месячишко грянуло обещанное первенство города. Соревнования проходили в родном зале, а ведь не даром говорят, что дома и стены помогают.
В его весовой категории оказался действующий Мастер Спорта, и что удивительно, по тяжёлой атлетике. Собственный вес, с этим молодом парнягой оказался одинаковым, Михаил даже чуток меньше.
В приседаниях Михаил начал с 210 килограмм. Парень ответил 220. Как тот приседал, Мишке не понравилось - с видимой натугой. И правда 230 ему не покорились.
Вновь накатила юношеская бесшабашность...
240 покорились играючи, как в лучшие, молодые годы. Застоявшиеся тело пело и просило нешутейной встряски.
- Двести восемьдесят!... - раскуражился Михаил. Он вдруг почувствовал себя, как те часы - с пружиной. И медленно, не спеша, начал её закручивать - до отказа, - Эх раньше бы так настраиваться... - подумалось не к месту, и тут - же отогнал постороннюю мысль.
Гриф тяжко впечатался в плечи, изредка, крупно сотрясая тело.
- Ничего терпимо. Думал будет тяжелее...
Сел медленно - как положено, даже малость завис в низу, чтобы прочувствовать вес. Встал довольно легко.
- Триста... - выдавил, тяжело дыша возрастной спортсмен, - Непременно триста!...
Такой вес он приседал в лучшие годы, когда сам весил куда более солидно, чем сейчас, вшивые сто два с половиной.
Пока примеривался, то да сё, кураж развеялся, подобно утреннему туману и в мозги вползло предательское понимание, что он, просто не готов к этому впечатляющему весу...
В жиме лёжа, так - же уверенно выиграл у паренька и с весом в 155 - особо не напрягался. В становой тяге начальных 220, с лихвой хватило, чтобы поставить победную точку.
Мишка ликовал!... Что - что, а спортсмен в нём ещё был жив. А значит?... А значит то, что он по - прежнему молод!
Удивительно, но колено ни коим образом не отреагировало на сумасшедшую встряску. Нет, мышцы ног и спины конечно подскуливали и поднывали, но это была приятная, давно забытая боль - боль пробуждения, как организма и духа.
С этого момента Михаил безраздельно верил в лечебное голодание. И встань весь Мир - до единого, и скажи, что он, Мишка, не прав, улыбка, да скептическая улыбка была - бы ответом.
Единственное о чём жалел Михаил - о том, что такого верного рецепта в борьбе с травмой и приобретением великой силы, он не знал раньше...