Кто рождён толстокожим,
тому не понять –
может каждый прохожий
коснуться меня:
то рукой, то виной,
то понурым лицом,
то мольбой, то иной
человечьей пыльцой,
то непрошенной лаской
марает висок,
словно масляной краски
случайный мазок.
Взгляд черкнёт по лицу –
сердце сходит с орбит,
и щекотно в носу
от пустячных обид.