Тост

Валерий Хорошун Ник
О  своём  особом  отношении  к  слову  он  никому  не  рассказывает  по  двум  причинам.  Во-первых,  потому,  что  предполагает  неизбежность  насмешливого  непонимания.  Во-вторых,  потому,  что  опасается  нарушить  эту  хрупкую  связь.  Слишком  интимную  и  сокровенную.  Чем-то  похожую  на  страсть,  только  трезво  и  глубоко  осознанную.

Однако,  как  известно,  страсть  скрыть  невозможно.  В  какой-то  момент  она  становится  сильнее,  всячески  рвётся  на  поверхность,  её  уже  не  удержать…  И  тогда  слабый  человек  пользуется  простенькой  хитростью:  пишет  от  третьего  лица.  Будто  не  о  себе.  Абстрагируется.  Путает  следы.  Выдумывает  нелепый  псевдоним.  Манипулирует  эпизодами  в  пространстве  и  времени.  Фантазирует.

В  итоге  получается  художественно  оформленная  крестословица.  Скучноватая,  законспирированная,  мало  кем  читаемая. Цель  автора  достигнута.  Можно  и  передохнуть.

А  заодно  и  вспомнить,  когда  же  всё  началось.

В  тысячный  раз  спуститься  в  замшелые  подвалы  памяти  и  опять  остановиться  на  той  же  ступеньке.  Увидеть  себя  в  углу  и  услышать  собственную  просьбу  об  освобождении,  обращённую  к  неведомому  всемогущему  существу.  И  быть  вскоре  прощённым  родителями.  И  вновь  обрести  неосознанную  детскую  свободу.

Нет.  Пожалуй,  тогда  слова  ещё  не  явили  ему  своё  волшебство,  не  покорили  его,  не  вошли  в  него,  как  это  случилось  чуть  позже…  Пушкинским  зимним  утром,  когда  они  навечно  легли  в  сознании  великолепными  снежными  коврами  и  ослепили  своим  блеском.

Ох  уж  этот  их  магический  блеск!  Он  уверен,  что  именно  в  нём  их  сила  и  могущество.

Вот  бы  научиться  им  управлять!  Пользоваться  в  своих  интересах.  И  таким  образом  помогать  своей  судьбе.

При  этом  быть  максимально  аккуратным  и  осторожным,  помня  о  том,  что  иногда  даже  блестящий  ораторский  талант  не  способен  защитить  от  смертельного  удара  ледоруба.

Он  хорошо  усвоил  тот  исторический  урок.  Понял,  что  вовсе  не  обязательно  громко  ораторствовать  и  красноречиво  кого-то  в  чём-то  убеждать,  чтобы  добиться  своих  целей.  Достаточно  всего  лишь  ювелирно  поработать  со  словами.  Тщательно  их  подобрать,  усилить  нужными  оттенками,  умело  разместить  в  пространстве  и  в  подходящий  момент  озвучить.  Можно  и  шёпотом.  Ибо  тот,  к  кому  они  обращены,  обладает  сверхъестественным  чутьём  и  абсолютным  слухом.  Он  непременно  услышит  и  поможет,  если,  конечно,  всё  сделано  по  правилам  и  лишено  даже  малейшей  доли  фальши.  Да,  бездарность  и  неискренность  убивают  любой  текст.

Со  временем  тихий  шёпот  стал  постоянно  сопровождать  движение  его  мысли  подобно  тому,  как  шелест  листьев  следует  за  порывами  ветра…  Как  шорох  переворачиваемой  страницы  сопутствует  увлекательному  процессу  чтения.  Он  стал  привычкой.  Удивительной  привычкой  насыщать  свою  жизнь  красивыми,  своевременными,  нужными  словами.  Заполнять  ими  пугающие  пустоты  и  провалы.

Словно  звукорежиссёр  он  увлечённо  озвучивает  своё  существование.  Объясняет  символы  и  знаки,  воспроизводит  невысказанное,  отыскивает  и  микширует  потерявшиеся  слова,  регулирует  громкость.

Последнее  архиважно.  Когда  ему  невыносимо  хочется  кричать  от  восторга  или  от  отчаяния,  он  просто  отключает  звук,  оберегая  тем  самым  вышеуказанную  интимность,  берёт  ручку  или  садится  за  компьютер  и  пишет  текст  от  третьего  лица.  Создаёт  оптимальный  сценарий  в  тесном  соавторстве  с  собственной  судьбой,  не  выходя  за  её  защитные  рамки.

Так  и  перемещается  в  плотном  словестном  окружении.  При  возникновении  проблем  активизирует  творческое  начало.  Пытается  решить  их  с  помощью  нестандартных  оборотов,  насыщенных  скрытым  смыслом  аллитераций,  обезоруживающих  метафор,  колючих  акцентов,  утвердительных  и  отвергающих  пауз,  задумчивых  многоточий,  усиливающих  междометий…  Многократно  пропускает  текст  через  весь  (до  мизинца)  свой  организм,  который  в  результате  данного  облучения  становится  чуточку  иным,  будто  бы  слегка  очищенным,  более  здоровым  и  стойким…  Что  в  свою  очередь  положительно  воздействует  на  внешнюю  проблему.  Она  вдруг  рассасывается  подобно  опухоли.

Если  же  этого  не  происходит,  он  вновь  садится  за  компьютер  и  стучит  по  клавишам  до  тех  пор,  пока  текст  не  зазвучит  в  унисон  с  ним  и  миром.  Пока  к  нему  не  приходит  блаженное  ощущение  беспрепятственного  скольжения  по  поверхности,  по  той  самой  шершавой  поверхности,  которая  ещё  совсем  недавно  была  не  приспособлена  для  подобного  по  ней  перемещения.

Как  видите,  никакой  мистики  здесь  нет.  Есть  лишь  рутинный  подбор  правильных  слов,  кем-то  красиво  названный  литературным  творчеством.  И  являющийся,  по  сути,  написанием  собственной  истории.  Слишком  подробной  и  малоинтересной,  чтобы заинтриговать  массового  читателя.  Поскольку  лишь  весьма  немногих  привлекают  замысловатые  словесные  обороты,  пускай  даже  и  подсвеченные  изнутри  разноцветными  огоньками,  внешне  чем-то  напоминающими  сказочное  северное  сияние.  К  счастью,  массовость  в  данном  случае  не  имеет  значения.  Более  того,  она  не  приветствуется.  Главное  –  наладить  сокровенный  диалог…  Впрочем,  об  этом  уже  говорилось.

Следует,  пожалуй,  добавить,  что  не  менее  важным  предназначением  текста  является  надёжная  фильтрация.  То  есть  недопущение  в  личное  авторское  пространство  чуждых  персонажей,  которые  под  видом  увлечённых  читателей  могли  бы  просочиться  сквозь  щели  наскоро  сооружённого  частокола  простоватых  изречений  и  выступать  в  роли  авторитетных  знатоков  и  доброжелательных  критиков.  Поэтому  он  старается  не  спешить…  Особенно  в  обращении  с  непоседливыми,  вечно  куда-то  бегущими  глаголами.

 И  всё-таки…

И  всё-таки,  несмотря  на  внимательность,  неторопливость,  аккуратность…,  порой  случаются  сбои.  Особенно,  когда  речь  идёт  не  столько  о  нём,  сколько  о  других  людях.  Возможно,  их  и  его  нашёптывания  вступают  в  непримиримые  противоречия,  решать  которые  без  дополнительной  информации  просто  бесполезно.  Назовём  её  божественным  знанием  и  беспомощно  разведём  руками.

По  непостижимой  иронии  небес  эти  самые  сбои  нередко  происходят  там,  где  их  меньше  всего  ожидаешь.  Где  спокойная  уверенность  незаметно  покрывается  толстой  бронёй  и  перерастает  в  непробиваемую  самоуверенность,  которая  неизбежно  вытесняет  из  сознания  всякого  рода  сомнения.
 
Примерно  так  и  было,  когда  сын  представил  ему  свою  невесту.  В  ней  всё  казалось  безупречным.  Красивая,  умная,  интеллигентная  девушка.  Хотя  два  момента  (тембр  её  голоса  и  склонность  к  несколько  затянутым,  с  менторским  оттенком  монологам)  всё  же  вызвали  в  глубине  его  души  мимолётное  сомнение.  Тогда  он  нашёл  ему  оправдание,  быстро  убедив  себя  в  том,  что  его  причина  –  обычная  отцовская  ревность,  тут  же  отгородился  спасительной  бронёй  и  принялся  горячо  нашёптывать  счастливую  модель  их  будущей  семейной  жизни…  В  том  числе  и  тост,  который,  спустя  месяц,  он  торжественно  озвучил  за  свадебным  столом  в  модном  столичном  ресторане:

Дорогие  молодожёны!

Сегодня  ваш  день,  день  рождения  вашей  семьи.  А  поэтому,  первое,  что  хочу  пожелать – запомните  его.  Во  всех  значительных  и  не  очень  подробностях…  Запомните  своё  волнение,  погоду,  этот  ресторан…  Поверьте,  через  несколько  десятков  лет  эти  воспоминания  превратятся  в  главное  удовольствие  бытия,  которое  будет  питать  вас  энергией  и  нести  радость.
В  том,  что  это  будут  радостные  воспоминания,  подкреплённые  такой  же  радостной  совместной  жизнью,  я  не  сомневаюсь,  так  как  уже  давно  заметил  в  ваших  отношениях  гармонию  и  общность…  Я  называю  это  совпадением.  Совпадением  интересов,  мыслей,  мировоззрений…  Чем-то  напоминающим  соединение  элементов  пазла  в  светлую  и  добрую  картинку…  И  самое  важное  в  этом  совпадении – совпадение  контуров  ваших  сердец  и  душ,  называемое  ЛЮБОВЬЮ.  Желаю  вам  всегда  беречь  ваши  совпадения,  хранить  вашу  любовь.
Потому  что,  только  тогда  вы  сможете  быть  счастливыми.  Собственно,  счастье  и  будет  моим  третьим  вам  пожеланием.  Большого  счастья  вам,  разных  форм  и  оттенков…  Чтобы  оно  заполнило  всё  ваше  пространство,  весь  ваш  мир!  Чтобы  было  густым  и  сладким,  как  мёд!
А  пока,  горько!

Порой  его  одолевает  нелепейшая  мысль  о  том,  что  именно  последняя  фраза  всё  испортила,  что  её  набившая  оскомину  традиционность  вдруг  обрела  буквальный  смысл  и  внесла  в  их  жизнь  разрушительную  горечь…  Неожиданно  явилась  той  самой  пресловутой  ложкой  дёгтя.  Глупо,  конечно…

Скорее  всего,  дело  в  другом.  В  ложной  вере  в  совпадение,  на  которой  он  построил  свадебный  тост.  В  действительности  не  было  никакого  совпадения,  а,  следовательно,  не  было  и  возможности  сложить  пазл  в  «светлую  и  добрую  картинку».

А  ещё  он  винит  себя,  что  в  своё  время  не  обратил  должного  внимания  на  менторство  и  скрип  в  её  голосе  и  вместо  того,  чтобы  придирчиво  осмыслить,  заблокировал  их  доступ  в  своё  сознание.

Сейчас,  когда  он  представляет  себя  стоящим  с  бокалом  шампанского  и  театрально  декламирующим  тот  оторванный  от  действительности  тост,  ему  становится  стыдно…

Стыдно  за  себя  и  за  свою  близорукую  уверенность  в  том,  что  всё  будет  хорошо.

Увы,  хорошо  не  получилось.  Всё  пошло  наперекосяк.  Какие  там  совпадения!  Сплошные  нестыковки,  которые  через  три  года  привели  к  разводу.
 
Да,  развод  он  тоже  описал.  При  этом  намеренно  использовал  сухие  и  угловатые  бюрократические  обороты,  считая,  что  в  данной  ситуации  только  они  способны  вызвать  грустную  иронию  и  приглушить  тем  самым  неизбежную  горечь  расставания…