Сколько красивых надежд было утрачено среди этих мрачных улиц, - размышляла Энни, глядя в окно. Это читалось в потухших глазах, устремленных вниз. Люди, склонив голову и опустив плечи, медленно идут, таща за собой всю тяжесть минувших лет, идут одними и тем же дорогами, вдоль серых кирпичных стен, из которых им уже не выбраться.
Шлюхи, сутенеры, наркоманы и убийцы… Сверкающие пушки и заточки... Опасные переулки, притоны, дешевые бары... Проходишь мимо, стараясь не замечать, но все это маячит перед глазами, врезается в твой внутренний мир, становится его неотъемлемой частью. От этого не скрыться, не отвлечься… эти картинки каждый день водоворотом крутятся в голове, не давая покоя.
- Сожги свои мечты, забудь о них, - тихо проговорила Энни, подкуривая сигарету, вглядываясь в чернеющее небо. Грязные тучи весели над городом словно отрава. Испражняющиеся заводы, напоминали огромных механизированных монстров.
Сажа, осевшая на крышах и окнах. На душах… И запах дыма отравляющий легкие...
Агрессия пропитала воздух. Безысходность изуродовала людей.
Зараза расползлась по благополучным районам. Все это ощущалось среди угнетенных парковых зон и разрушенных некогда красивых зданий. Люди погибали каждый день, умывая своей кровью кварталы. Чаще всего это были криминальные разборки. В остальном – потехи и денег ради.
Поломанные жизни.
Покрытые копотью мечты…
***
Энни хорошая девочка... Всем и всегда мать говорила о том, какая Энни хорошая девочка, как она хорошо учится и всегда помогает по дому. Она далеко пойдет. Серьезные перспективы.
Сама Энни тоже о чем-то таком думала, верила и надеялась. А сейчас, сидя на кухни в зловещей тишине, она, разглядывая черный кольт, размышляла о том, скольких людей уже успела эта штука погубить, прежде чем попасть ей в руки? Верный слуга, готовый в любую секунду исполнить коварную волю своего хозяина.
Энни хороший ребенок.
С этими мыслями полными злой иронии Энни вставила обойму и зарядила пистолет. У нее не было возможности поупражняться в стрельбе, но она точно знала, что если нужно будет шмальнуть кому-то в рыло, то обязательно справиться. А все потому - что она хороший ребенок…
Мать Энни была прикована к постели, страшная болезнь однажды пришла и не собиралась уходить. Нет, просто так она не уйдет. Не стоит ждать каких-то чудес свыше. И сколь бы не было пролито горьких слез – она не уйдет. Отсутствие жалости - это именно то, что помогает ей выжить.
Но Энни не сразу поняла эту злую истину. Первое время она, как и полагается хорошей девчонке старалась делать все, что обычно делают, для того чтобы исправить положение. Помимо учебы, которую нельзя было забрасывать, она ходила на работу в супермаркет, куда устроилась во вторую смену. С учебы она бежала домой, кормила мать, убирала за ней, затем мигом летела на работу, а после работы снова домой, каждая минута была дорога.
Нужны были деньги.
Еще и еще…
Их нужно было много и они нужны были постоянно.
И тогда Энни пришлось бросить школу, чтобы взять себе дополнительные смены. Обо всем этом мать, конечно же, даже не догадывалась. Она вообще в последнее время жила в какой-то своей реальности. А Энни старалась оставаться все тем же хорошим ребенком, которым так сильно гордилась ее мать.
Дни как дежавю – ненавистная работа и вечно недовольные покупатели. Ты должна улыбаться Энни, ты должна улыбаться каждому из них. Они должны чувствовать себя желанными.
Улыбку шире, пока не пробьет одиннадцать.
А потом домой, чувствую себя полностью истощенной, но усталость моментально меркла, стоило только вспомнить, что там ждет. Все остальные проблемы казались несущественными.
Не успевая толком снять верхнюю одежду, Энни спешила в комнату к матери, а потом, позаботившись о ней, отправлялась в свою комнату и ревела в подушку, чтобы не было слышно.
А утром, с красными распухшими глазами снова на работу.
Занять свое место.
И одеть улыбку…
Но всех этих усилий оказалось недостаточно. Чем сильнее старалась Энни, тем враждебней к ней становилась судьба. Проблемы сыпались одна за другой. Шло время, грустные мысли и разговоры с богом постепенно сменялись на гнев и ненависть. Работа раздражала все сильнее, а улыбка сползала вниз, будто весила целую тонну, и держать ее становилось все невыносимей. Энни чувствовала, что больше так не может, терпению пришел конец. Вот все! Нет больше сил!
И все закономерно полетело к чертям.
Она ступила на темную дорогу.
Энни не замечала, как начала меняться, появились дурные привычки в виде курения и употребления алкоголя. Она все чаще шаталась по ночным улицам, словно уходя от личных проблем и нарываясь на новые неприятности. Все ближе подбиралась к опасным территориям, не зная чего там ищет. Что-то невидимое для глаз направляло ее, подталкивало…
…к пропасти.
- Ищешь работу девочка? Мне всегда нужны такие как ты. Деньжата не легкие, зато честно заработанные, - хохотал огромный, метра под два темнокожий мужчина. – Приходи когда надумаешь крошка, Лени всегда найдет работенку для твоей задницы.
Но все внутри противилось этой мерзкой идеи.
Давай девочка, на тротуары, ты будешь отлично смотреться в этих холодных неоновых огнях… Твой соблазнительный, глубокий как ночное небо взгляд растопит мужские сердца и раскроет их кошельки. Тебе всего лишь нужно раскрыть свои ножки. Яркая латексная юбка покороче и каблуки повыше. И улыбка! Не забывай улыбаться, ведь клиент должен чувствовать себя желанным!
Нет! Эта мысль Энни казалась дикой.
А затем пришла еще одна, куда более страшная. Пришла как-то сама собой, одной глубокой ночью, за сигаретой, под пронзительный вой полицейских сирен, забивающий эфир злополучного города.
Можно ограбить кого-нибудь…
Вот так просто, пришла, как будто щелкнули пальцем. Сделай это! С каждой секундой звучало все соблазнительнее и привлекательнее… Это лучше, чем продавать свое тело, удовлетворять очередное похотливое животное в зашарпанной машине, где-нибудь на обочине. Ты, преодолевая тошноту будешь стараться, а он, после того как кончит, скажет: - «Мы ведь еще увидимся детка?» А ты улыбнешься и ответишь: - «Конечно». А куда тебе деваться? Он будет приходить снова и снова, будет покупать тебя снова и снова.
Нет, это было не для Энни.
Но одной ночи оказалось не достаточно, чтобы склонить ее к этой, казалось бы, спасительной идеи, которая, окончательно сломает ей жизнь, потребовалась еще одна бессонная ночь, а затем еще… пока настойчивые голоса не добились своего.
Все получится!
А у тебя и выбора-то нет…
Энни не видела другого выхода из сложившейся ситуации.
Вот так все и произошло. Это называют вынужденными обстоятельствами, нежеланием мериться с подобным положением вещей. Энни поняла, что должна стать как эта болезнь - безжалостной, эгоистичной сукой. Так она оказалась ночью в переулке, выбрав целью какой-то неприметный магазин.
Прижимаясь к кирпичной стене, чувствуя спиной ее холод, Энни прокручивала свой план в голове, что нужно сказать, что сделать…
Ты все еще хорошая девочка?- издевался внутренний голос.
Я уже не девочка, - отвечала Энни.
Я не дрогну, так же как и мой палец на спусковом крючке…
Злость и обида на весь мир двигали ей. Обстоятельства загнали в угол. Все, что оставалось - это отбиваться. Энни приготовила пистолет, который ей достал один новый знакомый, он барыжил наркотой, но мог добыть и другие вещи. Держать эту железную штуку в руках было странно и неприятно. Ладошки вспотели и закололи, предательская дрожь разнеслась по всему телу. Затем, опомнившись, Энни убрала пистолет и, достав бандану, обвязала той лицо, опустила кепку пониже и накинула капюшон.
Теперь вроде все.
И так забегаешь, угрожаешь оружием, требуешь денег, не мешкая, голову держишь низко, вверх не смотришь.
Вдох, выдох.
Вдох, выдох.
Пора!
Энни выходит из темного переулка, резко сворачивает, врывается в магазин, поднимает пистолет и кричит как можно громче и увереннее заранее заготовленные фразы:
- Бабки сука! Бабки на стол, живо!
Продавцом оказывается молодой студен немногим старше Энни, подрабатывающий в этом дурацком магазине в ночные смены только для того, чтобы родителям было не так накладно оплачивать его учебу в колледже. Его руки трясутся, но и у Энни они трясутся, из-за чего она еще крепче сжимают рукоятку пистолета, пытаясь обрести уверенность, которая быстро капитулировала, стоило только пересечь порог магазина.
- Туда смотри тварь, на меня не смотри! - прокричала Энни, чувствуя, что еще немного, и она все бросит. К глазам уже подкатывали слезы. Стыд, злость, отчаяние… все это терзало, разрывало ее изнутри.
Беспокойно озираясь по сторонам, Энни целилась парню в грудь. Рука, в которой она держала пистолет, постоянно опускалась вниз, словно не желая во всем этом участвовать, от чего приходилось каждый раз себя поправлять.
- Все что есть! – вымолвил продавец и взглянул на Энни испуганными глазами. Даже больше – обреченными, парень явно был готов к самому худшему. Потом опомнившись, он быстро опустил взгляд. Энни выхватив мешок, выбежала из магазина и скрылась в том же темном переулке, из которого пришла. Стянув бандану, которая теперь весела у нее на шее, вспотевшей от страха и волнения, Энни быстрым шагом покинула район. Она сделала это. Ограбила магазин. За … Энни пересчитала деньги. Сто сорок три доллара.
- Дерьмо!
Пацан видно только пришел на смену, и денег в кассе оказалось не много. В следующий раз нужно выбирать более позднее время.
Да, она не собиралась останавливаться.
Той ночью Энни долго просидела в ванной, раздумывая о случившемся. Мандраж все никак не отступал и она, обхватив колени, покачивалась из стороны в сторону, пытаясь успокоиться. Холодные струи воды обжигали спину, но чувства притупились, а реальность стала смазанной.
Почти каждый вечер Энни приходила на пляж… Садилась на скамейку и любовалась океаном. Мимо проходили счастливые пары, безмятежно прогуливались по нагретому солнцем песку, а потом отправлялись в один из тех шикарных домов, что были разбросаны вдоль береговой линии. Сюда зараза еще не добралась, здесь не успело все прогнить.
Энни тоже могла бы вот так прогуливаться по пляжу с парнем, он у нее был, но их редкие встречи едва ли тянули на серьезные отношения. Он звонил, только когда ему хотелось секса, или отвиснуть где-нибудь, чтобы потом заняться сексом.
Он умел красиво сыпать комплиментами…
- Детка, мне нравятся твои губы, - говорил он, поглаживая их большим пальцем и держа Энни за подбородок. – Они так и манят меня. Я повидал много хороших губ, но твои похожи на ангельские. Нежные и невинные…
И прочее хрень, которую он наверняка втирал каждой приглянувшейся ему девушке.
Но Энни все же запомнилась и понравилась одна его фраза:
- Отрасти себе клыки малышка, если хочешь выжить в этом диком мире. - Он сказал ей это, когда они вдвоем прогуливались по вечернему променаду. И этот совет, самое лучшее и то единственное, что он дал ей.
Как только часы пробивали полночь, Энни начинала собираться. Она одевалась в темную спортивную одежду; штаны и толстовка на несколько размеров больше, чтобы со стороны сойти за мужчину. Это, по мнению Энни, должно было сделать ее менее привлекательной жертвой. Она очень на это надеялась.
Уже обуваясь, Энни услышала хриплый голос матери, что раздался из комнаты.
- Милая… ты куда?
- Черт! - Энни замерла, мысли лихорадочно забегали в голове. Пришлось врать.
- На работу, я устроилась в ночную смену! – крикнула Энни.
- Ты не говорила.
- Знаю... Я завтра тебе все расскажу.
После некоторой паузы, которая потребовалась матери, чтобы набраться сил Энни услышала:
- Дорогая я за тебя беспокоюсь, ты уходишь на ночь глядя ничего не сказав.
- Знаю ма! Прости я просто… - Энни сняла кроссовки прошла по темному коридору и тихонько проскользнула в комнату к матери. Та лежала с обеспокоенным видом, в тусклом свете ночника ее лицо выглядело еще более болезненным. - У меня вылетело из головы, объяснила Энни, все хорошо. – Она присела на кровать и взяла мать за руку, в которой уже совсем не ощущалось сил. Но доктор Никс заверил, что при должном уходе и с необходимыми лекарствами мама вполне может протянуть еще немного… Он, конечно, выразился иначе, но Энни поняла, что больших надежд питать не стоит. Она уже давно перестала верить в сказки.
- Это магазин?.. Как далеко?.. Ты там будешь совсем одна?.. – Забросала мама вопросами, делая небольшие паузы, чтобы отдышаться.
- Завтра ма, я все тебе расскажу завтра, а сейчас мне пора.
- Ладно… - сдалась мама, голос ее совсем поник, а взгляд стал еще более печальным. У Энни закололо в груди, она едва сдерживала слезы, но мысль о том ради чего все это делается, предала немного сил.
- До завтра, – Энни поцеловала маму в щеку, выключила ночник и вышла из комнаты. Быстро обувшись, она выскочила из квартиры и уселась внизу на лестнице, уткнувшись лицом в ладони. Ей хотелось кричать. Кричать так сильно, чтобы содрогнулся весь мир. Но вместо этого по ее лицу в полном молчании текли удушающие слезы. Самое страшное, Энни прекрасно осознавала, что своими преступлениями не спасет мать, лишь отсрочит неизбежное, но она готова была бороться за каждый день.
Вытерев лицо, Энни вышли из дома и отправилась в сырую холодную ночь наполненную криками, лаем, сигналами автомобилей и звуками пронзительных сирен. Они ревели каждую ночь, напоминая о том, что будет, если допустить хотя бы одну ошибку. Город был почти весь поглощен криминалом, который распространился как неизлечимая болезнь, поражая один район за другим и если быть достаточно осторожной, то мелкие ограбления Энни легко затеряются среди сотни таких же ограблений.
Энни медленно брела вдоль дороги, минуя сложные развязки автострад и мосты по которым медленно ползли железнодорожные составы, а иногда там пролетали электрички с такими теплыми и желтыми окошками, вызывая в душе чувство уюта и домашнего счастья. Но поезда эти уносились вдаль, исчезали во мраке, как бы говоря Энни, что не стоит даже и мечтать об этом. Смотри в другую сторону, туда, где отравляющие клубы дыма весят над горизонтом, а внизу заводы… бесчисленные гудящие заводы, грязные и душные. Результат их бесперебойной работы – серые и угнетающие закаты, смотреть на которые без тоски было невозможно.
Матери становилось хуже, ее рвало, мучительные боли донимали, но она держалась и не жаловалась. И чем хуже было маме, тем больше злобы испытывала Энни, вымещая ее на невинных людях. Однажды она едва не нажала на курок, но вовремя остановилась и, стиснув от ярости зубы, покинула винную лавку.
Энни старалась выбирать магазины в менее людных местах, денег там было меньше, но и риска натолкнуться на свидетелей тоже, а для этого приходилось заходить все дальше на опасные территории. Трудно было побороть все это давление, опасность подстерегала на каждом углу. Энни старалась передвигаться быстро и нигде не задерживаться.
Каждый день как по сценарию…
Вбегаешь в очередной магазин со словами: - Морду вниз! Деньги на стол! Живо! - Иногда, для большего эффекта и чтобы продавец поторопился: - У тебя ровно пять секунд тварь или я прострелю тебе голову!
- Хорошо, хорошо!
В этот раз за прилавком стаяла девушка, она очень нервничала и была неаккуратна, вытряхивая деньги из кассы. Энни поборола раздражение, спрятала мешок под толстовку и убежала.
Как-то раз позвонил Миккель, чтобы встретиться и «прогуляться». Энни обрадовалась, подумала, что это пойдет ей на пользу, отвлечет и поможет, возможно, она даже расскажет Миккелю о своих проблемах, и он разделит их с ней. Но…
- Мне позарез нужны бабки! – выпалил он вместо приветствий, а ведь они не виделись почти месяц. А еще он прекрасно знал, что у Энни больная мать, и совсем не знал, чем занималась Энни по ночам. То есть, фактически, требовал отдать последнее, что есть. – Я здорово облажался и, похоже, мне крышка, – объяснил он на полном серьезе. - Если не верну - все!
Энни выслушала его молча. Она не могла не заметить, что Миккель под кайфом. Он часто был под кайфом, но сегодня, похоже, принял сверх нормы, так как его глаза были похоже на черные пуговицы. Энни не хотела дальше слушать всю эту мутотень и дала денег, после чего Миккель, заметно приободрившийся, поцеловал Энни на прощанье и исчез, пообещав в скором времени позвонить. Но медленно плыли осенние дни, а никаких звонков больше не раздавалось, телефон в спальне хранил удручающее молчание. Скорее всего, Миккель здорово отвис в тот вечер и нашел себе девушку поинтереснее, а может его все таки пришили, Энни было уже, в общем-то, плевать.
Все ее мысли были заняты ночными вылазками…
Окунуться в прохладную ночь, слушая голоса западного побережья…
Когда Энни была поменьше, она часто наблюдала, как молодежь играла на баскетбольной площадке. Там же, рядом, толкали наркоту. Школьники сбивались в толпу, где у всех, так или иначе, пересекались интересы. Она выросла в этой среде. Ее жизнь с самого начала не была похожа на сказку. И все стало еще хуже после того, как от них с мамой ушел отец. Энни хорошо помнила тот вечер, отец побросал какие-то вещи в сумку, погладил дочь по голове и запер за собой дверь.
Больше она его не видела.
Позже пришла мама с работы.
- Папа куда-то ушел, - сказала Энни, встречая маму. Та ничего не сказала, молча приготовила ужин, а потом закрылась в своей комнате и не показывалась до самого утра.
На вопрос, куда делся папа, мама отвечала: «Он уехал навестить сестру».
Как бы осторожно не была Энни, рано или поздно это должно было произойти, то чего она так опасалась. Бродить по ночным кварталам и не столкнуться с местной шпаной… Нет, судьба не столь благосклонна.
Это случилось неожиданно. Навстречу из-за угла вышли двое.
- Ты посмотри на нее, куда ты так вырядилась? На свидание? – высмеивал одежду Энни толстый темнокожий парень. Рядом с ним был белый, худой как палка, но этого не менее опасный.
Вдвоем они повалили Энни на землю.
- Ты ведь хорошая девочка? – спросил худой, расстегивая ширинку. - Ты не будешь кричать, верно?
Энни выстрелила. Худой парень откатился и лег на асфальт, будто смертельно устал, а толстый подскочил и побежал со всех ног, раскачивая своими отвисшими боками, похожими на мешки.
Энни быстро поднялась и тоже убежала в противоположном направлении.
Она не могла поверить, что сделала это. Оправдания сами сыпались на нее одно за другим, но это мало утешало. В ту ночь она сразу же отправилась домой, а в том районе больше не показывалась. Неделя понадобилась на то чтобы отойти, каждый день она все ждала, что в двери постучат, и она услышит грозный голос: «Полиция, откройте!». Но ничего не происходило, никто не приходил и не стучал. Скорее всего, просто упаковали очередной труп и пополнили статистику убийств. Никто не собирался расследовать подобные дела, всем было плевать на разборки местных и бесчисленные трупы торчков, которые появлялись то там, то здесь. И Энни была этому очень рада. Ублюдок сам нарвался и она не желала садиться в тюрьму из-за него.
Энни сидела на кухне, жуя свой холодный ужин. За окном начинала звучать привычная слуху мелодия. Понемногу оживала криминальная среда... На столе рядом с тарелкой лежал пистолет, верный спутник кольт, Энни уже и забыла, когда такая жизнь стала для нее нормой. Но это случилось…
Справившись с едой, она оделась и отправилась в очередную прогулку по опасным районам, полные ненависти и желания… Всем двигало желание - темное, убогое, но уже труднопреодолимое. И ненависть… мир казался Энни несправедливым и жестоким. Ну так вот и она будет такой же, будет жить по его суровым правилам. Выживать в этих темных уродливых джунглях.
А затем кошмар снова повторился.
Во время очередного ограбления мужчина попытался достать оружие. Энни заметила это и машинально спустила курок. Выстрел оказался такой силы, что мозги продавца разлетелись по всему прилавку и даже украсили дальние стеллажи. Шокированная произошедшим Энни покинула магазин, позабыв про деньги. Все выходило из-под контроля, неминуемо катилось к обрыву. Каждое последующее ограбление давалось Энни все легче. И отходить от них становилось все проще. Она врывалась, угрожала оружием, иногда, если нужно было, могла врезать по зубам. Она была уже почти матерая. Все больше погружалась в этот темный и устрашающий мир…
Энни не заметила, как осторожность в ее действиях пропала. С каждой своей ночной вылазкой она становилась более раскованной, действовала острее, наглее, как заядлый преступник.
Нет страха – нет контроля.
Добыча стала ощутимее и трудно было не почувствовать некоторое удовлетворение от происходящего. Все получалось! Энни могла позволить самые лучшие лекарства для своей матери. Счастье казалось таким зримым и близким… Ведь этого хотела Энни больше всего на свете - помочь своей маме. Но даже когда прекрасная мечта вроде бы обрела реальные черты, Энни все не останавливалась, продолжая убегать в ночь…
- Опусти грёбаную рожу вниз! – кричала она, чувствуя, как внутри растекается приятное тепло ненависти. - Ты ведь будешь послушным мальчиком, правда? – ухмылялась Энни, сжимая пистолет. Пока очередная жертва наполняла пакет деньгами, Энни устраивала разгром в магазине, сметая со стеллажей бутылки со спиртным. Осколки разлетались по полу, хрустели под ногами. – Быстрее там сука!
Жажда наживы и безнаказанность затмили разум. И случилось то, что должно было случиться. Одной ночью, когда Энни пыталась обчистить очередной магазин, ей оказали сопротивление, к которому она не была готова. Все произошло очень быстро. И вот она сидела на полу с разбитым лицом и ждала, когда за ней приедут копы, а какой-то бородатый мужик целился в нее дробовиком и довольно улыбался.
Мерцание ламп над головой… гудение холодильников… бешеный стук сердца… И мигалки, наполняющие темную улицу…
Вот и все.
- Ну, идем дорогая, – прозвучало как приговор.
Холодная сталь сомкнулась на запястьях, после чего Энни усадили в машину.
- Ну и зачем же ты это сделала девочка? – спросил её офицер, когда они поехали.
Но ответа не последовало. Энни молчала и смотрела перед собой, ничего не видела и не слышала, происходящее вокруг казалось каким-то дурным сном.
Как хотелось бы проснуться…
Ночные районы проплывали за окном, свет встречного потока проникал в салон и слепил глаза.
В какой-то момент Энни, очнувшись от потрясения, заговорила, тихим и заикающимся голосом:
- У м-мня… у меня д-дома мать. Она больна…
Офицер оглянулся, вид у него был немного удивленный.
- Не переживай, мы позаботимся о ней, - пообещал он.
Всю оставшуюся поездку до участка в салоне автомобиля царила тишина. Иногда ее нарушал голос диспетчера, сообщающего о нападениях, ограблениях, убийствах... Город захлебывался в преступности. И где-то там, среди темных улиц, совершал преступление очередной хороший ребенок, подающий большие надежды в глазах своих родителей.
Энни прошла через ад. Кто-то оправдывал ее действия и пытался все спихнуть на власти, которым нет дела до проблем населения, а кто-то не испытывал ни капли сострадания. Но это уже было неважно, Энни получила свой срок, а уже на второй день в тюрьме, не успев осознать весь этот кошмар, ей пришло известие о том, что мать скончалась.
И за что судьба так возненавидела тебя?..
Энни стояла у решетки, сжимала холодные прутья и смотрела в пустоту. Это тесное и темное пространство ее мир на ближайшие лет двадцать пять.
А ведь когда-то говорили: - Да это же Энни, какой замечательный ребенок…