Про приличия
Майка приподнялась, встала на колени и пригладила развевающиеся на ветру волосы. Потом уселась на покрывале, подтянув к себе ноги, обвила их руками и упёрлась подбородком в коленку. Сашка перевернулся на спину и тоже сел, убрав ноги в противоположную от Майки сторону. Теперь они сидели напротив и сбоку друг от друга. Сашка расцепил Майкины руки, взял её левую ладошку и прижался к ней губами, о чём-то задумавшись, потом отпустил и, наклонившись, поцеловал Майкину коленку. Коленка была тёплой и мягкой, и, когда он дотронулся до неё губами, Майкина рука оказалась в его волосах. От коленки Сашка потянулся к Майкиным губам, которые были совсем близко, потому что перед этим она упиралась в коленку подбородком и только немного отвела назад голову, но тут Майка, запустившая пальцы в Сашкины волосы, сжала их в кулачок и с силой отодвинула Сашкину голову от своего лица.
- Сашка, ты опасный тип и коварный соблазнитель.
- Ну, да.
- Что, ну да?
- Из тебя получится классная жена.
- Ого, как ты заговорил... Это почему?
- Потому, что у тебя коленки круглые.
- А что, бывают квадратные?
- Нет, коленки бывают круглые и острые.
- И что?
- Если круглые, значит, характер покладистый, а если острые, значит, или уже стерва, или станет ей, когда время подойдёт.
- Откуда ты знаешь?
- Из энциклопедии.
- Из какой энциклопедии?
- Энциклопедии жизни.
- А ты знаешь, что на пляже целоваться неприлично?
- Мы не на пляже.
- Ну, над пляжем. Все равно на нас все смотрят.
- Они нас не видят.
- Почему?
- Потому, что мы на Солярисе.
- Мы не на Солярисе, мы на Земле, на пляже под Севастополем. И на нас уже все пялятся.
- Это не Земля.
- А что, Солярис? По-моему, больше похоже на Землю.
- Ну, да.
- Что, ну да?
- Это копия Земли на Солярисе.
- Какая ещё копия?
- Точная.
- А откуда она взялась?
- Ну... её сгенерировал этот... ну, который похож на океан...
- А помнишь, ты называл меня фантазёркой...
- Ну, да.
- Что опять за «ну да»?
- Ну, ты просто не понимаешь...
- А ты понимаешь?
- Ну, да.
- А можно без этого «ну да»?
- Можно... Вчера вечером он сделал эту копию и переместил меня на неё. Когда ты в вестибюле подсела к нам с Олегом, уже была произведена замена. Этим всё и объясняется.
- Что всё?
- Вся логика событий.
- Это как?
- А так, что уже тогда это была не ты, а твоя копия, сгенерированная по моему запросу.
- А может, ты в меня влюбился, и поэтому несёшь чушь?
- Не может... Любовь, это выдумка поэтов.
- Вот как?
- Ну, да.
- И зачем они её выдумали?
- Деньги так зарабатывают.
- А чего это ты злишься?
- А того... что не люблю, когда банальностями разрушают мои конструкции...
- А хочешь, я тебя сама поцелую?
- Целуй...
Она обхватила его голову ладошками, потянулась к нему и чмокнула в губы, коротенько, как ребёнка.
- А может, тебе уже хочется, чтобы я стала совсем-совсем твоей?
- Ну и вопросик.
- Что, струсил?
- Я бы так не сказал.
- Не увиливай.
- Видишь ли, это уже не первый такой экспериментик...
- Так-так. А какой?
- Ну... третий, наверное...
- А второй был когда?
- В прошлом году, как раз в это время.
- Значит, он только в августе с тобой экспериментирует?
- Похоже.
- Ну и где, и с кем?
- А может, не будем?
- Нет уж, будем, раз проболтался.
- Нет, не будем.
- Выкладывай.
- Не хочу.
- Ах, так! - Майка вдруг толкнула его обеими руками в плечи, и, когда он подался назад, вскочила на колени и схватила обеими руками его за руки чуть пониже запястий, и рывком повалила на бок, потом на лопатки, и уперлась коленкой в живот.
- Сдаюсь, - тихонько проорал Сашка. Так же рывком она вернула его опять в сидячее положение, а сама выпрямилась, стоя на коленях, откинула руками назад волосы с лица, а потом опять удобно устроилась рядом с ним. Сашка невольно заозирался. Все, кто могли «уставиться», конечно, «уставились».
- Тут кто-то что-то про приличия говорил, помниться...
Майка, молча и насмешливо, смотрела прямо ему в глаза.