— Кем ты хочешь быть? — Спросил ОН, мечтательно подперев голову пухлым кулаком и лежа в застегнутом наглухо пальто, на ней, на заднем сидении автомобиля, придавливая её всем своим немалым весом.
— Писательницей. — Недолго думая, ответила ОНА.
Ночь закончилась, звёзды не переставали светить, ярко освещая млечный путь, солнце грело, заставляя радоваться первому тёплому дню, мечты оставались мечтами, молодость не стояла на месте.
Прошло время, ОНА подросла, окрепла, не прекращая, продолжала мечтать. Мечтала по-прежнему, быть писательницей. Знала, что иногда мечты сбываются. Ведь для чего-то же светят на небе звёзды?
— Помнишь, ты хотела писать? — Спросило всё то же наглухо застёгнутое пальто, которое так и не удалось тогда даже распахнуть, а пришлось ограничиться давлением своим весом на её почти детские тогда ещё размеры, и хрупкость души. Не знал ОН, что та душа, умеет не только петь, но и яростно сопротивляться, и потому:
— Подкину тебе тему, никому ненужная улица, хочешь? Пиши!
Конечно же, ОНА хотела, и ещё, как хотела, у неё же была мечта — стать писательницей. И не просто писательницей, а известной всем миру. ОНА уже и так сочиняла, и ваяла, но никто об этом ещё не знал.
Начала писать, потому что это был шанс. Шанс, что мечта сбудется. Но никому, почему-то не нравилось, то, что ОНА написала. Это было не то. Не то, о чём бы её душа пела, ибо в этот момент, момент написания, она сопротивлялась, тому нажиму очень большого, огромного веса, давящего на НЕЁ изо всех сил, пытаясь выжать из НЕЁ то, что ему было нужно. Но ОН забыл, что тогда ОНА была - одна, а теперь выросла и повзрослела, и у неё нарисовалось своё мнение. Не совпадало с ЕГО? Ну, что поделаешь, выросла же, не всё же любоваться на звёзды и думать о том, чего может и не быть, когда мечты так и останутся мечтами, в тех думах и чаяниях, обнадёживающихся уже риторическим вопросом — для чего-то же светят звёзды.
Когда, наконец, до НЕГО дошло, то знакомое, наглухо застёгнутое пальто, попросило ЕЁ не писать больше, просто не продолжать начатое. И ОНА выполнила эту ЕГО просьбу, ни как в тот раз, когда всем своим весом Он намекал на что-то иное, не очень чистое и прекрасное. И ОНА закончила, успев написать начало, середину и почти конец, но ничего не произошло от того, что, что-то успела изложить на бумаге - никому ненужная улица продолжала существовать.
И, тем не менее, ОН, зачем-то продолжая давить всем своим весом, просил ЕЁ, выросшую и повзрослевшую, знающую чётко, что ей нужно от жизни, всё говоря:
— Оставайся на месте, ты нужна этой улице.
Но той улицы, о которой ОНА писала, не было на самом деле, была старая, из-за которой и начался тот сыр-бор и был задан тот вопрос: "А кем ты хочешь быть?"
Но ведь в действительности, ЕМУ это было всё равно, кем ОНА хочет стать и что хочет делать в этой жизни, ЕМУ важно было одно, чтобы ОНА написала, сделала всё так, как ЕМУ хотелось, но не учёл, одного, что не каждый захочет лежать под ним, пусть и в наглухо застёгнутом пальто, или наоборот, потому что ОН и тут промахнулся, он не импонировал ей, и уже ни по каким статьям, после случившегося, после того, как улица продолжила существовать в первозданном виде. Просто её так и не переименовали.
Но ОНА же никогда, ни на минуту не переставала мечтать, знала и уже не понаслышке, что иногда в жизни бывает и что-то хорошее, не всё упирается в то, застёгнутое наглухо пальто и такого рода просьбы, не лучшего характера с подоплёкой непорядочности.
Но ОНА ещё и имела своё мнение, и потому, не послушалась. Переехала. С той улицы, оставив её в одиночестве зимовать, причём, настолько близко, что воочию, ощутила старый, знакомый запах того наглухо застегнутого пальто.
ОН бесновался. Затаил злобу. Не подчинилась и не выполнила ни одной ЕГО просьбы, и его–то желания не воплотились в жизнь, и распахнуть пальто, как хотелось уже тогда, не вышло, хоть и сильно давя, прижимал своим весом к мягкому сидению автомобиля. ОНА и тогда, и уже позже легко порхала в своих мечтах, ощущая себя на пушистых, прозрачных облаках, зная, что реальность гораздо жёстче. И потому вовсю, продолжила осуществлять свои тогдашние мечты, не смотря ни на что.
Ни на то, что ОН не давал, мешал, страдая параноидальным бредом, доходил до того, что лишал ЕЁ заработанного, клевеща и по-прежнему злобствуя, обещал вернуть на ту самую улицу, которой давно нет, в том виде, о котором ОНА мечтала, и даже чуть-чуть написала, не удовлетворив ЕГО желаний и в этом.
Маленький, кругленький, больше бочкообразный и бесформенный, с тяжёлым взглядом из-под нахмуренных, вечно недовольных бровей, и мяукающим голосом, мнящим себя эдаким, царственным пупом земли, которого так несправедливо и так незаслуженно обидела та, которая, всё же, собралась с духом и написала, дописав всё до конца.
Но не про улицу. А про то, как лежал на заднем сидении и бесстыже глядя ей прямо в глаза, расспрашивал о мечтах, будто, мог их исполнить, не будучи никем, а тем более не будучи волшебником.
Став совсем маленьким, на столько, что невидим стал из-под того пальто, утонув в нём по самую шею, превратившись в сгусток злобы, ОН ещё больше затаил обиду. Вспомнил, к тому же, всех тех, таких же, как Он сам, кто тоже желал вернуть её туда же, но перво-наперво, вспомнил о том, что не свободен, что женат, и что имеет двоих детей, догадавшись, что сейчас может пострадать уже его репутация, как отца семейства, а не как самца, не сумевшего оплодотворить очередную самку, ну, или просто, получить то, что хотелось больше всего, расстегнув не только пальто, но и ширинку своих поношенных брюк с подмоченной репутацией по всем статьям.
Боже, как же ОН рвал и метал, вспоминая без передыху старые обиды, вешая всех собак на НЕЁ, и только из-за того, а не потому, что улица так и осталась под старым названием, и не потому, что он, не сумел продавить так нужный, кому-то вопрос, и за это получил нагоняй, а больше всего, от того, что её мечты всё же сбылись. ОНА стала известной, как и хотела, всему миру писательницей, а ОН так и остался тем злобным, пухлым карликом в наглухо застёгнутом пальто с не удовлетворёнными амбициями маленького человечка.
Но и на этом вся эта история с мечтами не закончилась, потому что, спустя, какое-то время, к НЕМУ постучались, что означало одно — мечты сбываются.
И это, как показал опыт этой истории, так и есть. Мечты сбываются. И в самом деле, так бывает, правда, не всегда те, которыми обременён в думах, в силу гнилостности своей натуры, желая сделать, кому-то плохо, и не зная, при этом, простой истины, что не надо рыть яму другому, ибо окажешься, сам того не желая, в собственной могиле.
Просто мечтать надо правильно, не забывая, конечно, что реальность всегда гораздо жёстче, чем облака на небе, и всё же, никто мечтать не запрещает, при одном маленьком, но очень существенном условии, что зла ни на кого не затаил и яму ни для кого не вырыл и тогда, возможно, что-то и получится.
15/08/2018 г
Марина Леванте