Александр ГЕРАСИМОВ
В ПРЕДДВЕРИИ
«Заунывный ветер гонит
Стаю туч на край небес.
Ель надломленная стонет,
Глухо шепчет темный лес…» ©
Унылая пора, очей очарованье, как сказал поэт… Казалось бы, как всякий интеллигентный человек, я должен любить эту тихую пору с нежной её музыкой увядания всего сущего, плавными линиями опустевших пляжей, тонкой паутиной грибных дождей и прочей сопливой романтической требухой.
Терпеть не могу эту кривоногую желтушную тётку с вытаращенными базедовыми глазами. Вот это вот всё — «лето красное пропела, оглянуться не успела…» Не успел прокрутиться на одной ножке, напитаться хорошенько солнцем, покататься по прибрежной гальке, зарыться в тёплый речной песок, омыть своё бренное тело в водах семи морей, а уже вот она, стоит на пороге, ухмыляется. Здрастути, это я! И начинается! Старые болячки с готовностью алчущего прогулки скотч-терьера выскакивают из-под кровати и преданно машут хвостом — ночью не спишь от чудовищной мигрени, суставы перекручены, словно корабельные канаты, артритные пальцы сами собой складываются в самые невероятные фигуры, желудок отторгает всякую пищу, ноги подкашиваются, внутренние органы оказываются служить… Знаешь, что это ненадолго, на неделю всего, в худшем случае, дней на десять, а всё равно страдаешь ужасно.
С другой стороны, в саду всё так и прёт! Яблони под весом янтарных плодов покорно склоняют свои ветви долу, сочные груши демонстрируют друг перед дружкой свои соблазнительные формы, цветки пахнут так, что голова кругом идёт, повсюду валяются глупые зелёные кабачки и чудовищных размеров желтые тыквы, один Бог весть, зачем посаженные в землю — всё равно их никто не ест. Коты безумствуют — ловят на коготь обалдевших от внезапной прохлады прозрачнокрылых стрекоз и плюшевых бабочек, теребят их пустяшные тела и откусывают им бошки. В воздухе стоит неистребимый запах подгоревшего на углях мяса — обыватели верны традиции, жарят шашлыки. Скоро листья станут жечь…
Природа не сдаётся, деревья стоят ещё вполне ничего себе, как новые, и только местами густая их зелень тронута желтой и оранжевой краской. Птицы с неохотой собираются на юг. А куда деваться?
Не обращайте внимания на старческое ворчание. Осень великолепна! Обожаю её! Вот ужо я завтра поутру, ни свет ни заря, в лес отправлюсь. Натяну на искалеченные подагрой ноги резиновые сапоги, возьму в руку заранее наточенный на щербатом оселке нож, в другую приму старую ивовую корзину — берегитесь грибы, иду искать! Кто не спрятался — я не виноват!