Николай и Олег устанавливали палатки, а Настя с Петром занимались ужином. Столько нежности было в их взглядах, когда их глаза встречались. Если они что-то передавали друг другу, то на их ладони задерживались, не в силах прервать этот волшебный миг.
Их любовь была видна всем. И даже Николай, прежде никогда испытывающий таких чувств, сразу узнал ее. Всепоглощающую, настоящую любовь.
Осуждать их было невозможно. Скорее вызывало недоумение, почему они до сих пор не вместе. Почему довольствуются редкими встречами. Как Настя может делить Петра с его женой, Олесей.
"Мне повезло! Я люблю так твою маму!" - сказал чуть слышно Олег. Сын кивнул. Он понимал, как им всем повезло.
"Я раньше ревновал вас с мамой друг к другу!" -неожиданно признался Коля.
"Я был так счастлив, когда у меня родился сын! Мечтал о тебе!" - задумчиво произнес Олег.
"О тебе!" - отметил в уме Николай. Но об абстрактном сыне, а именно о нем.
"И как? Оправдал надежды?" - он старался говорить спокойно, но нарочитая небрежность брошенной фразы ярко свидетельствовала о его волнении.
"Я горжусь тобой, сын!" - ответил отец, и было видно, что его слова искренни.
"Я не похож на тебя!" - сказал Николай.
"Если ты имеешь в виду характер, то разве нужно чтобы ты был моей копией? Ты лучше меня, и это бесконечно радует!" - улыбнулся Олег, морщинки в уголках его глаз лучились от счастья.
"Я люблю тебя, пап!"
"И я люблю тебя, сын! С самой первой секунды, как только узнал о твоем существовании. Даже когда еще не знал кто у нас будет."
Момент был настолько пронзительный, что у обоих встал в горле ком. Они умолкли, не в силах продолжать. Эмоции захлестывали обоих.
Ситуацию разрядила Настя.
"Мальчики! Пока Петя жарит шашлык, я приглашаю всех к столу на бутерброды! Все с работы, устали. Все голодные!"
Она была удивительной девушкой. Несмотря на то, что ей было в районе сорока, назвать ее женщиной, даже мысленно, у Николая не поворачивался язык.
Ее проворные пальчики быстро наложили всем по горке салата, и паре бутербродов. Она передала всем по бутылочке холодного пива. То тут, то там раздались щелчки. Их было четыре. Как ни странно, но Настя тоже открыла себе. Пиво и она не очень сочетались в воображении Николая. Скорее она представлялась ему с широким треугольным бокалом мартини. Она была изысканная дама.
Но когда она сделала большой глоток, Николай понял, что ей идет абсолютно все.
Такое наслаждение читалось на ее лице. "Так хотела пить!" - лучезарно улыбнулась она. Ей было совершенно невозможно не очароваться. Коля понимал отца, почему он молчит. С одной стороны, мама ему всего дороже. Но с другой стороны препятствовать ТАКОЙ любви...
"Интересно, почему они не вместе? Неужели дело в тете Олесе и чрезмерном чувстве долга у дяди Пети?" - размышлял он.
На верхней губе у девушки осталась тонкая полоска пены. Петр протянул свою руку, чтоб убрать ее. Порыв нежности вдруг захлестнул Настю. Она поймала его кисть и порывисто прижала к своей щеке. Она прижимала ее крепко-крепко, выдавая всю силу своих чувств.
Петр задохнулся. Он наклонил к ней свою голову и прижавшись к ее волосам, вдохнул. Казалось, он выпьет ее всю. Его грудь расширилась и замерла. Настя не шелохнулась.
Самое интересное, что ни Николай, ни Олег, не испытывали неловкости. Для Насти и Петра мир переставал существовать в такие моменты. Иногда они оставались наедине друг с другом в целой вселенной. Отец и сын чувствовали, что не мешают им.
"За любовь!" - произнес тихонько Олег, и они с Николаем чокнулись горлышками бутылок.
Внезапно, Николаю тоже захотелось испытать это волшебное чувство.
На горизонте замаячили коленки Перепелкиной, но он нетерпеливо изгнал видение.
Тогда перед глазами возникла хрупкая спина другой Людмилы. Той, которой и в ум не придет подписаться Люси.
"Нет! Это невозможно! Она, как и я предпочитает одиночество!" - возразил он сам себе. Но внутри что-то кольнуло. Наверное, остеохондроз от сидячей работы. Теперь он больше не был инженером, полностью посвятив себя работе на кафедре и науке.
"Коля, ты можешь проследить за шашлыками?" - спросил Петр, все-таки оторвавшись от Анастасии.
"Мы пойдем провожать уходящий день!" - сказала она
Не сговариваясь, они встали и держась за руки пошли по проселочной дороге.
Коля подошел к мангалу. К своему стыду он еще ни разу не жарил шашлык. И что делать, представлял только смутно. "Пора перевернуть!" - сказал отец. Николай осторожно, боясь обжечься, взялся за витой край шампура. Он был неожиданно холодный. Когда от капающего, растопленного сала, загорелся уголь. Николай инстинктивно взял бутылку, стоящую рядом с мангалом и залил яркий всполох огня.
"Коля, а у тебя есть девушка?" - неожиданно для самого себя спросил отец. Он планировал задать этот вопрос, но не думал, что решится.
"Девушки нет. Есть Перепелкина, непутевая студентка, с острыми коленками, которая просит, чтоб я помог ей по моему предмету."
"И как? Помог?" - спросил с интересом отец.
"Нет. Предпочел рыбалку с отцом." - честно ответил сын. "Не жалеешь?" - поинтересовался Олег.
"Перепелкину нет. Пусть откроет хоть раз учебник. О коленках... не знаю... может быть... немного..." - сбивчиво отвечал Коля, у которого неожиданно отозвался, спящий до этого момента, организм.
"Не жалей! Те самые коленки ты узнаешь из миллиона. - ответил отец. - Я на свадьбе мамины сразу узнал. Даже с закрытыми глазами. К другим даже не прикоснулся. Сразу ее нашел!" Он до сих пор гордился этим.
"Смешные вы с мамой! Уже взрослые, а все еще как дети!" - улыбнулся сын.
"Коль, ты думаешь между нами пропасть лет? Четверть века пролетело, как одно мгновение! "Мне никак не верится, что уже не двадцать. А маме я больше 17 дать не могу! Знаешь, есть у группы "Чайф" песня такая"17 лет" называется. "Тебе семнадцать.
Тебе опять семнадцать лет.
Каждый твой день рождения
Хочет прибавить, а я скажу "нет"
Я скажу нашим детям
"Вашей маме 17 лет!
Вы просто поверьте в это,
А поймете потом!"
Коля продолжил :
"Пусть все будет,
Так как ты захочешь!
Пусть твои глаза, как звезды горят!"
Олег подхватил припев:
"Я с тобой опять сегодня этой ночью,
Ну а впрочем,
Следующей ночью,
Если захочешь,
Я опять у тебя!"
"Верю, пап! Что маме 17, верю! Она у нас такая молодая! Вон какую сестренку мне родила!" - улыбнулся снова Николай.
"Иринка - чудо! - ответил отец. - Повезло нам с детьми!"
Он встал и порывисто обнял стоящего Николая.
Коля ободряющее похлопал отца по спине.
Вот и еще с одним человеком наладилась связь.
"Может, я был не прав про одиночество?" - подумал Николай и вспомнил про Людмилу. Ему было просто необходимо поговорить с ней по этому вопросу. Выслушать ее доводы, и укрепиться в своей правоте. А может, признать свою ошибку.
"Но ведь тогда нужно будет спасать ее от заблуждения!" - понял он.
И ему очень захотелось от чего-нибудь спасти ее.
Продолжение http://www.proza.ru/2018/08/27/295