Не моя история
Да, история не моя, но за свою, чуть больше среднего уже размеров, жизнь, я слышал её не раз. И каждый раз от первого лица. Нет, чаще всё-таки от лица лучшего друга первого лица или от лица товарища, с которым главный герой истории пришёл туда, где всё это произошло.
По молодости рассказ начинался с того, что случилось это вчера, на прошлой неделе или, как максимум, прошлой зимой, и, как много других интересных, смешных или эротических историй студенческой поры, в женской общаге. В средние века моего существования и ближе к нашим дням, история начиналась уже со слов: "Помню, когда я учился..." или "Один раз, помню, в молодости... дураки были..."
А чего решил рассказать, записать? Да всё с той же целью, с какой она рассказывалась и мне - повеселить слушателя. В данном случае - читателя. А так как читателей у меня, кроме меня, раз, два, да обчёлся, можно придумать более важную цель. Например, чтобы самому не забыть. И так как я-то себя читаю регулярно, то нет-нет да улыбнуться. История и в самом деле весёлая. Для меня. За вас не знаю, сами с собой разбирайтесь.
Значит, дело было так...
Познакомился один мой друг с девчонкой из педагогического. Сходил на одно, свидание, другое, третье, и где-то через месяц она пригласила его к себе в гости, в общежитие. Тогда время другое было, знакомились не после секса, а задолго до, если он вообще случался. А так - мороженое, поцелуйчики и бессонные ночи в пиренеях юношеских мечт.
Лёха принарядился по случаю такому, цветы прикупил, чем пробил почти незалатаемую брешь в своём студенческом бюджете. Цветы зимой были роскошью. А роскошь денег не считает.
В общем, собрался и пошёл. Вернулся чернее тучи. Я к нему, что случилось? Молчит. Разделся, лёг, отвернулся к стене и сопит в две дырки. Я и так к нему и эдак - результат один: молчит. День, молчал, два, неделю. Молчал бы и больше, но тут случилась пьянка. Хорошая такая пьянка: много водки, два сырка. А хорошая, потому что незапланированная. Потому что не может веселье быть планированным, с датой и прочими атрибутами продуманности, это же не брак. Это чувство. Попробуй вот влюбиться по плану. Фиг. Так и с весельем.
Сколько раз замечал, задумали, спланировали, подготовились и всё прошло грустно, вяло. Нет, напились, конечно, кто-то с кем-то переспал, кто-то кому-то морду разбил, но без огонька. И событие это развеялось из сознания, забылось скорее дымкА от потушенной спички.
А когда спонтанно, тогда - ух! Потому что не по заказу, а по зову души. С горя ли, с радости - тут уже не важно. Важно, что с чувством: гуляй душа, раз просится! Сидишь без денег такой весь, приходит ещё такой же безденежный товарищ, но с чувством. Рассказывает он тебе про это чувство своё и зажигается в душе твоей огонёк участия, и деньги откуда-то сами берутся-находятся, и народу набирается, что на всех стульев с диванами не хватает, и воспоминаний на полжизни вперёд.
Вот такая пьянка и случилась. Вот на ней Лёха, напившись до соплей и поведал благородному собранию о беде своей.
Пришёл он к Наде, всё чин по чину: он в костюме, с цветами, она в причёске, макияже, с подружкой. Подружка, правда, почти сразу ушла, сославшись на дела. Приходила посмотреть, оценить, товаркам рассказать, да потом, на кухне, без него, высказать, в широком круге близких подруг, своё авторитетное мнение. Без такой подруги, которая хочет ей только хорошего, ни одна девушка, на моей памяти, не обходилась. Но это не точно.
Посидели они, значит, поговорили о том, о сём. Натянуто, неестественно. И это несмотря на то, что уже и снежками друг в друга кидались и целовались в парке, перед её общежитием, расставаясь до завтра, как навсегда. А тут гости: новый этап, следующая ступень, что там будет дальше...
Тут она спохватилась, что чайник же на плите, и побежала на кухню, где подружайки уже все копыта избили об пол, языки постирали. А он остался, естественно, в комнате и совсем растерялся. Встал. Стал ходить от стены к стене, ни о чём не думая, только переживая. Просто так переживал. Ни по чему.
И тут, по законам жанра, выключается свет. Случалось такое часто, и практически всегда невовремя, но в этот раз - совсем-совсем невовремя вышло. Пощёлкал Лёха выключателем туда-сюда, выглянул за дверь, убедился, что и там темно, вернулся на исходную, да и сел на кушетку. Сидит такой, сидит и понимает, вдруг, что в туалет ему надо. Не прямо, чтобы хоть чопик вставляй, но ещё немного и понадобится. Он встал и сразу понял, что зря он это сделал. На клапан надавило так, что вот-вот вырвет днище. А туалет неизвестно где, света нет - полный пердимонокль, как любил говаривать один мой татарский друг.
Что делать, куда бежать? И ещё масса более мелких вопросов, да все без ответов. А время всё меньше, всё меньше, всё меньше...
И Лёха сделал вот что: закрыл дверь на два оборота, сделал из бумаги кулёк, снял штаны, опростал содержимое кишки в кулёк, подтёрся, надел штаны, выбросил кулёк в форточку, сделал два обратных оборота ключа, сел на стул и сделал вид, что ничего не было.
Время протикало несколько минут. Или вечностей. В ожидании и без часов никогда не разберёшь. Леха встал и снова начал мерить комнату на шаги. Ходит такой и чувствует, носом принюхался, что пахнет в комнате, тем самым пахнет, как в туалете. Он снова открыл форточку, поработал мельницей, но запах никуда не делся. Нет, сначала, вроде как ушёл, но потом вернулся. Не сказать, что сильный, но явственный такой, красноречивый запах. Тогда Леха подошёл к столику у зеркала, на котором стояли разные пузырьки, духи, помады и взял один. Открыл, да разбрызгал вокруг.
И тут вошла Надя, включила свет. Спросила: "А ты чего в темноте сидишь?" - свет, оказывается дали почти сразу, и если бы Лёха не щёлкал выключателем, оставив его, по рассеянности, в нижнем положении, то может и не было бы ничего тогда того, что случилось.
А Надя ещё и не одна пришла, себе и Лёхе на горе, а с той самой подружкой. Зачем припёрлась подружка было не ясно. Кто их, баб, разберёт. Но это, в свете картины, что предстала перед глазами собравшихся, было совсем не важно. На подоконнике лежал развернувшийся кулёк с фекалиями, а всё вокруг было забрызгано зелёнкой.
Надя может и хотела заткнуть подружке рот, но такое шампанское никакой пробкой не удержишь. Прыснув со смеху, та унеслась лёгким ветром, прославляя Лёху по всем этажам. Следом сбёг и Лёха, унося с собою своё растерянное лицо, одного цвета с нашим знаменем. Тогдашним нашим знаменем, простым, но полным глубокого смысла.
Сама идея с кульком, как по мне, была вполне себе ничего. Но то, что на форточке была прибита марля, Лёха не заметил. И получился большой конфуз.
Все слушали тихо, сдерживались. Но потом плотину прорвало. Ржали долго и громко. До слёз, до икоты. А потом сорвались с места и пошли к Наде. Что мы там хотели сделать, как помочь Лёхе, было неведомо нашим пьяным умам. Но - помогли. Громко звали её в ночи, под окнами общаги, потом рассказывали вызванным ментам лёхину историю, снова ржали, как лошади, теперь вместе с погононосцами, и снова звали Надю. А когда она, наконец, выглянула, всем стадом грохнулись на колени и нестройно возопили: Надя, Надя, прости Лёху!
И Надя Лёху простила. Наплевав на ухмылки товарок, до выпуска улыбавшимся парочке вслед, капая ядом в своём змеином клубке. Когда своей нет, чужая любовь любой бабе завидна. А в кружке таких же холостушек, зависть возводится в куб. Чем я хуже её? Нет, скажи, чем? И история тут лишь повод позубоскалить.
Но у них всё равно ничего не срослось в итоге. Двое детей, десять лет брака - и она ушла к другому, которого, оказывается, любила ещё со школы. Но это, как говорит Каневский, совсем другая история.
13:00
25.08.2018