Мы редко рифме уступаем
бесстрашие пред кромкой лет.
И улетающая пава
вплетается в хвосты комет.
Уж не поймаешь, не обнимешь,
не напоишь из клюва в клюв
и не обсудишь вялый финиш,
слегка массируя ступню.
Отпустишь с грустным сожаленьем,
не станешь перья вырывать
и, полной жалкого презренья
к себе, уляжешься в кровать,
в глухие мягкие подушки,
без рифмы, выцветшей внутри,
ненужной сломанной игрушкой
для наступающей зари.