Информационная доска была оформлена в лучших традициях институтской самодеятельности. Аляповато, но с любовью. Стенгазета, какие-то расписания, фотографии любимых преподавателей и самое главное “Список”.
Пофамильный список отчисленных второкурсников. Степка пробежал его глазами, и сердце пропустило пару ударов. Перечитал еще раз. Нет! Его фамилии нет! Облегченно вздохнул и расправил плечи. Несколько последних дней, были похожи на затянувшиеся похмелье. Причем самого похмелья не было, потому что не было денег. От макарон с макаронами начинало подташнивать. Проблемы на работе. Сперва, просто задержка зарплаты, неделю, две, месяц, при том, что работы было все больше. Вот уже баб Зина, у которой он снимал комнату, не просто ворчит, а ставит ультиматум. Стипендия кончилась не начавшись. В институт и на работу он ходил пешком, проездной продлить было не на что. Так как до работы было ближе, ходил он туда чаще. Но видимо недостаточно. Степку уволили в прошлую пятницу. Без выплаты, потому что по договору, а не трудовой. Он бы отнесся к этому философски, но вчера позвонила мать. Они с отцом развелись. Гром среди ясного неба. Слезы в телефонную трубку. Надо было ехать в Ярославль, но на что? Да и зачем? Что он мог сделать?
Про долги по учебе думать не хотелось, но надо было бы начать, причем уже полгода как. Но ничего… “Сейчас возьмусь и все сдам!” Порыв был настолько сильный, что даже щеки покраснели от возбуждения. Сердце забилось чаще, “Тем более что со Светкой мы расстались, ничего не будет отвлекать…” Впрочем, это была бравада. Расстались они недавно, и думал он о ней каждый день. Из смешанных чувств его выдернул хриплый голос заведующего кафедрой.
— Евсратов! Чего смотришь? Фамилию ищешь? Геннадий Евгеньевич поправил очки.
— Ну да. К счастью меня тут нет. Я все исправлю! Честное слово!
— Да? А ничего, что это список второго курса? А ты со своими обещаниями, уже на третьем.
Он ткнул толстым, как сарделька пальцем в соседний листок. Всего три фамилии, среди них Евстратов С.В.
Что-то лопнуло внутри. Весь порыв, который только что накрыл с головой исчез, унося с собой силы, оставляя, обломки мыслей, как мусор на берегу, после отлива. Коридор стал каким-то бесконечно тихим и холодным. Степана знобило. Как в бреду он вышел из корпуса и сел на холодные ступени.
“Но если есть в кармане пачка сигарет,
Значит все не так уж плохо на сегодняшний день”
Старенький фокус, в котором пел Вечно Живой, закрыл окно, музыка стихла. Сигарет не было, билета тоже. Были только долги, холодные ступени и гулкая пустота.
— Добрый день!
Она улыбалась искренне и смотрела на него огромными карими глазами. Кажется, её звали Маша, и кажется она из параллельной группы. Он не помнил
— Не очень. Совсем нет.
— Да ну брось! Хочешь пирожок?
Она достала, что-то из рюкзака.
— Пирожок все делает лучше! Я сама пекла.
Теплые ладони протянули Степке пакет.