Моему экипажу еще не доводилось встречаться в бою с "Тиграми", но по рассказам танкистов из других частей мы кое-что знали об этом монстре. Эти звери пользовались тем, что у нас 76-мм пушки, которые в лоб могут взять их броню только с 500 метров, поэтому экипажи "Тигров" предпочитали стоять на открытом месте. И ведь не подойдешь! Он сожжет "тридцатьчетверку" за 1200– 1500 метров! Наглые были - понимали, что наши танки против них бессильны. Ну, и приходилось нашим танкистам как зайцам, от «Тигров» бегать и искать возможность как бы так вывернуться и ему в борт влепить. Занятие это было сложное и опасное. Если ты видишь, что на расстоянии 800–1000 метров стоит «Тигр» и начинает тебя «крестить», то пока водит стволом горизонтально, ты еще можешь сидеть в танке. Как только начал водить вертикально – лучше выпрыгивай. Сгоришь! Были случаи, выпрыгивали ребята из танков.
Вот с таким монстром в конце июля 1943 года мы и встретились на Курской дуге. Мой экипаж, в составе еще 16 машин, шел резервом во втором эшелоне наступающего полка - по 4 танка уступом вправо. На полной скорости проскочив не большое поле, мы выскочили на развилку дорог. Слева виднелась деревенька и редкая рощица возле нее. Не успели мы перестроиться в походную колонну, как вижу загорелась одна, через несколько секунд еще одна "тридцатьчетверка" из левой четверки. Я четко заметил выстрел - стреляли из той самой рощи и "Тигр" был один. Сидя в засаде, он пропустил мимо себя основные силы полка, а с нами решил разобраться. Нам ни чего не оставалось, как атаковать, чтобы не быть расстрелянными как в тире.
- Механик, Гриша, влево! Курс на рощу!, - ору я в шлемофон. - Заряжающий, подкалиберный! Похоже это "Тигр", с очень дальней дистанции бьет!
- Есть, командир!, - механик быстро выполнил маневр.
- Есть, бронебойный!, - Митрохин вогнал снаряд в канал ствола. - Готово!
А "Тигр" не унимался - еще три наших танка задымили у развилки, а остальные перестраиваясь, устремились к роще, но было еще очень далеко, чтобы открывать огонь.
- Гриша! Давай зигзагами, меняй скорость и направление! Иначе хана нам!, - орал я как сумасшедший, понимая, что промедление может стоить нам жизни.
Метров с семисот, мы открыли стрельбу - выстрел. Вижу точное попадание, но бронебойный снаряд только высекает искры, а этой твари хоть бы что. Он как на полигоне продолжает расстреливать наши танки. С это дистанции он своей 88-мм пушкой пробивает наши "тридцатьчетверки" насквозь.
К этому моменту из 16 танков осталось только пять, которые полукольцом охватывали немецкий танк. Ну, кто-то из нас, должен был его уничтожить. "Тигр" решил сменить позицию, развернулся в сторону и вдруг, сильный взрыв сотряс махину и его разорвало буквально на куски. А когда пыль осела, "убийца" "тридцатьчетверок" превратился в груду металлолома. Похоже взорвался боезапас. Я облегченно вздохнул:
-Да... повезло нам, кто-то из экипажей накрыл этого засранца. Но если за каждый "Тигр" мы будем платить такую цену...
Но ни кто его не подбивал. Оказалось, что из-за жары нередко вспыхивали бензиновые пары, скапливающиеся в моторном отделении танка, а там и детонации не далеко. Слишком увлеклись немецкие танкисты и прошляпили возгорание. И это был не единичный случай - танкисты рассказывали потом, что во время боя, "Тигры" самопроизвольно загорались и довольно частенько взрывались на собственных боекомплектах.