Подстрочные и поэтические переводы
Впервые в мировой практике все поэтические
образы и действия соответствуют оригиналу
11
Так же быстро ты придёшь к концу, как быстро ты
будешь расти
В одном из тех, кто останется от тебя, когда ты
умрёшь;
И эту свежую кровь, которую, будучи молодым, ты
подаришь,
Ты сможешь называть твоей, когда перестанешь
быть юным.
В этом живут мудрость, красота и рост;
Без этого безумие, старость и холодное гниение:
Если бы все возражали против этого, будущие
поколения не появились бы,
И через шестьдесят лет мир перестал бы
существовать.
Пусть те, кого природа не создала для запаса,
Грубые, безликие и примитивные, бесплодно
умирают:
Видишь, в кого она больше вложила, тому
она дала больше;
Тот щедрый дар, который ты получил, ты должен
щедро приумножить:
Она вырезала тебя для своей печати и намеревается
таким образом
Сделать больше твоих оттисков, не допустить,
чтобы копия исчезла.
23 января 2000 г.
11
Идёшь к концу так быстро, как растёшь
В одном из тех, кого ты оставляешь;
И кровь, что в дар ты в младости даёшь,
Своей, когда не юн уж, называешь.
В том – мудрость, красота и рост; а нет –
Безумье, старость, хладное гниенье:
Все возражали б – в шесть десятков лет
Исчез бы мир без новых поколений.
Пусть те, кого природа создала
Не для запаса, грубых, гибнут всё же:
Вложила больше – больше и дала;
Свой щедрый дар ты щедро должен множить:
Ты вырезан природой, как печать,
Чтоб больше своих оттисков
создать.
23 января 2000 г. – 20 мая 2014 г.
12
Когда я считаю (удары) часов, которые сообщают,
который час,
И вижу, как прекрасный день погрузился
в отвратительную ночь;
Когда я наблюдаю прошедшую весну фиалки
И чёрные локоны, сплошь посеребрённые сединой;
Когда я вижу величественные деревья, лишённые
листьев,
Которые прежде, как навес, укрывали стадо
от жары,
И зелёный луг лета, весь опоясанный снопами,
Перевозимыми на похоронных дрогах с седой
и щетинистой бородой; 12
Тогда я сомневаюсь относительно твоей красоты,
Которая в числе издержек времени должна уйти,
Раз прекрасное и красота себя покидают 13
И умирают так быстро, как они видят, как другие
растут;
И раз против косы Времени ничто не может 14
защитить,
Кроме потомков, надо храбро встретить её, когда
она попытается тебя
одолеть.
24 января 2000 г.
12
Когда часов удары я считаю,
Зрю – день прекрасный погрузился в ночь;
Когда фиалки гибель созерцаю,
Как серебрится чёрный локон сплошь;
Когда не зрю листвы на древе бедном,
Навесом укрывавшей стадо в зной,
И как снопы трясут уж в раз последний
На дрогах похоронных бородой;
Тогда во мне сомненья возникают
Насчёт твоей красы – она уйдёт,
Раз красота с прекрасным покидают
Себя, и гибнет всё, что прорастёт.
Коль от косы иной защиты нет,
Кроме потомков, храбро её
встреть.
24 января 2000 г. – 20 мая 2014 г.
13
О, что ты делаешь с собой! Ведь, дорогой, ты
Не удлинишь свою жизнь тем, что существуешь
ради себя:
Ты должен приготовиться к приходу смерти
И передать свою приятную наружность
кому-нибудь другому.
В таком случае та красота, которую ты имеешь
в аренду,
Не обрела бы окончание; затем ты
Снова получил бы себя после твоей смерти,
Когда смог бы родиться твой красивый потомок
с твоей красивой наружностью.
Кто так позволяет прекрасному дому приходить
в разрушение,
Чья хозяйственность смогла бы с честью защитить
От штормовых порывов ветра зимним днём
И бесплодного гнева вечного холода смерти?
О, только не расточители: мой дорогой купидон, 15
ты знаешь,
Что у тебя был отец; позволь твоему сыну сказать
так же.
24 января 2000 г.
13
О, что с собой творишь ты, дорогой! –
Жизнь удлинить не хочешь, и напрасно:
Кончине дней готовь приём другой:
Отдай другому облик свой прекрасный.
Краса, что ты в аренду получил,
Не обрела бы окончанье всё же:
Вновь после смерти ты б себя явил –
В красивом сыне, на тебя похожем.
Кто разрушает свой прекрасный дом,
И чья хозяйственность бы защитила
От штормовых порывов зимним днём,
От гнева хлада смерти бы укрыла?
О, нет, не мот; отца имел ты всё же;
Так пусть твой сын об этом
скажет тоже.
24 января 2000 г. – 20 мая 2014 г.
14
Не со звёзд я срываю своё мнение;
И хотя я разбираюсь в астрономии, 16
Но (она) не может сказать мне о добром или злом случае,
О чуме, о голоде или об особенностях сезона;
И судьбу я не могу предсказать за краткие минуты,
Или назвать правителям условия, которые
позволили бы им действовать правильно,
Часто не сбывается то, что я обнаруживаю на небе:
Но из твоих глаз я получаю мои познания,
И, как в неизменных звёздах, я читаю в них с таким
же искусством,
Что верность и красота процветали бы вместе,
Если бы ты обратил себя в изобилие. 17
Или иначе, я предсказываю тебе это:
Твой конец – это верности и красоте приговор
в предписанный срок.
24 января 2000 г.
14
Я мнение своё не с звёзд срываю;
И хоть я с астрономией знаком –
Не скажет о чуме, об урожае,
О голоде, о добром или злом;
Я не могу предсказывать в минуты
Судьбу по грому, ветру и дождю,
Правителям – как сделать верным путь их,
И не сбывается, что в небе зрю;
Из глаз твоих я получаю знанье,
И как по звёздам, в них читаю я:
Ждут красоту и верность процветанье,
Коль в изобилье обратишь себя;
Иначе предсказанье моё будет:
Конец твой верность
с красотой
погубит.
24 января 2000 г. – 20 мая 2014 г.
15
Когда я наблюдаю, как каждая вещь, которая растёт,
Остаётся в совершенстве лишь краткое мгновение,
Что эта гигантская сцена показывает 18
не ничтожное, а демонстрирует
То, что звёзды тайно вызывают к действию; 19
Когда я постигаю, что люди, как растения, растут,
Выдвигаемые и контролируемые даже самим небом,
Которое хвалит их в период юной крови, в росте
убавляет
И стирает из памяти их нарядное великолепие;
Тогда мысль об этом изменчивом пребывании
Приближает тебя, весьма роскошного прежде
в юности, к моему виду,
Где расточительное Время спорит с распадом,
Чтобы заменить день твоей юности запачканной
ночью;
Но, ради любви к тебе, в войне со Временем, всё,
Что оно заберёт у тебя, я привью тебе
снова.
26 января 2000 г.
15
Когда я зрю, как флора отдаёт,
Царя лишь миг, забвенью совершенство,
Гигантской сценой мир мне предстаёт,
Где звёзды тайно направляют действо;
Когда я постигаю, что людьми,
Как всем растущим, небо управляет,
Юна кровь – хвалит, рост убавит – и
Великолепье в памяти стирает;
Тогда об измененьях мысль моя
Тебя к моему виду приближает,
Чтоб день твой юный ночью стал, как я,
Где Время уж с распадом в спор вступает.
Но всё в войне той, раз тебя люблю,
Что Время заберёт, я вновь
привью.
26 января 2000 г. – 20 мая 2014 г.
16
Но почему ты не выберешь более могущественный
путь
В войне с этим кровавым тираном – Временем
И не укрепишь себя в твоём распаде 20
Более счастливым средством, чем мой
бессодержательный рифмованный стих? 21
Теперь ты стоишь на вершине счастливых часов;
И много девственных садов, с ещё не 22
завязавшимися плодами,
С целомудренным желанием хотели бы родить тебе
живые цветы, 23
Гораздо более похожие (на тебя), чем твои
разукрашенные подделки. 24
Строки жизни, к которым прибегает жизнь,
Будь то кисть Времени, или моё ученическое перо,
Не смогут так передать ни духовные качества,
ни внешнюю красоту,
Как смог бы ты (сам) сделать себя живым в глазах
людей.
Отдать себя – значит сохранить себя прежним; 25
И ты должен жить, нарисованный твоим
собственным любимым
искусством. 26
30 января 2000 г.
16
Но почему не выбрать путь мощней
В войне с тираном – Временем кровавым:
Себя в распаде укрепить верней –
Счастливей средством, чем мой стих
бесславный?
Часов счастливых на вершине ты,
И много девственных садов хотели б
Родить живые для тебя цветы,
Что более похожи, чем подделки.
Строкам, к которым прибегает жизнь–
Кисть Времени, перо ль – не в силах всё же
Ни красоту, ни душу отразить,
Лишь сам себя живым ты сделать сможешь.
Отдать себя – быть сохранённым прежним;
Рисуй себя своим искусством
нежным.
30 января 2000 г. – 20 мая 2014 г.
17
Кто поверил бы моим стихам в будущие времена,
Если бы они были заполнены твоими наиболее
высокими заслугами?
Думаю, даже небеса знают, что они – это лишь
склеп,
Который скрывает твою жизнь и не показывает
половины твоих совершенств.
Если бы я смог описать красоту твоих глаз
И в натуральных больших количествах перечислил
бы все твои достоинства,
Грядущие поколения могли бы сказать: «Этот поэт
лжёт,
Такие небесные мазки никогда не окрашивают
земные лица».
И так со временем мои пожелтевшие листы
Стали бы объектом насмешек, подобно старцам, чья
правда меньше, чем язык;
И твои законные права были бы названы
поэтической страстью
И преувеличенным метром старинной песни. 27
Но был бы в то время кто-нибудь, рождённый
от тебя,
Ты был бы жив вдвойне: в нём и в моих
стихах.
31 января 2000 г.
17
Ну, кто б поверил в будущем стихам
С высокими заслугами твоими?
Ведь, думаю, известно небесам –
Они – лишь склеп, где скрыта половина.
А смог бы красоту глаз описать,
Достоинства правдиво перечислить,
В грядущем «Лжёт поэт, – могли б сказать, –
Лицо земное к небу не причислить».
С годами пожелтевшие листы
Насмешку вызывали б, словно старцы,
Чья правда меньше, чем язык; пустым
Назвали б вдохновеньем, метром старым.
Но был бы тот, кто от тебя рождён,
Ты дважды б жил – в стихах
моих и в нём.
31 января 2000 г. – 20 мая 2014 г.
18
Сравню ли я тебя с днём лета?
Ты более прекрасен и более умерен:
Резкие ветра трясут прелестные бутоны мая,
А весь срок аренды лета имеет слишком короткий
период:
Очень жаркий глаз неба блещет какое-то время, 28
Но часто его золотой цвет бывает тусклым;
И всякое прекрасное, что было прекрасным прежде,
приходит в упадок,
Случайно или в ходе естественного изменения
становится неизящным;
Но ни твоё вечное лето не поблекнет, 29
Не потеряет обладания твоей красотой, которую ты
одолжил;
Ни Смерть не похвастает тем, что ты блуждаешь в
её тени,
Когда в вечных по времени строках ты
продолжаешь расти: 30
Как долго смогут существовать люди или смогут
видеть глаза,
Так же долго будут жить они (мои строки), и они
будут давать тебе жизнь.
12 февраля 2000 г.
18
Сравню ли летний день с тобою я?
Спокойней ты и краше многократно:
Бутоны мая ветры теребят,
А срок аренды лета слишком краток.
На время жаркий неба глаз блеснёт,
И снова его золото тускнеет;
Прекрасное – в упадке, настаёт
Пора, когда изящное бледнеет;
Но лету твоему не быть бледней,
Ты красоту свою не потеряешь;
Не хвастать Смерти, что забрёл в тень к ней, –
В строках ты вечных рост свой продолжаешь.
Пока есть люди и глаза глядят,
Строкам тем жить и жизнь
тебе давать.
12 февраля 2000 г. – 20 мая 2014 г.
19
Пожирающее Время, притупи свои львиные лапы
И заставь землю пожирать её собственное
любимое порождение (букв.: выводок, стаю);
Выдерни острые зубы из пасти свирепого тигра
И сожги долгоживущую птицу Феникс в её крови;
Заставь радостные и печальные периоды,
как и ты, быстро меняться,
И губи что угодно из того, что ты создало,
быстро идущее Время,
Во всём свете, со всеми его постепенно
исчезающими прелестями;
Но я запрещаю тебе одно самое ужасное преступление:
О, не режь твоими часами прекрасную
наружность моего друга,
Не черти на ней морщины твоим антикварным пером;
Оставь его нетронутым в твоём течении
Как образец красоты для последующих
поколений.
Даже делай наихудшее, старое Время; несмотря
на твоё зло,
Мой друг в моих стихах будет всегда жить
юным.
13 февраля 2000 г.
19
Нет, Время-львица, лапы притупи,
И пусть земля свои созданья гложет;
Из пасти тигра выдерни клыки
И феникса сожги в крови его же;
Заставь меняться радость и печаль,
Губи, что хочешь, что создало с рвеньем
На свете всём, и всё пусть канет в даль,
Одно лишь запрещаю преступленье:
Не режь наружность друга моего,
Морщины не черти пером старений;
Оставь, тобой нетронутым, его
Образчиком для новых поколений.
А можешь даже худшее творить,
В моих стихах друг юным
будет жить.
13 февраля 2000 г. – 20 мая 2014 г.
20
Лицо женщины, нарисованное собственной
рукой Природы,
Имеешь ты, госпожа-господин моей страсти; 31
Имеешь нежное сердце женщины, но не знакомое
С постоянными изменами, этой вероломной
манерой женщин;
Глаз более яркий, чем у них, без притворного
заигрывания,
Золотящий объект, на который он пристально
смотрит,
Мужской по форме, со всеми оттенками 32
в своём распоряжении,
Который покоряет глаза мужчин, а сердца
женщин изумляет.
Но ты вначале был создан женщиной;
До тех пор, пока Природа, как слепила тебя, не
упала, влюбившись до безумия,
И добавлением отняла (букв.: аннулировала)
у меня тебя,
Добавив одну вещь, не имеющую для меня
никакого предназначения.
Но раз она пикирует сеянцы через тебя
для удовольствия женщин, 33
Мне быть твоей любовью, а ты своей
любовью используй их
сокровище. 34
14 февраля 2000 г.
20
Рукой Природы женщины черты
Даны тебе, властитель-госпожа мне;
Но не знаком, хоть с женским сердцем ты,
С изменами – манерой их коварной;
Глаз ярче, чем у них, всё золотит,
На что он без лукавства зорко глянет;
Мужской по форме, покорить спешит
Глаза мужчин, а женщин изумляет.
Ты женщиной задуман ею был;
Тебя ж слепив, Природа так влюбилась,
Что ты себе добавку получил,
Которая бы мне не пригодилась.
Раз сеянцы пикирует она,
Жён ублажай, люби же
лишь меня.
14 февраля 2000 г. – 20 мая 2014 г.