Нить судьбы. Часть четвертая

Сергей Корольчук
Потом я нашел её паспорт и узнал её имя, наконец. И паспорт был вполне реальным, и в паспорте стояло несколько вполне реальных виз. За это время она побывала в нескольких европейских странах. И это никак не сочеталось с её концепцией о моём вымышленном мире. Была ещё одна немаловажная деталь, которая не вписывалась в эту концепцию. Та девушка, певица из ресторана. Она говорила, официант реален и девушка реальная. Но я вспомнил голос и вспомнил аромат духов. Это был голос девушки, которая жила у меня и ушла из-за мыши. Я был уверен в этом. Ошибки быть не могло. Вот такая история.

Ночью ко мне бабушка приходила. Во сне. Сердилась. Ох, и взгляд у неё, когда она не в духе. Бабушка моя прекрасна в гневе. Вообще-то, она у меня в молодости красавицей была. Я не в неё пошел. Я - по дедовской линии. Так вот, пришла она во сне и сердито так спрашивает:

- Ты кого ко мне в дом привел? Бестолочь, ты этакая.  Вы во что мой дом превратили? Она крутит тобой, как хочет. Чтоб завтра же ноги её здесь не было. Она тебя погубит. Погубит. Что молчишь? Что? Ты уже не знаешь, что и делать? Думай. Думай. Вспомни, что тебе дед говорил. И чтобы ноги её здесь не было. И завтра же.

Я проснулся в холодном поту. С бабкой шутки плохи. Если сказала завтра, значит, надо завтра. Я уже и сам начинал понемногу понимать, что качусь в пропасть, что надо бы остановиться. Только как? Что там дед говорил? Дед много чего говорил. Нет, говорил он как раз и не много. Мы все немногословные по мужской линии. Но если уж дед говорил что-либо, то всегда по существу, всегда в точку.

- Смотрю, у тебя личная жизнь налаживается. Нашёл свою половинку.
 
Я встретил её в метро по дороге с работы. Девушку - певицу из ресторана. Она заговорила первой. Я не был готов к встрече, и не нашелся, что ответить. Ни один из американских киногероев не оказывался в такой ситуации. Я глупо смотрел на неё. Короткие светлые волосы, тонкие губы, спокойный серьёзный взгляд. Невзрачная внешность, если не присматриваться. Но я присмотрелся. Я знал,к ней стоит присмотреться.

- У тебя замечательный голос, - нашёлся я, наконец.

Она только кивнула в ответ. Разговор не получался. Она собралась уходить. И тут меня осенило. Клин клином вышибают. Вот оно. Любимая поговорка деда. А ещё он говорил, две хозяйки в одном доме никогда не уживутся.
 
- Возвращайся, - попросил её я. – Ты мне нужна.
Она обернулась и внимательно посмотрела на меня.

- Возвращайся. Прямо сейчас. Иначе я пропал.
- Ты что? Делаешь мне предложение? – спросила она.
Я глупо закивал головой.

И она вернулась. Мы ехали ко мне домой, и я боялся, я не знал, как всё обернется. Женщины всегда непредсказуемы. Я боялся, конфронтации не избежать. Одна надежда на то, что дед знал, что говорил. Но мне повезло. Её не было дома. Могла вернуться поздно вечером. А могла и на следующий день. Я понимал, что это ничего не решает. Просто все откладывается.  На час, на день.

Но она не вернулась. Сначала я ожидал, что она придет, поймёт все и в ярости махнет рукой, и улетим мы далеко - далеко. Может даже, на Северный Полюс. Можно было просто закрыть дверь и её не впустить. Я бы так не сделал, это не по-мужски. У меня дверь всегда открыта. Но чисто теоретически можно было это представить, и тогда она устроит бурю, ураган, который разнесет наш дом в щепки, вдребезги, сотрёт его в пыль, а может быть не только дом, но и весь район, а то и город. Я был уверен, это ей по силам. Но ничего такого не произошло. Стояла тихая безоблачная погода. Легкая утренняя дымка лениво просеивала солнечные лучи. Она просто не вернулась.

Мы уходили на работу, возвращались. А она всё не появлялась. Исчезла, а вслед за ней однажды исчезли все её вещи, и стало понятно. Всё. У восточных женщин есть чувство собственного достоинства, унижать себя скандалами они не станут. Им говорят «Уходи», и они уходят.

Я начал выстраивать отношения с девушкой - певицей. Это было не просто. Мы были из разных миров. И вместо того, чтобы идти навстречу друг другу, мы шли параллельными дорогами. Я не умел идти на сближение. Она не торопилась. Или просто характер у неё был такой. И она не умела легко и непринужденно с загадочной улыбкой подойти к тебе и сесть на колени. Но в этом была своя прелесть. И я знал, она мне нужна. Никто больше, только она. Она пела по вечерам в ресторанах. И я ходил её встречать. Иногда заказывал чашечку кофе у того самого вежливого официанта и сидел, и слушал, как она поет.
 
Там это и произошло. В том самом кафе, я сидел и слушал. Тут она и появилась. Моя восточная женщина. Она присела за мой столик легко и непринужденно. Она посмотрела мне в глаза с холодной восточной улыбкой. Я выдержал её взгляд. Меня не просто смутить. Официант принес ей кофе. Она взяла чашку. У женщины должно быть что-нибудь в руках.

- Мне нужна одна вещь, - наконец заговорила она.

«Мне нужна одна вещь» и ни слова о том, что произошло. Восточные женщины - гордый народ.

- Вещь? Какая?
- Ткацкий станок твоей бабушки.
- Но ведь это ткацкий станок моей бабушки. Я не могу им распоряжаться, - ответил я с улыбкой.
- Он мне нужен для доброго дела. Бабушка твоя была бы не против, - она умела быть настойчивой. Деловито-настойчивой.
 
Я молчал. Я молчал так красноречиво, как могут молчать только Энтони Хопкинс или Джек Николсон. Глубины их молчания непостижимы.

- Ты мне должен, - просто и незамысловато произнесла она тогда. И повторила. - Ты мне должен.

Я не знаю восточных законов, и не знаю, вправе ли восточная женщина заявить мужчине: «Ты мне должен».

Но я знаю Кодекс Чести Мужчины. И он говорит:
- Да. Ты этой женщине должен. И она может взять, что ей нужно.

Поэтому я подумал и ответил:
- Хорошо.

Просто «Хорошо».

- Хорошо, - сказала бабушка, которая вновь пришла ко мне во сне. Что она имела в виду, я так и не понял.

Продолжение следует. http://www.proza.ru/2018/11/30/1692