Зина или уроки музыки по системе Кабалевского

            

Полярные ночи - это чудо. В маленьком северном посёлке, я шла на работу, утром, в школу, и предмет мой был - музыка. Не пение, подчеркиваю, а музыка. По системе Кабалевского, модной то время, но почившей в лету сейчас.
Идёшь - над головой бездна чёрная, звезды. Чуть свернёшь не туда, и уже лесотундра, морошка, волки-медведи.
Посёлок наш стоит на берегу реки, с живописным обрывом, иногда к нему на водопой спускаются красавцы-лоси, осторожные, рога у них - как антенна, чутко реагируют на звуки, поэтому они долго стоят на берегу, в тишине, потом заходят в воду, долго пьют и плывут.

Телефонов у нас нет, телек с одной программой, по нему Леонид Ильич, по праздникам - Пугачева, и все шумит-пестрит.
Посёлок - национальный, коренное население - народы севера, и по вечерам в клубе я осваиваю традиции северного рукоделия - "оленьи лапки", "заячьи ушки", "соболиный след", или "крыло гуся".
Старая хантыйка щурит глаза и хитро мусолит нитку.

 - Фися, фися! - говорит она, и я соглашаюсь. 

Я не знаю, что такое "фися", но "ориентируюсь на интонацию", (как говорил герой любимого мужниного романа).

В доме, где мы с мужем, молодые специалисты, поселились - кровать с панцирной сеткой, и стул. Обещали стол, но пока не привезли.
Полы зато выкрашены, новые, блестят, и лампочка, яркая, на шнуре.
Живём по-маленьку, я учительствую, муж реки меряет, вечерами читаем, (отличная библиотека!), музыку слушаем на кассетнике.
А вот еды мало в магазинах, консервы, сухое молоко, нет яиц и пр.-  отвыкать от бабушкиных пирожков тяжело, и вот, она, (подбираюсь!), бабушка, и прислала нам посылку, с вареньем. Три трехлитровых банки. Мы поели-поели, объелись, и решили поставить бражку. Если че - есть выпить, в случае гостей, ну и главное, всегда можно на рыбу обменять, или на лосятину. Валюта, тут, классика...

Поставили мы во фляге, муж кружился, цедил, колдовал, прикладывал ухо.
И иногда можно было подслушать такие диалоги:

- Ну че, как она?
- Молчит...
- Вчера фыркала...
- Седня нет.. Пошипела маленько..
- Че-то спокойная какая-то, подозрительно...

Мы назвали её  Зина. Зина бурлила, пузырилась, веселилась, порой фыркала, показывая женский характер, поджидала хозяев, встречала радостным шипом.
Я даже её представляла - такая в горошек, в береточке, а на ногах туфли, правда, старые, растоптанные. Она даже стала членом семьи, можно сказать.
Потому, что с порога - "Как Зина"?- переживали.

Как-то приехала комиссия, с районного центра, в школу, и все ко мне, на урок. Ну, думаю, покажу я вам. Сама тему выбрала, (взяла "Картинки с выставки" Мусоргского), подготовилась, всю эту систему Кабалевского вспомнила, ну и выдала. Ещё в конце села за пианино, подрастроенное, правда, и сбацала "Богатырские ворота". (Мне потом премию дали в школе, и хвалили-захвалили).  Правда 7-"Б", регулярно срывал уроки, ходил ходуном, а раз даже гонял под партами бутылку портвейна, но при виде "проверяющих", успокоился, и заискивающе смотрел мне в рот.

Комиссии понравился Мусоргский и я.
И вот, прознав, что мы с Большой земли, заглянули они к нам в гости, видимо, посмотреть как живут молодые специалисты, ну, и как к представителям интеллигенции в старом национальном посёлке.
Было их четверо. Главный, его зам, и две замши, причём последняя- молоденькая, на начальство не тянула, а сам начальник на неё нежно поглядывал.
Сидим мы, на кухонке, печь кочегарит, чай на печке посапывает, дровишки подкидываем - только кольца успеваем двигать, ещё и музычку включили, кассетник - сидят, вроде нравится, одобряют. Туда-сюда, про школу поговорили, про урок. Про Большую землю - "кто откуда?", но какая-то пауза повисла, пустота, то ли ангел залетел на край Земли?
И вдруг, Зина наша о себе знать даёт -  тишину нарушила, звук издала, как, вроде... пукнула. Но мелодично достаточно, с оттяжечкой, и в конце ещё "киксанула", как точку обозначила.
Все шеи и повернули. А она, выждала паузу,  помолчала, оставшаяся без внимания, подождала пару минут, и пукнула ещё раз, чуть короче, изящней... (Почему выбрала она этот звук из миллиона других- пищаще-шипящих, не узнаем уже никогда). Потом, подумав, как засвистела, потом угрожающе зашипела и пустила слезу, и даже плюнула. Ну, во всяком случае, темная струйка предательски поползла на пол, медленно, демонстративно, чуть останавливаясь, и проделав затейливый орнамент, остановилась прямо у большого пальца ноги главного, и подмочила неопределённого цвета носок.
Нос у мужа вытянулся (это когда он врет, или когда его уличаешь в чем-либо, нос - вытягивается), тишина стала невыносимо- подозрительной, и муж выдохнув, или, наооборот, набрав воздуха, рассекретился, выпалил, дурацки улыбаясь - Вот, вино поставили!
И как-то разрядка произошла, быстро. Выдохнули все, заулыбались, завеселели.

- Маленькая дегустация не помешает! - сказал замглавного, тот который, помоложе. А молодая задорно стрельнула глазками на главного.

Мы откинули тяжелую крыжку, с визгом-лязгом, Зина огрызалась, бухтела  (что, вот, надо женщине?!), но успокоилась, увидев над с тобой столько милых интеллигентных лиц.

Бражка оказалась ой -е - ей...

Флягу подтянули к центру. Танцевали под "Пинк Флойд".  Норд, (колли),  растерянный, сидел у печки и выл от восторга, или, сам не зная, почему. (Больше он никогда не выл в своей недолгой собачьей жизни).
Мы пели, травили анекдоты, наблюдали звезды, хотели идти в тундру за морошкой, а старшая, напоследок,  села в сугроб, почему-то всплакнув.
Во сколько разошлись - никто не помнит. А утром - школа, работа!!!
И вот, иду утром я по коридору - главный! Важно-виноватый, бледненький, с красными глазами, бедолага, и не здоровается!
Ну, не видит меня, в упор, Зин!
Замглавного вижу - глаза прячет, но здоровается.
На старшей - усиленный макияж. Молодая - виновато улыбается.
Ну и ладно - думаю. Ладненько, Зин!
А мне-то что? У меня пение, в пятом, а там ребятишки - прелесть!

- Кто твой любимый певец? - спрашиваю, вихрастого, с цыпками.

- Кто-кто, - (бойкий такой!) - Конечно, Лещ Лещенко!!

               

Возвращалась я часу в третьем, темнело, соболиные лапки явно проступали на снегу.

- Фися, фися, - говорю я себе.

               

- Пол-фляги выпили, - дома муж покручивает фляжечку, заметно полегчавшую.

Зина молчит, вроде и не видит нас. Как будто и нету, не существуем.

Мы закрыли крышку, накрепко, намертво, отодвинули в угол, и накрыли "Вестником Ямала",  единственной посланницей с Большой Земли.

- "Поживем отдельно, Зинуля",-  решили.

P.S. Через пару месяцев в школу доставили (на вертолёте) новое черное пианино, "Красный октябрь".

Для уроков музыки по системе Кабалевского.