В те времена завелись у нас в стране "маяки!. Так называли передовиков производства, на которых всему народу следовало равняться. Они перевыполняли все нормы, все рекорды били! Ну, конечно, им немножко помогали:давали, например, лучшие станки (если они зажглись на заводе), самые выгодные наряды выписывали; материалы всякие необходимые - им в первую очередь, даже если весь остальной цех замер в простое из-за нехватки сырья... Но зато и результаты! Были, надо признать, результаты, были. И не только с приписками, но и по правде... Ну, и заработки у "маяков, соответственно, получше. И почёт; и всякие, там, путёвки льготные...
Раз завелись такие "маяки" в стране, то от всех начальников стали требовать, чтобы и у них такие "маяки" были. И от наших начальников в институте тоже их начальники требовали. Значит, надо было "маяки" зажигать, куда денешься...
Стали у нас формировать бригаду "маяков". Сначала хотели собрать в одну бригаду самых крепких ребят и самых привычнЫх к сельскому труду девочек, да не все согласились. Многие не хотели переходить, потому что уже сдружились, им неохота было своих бросать. Но некоторые, конечно, пошли. Между прочим, и потому, что в конце практики нам должны были заплатить какие-то деньги. Небольшие, конечно. но у нас стипендия была 25 рублей, а цена за съёмное жильё - 15. Это за койку в частном доме (комнату, 30 р., мало кто мог снять, и то напополам с кем-нибудь. А в Общежитие (общежитие у нас было хорошее, новое, на "Ромашке")- там места были только для старшекурсников. Так что каждый рубль студенту был дорог...А ведь понятно, что "маякам" заработать дадут получше.
И пошло. Машины в первую очередь - "маякам" ( а ведь учитывались только уже погруженные машины). Другим бригадам в этот день могло машин и не хватить, и бурты оставляли на завтра, прикрыв их для сохранности ботвой. И если "маякам" не хватало свеклы в своих буртах, чтобы последнюю машину загрузить, им разрешили брать в буртах у соседей. Ещё мы же и должны были помогать им при загрузке...
Вот и пришёл конец нашему студенческому равенству. Разделили нас. Мы стали сами по себе, а "маяки" - сами по себе... "Ну и чёрт с ними!" - сказали мы себе и стали жить дальше. Как жить? А как раньше жили. Собирались у нас в клубе, песни пели под гитары. Мальчики с девочками, у которых возникла любовь, уходили в степь по вечерам. Или над Кубанью гуляли. Ходили к "скалке" купаться... Словом, жили. А они там... как хотят. Нас не касается. Пусть себе светят...
Была у нас одна такая пара, Надя и Саша. Совершенно неразлучная. Им все другие люди как будто неинтересны были. Если за столом они оказывались не рядом, то и ели как-то странно, не отрывая глаз друг от друга. Работали, конечно, вместе. Саша, закончив свой ряд, сразу переходил на ряд к Наде. В лесополосе вместе сидели, от всех отдельно. Один сидит, а второй рядом лежит, голова у того на коленях. Разговаривали они так, что никто посторонний не слышал, а только они друг друга. НУ, а вечером вдвоём уходили в степь.
Говорили, что они не просто целовались, а что у них было в с ё ... Сейчас это смешно звучит; но в те времена далеко не у всех это в с ё было до замужества. А если было, то очень тайно. Во всяком случае, старались в тайне хранить, насколько получалось. Не принято было потому что... Ну, мальчики, конечно, по-другому себя вели; но тоже подружек своих не выдавали...
Но чтобы так явно...Они на глазах у всех при каждом удобном случае за руки держались - не просто так, а в о т т а к , что и не расцепишь. У всех на глазах. Хоть у преподавателей. А сами-то совсем молодые, только-только по восемнадцати им!..
Но это всё ладно; ведь это, однако, не повод, чтобы на комитет комсомола вызывать, да потом ещё - только представьте! - ставить вопрос об отчислении из института! Это уж слишком!..
Но оказалось, не совсем "слишком"; потому что, как оказалось, эти Саша и Надя - д в о ю р о д н ы е б р а т и с е с т р а ! По-старинному если - кузены...
То есть, это у них не просто любовь, а любовь какая-то противозаконная - преступная, иначе говоря.
В прежние времена, когда-то, это случалось - романы между кузенами. Даже как будто положено было. Когда-то. И эти самые, династические, браки. Чтобы престолы между своими распределять. В знатных семьях, наоборот, даже старались, чтобы женились родственники. Чтобы посторонних людей в семью не впускать. К семейному добру... Но в наше время!.. Ведь, что поражало: ведь кузены - это, на самом деле,
д в о ю р о д н ы е б р а т и с е с т р а!
Вызвали Надину маму. Она плакала, рассказывала, что выросли они вместе и что эта самая любовь ненормальная у них ещё в школе образовалась. И родители, и общественность чего только не делали с ними, а исправить их не могли. Думали, повзрослеют - поймут... А они... Сами видите...
Словом, отчислили их. За аморальное поведение. Судить не судили (оказывается, закон разрешает это между двоюродными), а из института отчислили. И прямо из аула отправили домой... Но ходили слухи, что домой они не доехали. Сбежали по дороге. Вместе. В неизвестном направлении. В чём были - только паспорта взяли. Где затерялись - кто ж знает... Страна большая...
Что с ними случилось дальше - сказать не могу. Не знаю. Но только жалко мне их было - ужас как! Мы с Людкой, и Валя, и Наташа, и ещё кое-кто - мы, словом, были "за них". Могли бы - даже помогли бы, честное слово. Сами не знаем, почему. Это ведь всё-таки ненормально - двоюродные; кто ж спорит...
(продолжение следует)