Я оставил все «кажется» с виду сегодня уже окончательно в прошлом году, продолжительность сцен, и я там же, и, кажется, раньше «боязни грядущего», сделав спокойнее вид на лице, но по факту же лишь перенёс в предыдущий, что будет потом, я готовив, сшивая два текста в едино, сживаюсь с важностью численных фраз.
Разговор с того места от нас, что и мы продолжаем, где один начинаю, смешивать красками мысли, распутаны в том, ими быть, но хоть чуточку ясными.
// Лучше сразу: «развязаны» //
Ты не хочешь всё тех же историй, что я рассказал?
Я услышал бы вновь под окном, что творится большая беда: «Ты меняешься в цифрах и правда останешься счастлив тогда, если сам же увидишь, когда отзываешься в грустных сердцах»
И не время, чтоб всем говорить «Хорошо», сохраняя плакаты и мысли, расшитые списками песен на мне незнакомых стенах.
Называя же грубостью слова, без нужного, ужасом стянут на окончаньи характера: «личное» стрелок письма, раздави себя, только лишь зли до момента пока не устанешь кричать о вещах,
- «я купил бы эти работы» -
- «мне так-то не жаль,»
не заглядывай внутрь, где всё в половину расписано красками цвета назначенных слов.
По углам мой язык лишь сильнее
р а з в я ж е т с я
ссылками чувств оттого, что всегда его «приторно-вкусный», но всё ещё мозг, что даёт мне все корни цветущих садов и того, ведь и я до сих пор говорю из заполненных окон окрашенных улиц, идущих ночным порошком поездов.
Я нашёл бы свой способ, приехав в твой город родной, говорить местным радио, знаньем расплывшись словами о рядом вещах.
// до весны, всё пока не кончается //
Обещай, что и вправду не будет так жаль, когда я расскажу, что своими словами до осени вплоть и моей незадушенной теми руками зимы остываю?
Просыпаясь не вовремя, мимо «на пять же минут», разогрею свою половину кострами сгоревших машин, между тем, что теперь бы себе я уж не говорил, всё одно не хочу, чтоб в моей голове полоса катастроф прекращалась.
И я стал, но признательно громче, и годы назад, я бы сшил для себя и своё же лицо, презирая, усеял иглой бы от страха и мысли моих неимения сил.
Провалившись на счёте до ста и семи, и назад, я всё также не сплю ощутимо чуть лучше, чем в том безупречном «вчера».
Обретая в отсутствии «них» на лице моём странность черты, по счастливым решеньям они уже точно не замечают себя.
Продолжай за меня мои фразы даже если я «будто на старости» правда вернусь к началу моей информации, что так уж читается на рукавах.
Для меня утекаемых, сваленных, мерных концах.
Я боролся с этим всегда, но и сам не заметил, как стал куда больше и ощутимей мечты о деревьях за собственным домом.
До простого моё понимание в том, и я правда – сладкий и приторный мозг, что пытается в мыслях петлять, провалившись в себя, но куда же мне будет бежать, когда он со мной станется играться, но против меня?
«Сладкий Мозг»