(Разноцветный мир)
Без Макса, который несколько минут назад скрылся из поля зрения Эммы, стало скучно и боязно. «На земле небезопасно», - шепотом напомнил ей водопад.
«Я хочу понять, - думала Эмма, - что со мной происходит. Что ему от меня нужно? Почему мне нельзя навсегда уйти из того мира, где я живу? Почему я должна жить среди опостылевших мне людей, решать скучные задачи, терпеть все то, что мне уже ненавистно? Всем людям на свете плевать на то, что со мной будет, и это хорошо. И вот, когда я уже вижу выход, появляется этот черт и закрывает последнюю дверь перед моим носом. Заставляет жить там. Зачем? В чем смысл? Какое его дело? Кто-то заставляет его возиться со мной? Кто? Бог? Хм, если Макс - ангел, то этот мир устроен совершенно не так, как написано в священных книгах.
Если я узнаю, кто он, то пойму, что мне нужно делать. Очень на это надеюсь. Надеюсь, что узнаю. Надеюсь, что пойму. Пока все становится только запутаннее день за днем: только я разложу все по полочкам в голове, как мой мир переворачивается с ног на голову, и все снова перемешивается.
Спаситель хренов. Говорит, что на земле небезопасно, и бросает меня на ней. Кем нужно быть, чтобы спасать человека для того, чтобы потом издеваться над ним? К тому же нет ничего хуже, чем не понимать, почему происходит то, что происходит. Какой во всем этом смысл? И еще неплохо было бы знать, куда ведут дороги, по которым меня вынуждают идти.
Так, отставить грусть-печаль. Летать нам не дали. Ходить у нас нет сил. Будем ползать. Иначе, какой может быть аппетит возле этой мерзости?»
Эмма, сморщившись, покосилась на кучу сухой желтоватой кожи, валявшейся рядом. Полчаса назад она слезла с девушки целиком, сначала лопнув на лице, затем разойдясь посередине до самой талии. Теперь Эмма совершенно точно была не дива: крыльев нет, красивой кожи тоже. Она больше не изящная «фея», а бледное, покрытое голубой сеткой вен существо с короткими волосами на голове, почти лысое.
Оказывается, чтобы избавиться от крыльев, не достаточно их просто сбросить. Нужно измениться значительно сильнее. Иначе они отрастут снова. И прощайте, остатки разума.
До Эммы донесся громкий крик. Рожденная ползать подпрыгнула от радости: «Птичка! Птичка, птичка, птичка, птичка! Значит, царь-дерево не тук уж и далеко. Это же наверняка та самая птичка. Разве может быть иначе?»
Нежная кожа легко резалась о траву. Это было ужасно неприятно и превращало и без того непростое передвижение по земле в настоящую пытку.
«И куда это мы собрались?» - голос Макса заставил Эмму оглянуться. Да, вот он, добытчик, вернулся слишком быстро.
- Ищу место для трапезы.
- Врешь, - Макс засмеялся.
- Вру. И имею на это полное право. Ты вот постоянно что-то не договариваешь, а это то же самое, что и врать.
- Не всегда то же самое. От ситуации зависит.
- Ага, - Эмма перекатилась на спину и посмотрела на него внизу вверх, - что еще умного скажешь? Я же такая бестолковая.
- Будешь много разговаривать, рот смолой заклею. После ужина.
- Я знала, что наш диалог закончится чем-то в этом роде.
- Диалог еще не закончился. Ты вспомнила сегодняшний день в своем мире?
- Сегодняшний день? Какой? Где? Дома? Там? Я… Я разве уже проснулась? Я скатерть какую-то нашла у тебя и завернулась в нее. И спать. И все. Ты о чем вообще? Я что-то забыла? Я вспомню?
- Вспомнишь. А, кстати, про «скатерть». Мы в них еду заворачиваем. Все, кто тебя видел в ней, даже не знали, как реагировать.
- Все? Господи. У тебя там проходной двор? Какой кошмар! И долго я спала?
- До сих пор спишь.
- Не поняла. До сих пор? Как это? Как это работает вообще?
- Когда-нибудь поймешь.
- Спасибо. Чем больше ты рассказываешь, тем запутаннее все становится. И что там с сегодняшним днем? Мне нужно что-то знать?
- Ты упала с лестницы и сильно ударилась головой.
- Я умерла? - Эмма схватила Макса за голень и попыталась приподняться. - Скажи мне, я умерла? Скажи мне, что я умерла. Ну, пожалуйста. Умерла ведь? Умерла? Да?
От дежурной улыбки Макса не осталось и следа. Слегка наклонившись и покачивая головой, он заглядывал в глаза Эммы. Этот взгляд обжигал девушку так, что даже во рту появляется горелый привкус. Она протянула руку к его лицу, но пальцы поймали только воздух. Макса не было. Как и деревьев, водопада и синего неба. Не осталось ничего, что окружало ее на Перекрестке. Только розовый цвет вокруг. Ярко розовый цвет.
Следующая глава на: http://www.proza.ru/2019/02/26/65