Витатий очень любил сказки, особенно, когда ему их читала мама. Витатий тоже умел читать, но у мамы получалось гораздо интересней. Тем более сегодня сказка была не простой — новогодней.
— Приближался Новый Год. — завораживающе звучал мамин голос. — Уже совсем скоро он должен был постучать волшебным посохом в окно, после чего Старому Году оставалось только собрать свои вещи и покинуть наши края навсегда…
— Ви-та-а-ти-ий! Выходи-и-и! — послышалось вдруг за окном.
— Мам-пап, я сейчас! — ёжик кубарем скатился с дивана и побежал к дверям, на ходу одевая шубку и ушанку. Он выскочил наружу и зажмурил глаза, и немудрено — было уже довольно прохладно, однако выпавший накануне снег ещё не приобрёл морозную сухость, он лежал повсюду мягкий и просто невероятно блестючий!
Улица была пуста. Вернее, была пуста после того, как Витатий открыл глаза. Однако, следы на снегу говорили, что недавно тут побывал не кто иной, как Четырепять.
— Хи-хи! — послышалось откуда-то справа. — Хи-хи!
Витатий сделал снежок и наугад запустил его в это самое «хи-хи». Из-за небольшого сугроба тут же показался заяц с какой-то книгой в руках.
— Привет, ёжик! — сказал он.
— Привет! — поздоровался и Витатий. — Ну вот, ты звал, я вышел. — добавил он.
— И это было правильное решение! — Четырепять протянул ёжику книгу. — Вот здесь ты должен написать, на первой странице...
— Что написать? — чуть нахмурился Витатий. Писать он, конечно, умел, но ещё не совсем любил выполнять эту процедуру.
— Жалобы и Предложения! — вдруг выпалил Четырепять. — Это специальная такая книга для предложений и жалоб.
— Жаловаться… это же некрасиво. — опешил ёжик.
— Тогда предлагай! — усмехнулся Четырепять. — У тебя же есть что предложить?
— Вот! — Витатий протянул зайцу свежеслепленный снежок.
— Какое странное предложение… Я рассчитывал на что-то более существенное!
— Что может быть существеннее под Новый Год, чем красивый снежок?
— Красивый пирожок… с капустой… например. — облизнулся Четырепять. — Не находишь?
— А я и не терял! — ёжик запустил снежком в зайца.
— Э-э-э! Так нечестно! — Четырепять отпрянул и пригладил ладонью ушки. — Ты же в книгу мог попасть!
— А помнишь поза-позапрошлым летом ты накормил меня куличиками из песка? — вспомнил вдруг Витатий и стал многообещающе лепить из снега пирог. — Вот сейчас тоже будешь есть!
Пришла очередь опешить зайцу.
— У меня от такого скарлатина может приключиться! — предупредил он, опасливо косясь на жуткое изделие. — И тем более я не люблю холодные пироги.
— А я — песочные! — мстительно напомнил ёжик.
— Тогда давай не будем вспоминать про куличи и пироги совсем! А то это похоже на жалобы. Лучше возьмём и вместе напишем в книгу какие-нибудь предложения.
— Отлично! — согласился Витатий. — Только, чур, сначала ты.
Заяц кивнул и быстро что-то черкнул на первой странице, перевернул лист и сказал:
— Теперь твоя очередь.
— Ага. — ёжик недолго думал.
— Чего вы тут мёрзнете? — неожиданно раздался над ними голос мамы Йожены. — А ну-ка, бегом в дом, шалопаи! Праздничный ужин уже на столе.
И через несколько минут друзья пили брусничный чай, закусывая маковыми баранками, тающими во рту.
А в книге Жалоб и Предложений остались вот такие записи: «ЖЕЛАЮ ЩАСТЬЯ» на одной и «В НОВОМ ГОДУ!» на другой стороне листа. Почему и назвали её друзья впоследствии по-другому: Книга Желаний!