Почему мне запомнилась эта поездка? А вот прочитаете и сами поймете. Она произошла в мае 1987 года. Годом ранее на Пленуме Всероссийского научного общества рентгенологов и радиологов в Смоленске я был избран в члены Правления, и теперь был обязан посещать все заседания Правления. В советское время практических врачей без проблем отпускали на такие совещания, это было престижно для начальства, могли потом в докладе по итогам годы сообщить, что местных врачей избрали в правления республиканских обществ.
Несколько слов о научных обществах среди медицинских работников. Это добровольные объединения специалистов (ученых, врачей, преподавателей вузов), работающих в области медицины и здравоохранения в целях содействия научной разработке вопросов теории и практики медицины; повышения профессиональной квалификации; пропаганды достижений медицинской науки, распространения гигиенических знаний и содействия повышению качества медицинской помощи населению; установления и развития международных научных связей. В условиях социализма оказывают также научно-методическую и практическую помощь органам здравоохранения, участвуют в совершенствовании учебных планов и программ мед. вузов. Наряду с научными, которые иногда называют врачебными, в ряде стран существуют общества мед. сестер, а также общества, объединяющие как врачей, так и представителей среднего медперсонала.
Все члены научных обществ имеют членские билеты, платят членские взносы, весьма незначительные. Обычно в регионах бывают краевые или областные научные общества, далее общества союзных республик, включая РСФСР, и Всесоюзное общество. Республиканские ежегодно проводят заседания Пленумов, а Всесоюзное общество – съезды раз в 5 лет. Мне за годы работы рентгенологом дважды довелось участвовать в заседаниях пленумов общества и один раз – на съезде в городе Таллине, который тогда был столицей Эстонской ССР.
С первых месяцев работы врачом-рентгенологом я был активным участником краевого научного общества рентгенологов и радиологов, заседания которого проводились ежемесячно, за исключением летних месяцев. Вначале выступал с интересными сообщениями, которых в нашей 11-й больнице было много, потом мне доверяли делать доклады. Иногда бывали совместные заседания двух, а то и трех обществ, если тема докладов была интересная для тех же хирургов, терапевтов и рентгенологов. Помню, однажды я выступал с докладом об объемных образованиях забрюшинного пространства, диагностика и лечение которых доставляют немалые трудности всем, и хирургам, и терапевтам, и рентгенологам.
Поэтому со временем меня избрали в правление краевого научного общества. К этому времени вместо профессора Розмарина Александра Владимировича, который уехал в Карагандинский медицинский институт, председателем правления был избран заведующий кафедрой Хабаровского института доцент Чайка Анатолий Иосифович. Он весьма умело руководил обществом, имел полный контакт со всеми заведующими рентгеновскими отделения крупных городских больниц, краевых больниц и окружного военного госпиталя. При нем появился филиал общества в городе Комсомольске.
В марте 1986 года я был назначен главным рентгенологом Хабаровского края, и уже к лету этого же годы создал еще один филиал, в Еврейской автономной области, которая до 1992 года входила в состав Хабаровского края. Чтобы активизировать работу филиалов, я стал посылать туда докладчиков из краевого центра, оплачивая им командировочные из бюджета краевой больницы, предусмотренных на проведение оргметодработы. Как это я делал, не столь интересно, но все было законно, а для врачей, участвующих в заседаниях филиалов, очень полезно.
Чайка не прошел мимо моей инициативы, сообщил о ней в правление российского научного общества, там заинтересовались, пригласили меня на пленум в Смоленск, так ввели в правление, и предложили поделиться с другими российскими рентгенологами, как мне такое удалось. Вот с докладом на эту тему я и ехал на пленум в Йошкар-Олу.
Йошка;р-Ола; ( Йошкар — красный, ола — город — Красный Город, устар. Царь-ола, Царла, Чарла) — город в России, столица Республики Марий Эл. В те годы была столица Марийской автономной республики. До 1919 назывался Царевококшайск, в период с 1919 по 1928 год — Краснококшайск. В 1984 году был награждён орденом Трудового Красного Знамени.
Население — 271 868 человек (2019), в 1987 году население города было 243 тысячи человек. Является одним из центров культуры финно-угорских народов.
Прямого авиасообщения из Хабаровска до Йошкар-Олы не было, надо было лететь с пересадкой в Куйбышеве, ныне это город Самара. Летели на пленум мы вдвоем с Чайкой, председателем правления краевого общества. С посадками в двух сибирских городах на самолете Ту-154 мы прилетели до Куйбышева в конце дня. Самолет на Йошкар-Олу был утром, так что нам предстояло переночевать в Куйбышеве. С гостиницами в те годы была очень плохо, так что ночевать надо было в аэропорту.
У нас была еще масса времени, поэтому мы решили поехать город, и посмотреть Куйбышев. Это в Хабаровске от аэропорта до центра раньше можно было доехать на городском троллейбусе за двадцать минут, а в Куйбышеве предстояло ехать на междугороднем автобусе 1 час 10 или 20 минут. Мы купили билеты и поехали.
В те годы я еще не приобрел привычку покупать в киосках «Союзпечати» карты городов, куда должен был приехать. Да они не всегда и были в продаже. Так что мы, спросив кого-то из пассажиров, где лучше выйти, покинули автобус и пошли к Волге, застроенной старыми деревянными домами. Помню, нечто подобное видел в одном из телевизионных фильмов о Гражданской войне. Там события разворачивались в Самаре.
Вышли к Волге, и пошли по правому берегу реки, помню, шли против течения, но нам-то пешком какая разница. Главное, что мы шли и смотрели по сторонам, пока еще не стемнело. Красивая набережная, очень длинная, в Хабаровске намного короче. Вдоль набережной всякие киоски, павильоны, все ухоженно, чинно-благородно. Помню, мы перекусили в каком-то кафе на набережной, и когда совсем стемнело, решили возвращаться в аэропорт. Язык, как известно, до Киева доведет, нас он довел до остановки автобуса, который ходил в аэропорт.
Вернувшись туда, откуда начали поездку на автобусе, мы столкнулись с одни обстоятельством, которое нас не порадовало. Свободных мест, чтобы провести ночь, не просматривалось. Очень знакомая картина по тому же Хабаровскому аэропорту, который, как и в Самаре, сейчас бы назвали «хабом», т.е. аэропортом, где делаются пересадки на другие самолеты.
Мы с Чайкой валились с ног, в Хабаровске было уже утро. На обратном пути успели подремать в автобусе, и сейчас были бы не против тоже самое сделать в аэропорту. Но где? И тут мне пришла идея. Я увидел ставший популярным в те годы видеосалон. В аэропорту он работали круглосуточно. Мы купили билеты на две сеанса, попросили парней не будить нас между сеансами, забрались в укромный уголок и уснули. Правда, нас разбудили зрители рядом с нами, когда закончился один сеанс, думали сделать доброе дело. Поворчав на них, мы продолжили спать.
Конечно, что это за сон? Утром мы с тяжелой головой сели в самолет Ан-24, летевший до Йошкар-Олы, и минут через 40-50 уже выходили в столице Марийской АССР. В вызове на пленум было указано, в какой гостинице нам предстоит жить, как до неё добраться, и другие указания. Так что мы вскоре уже вошли в вестибюль гостиницы с названием «Йошкар-Ола», получили ключи от номера на двоих, и информацию от организаторов пленума, что в такое-то время состоится экскурсия по городу.
Поднявшись в номер, мы тут же уснули. Проспали обед, и когда проснулись, под ложечкой очень сосало от голода. Чайка выглянул в окно и проговорил, что мы спасены, от голода точно не умрем, потому что совсем рядом шумел базар. Мы быстренько собрались и пошли туда в надежде купить что-то вкусненькое. И наши ожидания не подвели нас. Мы возвращались в гостиницу, надеясь перекусить, до поездки на экскурсию было еще больше часа.
Но, подходя к гостинице, мы увидели два экскурсионных автобуса. Решили, что неправильно перевели свои часы, и Чайка решил уточнить, так ли это. Подошел к открытой двери автобуса, что-то спросил водителя и стал махать мне рукой, мол, быстрее, экскурсия начинается. Мы уселись на пустующие места и огляделись. Что за чертовщина, подумали оба. Ни одного знакомого лица, а ведь и он, и я, знали в лицо многих членов правления нашего общества. Что-то тут не так. И когда экскурсовод, взяв в руки микрофон, стал говорить, что предстоит увидеть, мы поняли, что сели не на тот автобус. Быстренько сняли с лацканов пиджаков значки, которые получили как участники пленума рентгенологов, сунули их в карман, с вожделением глядя на авоську, где лежала купленная на базаре курица и какие-то овощи. В животе урчало, но не будешь же есть в автобусе с незнакомыми людьми. Чтобы не заподозрили, что мы самозванцы, я стал задавать какие-то уточняющие вопросы, и автобус увозил нас куда-то от города.
Сколько минут мы ехали, сейчас сказать не могу. Помню ухоженную березовую рощу с ровными просеками. Потом при выезде из неё нас буквально ослепила солнечное пятно на земле среди поля. Оказалось, что так отсвечивают крыши домов небольшого поселка. В нем жили жители завода, где выпускают боеприпасы. Кто служил в армии, знает, что они транспортируются в цинковых коробках. Вот этим цинком и покрывали крыши своих домов работники завода. Как они его брали, воровали или покупали, не знаю, но вид на этот поселок был запоминающийся.
Потом мы заехали еще в какой-то лес, лиственный, а не тайгу, к которой привыкли. Проехав немного по лесу, причем по отличной асфальтированной дороге, въехали в какой-то поселок. Экскурсовод сообщил, что это подсобное хозяйство Совета министров Марийской АССР, что сейчас один автобус повезет часть делегации осматривать помещения этого хозяйства, а наш автобус, вернее, те, кто сидел в нем, смогут перекусить. И буквально через пару минут мы остановились у столов на обочине, где лежали всевозможные закуски.
Мы с Чайкой сидели в самом начале салона, у двери, поэтому вышли первыми. И малость прибалдели. Чего только не было на столах, всяких деликатесов. Конечно, никто не собирался нас кормить бесплатно, но нам и без халявы было в самый раз. Мы накупили всяких деликатесов, всего понемногу, все же мы простые врачи, не олигархи какие, но нам и этого хватило. Помню красную рыбу, красную икру, какую-то ветчину, которой в середине 80-х годов мы не видели. Наелись от пуза, и курица нам уже не казалась такой аппетитной, как в начале. Нам стало совершенно безразлично, куда нас дальше повезут, что будут показывать. Поэтому, когда подошла наша очередь осматривать подсобное хозяйство, мы с удовольствием посмотрели свинарник, где выращивали молодь, розовых и чистеньких маленьких поросят. Такой же порядок был и у взрослых свиней, все обильно пересыпано опилками, которые своевременно, как нам сказали, убираются. В этом хозяйстве лодырей не держат, желающих работать здесь очень много. Показали нам и коровник, такой же ухоженный, как и свинарник. Потом повели на озеро, где выращивают карпа, он попадает на столы в столовой Совета министров.
Нам пояснили, что среди рядовых работников Совмина нет отбоя от желающих поработать в этом подсобном хозяйстве, ездят туда строго по очереди. Да и что не поработать? После работы можно купить кусок отличного «парного» мяса, свинины или говядины, свежего молока, даже только что выловленного карпа для домашнего стола. Вот и едут с удовольствием работники министерства на работы в своем подсобном хозяйстве.
На обратном пути нас застал проливной дождь, но когда мы приехали к гостинице, он прошел. А теперь я поясню, с какой же делегацией мы ездили на экскурсию? Это были так называемые историки-аграрники Поволжья, им показали образцовое хозяйство, и если бы такие хозяйства были бы в других регионах, это было бы очень хорошо. Мы с этим были согласны. Оказалось, что в гостинице поселили две группы участников совещаний – этих самых историков, и нас, рентгенологов. Когда Чайка спрашивал водителя, он задал всего один вопрос: «Автобус на экскурсию?» Получил утвердительный ответ, он и позвал меня, не уточняя, для кого экскурсия. Но честно скажу, мы были даже довольны такой ошибкой. Когда рассказали о поездке в подсобное хозяйство своим коллегам из других регионах, они нам позавидовали. Потому что их экскурсию по городу сорвал проливной дождь, и они весь город осмотрели, не выходя из автобусов.
Совещания рентгенологов и историков проводились в одном здании, только в разных помещениях. Встречаясь с историками, которые ездили с нами в одном автобусе, мы не только вежливо раскланивались, но и жали друг другу руки, приветливо улыбаясь. Я всегда говорил, что товарищеский ужин или пикник очень способствует установлению дружеских отношений между людьми.
Сам пленум прошел на высоком уровне. В Марийской АССР не избалованы проведением таких республиканских форумов, поэтому постарались с организацией работы. Выступил на этом совещании со своим сообщением и я, и потом еще пришлось отвечать на вопросы главных рентгенологов краев и областей, как в Хабаровском крае поставлена работа краевого научного общества.
Обратно с Чайкой мы возвращались снова через Куйбышев. Снова было время посмотреть Куйбышев, при дневном свете он понравился еще больше. Помню, что в столовой, где мы обедали, вместо сахара давали карамельки. В это время в нашей стране усиливались рукотворные кризисные явления. А спали мы в самолете на долгом пути до Хабаровска.
Вот этим запомнилась мне поездка в Йошкар-Олу. Город мы с Чайкой посмотрели сами, гуляя вечерами по центральным улицам. Город был небольшой, меньше того же Комсомольска-на-Амуре, но были и тогда старинные строения с оригинальными орнаментами на фасадах. Очень чистый, в меру зеленый. В последние 25 лет город преобразился, стал походить на какой-нибудь европейский город в Скандинавии. Появилась очень хорошая набережная на берегах реки Малой Кокшаги. Это небольшая река, никакого сравнения с Амуром у Хабаровска не выдерживает. Но вот набережная в настоящее время очень красивая. На набережной есть скульптура Пушкина, разговаривающего с Евгением Онегиным. Почему поставлен этот памятник, не знаю. Пушкин в этих краях никогда не был, и уж Онегин тем более.