Изюминка
Хотя Лев Сергеевич был очень неудобным человеком (неудобным для начальства, неудобным для обитателей наркологического стационара), у меня с ним быстро установились хорошие отношения. Правда, я для этого не прикладывал особых стараний и инициатива исходила всегда от него.
Жизнь столкнула меня с доктором Соколовым на отделении наркологического диспансера в начале восьмидесятых годов прошлого века. Больные жили здесь на полном «пенсионе», получали лечение, а днем ещё и работали на заводе. В моем распоряжении был просторный кабинет с мягкой мебелью, где я занимался с больными групповой психотерапией. Правда, слово «терапия» означает «лечение» а психолог не имел права лечить, поэтому мы прикрывали свою деятельность фиговым листком, под названием «психологическая коррекция личности». Честно говоря, под видом аутогенной тренировки я занимался гипнозом и даже разработал свой метод погружения в это до сих пор не объясненное учеными состояние сознания.
И вот, как-то больные пожаловались мне, что на отделении появился «злой» и «грубый» доктор. Оказалось, что Лев Сергеевич велел старшей медсестре собрать больных в актовом зале и обратился к ним с такой примерно речью:
– Вы все – дерьмо! Моя бы воля, я вас не лечил, а сослал бы в лагеря и заставил работать как Папа Карло.
Конечно, эта его психологическая атака должна была вызвать у пациентов самоагрессию и желание «стать лучше», но на практике оказывала совершенно противоположный эффект. Больные обижались и жаловались на доктора заведующему отделением. А тому и самому хотелось поскорее избавиться от скандально известного доктора.
Обычно, приняв поступивших алкоголиков, заполнив всяческие анамнезы, катамнезы и прочие выписные эпикризы он приходил ко мне в кабинет психологической разгрузки покурить и в некотором роде тоже расслабиться и выплеснуть переполнявшие его эмоций. Своих пациентов и вправду не любил, мало того с трудом переносил. Он считал, что видит таких «уродов» насквозь и изучил до мелочей психологию этих «отбросов общества».
Провалившись в мягкое кресло, он доставал папироску, резко дул в мундштук, и, прикурив, не тушил сразу спичку, а ждал, пока огонь не доходил до прокуренных и пожелтевших от табака пальцев. Откинув свою голову, держащуюся на худой, с выделяющимся острым кадыком шее, он смачно затягивался и выпускал в потолок ровные кольца дыма.
– Представляешь, пришел сегодня «сдаваться» чувак, а направление у него позавчерашнее. Я их всех знаю как облупленных, вижу насквозь. Так я его спрашиваю:
– У тебя на какое число госпитализация назначена? Где два дня был? Водку пьянствовал? Решил напоследок еще попить, перед двухмесячным «говением». Ну, так и иди, пей дальше. У нас здесь не богадельня для сирых и убогих. Мужик чуть не плачет, умоляет:
– Доктор, доктор, у меня дела были неотложные.
А я его насквозь, подлеца, вижу. Он уже и комнату свою на все три месяца сдал, и деньги, небось, уже пропил. Пришлось его помурыжить, чтобы прочувствовал, что он за дерьмо.
Уволить Льва Сергеевича «по закону» начальство не могло, в советские времена сделать это было очень трудно, да и кому-то надо работать «на земле». Поэтому его периодически переводили с места на место. Самым неудобным и трудным для нарколога была работа на экспертизе при городском ГАИ. Суточные дежурства, как на «скорой». Поспать удается только урывками, потому, что на освидетельствование на наличие алкоголя «попавшихся» водителей привозят всю ночь. Потому и желающих здесь работать было мало. Но и здесь Лев Сергеевич долго не удержался.
– Привезли как-то подвыпившую Понаровскую, – рассказал он мне во время очередного перекура, – она вначале предлагала « договориться» (договориться с Соколовым? Ха-ха! – примечание автора). Тыкает мне, деньги сует. А я ей говорю:
– Слушай, детка, засунь свои «бабки», сама знаешь куда. У меня бассейн на даче.
Насчет бассейна доктор не соврал, только по современным меркам ту яму размером три на четыре метра, которую он вырыл на своих шести сотках бассейном можно было назвать весьма условно. Но, это тоже так, апропо.
Не «договорившись» с доктором Понаровская, со слов Льва Сергеевича, перешла на распальцовку, стала угрожать.
– Я добьюсь, чтобы тебя отсюда уволили к херам собачьим, – с улыбкой передавал доктор слова певицы, – а куда меня можно сослать дальше ГАИ?
Может действительно подействовали «хлопоты» Понаровской, может еще чем «провинился» Соколов в горгаи, но вскоре после этого инцидента его перевели к нам на отделение.
Зайдя в очередной раз покурить, Лев Сергеевич разрядился тирадой по поводу очередного пациента:
– Саша, ну что ты возишься с этими уродами? Психотерапия, аутогенная тренировка, это же такие тонкости, такая кропотливая работа.
Вот, к примеру, хороший кулинар выпек шикарный торт. Корж мягкий и воздушный, пропитан ароматным ликером, сверху украшен разными розочками, завитками. И, вот, он для гармони кладет в серединку изюминку.
А ты, берешь эту изюминку и кладешь её, – тут он сделал очередную затяжку и после небольшой паузы произнес – в говно!