Это было в четверг, 21 июня. Я навсегда запомнил эту дату.
Метро, устало шумящий поезд, вагоны пропитаны теплом уходящего дня. Вечером всегда кажется, что всё вокруг имеет не так много значения. Голова тяжелая, и либо я в прострации ни о чём не думаю, либо погружен в проблемы грядущего дня. А любые покушения на моё внимание извне воспринимаю с заторможенной агрессией.
Усталые затемнённые лица редких пассажиров напоминают пасмурные облака. От них доносятся запахи стресса и минувшей тревоги - кислые и неприятные, но уже привычные для меня.
Резкий шум вонзился в туман размышлений. У какого-то мужчины выпал из рук Айфон последней модели. Он ударился о пол, снова подскочил и перевернулся экраном вверх. На айфоне не было никакой защиты, и его дисплей покрылся грозной паутиной трещин.
Я поднял глаза на мужчину. На его лице читалась совершенная безмятежность, словно он смотрел на вечернее море, а не на только что разбившийся телефон.
Он спокойно наклонился, поднял айфон и убрал его в карман как ни в чём не бывало. Похоже, его станция была следующей - мужчина подошёл к дверям вагона, чтобы выйти. К этому моменту весь туман покинул мою голову, и я с серьёзным любопытством наблюдал за человеком, чья безмятежность меня удивила.
Неожиданно он повернулся ко мне лицом и внимательно посмотрел в мои глаза. Я растерялся и отвернулся на мгновение. По телу пробежал холодок, точно меня застали за чем-то противозаконным. Но я набрался храбрости и вернул свой взгляд на мужчину. Он всё ещё смотрел на меня. Также смотрит бесстрашный и гордый олень, который знает, что лес принадлежит ему, а ты - гость. Так смотрит луна на тебя, беззвучно и безучастно.
- Владимир, - сказал он протянув мне свою руку. Как он оказался рядом? Я даже этого не заметил. Я пожал руку. Она была сухая, тёплая и мягкая.
- А меня зовут Никита, - робко произнёс я. И тут же продолжил, - простите, что глазел на вас, просто…
И не нашёлся что сказать. Просто что? Просто он показался мне чудаком с безмятежным лицом и таким же взглядом.
- Не стоит, - произнёс он, чуть улыбнувшись. Добрая понимающая улыбка и полуприкрытые глаза, - наверное, вас интересует моя безмятежность? Я нарушаю усталую идиллию этого поезда?
- Да, можно сказать и так, - ответил смущённо я.
- Мне нужно выходить на следующей станции. Пройдёмся? А я отвечу на все вопросы, - с лёгкой улыбкой предложил Владимир.
Я зачем-то опасливо оглянулся по сторонам.
- Не волнуйся, я не грабитель, - ещё шире улыбнулся он.
- Да, конечно… Извините, - ответил я.
Сейчас мне не понятно, как я так легко взял и согласился пойти с этим незнакомцем неизвестно куда, но тогда я был словно в полудрёме и легко принял приглашение. Обычно так и начинаются какие-то занятные истории…
Поезд медленно остановился на станции Спортивной. Мы вышли. Не знаю, где было моё внимание в момент выхода из поезда, но я обнаружил себя стоящим на платформе скалы, с одной стороны окутанной туманом. Дул прохладный и свежий ветер и слегка припекало солнце, но моё тело почти не ощущало этого. Я просто потерял дар речи и остолбенел. Мозг отказывался поверить в то, что я оказался не на платформе станции, а на уступе скалы.
- Это что? Сон? - сорвался с моих губ сиплый голос.
- Пожалуй, это часть твоего сна длинною в жизнь, - с привычной улыбкой ответил Владимир.
- Я не понимаю…
- Ты всю жизнь ничего не понимал, - начал Владимир, - так что же сейчас изменилось? Ты не понимал, откуда берётся жизнь? Откуда возникает мысль? Куда ты идёшь в своей жизни? Что такое жизнь и из чего она состоит? И миллионы других вещей, которые ты не понимал. Не так ли?
- Владимир, вы меня извините, но мне не до философии в данный момент. Скажите, это галлюцинация? Вы мне что-то вкололи? - начал закипать я.
- Твоя проблема в том, что ты видишь в этих простых вопросах очень сложную философию. Ты сам создал себе преграду к ответам с помощью этого тяжёлого слова - “философия”. В таком положении вещей ты всегда будешь думать, копаться в бесконечных мыслях, открывая всё новые грани ранее озвученных мной вопросов. Но пока ты не начнёшь на них отвечать просто, ты не сможешь понять менее фундаментальные вещи - например, как мы здесь оказались.
Я ничего не ответил, приняв его слова за бред персонажа из моего сна. Ох, Точно!
- Я понял, я заснул ещё в метро! И мне приснились вы в вагоне, а затем наше перемещение сюда. И я до сих пор сплю, пока едет поезд. Так, проснуться! - приказал я себе, и ущипнул свою щёку. Она отозвалась болью, но в голове пронеслась мысль, что это лишь призрачная боль.
Ещё сделав несколько попыток покинуть сон, я ощутил, что начал замерзать. Похоже это было ранее утро, да и высота, на которой мы находились, была подстать лишь орлам и грифам.
- Что ж, рано или поздно поезд доедет до конечной станции, и меня кто-нибудь разбудит. Главное, здесь не замёрзнуть…
- Ты осознаёшь противоречие своих слов? - улыбнулся мне Владимир, - ты же спишь, как ты можешь замёрзнуть во сне?
- Просто во сне тоже можно испытывать неприятные ощущения, мозг их интерпретирует как реальную боль, - нашёлся я.
- Что ж… - начал Владимир, и обернулся куда в сторону, - ты можешь продолжать ждать, что тебя кто-то разбудит, а не ты сам. Ты можешь ждать этого вечно, пытаясь отличить реальные ощущения от нереальных, при том что они по сути одно и то же. А я пока познакомлю тебя со своим другом.
Я проследил его взгляд, но никого сперва не увидел.
- Смотри тщательнее, Никита, - сказал Владимир, словно прочитав мои мысли.
И вдруг из лёгкой дымки показался человеческий силуэт, чем-то меня сильно настороживший. Что-то странное присутствовало в нём, но было сложно рассмотреть что именно. Я глубоко вдохнул холодный горный воздух и старательно прищурился, чтобы рассмотреть нашего гостя. И в этот момент меня словно пронзило миллионами игл, и сердце замерло, остановив мой поток ужаса на секунду. Эта секунда была спасительна, я весь напрягся и удержал себя, чтобы не упасть в обморок или метнуться в сторону.
Тёплая и тяжёлая рука Владимира легла на моё плечо, и он по-доброму произнёс:
- Познакомься, Никита. Это мой старый приятель Зиккурат. Бояться его не нужно. Весь страх в твоей голове.
К нам приблизилось существо, которое напоминало человека лишь формой тела - две ноги, две руки и голова. Но серо-зелёная чешуя, тонкие по-змеиному зрачки на фоне жёлтой радужки и небольшой хвост, мягко касающийся земли, заставляли меня трепетать от страха.
Я с опаской оглянулся на Владимира, ожидая видеть там тоже какого-нибудь демона. Но он оставался в прежнем своём облике и довольно улыбался, переводя взгляд то на меня, то на своего старого приятеля.
- Извини, - произнёс Зиккурат, чтобы разорвать возникшую паузу, - я кажется пришёл не во время, Владимир? Твой спутник трясётся так, словно сейчас бросится в пляс. Неужели я сегодня столь чертовски ужасен?
- О да, ты всегда ласкаешь взор своей ужасностью, - рассмеялся Владимир, затем повернулся ко мне, - Зиккурат из рода Змий. У вас в стране сейчас их называют чаще всего рептилоидами.
- Забавное название, но мне не нравится, что это название стало каким-то ироничным, - подхватил своим шипящим голосом Зиккурат.
- Как мне проснуться?.. - выдавил я жалобно, с последней надеждой взглянув на Владимира и всячески избегая встретиться взглядом с чешуйчатым собеседником, чьи глаза буквально пронизывали меня насквозь.
- Это одновременно легко и сложно, - начал Владимир, - тебе достаточно чётко осознать и умом, и душой, что это сон. И вся твоя жизнь - сон. Тогда ты сможешь хотя бы им управлять. А может быть и полностью проснуться!
Я посмотрел на него как на сумасшедшего. Что он такое говорит? Хотя, наверно, сошёл с ума именно я, находясь на уступе скалы рядом с рептилоидом.
- Да зачем ему просыпаться, - ухмыльнулся Зиккурат своими тонкими губами, - пусть ещё поспит. В нём столько сомнений и гнева. Я бы отведал его на ужин, да только вряд ли ты разрешишь, Володя.
- Да, сегодня он здесь, чтобы стать твоим другом, а не едой.
- Другом?! - вдруг вырвалось из меня.
Моё тело изрядно потряхивало, в глазах потемнело, и возникали мысли просто убежать куда-нибудь. Но куда? Прыгнуть с обрыва? А вдруг это всё-таки не сон?
Владимир выдохнул и уже чуть строгим тоном спросил меня:
- А что конкретно тебя смущает?
- Да он же… - начал было я, и запнулся под его пристальным взглядом.
- Перестань его судить. Сейчас же. Прикажи уму замолчать в эту же секунду, - твёрдо скомандовал Владимир, - как только ты сделаешь это, всё станет для тебя таким, какое оно есть. А не таким, как ты привык и хочешь это видеть.
Я, всё ещё в лёгком мандраже, но не менее испуганный внезапной строгостью Владимира постарался исполнить его команду. Кажется, он как-то ментально помог мне с этим. Мои мысли, рой беспокойных мошек в голове, в несколько секунд растворились, оставив приятную пустоту. Мне это немного напомнило ощущения лёгкости на пустой желудок, когда ещё не голоден, но и ничего не перевариваешь. И также здесь - мозг перестал переваривать остатки впечатлений, и освободившееся энергия чуть не подбросила меня вверх. Я вдруг ощутил аромат влажной земли вокруг себя, прохладу бодрящего ветра на своём лице. Почувствовал глазами свет, приглушённый желтоватыми облаками. Не было никаких суждений о моих ощущениях, просто это было прекрасно.
А потом, как будто вспомнив, я уронил свой взгляд на Зиккурата. Передо мной стояло просто существо, такое же законченное и совершенное, как земля под ногами или облака над головой. Я вгляделся в него внимательнее. Его глаза уже не казались страшными, эти глаза принадлежали существу, которое, как и я, было выращено природой, наполнено солнцем и столкнулось со мной, как и я с ним.
Мне кажется, моё лицо впервые за последний час расслабилось. Всё тело было стало расслабленным.
- Вот, уже лучше, - похлопал меня по плечу Владимир. Он одобрительно кивнул мне.
Но вот вдруг стая мурашек пробежала по моей спине. Словно откуда-то издалека я стал слышать рой мыслей, и он постепенно приближался. Внешнее ощущение красоты уходило прочь, а страх при виде Зиккурата снова возрастал.
- Что ж, на мгновение у тебя был проблеск, ты поймал ощущение. Вернуться к нему уже будет проще, - сказал Владимир.
- Я одного не могу понять, как вышло, что вы друзья? Если уж рептилоиды не выдумка, значит и истории про них - правда, что они порабощали человечество на протяжении всей его истории, - здесь я осмелился даже слегка обратиться к Зиккурату, который словно ухмылялся свой змеиной пастью.
- Да, так и есть, - ответил он мне с насмешкой, - и что тебя здесь смущает?
- Никита, у каждого существа есть своё предназначение. В твоей жизни наверняка встречались дурные люди? Они делали тебя крепче, учили тебя чему-то. Так и здесь, рептилоиды являются одними из наших самых искусных учителей. Да и есть ли тебе дело до того, что было раньше? Ты живёшь сейчас, а не тогда. И твоя ответственность лежит за текущий момент, а не за десятки и сотни тысяч лет до тебя. До тебя было много такого, что можно назвать мировыми катастрофами и падениями общества в современном понимании. Но можешь ли ты это изменить? Оставь свои мысли об этом и проснись в текущем моменте, тогда твой заклятый враг станет твоим самым сердечным другом.
Я слушал речь Владимира затаив дыхание. Кажется, всё это я ни раз уже слышал, но оно пролетало сквозь меня, не оставляя ни единого отпечатка в сердце. Теперь же я старался слушать его всем собой, и вновь скользнув взглядом по Зиккурату, заметил некоторые изменения в своей реакции.
- Так забавно быть тренажёром для пробуждения, - с иронией ответил Зиккурат на мой взгляд, - что ж, Володя, свою я часть выполнил, постоял тут, попугал мальчика. Теперь мне пора идти, сегодня плотный график, сам знаешь.
- Да, огромная тебе благодарность, мой друг, от меня и от Никиты, - обнял его Владимир. Зиккурат коротко и небрежно поклонился и пропал.
- Фух, слишком много всего за один раз, - выпалил я, резко вспотев от внезапного исчезновения собеседника. Сердце почти выпрыгивало из груди.
- Готов проснуться? - спросил Владимир.
- Ну да, готов, - ответил я, подумав, что мой спутник меня сейчас вновь вернёт в то чудесное состояние, которое я испытал минут пять назад.
Владимир хлопнул меня по плечу, и я открыл глаза в вагоне поезда. Вскочив со своего места, я быстро огляделся. Соседи по вагону сначала резко подняли на меня свои удивлённые глаза, а затем скептически покачали головами, и, кажется, кто-то даже сказал: “Дёрганный какой-то”. Объявили мою станцию и надо было выходить. Владимира, естественно, нигде не было рядом. Мне не верилось, что это всё-таки приснилось. И я сомневался, что я сейчас не сплю.