I
Безусловно, ничто не ценится нами так дёшево, а в конечном итоге не стоит так дорого, как собственное здоровье. Вот и Егору эту малоприятную аксиому довелось подтвердить на собственной шкуре, а точнее - на собственных лёгких. Бог весть, какой приобретённый рефлекс диктует нам разрушительное стремление самоотверженно бросать себя на жертвенный алтарь трудовых отношений. Только между походом к врачу и на работу, мы чаще всего выбираем второе. Вот и молодой, но уже перспективный сотрудник компании АО «Дорстройсервис» Е.А. Крюков в тот день проигнорировал отчаянные сигналы своего организма. Ни температура 39,4 градуса, ни сильный озноб, ни даже периодический кашель с мокротой неприятного жёлто-зелёного цвета не заставили ответственного работника пропустить важную планёрку, на которой больному предстояло выступить в качестве докладчика.
Одышка настигла его ещё на лестничной площадке. Жадно ухватил ртом воздух, вытер со лба каплю пота, почувствовал, как неприятная струйка потекла по спине между лопаток, впиталась в хлопковую рубашку в районе поясницы. На время парень взял себя в руки. Ему первому дали слово, и сначала всё шло хорошо. Егор уже высказался про существующие проблемы с доставкой керамзита, когда почувствовал, что в горле сильно першит. Попросил у секретаря воды. На время отпустило. Когда же начал вносить конструктивное предложение о необходимости покупки нового грейдера, период окупаемости которого не превышает полугода, в глазах потемнело. Из груди вырвался странный хрип, он тут же превратился в кашель, который было уже не остановить. Тело обмякло, лица коллег стали нечёткими, а потом Егор понял, что смотрит в потолок, а коллега из отдела снабжения звучным медным басом требует вызвать скорую. Потом свет погас.
II
Ноздри защекотал едкий запах. Из глаз брызнули слёзы.
- Очнулся? – безучастно поинтересовался мужской голос.
- Куда ж касатику деваться? Я ему пузырь нашатыря в нос влила.
- Включишь потом в перечень необходимых лекарств. У нас тут не благотворительный фонд. Пусть купит два пузыря.
- Да я вам десять пузырей куплю, только на ноги поставьте! - хотел выкрикнуть пациент, но слова захлебнулись в рокочущем хрипе.
Полная рыжая женщина в белом халате помогла Егору приподняться, сунула под спину подушку. Сухопарый плешивый доктор в очках в тонкой круглой оправе был похож на Лаврентия Берию из старых школьных учебников. Деловито нацепил маску, достал из кармана стетоскоп.
- Больной, поднимите рубашку. Дышите. Не дышите. Дышите. Не дышите.
Мембрана стетоскопа оказалась жутко холодной. Каждое её касание отзывалось на коже неприятной дрожью. «Плохой доктор», - подумал Егор, - «У хороших докторов всегда тёплые инструменты и руки».
- Тотальная двусторонняя пневмония, - объявил псевдо Берия куда-то в сторону, - Срочный курс антибиотиков. И ещё, Клара Захаровна, сделайте больному укол жаропонижающего.
- Вот банковская карта, - сумел выдавить из себя три слова без кашля Егор, - код простой – 7565. Купите, пожалуйста, всё, что нужно, и снимите остаток – вдруг ещё понадобится.
Снова приступ. Будто гулял в грозу по улице и проглотил гром.
Скоро принесли пакет лекарств и десять тысяч наличными. Вернули карту. Тысячу парень сунул медсестре. Та картинно махнула левой рукой - мол, не стоило – но правой вцепилась в банкноту. Через несколько минут пациент получил долгожданный укол, а вместе с ним возможность поспать. Силы покинули его без малейшего сопротивления.
III
- Что, вот прямо баба Маня всё-всё угадала?
- Слово в слово сбылось. Вот те крест.
Громкий шёпот, разбудивший Егора, доносился с кровати в углу. Он это скорее почувствовал, чем увидел. Сил открыть глаза не было.
- Этого не разбудим?
- Его и взрыв не разбудит. Можем нормально разговаривать. Станислав Сергеевич сказал, у него шансов до утра дожить не много. Но уж если дотянет – оклемается.
- Жалко парня. Но хоть вслух говорить можем. Горло болит шептаться.
Один из голосов принадлежал той рыжей медсестре. Второй казался молодым и слегка писклявым.
- Так чего ж она санитаркой работает, раз такая Ванга? – пропищала вторая собеседница.
- Нельзя ей этим заниматься. Муж запрещает. Для своих гадает втихаря. Представляешь, Тоньке повышение обещала месяц назад. Сказала, существенно улучшится материальное положение. Мы посмеялись ещё. Откуда? И тут – нежданно-негаданно предлагают ей место старшей медсестры в частной клинике.
- Да ты что! – звук удивлённого хлопка ладоней.
- Ага. Сама офигела. А Светке, Светке с травматологии наоборот – предсказала скорый казённый дом для мужа. Так посадили же! На взятке погорел. А у нас ведь сроду никого за взятку не привлекали.
- Вот это да! А как к ней попасть?
- А чего к ней попадать? Сегодня дежурит ночью. Под утро немного разгребётся с обязанностями, так ты к ней и подходи. Она баба простая. Вокруг да около не ходи. Сразу говори, чего хочешь. Эх, мне вот на старости лет большую любовь нагадала бы. Никогда её не было. Любопытно, какая она.
На этом месте Егор отсоединился от здешнего канала связи, впав то ли в сон, то ли в температурный бред.
IV
Больному снилось, что он костёр. Полыхает жаром, потрескивая костями, словно сухими ветками. А возле него по-пацански сидят на корточках и прикуривают Славик и Лёша – эти два коллеги бездельника, постоянно пропадающие на курилке. Сверху зашуршали сарафанами девушки в купальских венках, громко ахая и напевая на народный мотив странную песенку:
Ой, люли, люли, скоро
Мы сожжём совсем Егора.
Ой, гори, мой костерок,
Навсегда прощай, дружок.
Вдруг что-то большое и чёрное нависло над ним. Это главбух Оксана Степановна с невероятной для полного человека лёгкостью парила над костром в продольном шпагате. Вместо венка на её голове была корона из годовых отчётов, а в руках женщина держала огромный калькулятор. Вот только от переборов пухлых пальчиков из электронной счётной машинки раздавались мелодичные звуки гуслей.
Все смеялись и шутили. Каждому было весело. Кроме него. И чем больше больной злился, тем сильнее разгорался пожар, тем громче становился смех, переходящий в оглушительное конское ржание.
V
Очнулся Егор от того, что кто-то приподнял его ноги. Слабо застонал. С большим усилием разомкнул веки. Низенькая пожилая женщина в халате старательно подкладывала под него клеёнку. «Чтобы матрас не обмочил, если вдруг умру и перестану контролировать свои потребности», - догадался пациент.
- Погадайте мне, Ванга, - силился произнести парень, но получилось что-то вроде, - Пааайе ме анга.
- Чего тебе, внучок? Пить хочешь? Губы смочить? Сейчас, сейчас. – заметушилась женщина.
Егор облизал сухим языком ещё более сухие губы. Собрал все силы. На этот раз получилось внятно, но очень тихо:
- Нет. Погадайте мне.
Удивительно, но старушка услышала. В некотором замешательстве села на краешек кровати. Нерешительно взяла двумя маленькими сухими руками его большую потную ладонь. Поднесла к самому носу, достала из кармана миниатюрный старый мобильник, посветила. Помяла ладонь. Снова поднесла к глазам.
- Что там? Что? – встревоженно засопел мужчина.
- Знамо что, - улыбнулась гадалка, расчертив лицо множеством тонких морщинок. - Вижу по линии сердца в скором времени радость великую. Девушку рядом с тобой и двоих деток – мальчика и девочку. Будет тебе счастье. А теперь спи, сил набирайся.
Аккуратно, словно боясь раздавить, положила горячую ладонь на кровать, накрыла одеялом. Больной послушно откинул голову, прерывисто задышал.
Его больничная койка с застиранным пододеяльником и серой наволочкой плыла в бурлящем море кипящей воды. Словно персонаж картины Айвазовского «Девятый вал», отчаянно ухватившийся за мачту, Егор вцепился в матрас до посинения ногтевых пластин. Ещё одна волна вздыбилась высоко в небесах, хлынула вниз, подняв страдающего парня на высоченный гребень. Так повторилось несколько раз. Горячие брызги обжигали кожу, рокот волн не позволял расслышать собственных мыслей. В какой-то момент Егор решил сдаться – послушно пойти ко дну, повинуясь обстоятельствам. Как вдруг между волнами что-то заблестело. Жадно вперенному вдаль взгляду удалось различить свет маяка - один яркий, широкий луч и два тоненьких, но не менее ярких. Забыв обо всём, изо всех сил принялся грести в сторону спасительного света. Проваливался в пучину и выныривал из неё. Только бы не потерять из виду! Лишь бы доплыть! Ещё один удар, ускорение вниз – и кровать-корабль выбросило на берег.
Кошмар превратился в сладостный сон: синее-синее море, и солнце уже садилось за горизонт. Отовсюду веяло прохладой. А рядом девичья рука сжимала его руку, раздавался звонкий детский смех. Только этот смех уже не злил, а наоборот – успокаивал.
VI
Солнечный зайчик запрыгнул на подоконник, перешагнул на больничную тумбочку, потом на подушку, на мгновение задержался на глазах Егора. Слегка щурясь, парень приподнялся на локтях. Лихорадка прошла. Остались только слабость и жажда.
В палату вошла вчерашняя рыжая медсестра.
- О, да мы уже пытаемся сбежать? – весело затараторила женщина.
Скрыть громкую песнь удивления за тонкой стенкой иронии ей не удалось.
- Да. Спасибо. Мне бы воды.
Женщина открыла тумбочку. Протянула бутылку газировки.
- Ну, теперь всё уже позади. Остаётся отдыхать, да поправляться. У Вас крепкий организм.
- Не только в этом дело, - сказал Егор, жадно сделав три больших глотка, - не могли бы Вы отблагодарить санитарку, которая мне ночью гадала? Сколько надо, я заплачу. Как Вы её вчера называли? Баба Маня, кажется?
Медсестра неодобрительно посмотрела на пациента, потрогала его лоб.
- Жара нет. Только тебе приснилось это. Баба Маня в другом отделении дежурила – на два этажа ниже. К нам вообще не заходила.
- А как же эта маленькая старушка, которая мне клеёнку подстелила?
- А, санитарка Любка? Так она не то, что будущее предсказывать, она и прошлое не всегда расскажет. Выпивает порой. – заулыбалась сестра. – Обманула она тебя, дружочек.
- Вы докупите, что нужно, а остальное передайте ей, пожалуйста, - Егор вынул из кармана все деньги и протянул женщине. Та удивилась, но взяла.
Ох и красивое это было утро. Солнечное.