Перебирая свои шибко значимые, неизвестные прочим достоинства, Машка растрёпанные чувства собирала в «кулак». Ах, я - никчёмный винтик в созданном собственной плотью, любовью, нервами, бессонными ночами единственном в мире совершенном организме – сыне? Вырос, выучился, оперился, отпочковался и?
Он её не встретил! Твою ж, мать! Единственную преданную кровинушку. Сколько раз пытался заменить её на сто процентов длинноногой кралей – мимо. Кроме себя, они мало кого не то, что любили, а и не считали достойным приложением к собственной персоне. Да, есть другие, но где?
С дальнего рейса с чемоданом, огромной сумкой, "авоськой" с туалетными и не только принадлежностями. Возможно ль взрослому экземпляру Homo sapiens втюхать, что это неприлично? Ну, нельзя так с мамой поступать. Она прыгала выше своих возможностей ради него, а он? Кому это надо? Да никому, как и её причитанья. Против ветра. Старайся - не старайся результат сыщет повод отомстить. Спасибо, конечно, за подарённую поездку. Но через две недели его вызвали на работу, и ей пришлось осваивать мегаполис оставшуюся неделю одной. Машка в запале искала «грандиозные» планы мести.
Таксист, вызванный сыном, на просьбу загрузить поклажу в багажник согласился с завидной учтивостью. Испугался моего разъярённого вида? Машка ухмыльнувшись, погрузилась в немой диалог с собой. В широкополой соломенной шляпе с растрёпанными волосами, солнцезащитными очками на кончике носа, ветровкой, завязанной рукавами вокруг талии и вытянутыми пузырями синих льняных штанов на коленях от семичасового сиденья в самолёте выглядела весьма странно для любящей себя дамы в расцвете сил. Что уж тут говорить об ортопедическом воротничке заместо подушки для полёта в прозрачной упаковке, торчащем из болотного цвета джинсовой сумки – ручной клади.
Ехать от аэропорта до дома было километров двадцать и Машка, занятая планами мести, абсолютно не была настроена на разговор с водителем. Мелькающий за окном осенний пейзаж пыл эмоций не смирял. Наоборот багровые кусты дальневосточного клёна и боярышника разжигали в ней воинствующий азарт. Не буду готовить, убирать, печь торты и пиццы. И что? Она сама научила его почти всем премудростям быстрой кухни. С шестнадцати лет в другом городе: хошь - не хошь научишься. Даже плов готовит и шарлотку испечь на раз может. Да, она «Наполеон» печёт. но кто умирал от отсутствия торта? Да и не наказывала она его толком никогда. Раз в угол, да ограничение сладкого из-за диатеза. Сплошные собеседования.
Кто-то умудряется молчать неделями. Кого наказывают: себя или обидчика? Думать каждый на свой мотив горазд. Это кажется, что тебя понимают. Сколько раз интересовалась. Ни одного совпадения между сказанным и понятым. Потому мудрее объясниться, чем придумывать за кого-то то, чего в помине не было.
Ущемлённое ЭГО требовало возмездия? На, получи парочку смехотворных комбинаций из трёх пунктов и отвали. Хлипким планам мести не суждено было сбыться, как всем предыдущим, начиная с рождения отпрыска.
Вернув шаткое равновесие, Машка, наконец-то, уделила внимание приглаживающему оставшиеся волосы водителю. Расчёску подарить? Не стригся месяца два. Непростительно для таксиста. Хотя, она иногда сама себя стрижёт или исправляет огрехи горе - парикмахеров. То чёлку под корень 30 декабря профилируют, то криво, то косо подстригут.
Привычно Машка болтала всю дорогу напролёт с любым водителем или пассажиром, в любой обстановке и обо всём на свете: в поезде, машине, самолёте, электричке, очереди. Состав друзей и родни, тающий ввиду возраста и переезда в отдалённые места жительства, требовал восполнения. А тут промолчав всю дорогу, приметила краем зрения лишь странное поведение водилы. То он пристально сверлил взглядом её в зеркальце заднего вида. То зачем-то, сняв потрёпанную бейсболку, стал приглаживать скудные русые волосы и без того прилизанные, косясь, на её реакцию. Реакции со стороны Машки не было. Да и с чего ей реагировать на невзрачного мужичка? Её, доведённую до точки кипения поведением сына, это стало раздражать. Может, вообще разденется? Она уставилась на пролетающий за окном пейзаж.
Попав пару раз в машины к шальным водилам, любящим скорость больше жизни, едва уцелев, стабильно выбирала место сзади. Впереди - самое опасное.
Пригладив волосы, таксист снял очки. «Опрометчиво»,- подумала Машка. Зачем? Солнце в глаза. И вообще дорога впереди, а не у неё на лбу.
Машка вдруг узнала в таксисте бывшего возлюбленного тридцатилетней давности - Николая. Да уж, тогда он не пытался ей приглянуться. Выпендривался при каждом удобном случае. А на «happy end»-е вообще сбежал к её подруге – одногруппнице уже беременной от его друга. Понятно, что ничего не вышло. Зато одногруппница скоропостижно выскочила за одногруппника, удачно повесив материальное обеспечение чужой дочери до совершеннолетия.
Нет, Машка не подала вида, что узнала Николая. Они подъехали к дому. Из подъезда выскочил высокий спортивный парень, Обняв Машку, выхватил чемодан с сумкой из багажника. Таксист сник.
Когда-то Коля - тогдашний инженер её предал. А она, благодаря изощрённым планам другой подруги, подстраивающей им встречи в самых непредсказуемых местах: за городом, на пляже, в ресторане вопреки печали повеселилась над щекотливой ситуацией, в которую тот попал, стремглав выздоровев. И сейчас ещё раз порадовалась, что не с ним. О чём говорить? Всё, что не делается – к лучшему.
Сына "стирка" ждала дома. Эмоции требовали выхода. Женщина всегда права, потому, что жизнь игра. А вот горячо реагировать на всплески разъярённой мамаши ответными ни к чему. Казни-то не будет.
Разве есть главней матери женщина? А такая, как она – единственная.
24 января 2020 г.