«Не связывайтесь с дураками. Дураки испортят вас, как плохая краска для волос».
(Герцогина Мальборо).
После обеда все вновь собрались в большой беседке, где продолжали спорить об исторической памяти.
Наталья, задумчиво сказала: «…Ой, опять про политику…, надоело уже…, везде одни мужики фигурируют…, как будто женщин нет…! А я вот, где-то слышала, что есть история герцогини Мальборо — самой красивой женщины мира, чья жизнь закончилась в сумасшедшем доме. Если такие как она была в дурке, то нам чего ещё желать. Я тоже теперь буду представлять себя герцогиней Натальей…, а то у всех, или почти у всех, есть клички, звания, а у меня не было, теперь будет…!».
Федька, искоса посмотрел на Наталью и, усмехнувшись, сказал: «…Тоже мне, герцогиня Наталья из дурки…, звания надо приобретать в связи с чем-то, или кем-то…!».
Наталья, передёрнув плечами и, взмахнув своей лохматой головой, спросила: «…Как это…, с кем-то…?».
Федька спокойно отреагировал: «…Историю надо знать…, в то время в Бленхеймском дворце царила одна из самых удивительных его обитательниц – вторая жена девятого герцога Мальборо, в девичестве Глэдис Дикон, редкий экспонат, уникальный экземпляр человеческой породы. Глэдис, герцогиня Мальборо, была самой красивой женщиной на свете. А потом она исчезла…!».
Наталья, удивлённо переспросила: «…Как это исчезла…, а что с ней стало…? А-а…, наверное, убил из-за ревности и закопал где-нибудь в своём поместье…, вы же, мужики, такие ревнивые…, что не по-вашему, сразу в драку и убиваете…! Хорошо ещё мы такие женщины, что не даём себя в обиду…! Недаром говорят о женщинах в русских селениях, что она, и в горящую избу войдёт, и коня на скаку остановит…!».
Федька, удивлённо посмотрел на Наталью: «…Ничего себе, Наташ, ты, оказывается, с русской литературой знакома…, никогда бы не поверил…!».
Наталья, гордо подняв свою неприбранную голову, ответила: «…Вы же сами тут рассказывали про историческую память…, вот она у меня тоже проявляется иногда…, вспомните, какие я вам стихи читала…!».
Федька, обескуражено развёл руками, произнеся: «…Да-а-а…, век живи, век учись…, а порой, всего, всё равно не постичь…, загадка человечества…!».
Наталья, от смущения покраснела так, что все раки на земле позавидовали бы, но, взяв себя в руки, спросила: «…Ну и что там у тебя, с этой самой герцогиней…? Куда она пропала…? Давай рассказывай, если что знаешь, интересно ведь…!».
Федька посмотрел на Серёгу и взглядом попросил выручить его.
Серёга, перехватив взгляд Федьки, стал рассказывать: «…В дневниках сэра Генри Ченнона, консерватора и крупнейшего документалиста той эпохи, есть потрясающая запись от декабря 1943-го. Сэр Генри заходит в ювелирный магазин на Бонд-стрит и замечает странное создание, «женщину-марионетку – или это был мужчина?». Создание одето в серые фланелевые брюки, длинные крашеные золотистые волосы развеваются из-под коричневой мужской шляпы, большое мужское пальто стянуто широким кожаным ремнем. Когда Ченнон рассмотрел это «страшное видение», он узнал Глэдис, герцогиню Мальборо, «когда-то самую красивую женщину на свете... которой поклонялся весь Париж, любовь Пруста, belle amie Анатоля Франса». Ченнон подошел к ней, но герцогиня сделала вид, что не знает его, бросила клипсу, которую рассматривала, и выскочила из магазина. Белокурая красотка с огромными голубыми глазами и почти идеальным греческим профилем превратилась в ведьму…!».
Наталья, поёрзав и усевшись поудобней, прижавшись, обняла своего Вофчика, воскликнула: «…Да ладно…! А ну давай, всё по-порядку рассказывай…!».
Серёга, посмотрел на эту парочку и, усмехаясь, сказал: «…Ладно, ладно, сейчас расскажу…! Родившаяся в Париже в 1881-м, Глэдис Дикон была из тех американских женщин, которым посвящал свои романы Генри Джеймс (он учился в школе с ее отцом, Эдвардом Паркером Диконом, богатым бостонцем, который в 1892-м внезапно застрелил любовника своей жены). Как и героини Джеймса, Глэдис была воспитана с мыслями о браке с британским, французским или итальянским аристократом. В четырнадцать лет у нее возник честолюбивый замысел – выйти замуж за девятого герцога Мальборо, Чарльза Ричарда Джона Спенсера-Черчилля. Когда Глэдис прочла о его свадьбе с Консуэло Вандербильт, то натурально пожалела, что была слишком молода для него, несмотря на всю свою «искушенность в женской магии» (хотя герцог был всего на десять лет старше). Чарльз и Консуэло не были счастливы вместе (у обоих были на примете другие кандидатуры). Но ему нужны были деньги Вандербильтов, чтобы содержать Бленхеймский дворец. Ее же мать хотела, чтобы дочь-герцогиня блистала в лондонском свете. В 1906-м герцог расстался с супругой. Следующие четырнадцать лет Глэдис ждала, пока Консуэло даст мужу развод (та сделала это, лишь когда сама вновь собралась замуж). В сорок лет Глэдис стала герцогиней Мальборо и поселилась в Бленхеймском дворце…!».
Наталья засмеялась: «…Ну ты смотри, всё же добилась своего…, молодец…, настырная бабёнка была…, и что дальше было…?».
Серёга, покачав головой, продолжил: «…С самых юных лет Глэдис была удивительной красавицей. Художники, прежде всего Больдини и Эллё, соперничали за право написать ее (знаменитый портрет, визитную карточку Больдини, можно увидеть на выставке Let’s Misbehave). Послужила она моделью и для родоначальника стиля модерн в скульптуре Джейкоба Эпстайна. Ее глаза изображены на потолке портика в Бленхейме и по сей день взирают на посетителей. Черты герцогини угадываются и в двух сфинксах, которые смотрят друг на друга, охраняя лестницу между водными террасами, на посетителей. Своих детей у Глэдис и Чарльза не было – когда она стала чувствовать себя несчастной, то принялась реставрировать сад камней пятого герцога, потом занялась разведением спаниелей, которые раздражали ее мужа, поскольку устраивали беспорядок по всему дому. Однажды за ужином она достала револьвер. Когда ее спросили, зачем это, она сказала: «Не знаю. Может быть, я просто застрелю Мальборо». Муж покинул свой дворец, а в 1933-м сделал то, что обычно делают герцоги, – распустил персонал и закрыл поместье. Глэдис пришлось уехать…!».
Наталья с сожалением воскликнула: «…Дааа…, вот это облом…! А она, куда потом делась…?».
Серёга, махнув рукой, ответил: «…Потом был слух, что её увезли в больницу, в Нортгемптоне. Она жила в отдельной комнате в психогериатрическом отделении огромной больницы Сент-Эндрю, которая выглядела как величественный особняк, но фактически была сумасшедшим домом (как называла ее сама Глэдис). Ее привезли туда в 1962-м, в восемьдесят один год. Остались воспоминания об отвратительных рассказах, об ужасах лечебницы, когда сказала: «Не связывайтесь с дураками. Дураки испортят вас, как плохая краска для волос». Ей на тот период было девяносто четыре…!».
Наталья, заинтересованно, стала уточнять: «…А потом, что…? Почему все пошло не так…?».
Серёга, пожав плечами, ответил: «…В каком-то смысле это было саморазрушением. Когда ей было двадцать два, она пыталась улучшить свой греческий профиль и сделала инъекции воска в нос – страшный метод, изобретенный одним венским врачом. Развился некроз. После операции она и потеряла свою легендарную красоту. Она однажды сформулировала свой взгляд на этот мир двумя афоризмами: «Человеческий бал-маскарад – это упущенное время» и «Уединение – это счастье, оно позволяет тебе стать кем угодно». Герцогиня умерла в девяносто шесть лет, в 1977-м. Вот такая историческая память о красивой герцогине Мальборо, которая также оказалась в своё время пациенткой дурки…! Поэтому можно не комплексовать из-за того, что и мы здесь находимся…! Возможно, кто-то из нас тоже какой нибудь граф или графиня…!».
Наталья, покачав головой и, прикрыв глаза, прошептала: «…Дааа…, ну и дела…, и кто бы мог подумать, что и герцогини заканчивают свои годы там же, где и мы сейчас…!».
Федька, глядя на Наталью, засмеялся: «…Ну что, теперь захочешь, чтобы тебя называли «Герцогиня Наталья»…? Или передумала…?».
Наталья, отмахнулась от него, как от назойливой мухи: «…Ну и дурак ты Федька, и уши у тебя холодные…! Почему это я должна отказаться…? У неё была своя жизнь, а у меня своя продолжается…, разница в том, что она померла, а я живая…! Понятно, «философ»…? Если такой умный, вот и вспомни о себе…, может быть и ты, какой нибудь, из тех…, расскажи нам, «умник»…!».
Колька, гневно вставил своё слово: «…Да что он знает, он все новости берёт из телика…! Сидит день и ночь, то у телика, то в библиотеке…, уточняет информацию…, а потом нам преподносит так, как будто он всё больше всех знает…! Вот такой он умный, а мы все дураки и неучи…! Я думаю, что никакой прошлой исторической памяти у него нет…, прикидывается философом…! Вот и Серёгу попросил выручить рассказом о герцогине…, потому что сам ничего не знал, что рассказать…!».
Марь Ванна, зная Федьку и Кольку, и видя, что назревает скандал, решила вмешаться: «… Та-а-а-к…, все успокоились и сменили тему…! Тоже мне, знатные князья-любовники…, разговор сейчас о нашем времени…! Если, больше не о чём говорить…, все встали и пошли на ужин...! С этой исторической памятью…, мы о нашей настоящей жизни всё забыли…!».