В первой половине 90-х годов прошлого века, которые большинство называют «лихими», в Хабаровский край приехала делегация бизнесменов из Германии, которых привез на Дальний Восток посол Германии в России. Участников делегации распределили между управлениями администрации края, чтобы мы могли в ними пообщаться. В это период я был «на хозяйстве», как тогда говорили. В отсутствие своего шефа, начальника управления здравоохранения Вялкова, будучи его первым замом, руководил здравоохранением края. Не знаю, по какому принципу распределяли членов делегации между управлениями, но к нам прислали одного из руководителей концерна «Тиссен», у меня до сих пор сохранилась визитка одного из топ-менеджеров концерна. Естественно, рассказывать ему о здравоохранении было бесполезно, и поэтому я стал делить с ним сведениями о развитии некоторых районов Хабаровского края. Я немало поездил по краю, и знал, кто чем дышит. Когда дошел до Аяно-Майского района, маленького по численности население (около 4,5 тысяч) и где ежегодно добывалось 1 тонна золота и 800 кг платины, рассказал, что этот район дотационный. Мой гость попросил переводчика повторить, что я сказал, убедился, что он не ослышался, и замер на несколько минут в тяжелом раздумье. Как при таком богатстве, добываемом из недр, жители района считают копейки, находясь на дотациях. Вот такие законы были в нашей стране в период правительства младо-реформаторов. Впрочем, они до настоящего времени такие.
В 2003 году я переехал из Хабаровска в город Нефтеюганск. Этот город считался неофициальной столицей нефтяной компании «Юкос», в окрестностях города добывало нефть самое крупное подразделения – Юганскнефтегаз. Из находящегося в очень тяжелом положении Хабаровского края, который в те годы был дотационным регионом, я приехал в город, где денег было завались. Ханты-Мансийский автономный округ, тогда он еще не имел приставку Югра, был одним из самых богатых регионов России. Еще бы. Здесь добывалась львиная доля нефти в стране, и введенный налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) по большей части оставался в бюджете ХМАО. Затем эта доля постепенно уменьшалась, с каждым годом в бюджете региона оставался меньший процент этого налога, все больше денег забирала Москва. Правда, часть денег шла в совокупный бюджет Тюменской области, в которую входили юг области, преимущественно сельскохозяйственный, и два автономных округа ХМАО и ЯНАО. Именно в этих округах добывалось черное золото и газ.
Нужно сказать, что губернатор Тюменской области Собянин, и сменивший его Якушев, очень грамотно распоряжались таким богатством. В области успешно развивалась не только добыча, но и переработка полезных ископаемых, началось производство строительных материалов, оборудования для нефте- и газодобычи, развитие молочного животноводства и растениеводства. Это позволило практические полностью обеспечивать область овощами, молоком, и львиную долю мясных продуктов. Бурными темпами началось жилищное и дорожное строительство. Уже несколько лет Тюмень по удобству для жизни в числе лучших в стране.
На днях я услышал некоторые данные о валовом региональном продукте (ВРП) по некоторым территориям России. По совокупному ВРП на первом месте, что вполне ожидаемо, Москва – 17,9 триллионов рублей за 2019 год. При этом 28% ВРП в столице идет от торговли, 16,2% - от обрабатывающих отраслей, 9,6% дает торговля недвижимостью. На втором месте – Тюменская область – 8,8 триллионов, в которой 2/3 доходов идет от добывающих отраслей. Далее Московская область – 4,2 триллиона, Санкт-Петербург – 4,2 триллиона, и замыкает список пяти самых богатых регионов Татарстан – 2,5 триллиона. А вот если разделить все эти производимые в регионе доходы на число жителей, картина такая. Тюменская область и Сахалинская имеют 2,4 миллиона рублей на 1 жителя, далее идут регионы с малым числом населения – Чукотка – 1,6 миллиона, Магадан – 1,2 миллиона и Саха (Якутия) – 1,1 миллиона. Самый бедный регион с учетом ВРП на душу населения – Ингушетия – 112 тысяч рублей.
Во времена так называемой сталинской экономики все регионы находились в примерно одинаковом положении – как поработаешь, так и полопаешь. Поэтому местные руководители старались развивать в своих регионах все, что возможно, и что требуется для жизни. Но с учетом местных условий. Например, ставший первым секретарем ЦК Компартии Грузии Лаврентий Берия решил, что загонять в колхозы население республики не требуется, невозможно в горах Грузии внедрять механизацию и выращивать зерновые, но зато климат Грузии позволяет получать высокие урожаю цитрусовых, винограда, чая. Для этого Берия осушил Колхидские болота и там стали выращивать высокие урожая этих фруктов и ягод. Для переработки урожая построил пищевые и винно-водочные комбинаты. Работающие в этой отрасли народного хозяйства получились большие доходы, и единоличники ломанулись в колхозы. За счет продажи в другие регионы дефицитных цитрусовых, вин и чая обеспечил свою республику всем необходимым.
Именно Берия, ставший по совместительству еще и первым секретарем Закавказского крайкома партии (было и такое в 30-е годы), предложил добывать нефть на шельфе Каспийского моря в Баку. И хотя это получило развитие, когда Берия перевели в Москву, но у истоков нынешнего богатства Азейбайджана стоит Лаврентий Берия, на которого вешают всех собак за «ежовские репрессии».
Но Хрущев после смерти Сталина стал проводить свою «реформы», и теперь все регионы стали зависеть от воли первого секретаря ЦК КПСС Хрущева, который стал вскоре и председателем правительства. Снабжение население регионов зависела от близости к первому лицу государства, а не от нормального функционирования экономики региона. Нарастали иждивенческие настроения в обществе, блат и кумовство.
И со временем единственными донорами в СССР стали РСФСР и Азербайджан, а все остальные республики жили за счет дотаций из Москвы. В наилучшем положении оказались Армения и Грузия в Закавказье, и прибалтийские республики, где уровень жизни был выше, чем в большинстве регионов РСФСР. К чему это привело, рассказывать не надо, это видно по тому, как в наше рыночное время живут те или иные, ставшие самостоятельными и «суверенными» государства на бывшем постсоветском пространстве.
А что же сейчас в России? Вот на эту тему я и хочу порассуждать, хотя и не экономист, но зато умею считать и думать. Вначале немного теории и статистики.
Стратегия экономического развития регионов — это система мероприятий, направленных на реализацию долгосрочных задач социально-экономического развития государства с учетом рационального вклада регионов в решение этих задач, определяемого реальными предпосылками и ограничениями их развития. Стратегия экономического развития регионов меняется в зависимости от социально-экономической и политической ориентации государства на конкретном этапе развития.
Стратегия регионального развития государства неоднородна по отношению к регионам, его формирующим. Это обусловлено существенными различиями регионов в области обеспеченности ресурсами, структуры хозяйства, достигнутого уровня развития различных сфер экономики.
В последние годы увеличивается самостоятельность регионов, которые несут все большую ответственность за результаты регионального экономического развития. Социально-экономическое состояние регионов определяется как объективными (макроэкономические условия, положение региона в общественном разделении труда, отраслевая структура, географическое положение, природные ресурсы), так и субъективными факторами, и в первую очередь — методами регионального управления. В последние годы экономических реформ показали, что регионы, которые применяют прогрессивные методы управления своим развитием, в меньшей степени подвержены кризисным тенденциям. В сложных условиях выхода из кризиса относительное преимущество имели прежде всего те регионы, которые использовали адекватные методы и инструменты управления своим развитием.
Социально-экономическое развитие региона — это центральная функция органов власти региона, которая становится особенно актуальной во время кризиса и постоянных структурных изменений.
Выход из этого состояния может оказаться весьма болезненным, если экономические процессы будут пущены на самотек; в то же время он может сопровождаться минимальными издержками, если администрация будет активно воздействовать на процессы экономического развития, используя имеющиеся местные преимущества и создавая новые.
Управление развитием региона может осуществляться с помощью широкого спектра конкретных действий, посредством которых местная администрация стимулирует развитие экономики региона, создает новые рабочие места, увеличивает налоговую базу, расширяет возможности для тех видов экономической активности, в которых заинтересовано местное сообщество. Важное значение имеет выявление факторов экономического развития регионов России.
При анализе качества регионального развития полезно использовать концепцию теории стадий роста, согласно которой экономическое развитие проходит три основные стадии: доиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную. Доминирующими отраслями доиндустриального развития являются добывающие отрасли, сельское хозяйство, рыбная, лесная, горно-добывающая промышленность. В индустриальной стадии доминируют перерабатывающие отрасли: машиностроение, химическая, лесная и деревообрабатывающая, легкая, пищевая промышленность и пр. В постиндустриальной стадии основными отраслями, на которых базируется экономическое развитие, становятся отрасли нематериального производства: наука, образование, торговля, финансы, страхование, здравоохранение и др. Характерными чертами постиндустриального общества становятся относительное падение производства товаров и относительное увеличение производства услуг, рост наукоемкости производства, повышение уровня квалификации персонала, опережающая интернационализация производства.
Экономическое развитие сегодня — это не столько количественный рост, сколько качественные изменения. Меняется суть деятельности коммерческих фирм.
Тенденции экономического развития современного общества позволяют сделать вывод о том, что нематериальное производство представляет собой преимущественную сферу занятости, преимущественное направление инвестиций и фактор процветания современного общества. Иными словами, нематериальное производство — это парадигма современного экономического развития.
В России в настоящее время происходят два противоположных по направленности процесса: деиндустриализация и рост удельного веса сектора услуг. Первая тенденция — падение удельного веса перерабатывающих отраслей с одновременным укреплением добывающих — является отчасти вынужденной и в целом с точки зрения перспектив дальнейшего развития отечественной экономики носит негативный характер. Эта тенденция смещает отечественную экономику с преимущественно индустриальной на до- индустриальную стадию развития, что свидетельствует не о прогрессе, а скорее о регрессе. В то же время в российской экономике происходит рост удельного веса услуг, торговли и финансовых учреждений, что характерно в целом для постиндустриальной стадии развития общества. В ближайшие годы в России прогнозируется весьма существенное перераспределение трудовых ресурсов.
Главным фактором становится не наличие ресурсов, а эффективность их использования.
В первые годы экономических реформ в России особое положение сложилось в сырьевых отраслях. Именно экспорт нефти, газа, черных, цветных металлов и леса обеспечивал основную массу валютных поступлений и не давал окончательно разрушиться всему промышленному потенциалу страны.
В России в 1990-е гг. экспорт расширялся в основном благодаря заниженному обменному курсу рубля, при этом увеличивался импорт сложных товаров. Это направление развития внешней торговли оказывало негативное воздействие на уровень жизни в стране, дополнительно снижая его.
Относительные преимущества сырьевых отраслей были обусловлены более низкими издержками, в первую очередь издержками на заработную плату. По мере укрепления реального курса рубля и повышения заработной платы в экспортных производствах данное преимущество постепенно стало сходить на нет. Поэтому ориентация экономического развития России на традиционные сырьевые экспортные отрасли бесперспективна: былые преимущества постепенно перестают быть таковыми.
Информационные технологии начинают играть ведущую роль. Эффективность общественного производства в значительной мере определяется степенью использования средств обработки информации (вычислительной техники, ксероксов, телефонов, программного обеспечения), плотностью потока изобретений новых продуктов и новых технологий с помощью компьютерных программ. Более того, весь современный бизнес представляет собой информационный процесс, создающий связи между организациями и людьми, для того чтобы продукт оказался в нужной точке, в нужное время и нашел своего потребителя.
В экономике любой развитой страны или развитого региона манипулирование информацией становится базисом любого продвижения вперед. Информационная компонента начинает доминировать в любом производстве и в любом бизнесе. Развитость информационной компоненты становится одновременно фактором, индикатором и результатом развития страны или региона. Другими словами, развитость информационной инфраструктуры (которая одновременно является инфраструктурой бизнеса) становится фактором притяжения и развития деловой активности. Компьютерные сети, вычислительная техника, компьютерный дизайн, средства связи сегодня становятся тем, чем были в конце XIX в. железные дороги, — катализатором и фактором социально-экономического развития всего общества. Информация становится сегодня ресурсом развития, а зрелость информационных технологий определяет темп этого развития.
Наиболее действенными на данном этапе инструментами управления экономическим развитием региона являются стратегическое планирование и региональный маркетинг.
Стратегическое планирование и стратегическое управление — испытанные методы современного менеджмента. Практика доказала высокую эффективность, а в ряде случаев настоятельную необходимость применения стратегического планирования не только в промышленности, сельском хозяйстве, строительстве, транспорте, но и в других видах человеческой деятельности. Стратегическое планирование может успешно использоваться не только при разработке комплексных программ социально-экономического развития регионов, но и при осуществлении антикризисных мер в регионах и городах, в управлении масштабными инфраструктурными проектами и других направлениях развития в регионах.
Главный вопрос, на который отвечает стратегический план регионального развития сегодня, — это как выйти из кризиса, повысить уровень благосостояния жителей и заложить прочные основы для его дальнейшего повышения. Приоритет отдается цели всех преобразований — созданию условий, обеспечивающих достойные уровень и качество жизни человека.
Цикл стратегического планирования экономического развития региона можно представить в следующем виде:
1. Определение целей развития.
2. Анализ внешней среды развития региона.
3. Определение сильных и слабых сторон региона.
4. Использование имеющихся и создание новых местных преимуществ.
5. Разработка концепции развития.
6. Разработка плана конкретных действий и осуществление стратегии.
7. Анализ эффективности и результативности, корректировка целей и методов их достижения.
В современных условиях, когда в ряде регионов проявляются постиндустриальные тенденции социально-экономического развития, важно определить региональные преимущества не только в производстве материальной продукции, но и в сфере услуг. Регион должен научиться «экспортировать» услуги другим регионам. Производство услуг может притягивать ресурсы и содействовать благосостоянию так же, как и производство материальных ценностей. Финансовые, страховые, консультационные, аудиторские, услуги связи, информатики, образования, медицинские услуги — все эти виды экономической активности в современных условиях могут способствовать региональному развитию.
Важнейший современный фактор развития региона — наличие качественной инфраструктуры связи — современных коммуникационных линий региональных компьютерных сетей, свободного доступа в Интернет.
В рамках данной стадии стратегического планирования социально-экономического развития региона рассматриваются возможности максимально использовать сильные стороны региона, а слабые нейтрализовать или превратить в преимущества.
Планы стратегического развития региона служат основой для разработки программ социально-экономического развития. Такие программы составляются по основным сферам деятельности человека с учетом разумных соотношений государственного регулирования и рыночных отношений. Программы обычно содержат целевые проекты и поэтапные планы их реализации.
Минэкономразвития определило экономические перспективы российских регионов на ближайшие пять лет. В итоге на разных полюсах окажутся Чукотка и Сахалин: экономика первой вырастет почти в полтора раза, второго — просядет на 15%
Экономика Сахалинской области сократится в предстоящие пять лет на 14,6%, или на 3,1% в среднем за год, а еще в девяти российских регионах среднегодовой рост будет минимальным — не более 1,5%. Это следует из прогноза социально-экономического развития России на 2020–2022 годы, подготовленного Минэкономразвития и внесенного в Госдуму вместе с проектом бюджета.
Сахалинская область с населением 490 тыс. человек — единственный регион, в котором Минэкономразвития прогнозирует отрицательную динамику валового регионального продукта (ВРП) в течение всего прогнозного периода, то есть до 2024 года. Как отмечает ведомство, это обусловлено сокращением объемов производства в нефтегазовом секторе на острове.
Главные нефтегазовые проекты в регионе — это «Сахалин-1» и «Сахалин-2». По словам главы Фонда национальной энергетической безопасности Константина Симонова, в рамках проекта «Сахалин-1» сокращение добычи носит плановый характер и обусловлено планом освоения. «Там полка уже достигнута, они вышли на свой прогнозный потолок. Что касается новых проектов («Сахалин-4», «Сахалин-5»), там ситуация оказалась тяжелее, и пока не ясно, когда можно будет рассчитывать на новые перспективные проекты», — пояснил он.
В 2018 году рост ВРП Сахалинской области составил 4,9%, а добыча полезных ископаемых выросла на 5%. Она обеспечивает почти 64% сахалинской экономики.
Однако, как следует из оценок Минэкономразвития, добыча нефти на проектах «Сахалин-1» и «Сахалин-2» к 2024 году снизится почти на 33% относительно 2019 года, до 11 млн т, а добыча газа — на 9%, до 18,1 млрд куб. м.
До 2018 года 75% доходов от налога на прибыль проекта «Сахалин-2» поступало в бюджет региона, 25% — в федеральный бюджет. Минфин предлагал перераспределить доходы зеркально, отправляя 75% в федеральный бюджет, чтобы направлять эти средства на проекты по всему Дальнему Востоку. В итоге переговоров региональные и федеральные власти пришли к компромиссу, и теперь налог на прибыль распределяется поровну между региональным и федеральным бюджетами.
В прошлогоднем прогнозе министерства ожидания относительно Сахалинской области были немного оптимистичнее, однако тоже лежали в отрицательной плоскости. Среднегодовое сокращение ВРП в 2019–2024 годах предполагалось на уровне 2%.
Как сообщили в пресс-службе правительства Сахалинской области, в 2019 году объем ВРП, по оценке, вырастет на 2,1%. В 2024 году по сравнению с 2019 годом ВРП возрастет на 13,3% номинально, но в сопоставимых ценах (в реальном выражении) сократится на 14,6%, как и прогнозирует Минэкономики. Снижение обусловлено сокращением объемов производства в нефтегазовом секторе: в частности, добыча нефти на «Сахалине-1» сократится за пять лет на 32%, на «Сахалине-2» — на 36%, говорится в ответе.
Также год назад Минэкономразвития прогнозировало сокращение ВРП в Ингушетии в среднем на 0,8% в год до 2024 года. А сейчас республика уже попала в десятку регионов с самым низким прогнозным ростом.
В остальных субъектах-аутсайдерах Минэкономразвития ожидает рост, но минимальный: в Ханты-Мансийском автономном округе — 0,2%, в Республике Коми — 0,6%, в Костромской области — 0,7%.
Главный научный сотрудник Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Наталья Зубаревич полагает, что роста в этих регионах может не быть вовсе. «ХМАО, Коми — нефтедобывающие регионы с достаточно старой добычей нефти и газа; угля там больше не становится. А Кострома — на чем расти? Депрессивный регион: ни инвестиций, ни живой экономики», — заметила она.
Министерство отмечает закономерность: в регионах с высокой долей добывающей промышленности темпы роста инвестиций более низкие, — и приводит примеры: ХМАО, Ямало-Ненецкий автономный округ, Магаданская область, Сахалин.
Замыкают десятку регионов — ожидаемых аутсайдеров Пермский край и Челябинская область, там прогнозируется среднегодовой рост ВРП на 1,6%.
В пресс-службе минэкономразвития Челябинской области пояснили, что в материалах федерального министерства содержатся показатели предварительного базового прогноза, учитывающего «внешние факторы, потенциально сдерживающие рост экономики». При этом есть еще и целевой вариант, который «основан на снятии внешних ограничений за счет реализации внутреннего потенциала региона». «В соответствии с целевым вариантом рост ВРП Челябинской области в 2020–2024 годах прогнозируется в среднем на уровне 3,4% в год», — сообщили в пресс-службе. Рост будет обеспечен «положительной динамикой в таких традиционных для региона отраслях, как металлургия и машиностроение, а также развитием перспективных специализаций, в том числе в сфере создания и производства композитных материалов, приборостроения, информационных технологий, сельского хозяйства и переработки пищевой продукции».
У регионов — лидеров экономического роста среднегодовой рост ВРП составит 4–8,8%, рассчитывает Минэкономразвития. Наилучший результат должны показать Чукотка (8,8%), Иркутская (8,7%), Амурская (6,1%), Магаданская (5,4%) области.
Рост в этих регионах будет связан с реализацией инвестиционных проектов (ввод новых производств, наращивание объемов производства) в лидирующих для этих регионов направлениях, поясняет министерство. Это добывающая промышленность (уголь, нефть, золото, алмазы), переработка добытого сырья (нефть, лес, золото), машиностроение, фармацевтика, химическое производство, торговля, строительство.
Зубаревич предположила, что прогноз, в частности, обусловлен строительством в Амурской области газоперерабатывающего завода, наращиванием добычи нефти и строительством газоперерабатывающего завода в Иркутской области, расширением золотодобычи на Чукотке и в Магаданской области.
Заметный рост экономики может объясняться эффектом низкой базы, предупреждает Зубаревич: в таких регионах, как Магаданская область, Адыгея, рост будет более заметен за счет невысоких стартовых позиций.
Экономика Чукотки, по прогнозу Минэкономразвития, вырастет на 47% за пять лет, но сама по себе она невелика — лишь 0,1% суммарного ВРП всех российских регионов. Такая же доля у Адыгеи, а доля Магаданской области — 0,2%.
Аналогично и с отрицательными показателями у субъектов с высокой базой: у Сахалина был «зашкаливающий ВРП», который теперь немного сокращается, но в процентах это сильно заметно, говорит глава Фонда развития гражданского общества Константин Костин. Сахалинская область занимает четвертое место в России по показателю ВРП на душу населения, по данным Росстата.
Красноярский край по прогнозным темпам роста ВРП тоже попадает в десятку слабейших — но регион представляет одну из крупнейших экономик страны, занимая девятое место по объему ВРП, подчеркивает пресс-служба губернатора и правительства этого региона. Основу экономики составляют добыча углеводородов и цветная металлургия, сконцентрированные в нескольких крупных компаниях. «Экономика такого типа неизбежно развивается неравномерными темпами. Крупные инвестиционные проекты требуют длительного времени на подготовку и реализацию. Только после завершения строительства, выхода на промышленную эксплуатацию новых объектов происходит очередное увеличение валового продукта», — говорится в комментарии пресс-службы.
Региональное неравенство пока непобедимо
Российские регионы очень сильно дифференцированы по экономическому развитию и уровню жизни. В составленном Всемирным банком рейтинге Россия вошла в тройку лидеров по региональному неравенству среди стран Европы и Центральной Азии. По данным Минэкономразвития, уровень бедности в субъектах варьируется от 6 до 40% от численности их населения. Целевые показатели по снижению уровня бедности составлены для регионов с учетом необходимости снижения дифференциации регионов по уровню жизни. «Вместе с тем в силу очень разных стартовых условий к 2024 году даже в целевом сценарии дифференциация субъектов по этому признаку [уровня жизни] сохранится, однако ее степень существенно снизится», — признает Минэкономразвития в своем прогнозе.
В свою очередь, Минфин в «Основных направлениях бюджетной политики» до 2022 года указывает, что одна из целей правительства — сокращение дифференциации в уровне экономического развития регионов, в том числе за счет стимулирующих механизмов для регионов с низким уровнем развития.
Губернаторов оценят по нацпроектам
В апреле 2019 года президент России Владимир Путин утвердил перечень критериев, по которым оценивается эффективность деятельности губернаторов по достижению национальных целей, определенных в майском указе 2018 года.
В списке 15 пунктов. Среди них: объем инвестиций в основной капитал, производительность труда в базовых несырьевых отраслях, количество высокопроизводительных рабочих мест, уровень бедности. Для каждого субъекта Минэкономразвития разработало целевые значения этих показателей с учетом региональных особенностей и уровня социально-экономического развития.
Как отмечает ведомство в своем прогнозе, меры государственной политики федерального уровня настроены таким образом, чтобы стимулировать инвестиции в несырьевых секторах обрабатывающей промышленности.
Более высокие темпы роста инвестиций прогнозируются в Липецкой области, Санкт-Петербурге, Новосибирской, Тульской, Калужской областях, традиционно имеющих специализацию в области обрабатывающих производств и транспортировки. Более низкие темпы роста инвестиций Минэкономразвития ожидает в регионах с высокой долей добычи: Магаданской, Сахалинской, Тюменской областях, Якутии, Чукотском автономном округе, ХМАО, ЯНАО, НАО.
Влияют ли на карьеры губернаторов экономические показатели региона?
В марте 2019 года Центр экономических и политических реформ (ЦЭПР) выпустил доклад, в котором проанализировал влияние социально-экономических факторов при назначении центром глав регионов. Эксперты пришли к выводу, что прямой зависимости между успехами или неудачами региона в экономическом развитии и сменой глав субъекта нет, в кадровых решениях по высшим должностным лицам присутствует фактор «случайности».
Авторы исследования полагают, что социально-экономические факторы (рост экономики, увеличение бюджета, повышение уровня жизни) должны прийти на смену «ситуативно-личностным, политическим факторам» при назначении врио губернаторов.
Наиболее яркий пример в этом вопросе прослеживается по Хабаровскому краю. Бывший губернатор края Виктор Ишаев был из числа политических тяжеловесов, управлял краем с 1992 года по 2009 год, и потом пошел на повышение – стал вице-премьером, министром по развитию Дальнего Востока, полпредом президента в Дальневосточном Федеральном округе. Оставил о себе в крае очень благоприятное впечатление, хотя было немало и критиков. По каким причинам он был отправлен в отставку с последней должности в 2013 году, не ясно. Сменивший его в качестве губернатора Шпорт сразу показал себя неумелым руководителем региона, к тому же стал конфликтовать с полпредом Ишаевым. Авторитет Шпорта в крае неуклонно снижался, но Кремль его по каким-то причинам поддерживал. На выборах губернатора два года назад, несмотря на весь административный ресурс, Шпорт проиграл представителю ЛДПР Фургалу. Последний, несмотря на отсутствие управленческого опыта, сразу глянулся населению края, в отличие от Шпорта, и хотя трудностей в регионе, являющимся дотационным, хватает, население поддерживает его. Но как к варягу относится региональная элита, я не располагаю сведениями. А это очень важно.
Такое положение был в регионах России до недавнего времени. Пандемия коронавируса разрушила устойчивый порядок в экономике. Практически рухнули некоторые отрасли народного хозяйства, например, туризм, как внутренний, так и международный. Резко сократились доходы в транспортных отраслях, на какое-то время закрылись рестораны и кафе, торговля промтоварами резко сократилась. Прервались контакты между странами, и когда все это восстановится, неизвестно. Так что думаю, мировой экономике нанесен сильный удар, и это же в нашей стране приведет ко многим изменениям. Как это отразится на населении, не знают даже опытные экономисты. Что коронавирус нанесет такой удар, никто не предполагал.