Почему холерным вибрионом, она не вполне могла объяснить. Наверное, потому что невидимый представлялся ей исключительно вредным, опасным и, скорее всего, внешне противным.
В душе тренькнула обида: что же я вам сделала, за что вы со мной, как с холерным вибрионом? Так думала ещё совсем не старая женщина, выходя из поликлиники, придерживая костылём дверь. Поликлиника была недавно выстроена с пандусом и весёленько смотревшими евроокнами. Спустившись, женщина остановилась и обернулась в сторону покинутого здания. Вот и отбегала я своё, печально подумала она, теперь только с клюкой. Да и то, наверное, не надолго. Одна нога долго ль вытерпит. А потом… только покатушки в инвалидном кресле.
Продолжая оглядывать здание, женщина грустно отметила про себя: построили красоту, а она не греет. Хотя чего я удивляюсь? Оно, конечно, понятно: строили и организовывали здесь медицинское бытование здоровые люди, с руками, с ногами. Таких, как я, не спрашивали, а то какой светлой голове пришла бы роскошная идея разместить кабинет травматологии на четвертом этаже? Людям с поврежденными конечностями у входа было б сподручнее, не надо через весь коридор к лифту ковылять, а потом от лифта до кабинета столько же. А, ну да, лифт же есть! Есть-то, он есть, да, бывает, не работает. Машины - существа нежные, ломаются. И без электроэнергии работать не желают. А если бы травматолог где-нибудь рядышком у входа обитал, для нас костыльных жизнь чуть полегчала б. И рентгенолог тут же на первом.
Женщина вспомнила только что посещённый кабинет рентгеноскопии, в который направил её с четвертого на первый этаж молодой тренированный телом врач-травматолог, и её передёрнуло. Когда конечности в целости, можно и сбегать. Это в удовольствие. А теперь ты кто? Всего лишь холерный вибрион, терпи, - сказала она себе, встав как вкопанная перед очередным испытанием. Врач-рентгенолог подвинул высокую табуретку с двумя крутыми ступеньками к лежаку, на который ей предстояло взойти. Как на эшафот, мелькнуло страшное сравнение и внутри задрожало: опухшее колено болело и не сгибалось. Женщину обдало жаром, и будто разряд молнии пробежал по всему телу. Опираясь на костыль, она долго пыталась взять высоту, потом каким-то непонятным кульбитом всё-таки неловко взгромоздила полупослушное тело на лежак. Неприступная высота была взята, но внутреннее напряжение не отпускало: теперь спуститься бы. Эх, ну почему машины человек любит больше, чем себе подобных? Машинку-то, если посмотреть и подлечить надо, её домкратом поднимают, а тут об обезножившем человеке никто не подумал. Ведь, не первая же я тут кувыркаюсь со своей коленкой. Неужто не видят и не понимают? Видят. Понимают. Тогда им значит всё равно? Или «глаз замылился»? Сползая с лежака по табуретке, женщина от боли и боязни упасть взмокла, по спине потекли ручейки. Снимок получен и теперь надо снова к молодому тренированному телом травматологу на четвертый этаж и обратно. Эх, доковылять бы, Господи! Доковылять бы!