Записки Кота из карантина
«Как там у вас, на воздусях?» - спрашивал папа, звоня издалека. И мама с Дашкой принимались рассказывать о том, что и как у нас тут, на свежем воздухе. Я слушал в пол-уха, развалившись на подоконнике, глядя во двор. Статус Кота это позволяет.
По лазоревому небу бежали облачка. Настолько они были хороши, что хотелось смотреть ещё и ещё. Да и бежали так резво, словно белогривые лошадки, о которых Дашка пела всё утро. Их магический бег приковывал взгляд. Собачка Шаня завидовала и тявкала от невозможности сесть рядом. Так ей и надо! Если бы оказалась тут, снова начала бы грызть моё ухо и приставать.
За утренним кофе семья неспешно обсуждала то, что в доме, что за окном. А за окном сегодня, на фоне птичьего многоголосья, с рассвета усердно распевались два молодых петушка из домика неподалёку. Один был уже в голосе, как говорит Дашка, другой – постоянно срывался.
- Эх, был бы здесь папа, мы бы с ним поспорили на кусочек мяса, кто из петушков быстрей разучит свою партию, - подумал я, Кот, имя такое, - но дамы наши этого не поймут.
Шаня вертелась под ногами, выпрашивая сыр (она большая любительница до него), я же ждал чего-нибудь настоящего. (И почему девчонки всех возрастов так любят молочку?) Наконец, покормили и меня, правда, вездесущая собачка успела и тут. В общем, она ополовинила мою порцию. Пришлось доедать из её мисочки. Ведь у нас было одинаковое блюдо на завтрак. Бабушка покачала головой, сказав: «Что, старина, опять уступил? Вот и я так. Это приходит с годами, но не ко всем».
Потом девочки подскочили, как ошпаренные и побежали к ноутбуку – начинался видео урок английского. Я же, снова занял наблюдательный пост на подоконнике. Облачка из лошадок превратились в страшных горгулий, про которых вчера рассказывали Даше. Было ощущение, что эти монстры запутались в тончайших сетях, раскинутых по всему небу. Бабушка глянула в окно и, потрепав меня по голове, сказала, что погода переменится.
И правда, дерево напротив стало раскачиваться. Галки и сойки – любительницы посидеть на нём, в ожидании, когда дедушка в валенках, из дома напротив, вынесет им что-нибудь на балкон – все попрятались. Не слышно стало и красноголового дятла, поднявшего нас сегодня чуть свет своей барабанной дробью.
Порывистый ветер трепал бельё на верёвочках, так украшавшее двор. Длинная сухопарая ёлка, напротив кухни, раскачивалась особенно сильно. Запахло большой водой. С юга наплывала косматая фиолетовая туча. Ветер погнал пыль вдоль дома. Хозяйки спешно освобождали от белья верёвки. Но тут раскатисто прорычал гром, Шаня взвизгнула, и крупные капли дождя забарабанили по отливам. Через короткое время уже сильный дождь поливал иссохшую землю. Молнии сверкали, гром гремел, а я решил залечь на диван, хоть и было интересно. Там уже клубком свернулась собачка, вздрагивая при каждом ударе грома.
Когда проснулся, Шаня ещё спала, тесно прижавшись ко мне. Девочки за чаем обсуждали двойную радугу. Это дождь кончился, сильный ветер прогнал тучу, и, вдогонку ей, ударили косые лучи вечернего солнца. Оказывается, мы с собачкой проспали весь день. Я быстро вспрыгнул на подоконник и успел увидеть коромысло радуги над бором. Из приоткрытого окна доносился влажный хвойный запах.
Дома обсуждали, на долго ли отключили электричество. Бабушка сетовала, что не сможет дочитать Достоевского. По её мнению, «Бесы» оказались триллером, похлеще, чем у Стивена Кинга. (Однажды она даже расплакалась, словно маленькая, жалея Россию).
А я всё слушал и мотал на ус. Дамы мои оказались неплохими собеседницами. (Дома, в московской суете им даже поговорить было некогда). Дашке, честно признаться, проявить себя пока не удавалось, но она всегда пела и неплохо музицировала. За малостью лет, ей многое прощалось. Теперь на смену книгам пришли смартфоны, планшеты и ноутбуки. Но мама строго ограничила их потребление, особенно по части глупых игр. Папа был того же мнения. Дома продолжали читать вслух детские книги на ночь. Бабушка вздыхала, глядя на Дарью, и говорила, что количество иногда переходит в качество.
Вскоре небо совсем разъяснилось. В приоткрытое окно, со стороны реки, стали слышны соловьиные трели. Девочки подхватили Шаню и пошли с ней гулять, обрядившись в резиновые сапоги. Собачка радостно приветствовала этот поход, а я только вздохнул. Не люблю сырость! И пошёл на западную сторону, где лучи закатного солнца позолотили белые стены нашего жилища.
Бабушка уже читала там свою книгу, а я стал слушать соловья. Когда угас последний солнечный луч, над крышей соседнего дома, в небесном ультрамарине, зажглась Венера. От реки потянуло холодом, и окно закрыли. Вскоре и гулёны наши вернулись домой, весьма озабоченные.
Бедняжка Шаня кажется вляпалась в навозную кучу. Фу-у! Но мордаха у неё была на редкость счастливая, хвостик вентилировал, её распирало о чем-то рассказать. К счастью, ей этого не дали и понесли отмывать. Мне стало всё ясно. Видел я, как эти неумные барбосы любят вывозиться в куче. Мы – кошки – совсем не такие! Подняв гордо хвост, я удалился. Вокруг этого события столько шуму поднялось! Ну что тут скажешь? – моя семья!
Электричество ещё не дали. В доме уютно горели свечи. На юго-востоке из-за бора всходила громадная луна. Когда бы ещё мы всё это увидели, где бы ещё испытали все события уходящего дня?! И хоть я совсем уже не молодой Кот (имя такое), и многое повидал, но тут не смог удержать слезу умиления.
Да и бабушка, живя здесь, "на воздусях", часто поговаривает: «Ущипните меня. Не во сне ли это?» Ей казалось, что и пение птиц, и звёзды в огромном количестве, и небесная феерия облаков, и глинистая дорожка вкруг поля и вдоль реки – всё это осталось в далёком детстве, канув в вечность. А оно, оказывается, никуда не уходило, было всегда рядом.
Странные существа, эти люди. Им нужна большая беда, чтобы понять, как прекрасен мир.
Вот такое моё мнение,
Кот