На фотографиях:
1. «Забайкальские просторы» со скал Борщовочного хребта: лес внизу словно трава, вдали у ног – Нерчинск, хорошо различим мост через реку Нерчу. На фото - автор.
2. Полевые цветы Забайкалья. Авторы снимков не установлены.
Масштаб фотографий можно увеличить колёсиком мыши, удерживая нажатой клавишу "Ctrl".
Судьба распорядилась так, что трёхлетнюю армейскую службу довелось проходить в одном из самых суровых краёв Советского Союза — Забайкалье. Наша отдельная радиолокационная рота располагалась в километре к северу от небольшого городка Нерчинск (просматривается вдали на фото 1).
Позиция роты дислоцировалась на безлесном плоскогорье на высоте 500-800 метров над уровнем моря. Сразу за условным ограждением из четырёх рядов колючей проволоки до горизонта простиралась нехоженная первозданная степь, именуемая по научному злаково-разнотравной. Только на юге виднелись крыши домов Нерчинска в долине реки Нерча. За правым берегом реки возвышались зубцы Борщовочного хребта, отдельные вершины которого достигают высоты 1300-1500 метров.
Моя служба началась в середине ноября и в этих краях уже вовсю властвовала зима. Если обратиться к энциклопедическим сведениям, здешний климат является резко континентальным. Зима продолжительная и суровая. Средняя температура января от –23 до –33 градусов Цельсия, абсолютные минимумы достигают –50, –58.
Вновь прибывших молодых воинов Забайкалье встретило стужей, снегами и вьюгами. Бывало так, что накануне землю накрывал чудесный пушистый снег, но ночной буран собирал его в огромные сугробы и наносы, а в иных местах выдувал до самой земли.
Даже для меня, коренного тюменского сибиряка, условия жизни были близки к экстремальным. Что уж тут говорить о ребятах нашей интернациональной роты из Белоруссии, Украины, Казахстана, Киргизии и даже солнечной Грузии.
Но, оказалось, и в этих краях бывает лето. Ранней весной первого года службы постепенно с нашей позиции сошёл снег, хотя северные склоны гор за Нерчой были ещё под его покровом. Это объяснялось тем, что плоскогорье с нашей дислокацией имело небольшой уклон 2-3 градуса к югу и лучше улавливало весенние лучи солнца.
И вот через бурый покров прошлогодней травы стала пробиваться молодая зелень и безжизненная окрУга к нашему всеобщему удовольствию мало-помалу окрасилась в сочный изумрудный цвет.
А дальше начались настоящие чудеса. В неуловимый момент степные просторы вокруг нашей части как бы зажглись голубым спиртовым пламенем. Оказалось, что это до самого горизонта расцвели миллионы фиолетовых подснежников (см. фото). Такое неистовое цветение степи превосходило самое буйное воображение.
Через непродолжительное время подснежники отцвели. И произошло новое диво: сплошной ковёр из одуванчиков одел скаты сопок в золото (фото). А после созревания цветов всё пространство полей покрылось пушистыми головками семян и вокруг стало белым-бело как от неожиданно выпавшего снега (фото).
Местная природа оказалась щедра на подарки. Фантастическая феерия цветов продолжалась своим чередом. И вот на месте осыпавшихся одуванчиков уже поднялись миллионы жёлтых маков и сопки вновь стали ослепительно золотыми (фото).
В разгар лета нарождается очередной шедевр степей — изысканные по форме саранки (фото). Длительное вдыхание их приторно-сладкого аромата приводит к головной боли и даже может вызвать отравление. Мы об этом не знали, поставили в казарме банки с большими букетами этих благоухающих шедевров живой природы. Только на следующий день утром местный старшина приказал убрать цветы и рассказал жуткие случаи, когда люди не могли проснуться от этого сладкого дурмана. В тот день с головой кое у кого из нас действительно возникли некоторые проблемы.
А забайкальская степь продолжала радовать то ковром из очаровательных солнечных ромашек (см.фото), то миллионами розовых медоносных соцветий клевера — райского раздолья для пчёл.
Нельзя не вспомнить о степном ковыле. Ближе к осени его сформировавшиеся метёлки с семенами окрашивали дальние дали полей в нежный серебристо-матовый оттенок.
Одни цветы сменяли другие — и так всё лето.
Этот удивительный концерт цветущих растений на забайкальских лугах проходил словно под управлением великого дирижёра. И этим одаренным маэстро было естество дикой природы. Всё шло как по нотам — пунктуально, в нужный срок, без взаимного вмешательства. Миллионы лет одно за другим, одно за другим.
Выйдешь, бывало, на крыльцо казармы, а перед тобой до горизонта живая панорама неистового цветения степи! Будто бы и не было накануне однообразия белого зимнего безмолвия.
Местные жители, скорее всего, попривыкли к кругообороту цветов и не замечают этого чуда. А стороннему человеку нужно пожить на фоне шикующей природы хотя бы один сезон года, чтобы охватить единым взглядом эффектные метаморфозы цветения забайкальских просторов.
Я, безусловно, признателен Забайкалью за такое потрясающее зрелище, памятное на всю оставшуюся жизнь.
Но три года созерцания чудес забайкальского лета сквозь колючую проволоку — это, пожалуй, через меру!
Александр Соханский
Нерчинск,
1962-1965 г.г.