Миновав леток, госпожа Гортензия и ее спутница подлетели к соту, обогнули его и попали на противоположную сторону – ту, что тянулась вдоль стенки дупла. Здесь было тихо и пусто. Пройдя по короткой улочке, обе пчелки оказались у просторной ячейки. Скорее всего, она появилась совсем недавно, когда потребовалось срочно найти новые покои для царицы. Тогда пчелы-работницы снесли несколько перегородок в старых ячейках и, освободив таким образом достаточно места, перенесли в них свою мать и повелительницу.
Розалинда умирала. Это было понятно каждому. Всегда деятельная, не знавшая ни минуты покоя, она лежала теперь, вытянувшись во весь рост вдоль стенки, и тяжело дышала. Брюшко ее было сплющено, крылья помяты. Две служанки медленно обмахивали больную крылышками, чтобы навеять прохладу и пригнать побольше свежего воздуха. Иногда они предлагали Розалинде капельку маточного молочка, но та отказывалась от еды. Не смотря на боль и страдания, царица находилась в состоянии сильного возбуждения. Увидев Цинию и Гортензию, она сердито сказала:
- Наконец-то вы явились! Я думала, что умру раньше, чем вы до меня доберетесь.
- Мне показалось, госпожа, - мягко проговорила Гортензия, что наша гостья должна была составить представление о том положении, в котором мы оказались.
- Она составила?
- Да, матушка, - проговорила Циния, - я видела достаточно.
- Хорошо, тогда оставьте нас одних. Я хочу поговорить с ней с глазу на глаз!
Гортензия удалилась. Служанки хотели задержаться, но Розалинда прогнала и их тоже.
- Ступайте! – приказала она. – Ваши заботы мне уже не помогут. Позаботитесь обо мне позже, когда я перестану дышать.
Оставшись наедине с Цинией, царица устремила на нее испытующий взор и некоторое время молча ее рассматривала.
- Ты назвала меня матушкой, - сказала она, - ты действительно считаешь себя моей дочерью?
- Конечно. Ведь так оно и есть.
- И ты меня любишь?
- Люблю, - просто сказала Циния. – Еще маленькой пчелкой я готова была без раздумья отдать за вас свою жизнь. И с тех пор ничего не изменилось. Если бы я могла…
- Ах, брось! – сердито оборвала Розалинда. – Отдать жизнь за свою царицу – эка невидаль! На это способна каждая из моих глупых дочерей. А я давно потеряла им счет. Жертвовать собой ради меня – это не любовь, это ваш прямой долг. Знаешь, чем ты на самом деле любопытна для меня, пчела Циния, именующая себя послом самозванной царицы? Тем, что ты этот долг как раз и нарушила! Ты предала меня и оказала помощь моей сопернице.
- Она была вашей дочерью, матушка, - возразила Циния. – Вашей дочерью и моей сестрой. И в чем состояло мое предательство? Мы бежали в неизвестность, ничего не взяв с собой, оставив вам вашу власть и ваше гнездо.
- Зачем ты оправдываешься? – с усмешкой спросила Розалинда. – Разве я тебя осуждаю? Когда ты улетала с этой несчастной, ты ведь понимала, что обрекаешь себя на изгнание и смерть?
- Нет, - сказала Циния, - я об этом не думала. Вернее, это было неважно. Я думала только о Маргаритке.
- И что в ней было особенного, в этой твоей Маргаритке?
- Ничего, кроме того, что она была царицей, и во всем мире я была единственной, кто мог ей помочь.
- И ты сделала это только ради нее самой?
- Нет! Думаю, что нет. Она могла дать начало новой семье, стать, как и вы, матерью бесчисленного числа дочерей. Все это уже было в ней, но только в возможности. Лишь от меня одной зависело, осуществится это или нет.
- Значит, ты любила в ней ту семью, которая еще не появилась на свет? Тех дочерей, что еще не родились?
- Я не задумывалась над этим, - призналась Циния, - но, наверно, вы правы, матушка.
- Да, я знаю, что я всегда права! Порой от этого становится даже скучно. Моя жизнь или жизнь твоей Маргаритки не имеет смысла, если этим не решается судьба семьи. Мы все ее невольники, и царица даже в большей степени, чем самая жалкая из ее подданных.
- Наверно, так оно и есть, - осторожно согласилась Циния.
- Только наверно? – вновь усмехнулась Розалинда. – Ты думаешь, что я такая грубая и бессердечная, что не могу понять, что такое дружба? И что такое любовь одной пчелки к другой? Просто я знаю жизнь и поверь мне, гораздо лучше тебя. А жизнь порой подготавливает для нас прелюбопытные сюрпризы. Возьмем для примера меня. От рождения до смерти, что скоро наступит, я как последняя поденщица трудилась на благо своей семьи. И чего я достигла? Все, что я строила – разрушено. Все, на кого я надеялась и считала своими советниками – оказались никчемными бездарями. А все мои дочери – безвольными марионетками. Слепой удар судьбы – и все пошло прахом. За одну минуту уничтожен результат многих лет упорного труда. Разве это не смешно?
- Нет, - сказала Циния, - не вижу здесь ничего смешного.
- И в этом твое счастье, - резко произнесла царица. – А я бы смеялась до упада, если бы мне не было так больно. Теперь возьмем тебя. Ты – трижды предательница, потому что, во-первых, ты предала свою царицу, во-вторых, свою мать, и в-третьих, своих сестер, которые, не жалея жизней сражались с врагами, вторгшимися в твое гнездо. И что в результате? Ты добилась всего, чего желала. Ты выжила там, где до тебя никто не выживал. Ты не умерла от голода, не погибла в пасти хищника, не зачахла от тоски. Твоя семья, в отличие от моей, жива и здорова, твое гнездо процветает. Значит, ты права, а я нет? Отвечай мне!
- Тут нет правых и виноватых, - сказала Циния. – Вернее, мы обе правы.
- Так не бывает, - возразила Розалинда. – Прав всегда тот, кто окажется победителем. И очевидно, что сегодня это не я. Но знаешь, я не так глупа, чтобы обижаться! Кажется, вначале нашей беседы ты сказала, что без раздумья готова отдать за меня свою жизнь? Это все еще так?
- Безусловно, да, - сказала Циния.
- Хорошо! Только мне твоя жизнь без надобности. Я потребую большего – ты поделишься с нами своей удачей!
И, повысив голос, Розалинда позвала:
- Эй, вы там! Члены совета собрались?
- Да, госпожа! – отозвалась Гортензия.
- Пусть подойдут и услышат мою последнюю волю.
По приказу царицы к ячейке почтительно приблизились шесть пчел. Три из них были уже очень стары и, как оказалось, исполняли свои обязанности еще в те времена, когда Циния была школьницей. Кроме Гортензии, это были Левизия и Росянка. Время по-разному сказалось на них. Госпожа Левизия сделалась еще суще и миниатюрнее. Талия ее стала такой тонкой, что она походила теперь на осу. Госпожа Росянка, напротив, заметно раздалась вширь, обзавелась солидным брюшком, но продолжала также браво закручивать свои длинные усики. Из трех других членов совета, помоложе, одна, которую звали, Лилия, Цинии была незнакома. А двое других – Камассия и Сцилла - когда-то были ее приятельницами.
Увидев, что все на месте, Розалинда собралась с силами и вновь заговорила:
- Все уже в курсе, что я вас покидаю. Время моего царствования завершается. И я бы не стала вас беспокоить по такому пустяку, если бы не нужда в преемнице. К сожалению, я была так глупа и недальновидна, что не позаботилась об этом заранее. Тем хуже для вас!
- Зачем вы так говорите, госпожа? – с болью произнесла Гортензия. – Вы были великой царицей, и мы будем помнить вас, пока…
- Ах, Гортензия, ты несешь вздор, - с раздражением произнесла Розалинда. – И делаешь это, увы, не в первый раз! Помнить надо тех, кто принес семье удачу, а не тех, кто довел ее до катастрофы. Итак, вот моя последняя воля: я объявляю своей преемницей мою дочь и единственную наследницу Маргаритку. Никто больше не смеет называть ее самозванкой. Каждое ее слово вы должны отныне воспринимать как мое. Будет она править сама или пришлет рожденную ею царицу – решать ей. А теперь поклянитесь, что будете верны ей!
- Клянемся! – отозвались все члены совета.
- Хорошо! – Розалинда перевела дух. – Теперь дальше: на то время, пока идут переговоры и решается вопрос о преемнице, власть в гнезде будет принадлежать совету, то есть вам! Надеюсь, вы распорядитесь ей благоразумно, с подобающей мудростью, во благо семье, а не во вред ей. Поклянитесь, что интересы семьи всегда будут для вас на первом месте!
- Клянемся! – хором произнесли члены совета.
- И последнее, - Розалинда говорила теперь с видимым напряжением. – Совету нужен глава. Глава мудрый, справедливый и опытный. К сожалению, никто из вас не может притязать на эти качества. Но, надеюсь, у вас достанет благоразумия признать авторитет того, кто лучше и способнее вас. Я говорю сейчас вот об этой заурядной на вид пчелке по имени Циния. Если вы не глупцы, то уже сообразили, что она совсем не так проста, как кажется. Ее история вам известна. Сомневаюсь, что кто-нибудь из вас сумел бы выжить в тех обстоятельствах, в которых она оказалась. Она сумела позаботиться о себе и своей никчемной сестре, что было очень трудно. Значит она сумеет позаботиться о всех вас, потому что это намного проще. Прислушивайтесь к ее доводам, подчиняйтесь ее решениям, даже если они иногда покажутся вам неожиданными. Поклянитесь, что примете ее как старшую среди вас!
- Клянемся! – в третий раз произнесли члены совета.
- Вы приняли власть, и вы поклялись. Попытайтесь теперь спасти то, что можно спасти. Не тратьте ни минуты, я вас больше не задерживаю.
Члены совета стали расходиться.
- А ты, Циния, останься, - сказала Розалинда. – У меня еще есть силы дать тебе парочку советов. Не беспокойся, это ненадолго.
Розалинда не обманула. Не прошло и четверти часа, как Циния вновь присоединилась к членам совета.
- Матушки больше нет, - печально произнесла она. – Царица Розалинда умерла. Надо сообщить об этом сестрам и братьям…
«Друзья и подруги» http://proza.ru/2022/04/03/291