Пробуждение, похмелье на чужом пиру. Всех стошнило
Поликарп Ипполитович Лысый проснулся в чужой постели, рядом тихо спала девушка, с русыми волосами и удивительными розовыми сосками и полным отсутствием волос на девственно белом почти мраморном теле. Потом он увидел кровь на простыне и обмер. Мужчина подумал о ее женихе, о своем грехопадении, раскаяние холодной волной пронеслось по телу и сменилось обжигающей волной стыда. Ещё Поликарп испугался, вдруг эта студентка заявит, об изнасиловании, ему точно несдобровать, ведь именно он пришел в ее комнату ночью. Поликарп поразился себе, ведь он даже не пригубил алкоголь, а в трезвом состояния, он вряд ли мог решиться на такое, да и в пьяном тоже. Чай он тоже не пил, о таком свойстве чая он не знал. Требовалось просто беспамятство, чтобы решиться на такой шаг, не задав ни одного вопроса. Но именно так он себя повел, набросился на девушку, легко преодолел ее сопротивление, повалил на кровать, всегда воздержанный он не управлял не своим членом, не своей головой, он готов был поклясться, что чья-то злая воля заставила его поступить именно так. Картинка грехопадения всплыла в памяти до мельчайших подробностей. Мужчина исповедовал атеизм, вернее в бога он, может быть, и верил, но в чертей и в прочую нечисть поверить не смог бы ни за что на свете. Поэтому такого оправдания у него не нашлось, и вина целым куском ложилась на его плечи. Реальность раскинулась перед его глазами во всей неприглядности. Он подумал, потихоньку уйти и понадеяться на то, что она ничего не помнит, но девушка открыла глаза. Быстро набросила на себя простыню и улыбнулась.
Поликарп отметил, он голый и начал поспешно одеваться. Романа знала, сейчас она предложит чаю с приворотным зельем и его страхи уйдут, а после третьего приема ведьминого варева вообще перестанет задавать не нужные ей вопросы. То, что испытывала она объяснению не поддавалось. Ее отвращение было глубинным и непреодолимым, и как оно лечится, ведьма не знала. А девушка Романа хотела остаться в городе в квартире с улучшенной планировкой, и никакая цена не казалась ей не посильной. Она ненавидела сытых ухоженных горожан, издевавшихся над ней все четыре года. Не простила и не забыла ни одного косого взгляда ни одной издевательской унизительной реплики. Еще ведьма решила выступить против проклятья бездомности. Ей не хотелось прятаться в лесной глуши претворяться глупой бабой повитухой, гонимой и затравленной. Все естество ведьмы поднималось от одной мысли, что она перенимает деревенский говор какой-то из областей. Жажда власти заставляла ее двигаться дальше по намеченному пути.
Мужчина суетливо одевался, роняя вещи, только с пятого раз попал ногой в брючину, дрожащими руками завязал шнурки и замер, не понимая, что делать дальше. Романа встала, завернувшись в простыню, пятно побуревшей крови, на белой ткани, привлекло внимание мужчины, он не решился попросить избавить его от лицезрения следов преступления, а Романа не придала такой ерунде значения. Ведьма поставила чайник на электроплитку. Убогость комнаты предстала во всей своей красе.
- Покушайте, я сейчас соберу на стол, - забегая вперед, сказала ведьма. Наслаждаясь своим унижением перед собой и своей властью перед этим притихшим мужчиной.
Романа поверх простыни накинула платье и выдернув из-под платья кусок окровавленной ткани, швырнула ее на разобранную постель. Мужчина понял, что белье она надевать при нем не станет и легкое возбуждение пронеслось по его телу.
Кусок в горло Поликарпу не лез, но чаю, он выпил. Как и предполагала Романа страх и печаль незадачливого любовника отпустили. Тем более девушка не задала ни одного вопроса. А вечером он, подчинившись необъяснимой силе, опять пришел к ней в дом. Так продолжалось до полнолуния.
продолжение: http://proza.ru/2020/07/09/1301