Романтики

               
  В свою первую «творческую командировку» я отправился летом 1973 года. По давно сложившейся традиции нас, как и  других студентов столичных вузов, во время каникул  посылали  на летнюю практику. Но, в отличие  от прочих учебных заведений, в театральных институтах формировались не стройотряды, а агитбригады.
  Для  своих потенциальных зрителей, солдат и офицеров Одесского военного округа, мы при участии  педагогов подготовили концертную программу в двух отделениях  под звучным названием «Романтики».  Первое --  состояло из идейно выдержанных стихов и патриотических песен, во втором -- предполагалось дать  отрывки из разных пьес. Игровой  материал старались отобрать   повеселее,  чтобы порадовать служивых.
   Прежде  чем выехать  на Украину, будущий репертуар несколько раз обкатывали  на подмосковных площадках. Строители различных социальных объектов  и труженики села первыми  принимали у нас экзамен на актерскую зрелость. Встречали  тепло и восторженно, так что к моменту отправки на юг  мы чувствовали себя многоопытными гастролерами, «обреченными на успех». Эмоциональный заряд  участникам  агитбригады предавали успешно сданные  экзамены за второй курс, свидетельствующие о том, что  «Рубикон» пройден  и    угроза  отчисления за профнепригодность миновала. Правда, не всем это удалось. С пятью сокурсниками  после весенней сессии пришлось  распрощаться. Выстоявшим же предстояло осенью  продолжить путь к «вершинам актерского мастерства». А пока можно было наслаждаться  летней беззаботностью. 
  В назначенный день и час из-под гулких  сводов  Киевского вокзала стартовал наш многообещающий  вояж по городам и весям будущей  «незалежной».  Пришедшие на проводы педагоги напутствовали добрым  словом и полезными советами. Отправляя нас в самостоятельное «плаванье», они продолжали нести  ответственность за качество предстоящих выступлений. Мы заверили, что не подкачаем.                Для сложившихся к тому времени на курсе «семейных пар» поездка  вообще превращалась в свадебное путешествие  с медовым месяцем придачу. 
   Забегая вперед, скажу, что «турне» наше протекало далеко не всегда по намеченному плану, и извилистый  маршрут   поездки  бывал порой не предсказуем. Лишь первые две недели концерты  проходили без сбоев.  В дальнейшем  «секретные» ракетные части, в  отличие от стройбатов, где нам рукоплескали  и до отвала кормили  в солдатских  столовых,  от наших услуг вежливо  отказались.  Очевидно,   пестрая и излишне  шумная компания не вызывала к себе доверия у бдительных  сотрудников первого отдела.  В связи с тем, что обратные билеты были заранее (крайне не предусмотрительно) взяты на конец месяца, нам  предстояло еще две недели  где-то «прокантоваться». По счастью, у кого-то из армейских кураторов поездки возникла идея  отвезти  невостребованных  артистов в подведомственный пионерский лагерь на берегу моря.
     Сказано --  сделано. И вот мы уже  мчимся по указанному маршруту  на побережье Черного моря  в район  Ильичевска (портовый курортный городок вблизи Одессы).   Провести остаток незадавшихся гастролей,  беззаботно валяясь на пляжном песочке, согласитесь, не самый  худший выход из создавшейся ситуации.                Из городов, ранее покоренных нашим искусством, запомнились: Балта, упоминаемая поэтом Э. Багрицким в поэме «Дума про Опанаса», Первомайск  и Котовск (знаменитый  мавзолеем далеко  неоднозначного героя Гражданской войны). Последний пункт вдохновил   однокурсника Сашу Коршунова на создание  песни с такими словами:
                И пусть  нам придется подчас тяжело,
                Не струсит наш третий актерский…
                Мы даже побреемся все наголо --
                Пускай нам прикажут в Котовске!
                Было еще весьма  примечательное  выступление, с последующим пиршеством, в местечке со смешным названием «Курячьи Лозы». Во время традиционного  обильного возлияния  мой сосед по столу, судя по всему, честный труженик из местных, расчувствовавшись, слезно просил меня, мальчишку, передать кому-либо  в Москве, что «есть такой совхоз «Курячьи Лозы», где живут и работают, денно и нощно, не покладая рук…», и далее почти по Гоголю. Долго еще оставалось во мне  чувство неловкости от возникшей ситуации…
   Без сомнения, наше  непредвиденное  вторжение в сонную жизнь детской  здравницы пришлось по сердцу всем ее обитателям. Всем, кроме тамошнего начальника, бывшего полковника  Василь Иваныча, основная доктрина которого сводилась к постоянному усовершенствованию  строевой подготовки юных пионеров. «Не имея желания терпеть  присутствие  посторонних  на вверенной ему территории», он требовал нашего скорейшего выступления, после коего намеревался  незамедлительно избавиться от беспокойных пришельцев.
   За все деяния гастрольной группы отвечал Павел Максимов, студент выпускного курса постановочного факультета, будущий административный работник в театре кукол, посланный в качестве нашего руководителя. Когда же противостояние с тезкой легендарного Чапая достигло наивысшего накала, он принял решение «махнуть» в Одессу в расчете найти для горемычных подопечных  какое-нибудь студенческое общежитие, пустовавшее в летний период. Нам же оставалось терпеливо  ждать и под всякими предлогами оттягивать  обещанный концерт. Уж очень не хотелось прежде времени оказаться за воротами лагеря. Но на сей раз, бравый отставник  был неумолим. Вынужденное выступление  состоялось,  а  вслед за ним свершилось и выдворение лицедеев. Пионеры и вожатые со слезами торжественно провожали полюбившихся  артистов до ворот, за которыми  тех  ждала  надвигающаяся ночь и неизвестность. К общей радости на проходной мы столкнулись с вернувшимся из «разведки»  Пашой. Вместо гостеприимного приглашения от одесских коллег он привез туристические палатки, позволявшие хоть как-то  решить проблему жилья.
   Место для бивуака присмотрели неподалеку от покинутого лагеря. Оказалось, что, в  отличие  от меня, не все умеют устанавливать палатки. Наспех соорудив кров для девчонок, ребята намеревались скоротать ночь у костра. Разыгравшаяся непогода заставила изменить планы. От тропического ливня пришлось спасаться,  набившись вперемежку под  единственную полотняную крышу. На следующий день пришли пионеры и в судках принесли горячий завтрак, обещая и впредь не лишать нас своей опеки. Вместе с едой они принесли известие о том, что ночным ураганом в щепы разнесло эстраду-ракушку, где мы давали прощальную гастроль. Ну,  и как не усмотреть здесь перст судьбы?   
  Заглядывая в перспективу, скажу, что  ниспосланные свыше испытания, к сожалению,  не способствовали сплочению курса, а ведь в будущем именно ему предстояло стать основой для  создания Нового драматического театра.
   Первыми -- в поисках более комфортных условий -- отбыли в Одессу  нежные девушки. За ними потянулись однокурсники, соскучившиеся по своим мужьям и женам, оставленным в Москве. Кое- кто  предпочел предстоящей робинзонаде   отдых на подмосковной родительской даче. Оставшаяся восьмерка, не убоявшись трудностей, до конца отведенного срока вкушала радости  «дикарского» отдыха, питаясь дарами моря и плодами окрестных садов. Раз в два дня нам выдавали суточные и, чувствуя себя Крезами,  мы отправлялись  «кутить» на Приморский бульвар  Одессы.
   Несмотря на ограниченные финансовые возможности, хотелось  как можно полнее познать овеянный легендами город со всеми его достопримечательностями. В частности, нам не терпелось посетить  воспетый Александром Куприным «Гамбринус». Предварительно затоварившись вяленой рыбой на Привозе, без труда на Дерибасовской  нашли  искомый пивной подвал. К нашему огорчению выяснилось, что в  дореволюционную пору  заведение с таким названием располагалось в ином  месте. Возникшую досаду решили залить янтарным напитком  вкупе с принесенной рыбой. Обстановка вокруг настраивала на полное расслабление. Атмосфера местного колорита завораживала. И уже через некоторое время восприятие происходящего поменялось к лучшему. Доброжелательность окружавших нас одесситов  располагала к общению. Казалось, еще немного … и меж столиков  появится герой купринского рассказа, Сашка,  и зазвучит пронзительный голос его скрипки…
   В ходе прогулок по городу у нас уже обозначились излюбленные маршруты с точками для дегустации разливного вина. Основательно загоревшим  и перенявшим мелодику местной речи москвичам казалось, что они уже  неотличимы от обитателей Молдаванки или Пересыпи.  Иллюзии быстро рассеялись, когда у одного из винных прилавков состоялся приведенный ниже диалог. После того, как стало известно, что в данной торговой точке не оказалось полюбившегося нам вина, кому-то  из нас пришло в голову лениво обронить: «С каких это пор в нашей Одессе нет вина»? Хлесткий, как пощечина, ответ последовал незамедлительно: «С каких это пор Одесса стала вашей»? Во избежание конфузов подобных заходов более не случалось.
   «Жемчужина у моря» еще не раз принимала меня в свои гостеприимные объятия и одаривала необычайными сюжетами, но тогда все было впервые и,  наверное, поэтому обрело в памяти  особую значимость.
     Спасибо тебе, молодость, за нескончаемые открытия и неиссякаемую веру в будущее! 
                Москва, 2020, июль