Глава 8. РОДСТВО ДУШ
Проснувшись, Настя осторожно, чтобы не разбудить мать, заторопилась на свободу, чтобы не пропустить момент отплытия, снова почувствовать настойчивое стремление большого судна разбить упиравшиеся упругие волны у причала и выскочить на простор свободной воды. Спустилась по трапу на четвертую палубу.
В знакомом синем кресле сидел Павел. Костыли лежали сиротливо на полу. И Насте показалось, что Павел сейчас вскочит со своего места, подаст ей руку, и они вприпрыжку, отдыхая на каждом уровне, поднимутся на самый верх корабля, где висели на специальных креплениях спасательные шлюпки.
Она присела в кресло напротив. Ее привычка решительно избавляться от проблем, как смеялся папа, сразу в первом чтении, не подвела и здесь:
— Павел! У тебя есть любимая девушка?
Павел посмотрел на нее так, что Насте захотелось спрыгнуть с кресла и рвануть за какой-то пожилой парой в открывшийся лифт. И выскочить завтра на остановке в Ялте, оставить маму отдыхать дальше и через переправу на Керченском проливе вернуться одной на автобусе домой в свой город-герой.
— Да, есть. Я влюбился в нее сразу, пока рисовал ее портрет. И еще она — большая фантазерка, мечтательница, потому что хочет встретить свою любовь в вечной мерзлоте замороженных космических звезд. Не догадываешься, кто эта девушка? — Павел потянулся за своими костылями. — Пошли, посмотрим, как будет отчаливать эта махина! Слышишь, шум работающих турбин?
Настя вскочила с места, хотела подать Павлу один костыль, но он схватил ее за руку, притянул к себе на колени и прижал к себе так сильно, что оба, не сказав друг другу больше ни слова, оказались в плену первого стремительного поцелуя. И вся паника ее осторожного тела, попавшего в плен крепких рук взрослого мужчины, переплавилась, секунды спустя, в чувственную глубину взорвавшегося желания принадлежать только ему, вонзиться своей грудью в разгоряченную упругость его тела, и потребовать еще большей нежности, чем успевшие наполнить ее восторгом его шершавые губы.
— Настя, люблю тебя! — прошептал Павел, и она, обхватив его за шею обеими руками, начала целовать глаза, лоб, щеки, и опять их губы встретились в упоительной близости, разрывая все преграды земного притяжения.
— Так вот, где они спрятались? Люди вокруг, а они уже потерялись в объятиях друг друга! Пашка! Много ты тут успеешь нарисовать такими темпами! «Буду рисовать с утра до позднего вечера!» — очень похоже передразнил Павла появившийся из бокового коридора Сергей, поднимая костыли. — Иди, Настюша, на верхнюю палубу. Сейчас приведу в чувство своего брата, и мы тебя отыщем.
"Вот чего, оказывается, ждала ее душа в тишине спокойствия родного дома, в шумных молодежных помещениях университета? Желания захлестнуться в одном порыве совершенно с незнакомым чужим мужчиной, моментально возымевшим над ней необъяснимую власть, чтобы отдаться ему полностью и навсегда, требуя только взаимного понимания и откровенного восторга».
Настя мчалась по ступеням центрального трапа, опомнившись и нарисовав себе мысленно, какую интересную сексуальную картину представляли они с Павлом минуту назад перед глазами изумленного Сергея.
«А если ему противопоказан секс? И смогут ли они когда-нибудь слиться с Павлом в любовном экстазе, познавая возможности своих тел? Могут ли от него появиться дети?» — Настя теперь четко понимала, что никогда она не сумеет задать Павлу эти вопросы, может быть, позже, когда уже все случится естественно и неистово. А сейчас любое прикосновение рук, тел будет опять пьянящей пыткой невозможного желания немедленного, без остатка взаимного растворения друг в друге. Это было каким-то безумием, свалившимся на обоих несколько часов назад на жарком пирсе Новороссийской набережной».
Павел вместе с Сергеем появились на смотровой площадке верхней палубы только через полчаса, когда неторопливый, умелый разворот огромного судна закончился, и оно, постепенно набирая скорость, стало удаляться от благословенной земли. И тут Настя почувствовала качку, слабую, пока без последствий. Но впечатление переваливающегося с бока на бок судна подтвердилось, когда из небольшого по объему, но глубокого бассейна в центре палубы вдруг выплеснулась объемная волна, обдав проходивших мимо нескольких отдыхающих приличной порцией брызг.
Сергей притащил к борту удобные стулья:
— В ногах правды нет. Садитесь, ребята! Жаль, что послушались отца и не взяли твою коляску, Пашка! Сейчас бы раскатывал спокойно, и руки освободил для рисования!
— Нормально все, брат! Тут для коляски места нет! Пусть дома меня дожидается! — Павел с помощью Сергея уселся на стул, отвернулся от Насти с независимым видом, явно переживая за свою слабость. Настя придвинула свой стул вплотную, взяла Павла за руку:
— Тебе нахождение в коляске развязывает руки и ты можешь что-то делать, да? Например, рисовать?
— И поливать огород, и пушить грядки, и варить борщ, и мыть посуду! Продолжать дальше? Я живу дома с девяностолетним дедом. И ухаживаю за ним, как он с бабушкой нянчил меня в далеком детстве. Настя, я не подарок! У меня слишком прямолинейный характер! Но, если у нас с тобой что-то получится, преданней человека ты не найдешь!
— Ты делаешь мне предложение? Я согласна! И не смотри на меня, как на взбалмошную городскую девчонку, которая ищет экстремальных развлечений. Я никак не могу до сих пор прийти в себя от мысли, что твое появление не сон. Такое не могло произойти просто так. Я верю в судьбу. И неделя вместе в ограниченном пространстве судна и на шикарном просторе Крымского полуострова будет отличной проверкой нашего совместного будущего. И ты будешь рисовать на свободе! Я постараюсь тебя не отвлекать!
— Настенька, тебя не укачало? Какая красота кругом! Приснившаяся сказка наяву! — Павел прижал Настину ладонь к губам, поочередно целуя каждый пальчик. — Если бы ты слышала, как я отказывался ехать до самой последней минуты! Спасибо Сергею, настоял! Родители решили сделать нам обоим такой роскошный подарок, когда Сергей позвонил из части и назвал день своего возвращения. Отец через Интернет заказал нам эти путевки. А они с мамой приехали из Подмосковья, загорают сейчас на речке и смотрят за моим дедом. Поедешь со мной, познакомлю со всей своей родней!
Насте опять захотелось немедленно пересесть на упругие горячие колени Павла и утонуть в невозможном жаре его ненасытных губ, разливаясь в томительной неге созревшего желания на глазах многочисленных пассажиров.
Но тут подошла мама. И Настя сразу пришла в себя, почувствовав некоторое угрызение совести, что совсем забыла в своих эротических взлетах фантазии о присутствии родного человека.
— Настя! Зови мальчиков на ужин, а то они с голоду умрут! А потом пообщаетесь! Здесь столько свободного времени!
В ресторане качка была почти не заметна. Сергей забил столик у стены на четверых, у шведского стола сразу раззнакомился с какими-то крашеными девицами, уставил весь стол аппетитными блюдами. И все сразу поняли, как проголодались. Настя выпила только крепкий чай с бисквитом, опасаясь непредсказуемого усиления качки. Парни подмели все под чистую.
— А теперь мы приглашаем вас к нам в гости! — Нина Семеновна держалась за спинку стула. — Посмотрите, где мы обитаем! Я уже небольшой столик накрыла. Познакомимся, поговорим.
Настя поняла, что мать смутила неожиданная ускоренность стремительно развивающихся событий после неожиданной встречи на пирсе с малознакомыми молодыми людьми, которые были явно неравнодушны к ее дочери. И теперь предстояла разведка боем — чего стоит ожидать от противника?
— Да, у вас каюта побольше нашей, стол тумбовый влепили, диван приличный, кровати классные, телевизор. Если Пашка приведет ночевать к нам какую-нибудь красавицу и выпроводит меня из каюты, можно я к вам на ночевку пожалую? — Сергей умело открыл бутылку с шампанским, разлил пенистую жидкость в прозрачные пластиковые стаканчики. — Давайте выпьем за благополучное плавание и за знакомство!
В течение часа допили шампанское, прикончили горку крупных абрикосов и ароматной черешни, разломанную большую плитку молочного шоколада.
— Мамочка, мы немного поболтаем с Павлом! — и матери, и Сергею стало понятно, что Настя свой выбор сделала окончательно и бесповоротно. — Я скоро вернусь.
Это «скоро» закончилось только в час ночи, когда любование роскошным пронзительно-черным южным небом с сигнальными вспышками далеких звезд чередовалось взволнованными рассказами о детских годах и своеволием осмелевших рук и губ Павла, которые нашли дорогу до тайного запрета неприкасаемости ее высокой груди. И только явное напряжение и ограниченность движения Павла спасали обоих от наплывающих волн ошеломляющей страсти, когда Настя вскакивала с его колен и пыталась остудить свое разгоряченное лицо в волнах разгулявшего на просторе ветра.
— Пошли ко мне в каюту! — голос Павла был настойчивый и властный, но, вцепившись в поручни, она нашла единственную спасительную отговорку: «Мне сегодня нельзя!»
«Торопитесь жить, — сказал солидный профессор. Но они с Павлом и так чрезвычайно пришпорили темп жизни, если посмотреть со стороны обычного человека, размеренно отметающего пролетевшие дни, недели, месяцы, годы. Или, действительно, перегрелись на беспощадном солнце? Нет, дело тут вовсе не в выбросах критической массы огромной энергии звезды, вносящих помехи в работу сверхточных систем связи! Хотя, кто ее знает, эту малоизученную зону коры головного мозга? Но, несомненно, только одно — они нашли друг друга в необъятном пространстве Вселенной, где сошлись их запрограммированные коды.
И это волшебное чувство единения душ и тел стало возможным на крошечном кусочке суши в роли прогулочного теплохода. И не будет она больше сопротивляться этому зовущему в объятия любимого мужчины притяжению страсти и безумства, читая себе мысленно высоконравственные моральные проповеди!»
Мать или уже спала, или сделала вид, что спит, но в полумраке каюты очередных нотаций не последовало. И под монотонный шум турбин и кондиционера улетела Настина душа, растревоженная новизной расслабляющих чувственных прикосновений и слов, в открытую бесконечность морских волн.
За завтраком осунувшийся и бледный Павел вдруг оглушил всех сидящих за столом и, прежде всего, Настю неожиданным признанием:
— Уважаемая Нина Семеновна! Мы с Настей любим друг друга и хотим пожениться. Надеюсь, вы не будете против?
Сергей взвился:
— Приплыли, ребята! Всю ночь не спал, вертелся на кровати. Я думал, он сюжет очередной картины обдумывает, а тут сюжет будущей жизни готов! Ну, Пашка, опять ты меня удивил! Даже аппетит куда-то пропал!
Но тут поразила всех своим неподражаемым самообладанием Нина Семеновна:
— Я вас поздравляю, дети! Удивительна ваша встреча, удивительна обстановка этого замка на воде, и, конечно, удивительный, волшебный мир Крыма, который нас сейчас встретит! Я не буду вам мешать своим присутствием, но нам надо поторопиться! И погода сегодня прекрасная!
После этих ее слов завтракали в полном молчании.
Переодеваясь в каюте, собирая сумки, мать вдруг сказала напряженным голосом:
— Мы записались на очень интересные экскурсии, и ты учти, дочка, — этот мальчик ради тебя будет готов на все. Но его возможности надо постоянно учитывать. Избавь его от прогулок на костылях по горам! Думать тебе теперь придется, прежде всего, о нем, а потом только о себе. Привыкай!
(продолжение следует)
Предыдущая глава 7.
http://proza.ru/2024/03/05/262
Следующая глава 9.
http://proza.ru/2024/03/04/1499